Лечение рака головы и шеи. Какие новые достижения?  

В общем и целом врачам уже всё понятно о раке и о факторах его формирования, о том как его уничтожить в конечном итоге? Или есть куда идти, что исследовать и куда инвестировать деньги?

Вопрос, конечно, непростой. Если сравнивать онкологию, когда я в неё пришел в 90-е годы, и то, что сейчас, то это огромная, колоссальная разница. В подходах, в схемах лечения и в препаратах, которые мы сейчас получили. И, наверное, чем дальше мы будем изучать эту тему, тем больше будет вопросов, потому, что механизмы канцерогенеза, механизмы размножения опухолевой клетки, распространения по телу, они известны, в принципе. Сейчас наступает такая эра, что, к сожалению, на наш век, работы хирургам хватит. Но я думаю, что в этом веке точно, мы придем к генной терапии, генно-обоснованных препаратах лечения рака, которые позволят существенно увеличить количество вылеченных больных. Так как те разработки, которые ведутся сейчас, они просто поражают возможностями умы даже наших специалистов. Когда мы видим, какими темпами развивается сейчас молекулярно-генетические исследования, мы постепенно переходим даже к другому мышлению. То есть хирургия, к сожалению, занимает большое место, но вот, например, особый прорыв в лечении рака молочной железы сейчас. Там колоссальные изменения произошли, сейчас это совсем другая проблема. Если мы вспомним даже на заре, когда мое поколение пришло в онкологию, то, в основном, это были калечащие операции. И даже методы пластической хирургии были другие, это были лоскутные реконструкции, использование собственной ткани в большом количестве, пересадки большие тканей. Сейчас же это ранняя диагностика, лучшие результаты лечения, это совсем другой подход и методы реконструкции. Мы практически ушли от серьезных расширенных реконструктивных вмешательств в этой зоне. То же относится к области головы и шеи. Мы, являясь микрохирургами реконструктивными, имеем практически любые возможности для восстановления утраченных органов и тканей. И в настоящее время мы также уходим от расширенных вмешательств, то есть мы по-другому стали относиться. В лечении рака головы и шеи идёт персонализированных подход. Прежде, чем начать лечение, мы исследуем генные мутации, смотрим вирус папилломы человека, вирус Эпштейна-Барр, стараемся составлять индивидуальный прогноз лечения и выбрать тактику. Это не стандартные, шаблонные методики.

А генная терапия в чем будет заключаться?

 Опухоль возникает при какой-то генетической поломке. Существуют различные пути передачи сигнала от мембраны к ядру клетки, так вот работа таргетных препаратов направлена как раз на этот участок клеточного пути, в основном. Они блокируют развитие сосудов опухоли, передачу стимулирующих факторов. Здесь, конечно, моё предположение, будущее за исследованием на генном уровне, может быть, при рождении человека даже, и в исправлении возможных поломок в генах.