Подводим итоги сентября
Александр Михеев
- Добрый день, друзья! Сегодня пятница, четыре часа. Программа «Бизнес в рунете». Сегодня в гостях у нас Герман Клименко.
Герман Клименко
— Неожиданно.
Александр Михеев
— Да. Мы будем, как я и обещал, ежемесячно проводить с Германом беседы и подводить итоги уходящих периодов помесячно: что у нас происходит в бизнесе, в Интернете в целом. Герман, на этой неделе только ленивый не говорил о том, что происходило с ИРИ, о финальной версии документа, программы, дорожных карт и всего остального. Что же в итоге получилось?
Герман Клименко
— Во-первых, не только ленивые. Ленивые были.
Александр Михеев
— Были, да?
Герман Клименко
— Были. Мы их всех посчитали.
Александр Михеев
— Поименно знаем.
Герман Клименко
— Всех посчитали, всех знаем. Все, кто не написал, будут наказаны, но потом.
Александр Михеев
— Пессимизировано.
Герман Клименко
— Пессимизировано, да. Мы презентовали Наблюдательному совету – у нас в Институте развития Интернета есть такой Наблюдательный совет – мы же сложная история, мы же не просто… У нас есть Наблюдательный совет, туда входят прекрасные люди – Дима Гришин («Mail.ru»), Мамут Леонид.
Александр Михеев
— То есть гуру бизнеса.
Герман Клименко
— Гуру. Феликс Мучник – без него же никак, совершенно невозможно! И мы презентовали им 137-страничный документ.
Александр Михеев
— Зачитывали?
Герман Клименко
— Да. Вообще, в нормальном режиме это можно было бы назвать «С особым цинизмом». Почему? Потому что, когда взрослые люди, «интернетчики», и у них лежит такой кондуит…. я бы предпочел читать в PDF-чике хотя бы. Но мы глумились настолько глубоко, что мало того, что им дали по 137-страничному документу, мы еще перед ними выступали. То есть рассказывали. Вот я рассказывал, что программа эта – это труд огромной массы людей. На самом деле, ты будешь смеяться… Ты же видел, у меня периодически были конфликты с кем-то из-за программных историй, из-за трансграничной торговли…
Александр Михеев
—Да, с экспертами там…
Герман Клименко
— Да, а реально – около тысячи экспертов что-то писали, мы им на это что-то отвечали. Мы сейчас не говорим ни о качестве ответов, ни о качестве вопросов. Там и вопросы были – извини. И ответы тоже были – извини. Представь себе Кравцова, который начинает прикалываться, или Квирикашвили со своими идеями – это же тоже тяжелая история. Тем не менее, я думаю…
Александр Михеев
— Но мы же книжку потом напишем, да?
Герман Клименко
— Конечно.
Александр Михеев
— Туда войдут все цитаты?
Герман Клименко
— Уже есть 137.
Александр Михеев
— Не-не-не! Я имел в виду…
Герман Клименко
— А, это как в тех кинофильмах: как снимался этот фильм?
Александр Михеев
— Обязательно! Потом кино снимем. Всё это будет.
Герман Клименко
— Да, да, да. Так вот, тысяча человек в реальности, действительно, пытались что-то сделать. Это «что-то», действительно, разночтивое по ряду позиций. Не все соглашались. Программа – это всё-таки объединяющая же история, да? Все должны быть хоть как-то согласны с тем, что включается. Поэтому пункт о трансграничной торговле… Хотя лично я «за» регулирование трансграничной торговли в том смысле, в котором меня всё время спрашивали: «Вы за III Интернационал или против?» Но, тем не менее, много разных историй. Когда я читаю большой блог футурологии Игоря Ашманова, если кто-то любит про будущее (а Игорь – системный человек, у него свое видение) - это интересно, познавательно. То есть программа состоит из многих-многих разных кусочков. Мы ее сшивали аккуратненько, как могли, и презентовали. А так как участников было более чем два, у нас в поручении два было – это ФРИИ и ИРИ, что породило, конечно, некоторые наши внутренние сложности. А так как мы соревновались, то в результате у нас как-то всё побыстрее существовало. Плюс индустрия свои какие-то вопросы присылала. Понятно, как и ожидалось (как мы все подарки к Новому году покупаем 31 декабря), основные удивительные истории и поправки пришли, естественно, в последние дни и недели, когда рабочие группы просто, извините, стояли «буквой зю». И мы все пять членов совета (каждый как-то участвовал и что-то рассказывал: Сергей Петров (МКС – «Медийный коммуникационный союз»), много от РОЦИТа было разных историй) выступили с тем, что вот мы это всё собрали, даже то, что не собирается собрали, то есть несобираемое собрали, выкинули то, что у всех вызывает противоречие, и сделали такую, можно назвать, конституцию. Да, действительно, звучит это: «Мы за всё хорошее, против всего плохого», но любая конституция за всё хорошее, против всего плохого. Всегда определяются решения уголовными кодексами, административные всегда висят на краях. Важно понимать, куда индустрия идет. Вот мы попытались обозначить, куда она идет. Плюс еще – ты будешь смеяться – мы перевели 15 разнообразных программ разных стран…
Александр Михеев
— В том числе китайскую, насколько я знаю.
