В каких странах производятся препараты для инъекций при макулодистрофии?
Офтальмология
Швейцария, США. Швейцарский препарат «Луцентис» имеет довольно приемлемую цену, но он запрещен к применению. Есть препарат «Авастин», «Элия». Институт Гельмгольца изучал действие «Авастина» на это заболевание, потому что этот препарат является анти-VEGF-препаратом, и очень похож по своей структуре на «Луцентис», и при применении препарата стабилизируются процессы, по данным некоторых авторов, наступает ремиссия. На международных конференциях некоторые зарубежные клиники, которые сравнивали действие «Авастина» и «Луцентиса», докладывали, что они аналогичны. В обоих случаях наступила ремиссия, но оба препарата нуждаются в периодическом применении.
На самом деле препарат практически один и тот же. Здесь вопрос только в фармкомпании, которая либо дает возможность применять его в других областях. Например, если он разрешен при определенном виде рака, это всё противоопухолевые препараты, там, где растут неполноценные сосуды, опухоль, эти препараты аналогичны. И вопрос при эндовитреальном введении заключается лишь в токсичности для глаза, в специальной дозировке, разрешении. У «Авастина» есть все данные для введения, кроме одного – нет разрешения на введение при макулодистрофии. Хотя в ряде стран он разрешен официально.
Фирмы-производители придумывают различные усовершенствованные варианты анти-VEGF-препаратов, чтобы пациенту было не так финансово накладно. Если правильно лечить это заболевание данными препаратами, то при введении «Луцентиса» или «Элии» 4 раза в год, 200 000 – это неподъемная сумма для пожилых людей.
В поликлиниках назначают этот же препарат, в некоторых государственных клиниках есть квоты, но их крайне мало, их сокращают, потому что препарат дорогой, колоть всем подряд его не будут. Есть определенное ограничение по количеству препарата. Поэтому люди вынуждены искать деньги, потому что без зрения жить невозможно. Заболевание молодеет, и большинство пациентов могут найти средство для лечения, но далеко не все. И пожилые пациенты вынуждены лечить заболевание консервативно, мы их наблюдаем, горюем вместе с ними, пытаемся оказать помощь в выдаче квот в государственных учреждениях, подсказываем.