Насколько сейчас разрешены профилактические и хирургические вмешательства в России? Соответствуют они объемам, которые выполняется в Соединенных Штатах Америки или Западной Европе, или у нас более консервативное законодательство в этом отношении?

Действительно, юридические вопросы очень сложны. Нам, в онкологическом центре, было достаточно сложно решить вопрос в Минздраве. Надо было собрать достаточно документов, доказать, аргументировать, что такие операции необходимы нашим пациентам. Например, ситуация с профилактической тиреоидэктомией: операции выполняются, дети живут и прекрасно себя чувствуют. Сейчас обсуждаются вопросы и профилактической колэктомии, колопрокэктомии у пациентов с тотальным полипозом.

– Это удаление толстой кишки.

Есть пациенты, у которых вся толстая кишка, и толстая, и тонкая кишка поражены множественными полипами, так называемый, семейный аденоматозный полипоз. Он наследуется, потому что обусловлен, связан с мутацией в гене APC. К сожалению, в 100% случаев у таких пациентов разовьется рак толстой кишки.

– В отношении молочной железы в России пока приняты только правила для уже заболевших больных?

Да, для заболевших больных.

– А в отношении предстательной железы или рака почки?

Сложные вопросы. Там, во-первых, совершенно другие риски. Риск развития рака молочной железы почти 90%. Здесь немного другие риски. Они ниже, значительно ниже.

Конечно, все юридические вопросы необходимо решить. Может быть, он будет решен в ближайшее время. Но юридических прав пока нет.

Пенетрантность, конечно же, учитывается. Наука очень активно идет вперед. Я думаю, что в скором времени мы будем вспоминать об этих профилактических операциях, может быть, с большим удивлением и содроганием. Но на сегодняшний день – это данность; других пока, к сожалению, активных, железобетонных мер не придумано.