Какие есть модели образования в мире? Чем они отличаются от российских? Какие есть плюсы и минусы? К чему стремиться в России?

Как истинный патриот нашей страны, мне нравится наша модель. Она всегда ближе ментально. Наша модель патриархальна, меня сейчас либеральные психологи, педагоги, наверное, попинают ногами. Есть право каждого на собственную точку зрения, но я все равно считаю, что педагогика — это основы, традиция, это как семья, незыблемые понятия. Как нельзя подвергать сомнению любовь матери к ребенку и ребенка к матери, или, предположим, самого понятия Учитель, с большой буквы, что не значит педагог школьный или институтский. Каждому из нас такие Учителя в жизни встречались, с большой буквы. В том наши плюсы. Минусы есть, безусловно. На самом деле, в каждой системе есть что-то интересное, что можно было бы взять.

Самые интересное, на мой взгляд, сейчас происходит в педагогике Финляндии, где, насколько я понимаю, идет попытка отказаться от предметного образования в принципе. То, что нам сложно представить. Похоже на образование вокруг неких явлений, на работу над проектами. Почему для меня это пока загадка? Вся система образования сейчас находится в жёстком реформировании, причем, не только у нас. Глубокое заблуждение, что нас постоянно реформируют – реформируют всю мировую систему. Не очень понимают, честно говоря, куда прийти, я бы сказал так. Понимают, что хотят в конце получить, но не понимают, как это сделать. В Финляндии сделана попытка внедрения некого метапредметного образования.

– То есть, ребенку дается какой-то проект, он его с разных сторон обрабатывает и таким образом расширяются его интеллектуальные способности?

Поскольку Финляндия только начала этим заниматься, достаточно сложно говорить, что и как они будут делать. Смысл в том, что берется, например, явление извержения вулкана и дети вместе с педагогом рассматривают, что же там происходит с точки зрения физики, химии, геологии и так далее. Педагог выполняет функцию некого ментора, модное слово – фасилитатор, помощник, может, модератора, который пытается смодерировать работу над разбираемым явлением. По данному поводу очень неплохо говорил директор Курчатовского института на одном из последних Гайдаровских форумов: в Античности не существовало предметов. В Античности не существовало направлений науки, была одна наука – философия. Знаний вполне хватало, чтобы в едином предмете сконцентрировать всё, что есть.

В средние века философия стала распадаться на определенные области, потому что так было проще учить. На самом деле же не существует физических и химических явлений, всё взаимосвязано. Кипит вода – это и физика, и химия, там же вам и биология может включаться – всё, что угодно. Поэтому сейчас процесс пошел обратно, появляются институты биологической химии, физической биологии и так далее, так далее. В какой-то момент мы, наверное, получим обратно единую философию или некую науку. Запад по этому пути пошел давно. Мы его критикуем по поводу упрощения. Но у них существует предмет Science, например, в англо-саксонской модели, когда большинство естественно-научных предметов объединено в некий предмет «Наука». Для них это интересно, для нас с нашей академической традицией не очень приемлемо. До сих пор у нас естествознание не очень принимается как предмет.