Герман Клименко
— В том числе китайскую. И объективно – она оказалась самой полезной. Ты знаешь, какая история? Я бы не стал переводить, но с другой стороны, с бюрократической точки зрения надо для того, чтобы понять, насколько у всех «сиро и убого», а у нас «весело и хорошо». То есть, что мы с бубенцами, с троечкой, в общем, достаточно неплохо выглядим. Нужно было всё почитать.
Александр Михеев
— Но и изолированно развивать Интернет в рамках только одной страны – это тоже…
Герман Клименко
— Это ты где такое сейчас прочитал, скажи?
Александр Михеев
— Нет-нет-нет! Я говорю, что надо же знать, куда дальше все остальные движутся…
Герман Клименко
— А, ну да! Во-первых, было интересно, куда двигаются. Самое опасное – это, конечно, Китай. Прямо вот откровенно. Они вообще не думают. Когда я говорю «не думают» – не значит, что не думают, значит, что у них нет фрустрации. Например, новая отрасль экономики - как она должна соотноситься? Они просто себе сказали, что если будущее за технологиями, значит, у нас просто будет «Интернет плюс». То есть Интернет плюс медицина, Интернет плюс промышленность, Интернет плюс еще что-то. Мы, не стесняясь, это забрали. То есть у нас в программе просто есть блоки под названием «Интернет плюс».
Александр Михеев
— Здравая вещь.
Герман Клименко
— Тут очень важная история знаешь, какая? И она меня до сих пор беспокоит. Я же примерно себе представляю, как в государстве всё устроено. Дело в том, что сейчас любые наши интернетовские «хотелки» – они не про Интернет вообще ни разу! Они сейчас про реальный сектор. Причем, реальный сектор, который регулируемый. Понятно, что там, где нет регуляции… Нет регуляции практически в коммерции - мы ее забрали. Не было регуляции в такси… Разница очень интересная: во Франции Юбер, который запретили и посадили. Почему? Потому что очень глубоко эти корни проросли - там это целая инфраструктура, и Интернет просто это всё сломал. Так вот примерно, как с Юбером во Франции, у нас сейчас происходит с медициной и Интернетом. У нас медицинский Интернет – это позорище наше! Это 23 года принимаемые законы о телемедицине! 23 года! Ты можешь себе такое представить? Знаешь, ради чего? Ради того, чтобы какой-нибудь врач по ошибке… пациент по ошибке пришлет не тот диагноз врачу, врач что-то пропишет и пациент умрет. Вот ты представляешь себе, сколько за 23 года умерло пациентов, не получив должной консультации из регионов, где нет квалифицированных врачей?
Александр Михеев
— Не имея возможности достучаться!
Герман Клименко
— Да. Возможно, из-за одной ошибки за эти 23 года! Может быть, из-за двух, я не знаю. Но, так как никто не принимает решение… У нас вся основная проблема была в том, что любое наше желание идет на чужую территорию. Ты понимаешь, что такое для бюрократии – зайти на чужую территорию без объявления войны? Это – всё! Соответственно, китайцам огромное спасибо. Так как мы – страна Европы и Азии, соответственно, мы, с одной стороны, хотим договариваться цивилизованно и разумно, как в Европе, и у нас естественно должны быть свои Менделеевы (они у нас были когда-то), которых мы все признаем, но желательно подтверждение. Ну, знаешь, как это. Это – азиатский подход, понимаешь? И до тех пор, пока Китай не выпустил свою программу, у нас были некоторые трудности в донесении. Как только появилась китайская программа – слушайте, здорово-то как! То, что мы раньше начали формулировать эту историю, – да, но пока у Китая не получилось – нет.
Александр Михеев
— То есть даже здесь получилась эта вот смесь, да?
Герман Клименко
— Ты знаешь, вот для меня лично этот опыт очень интересный. Я забыл уже – когда-то же был социализм, партийные ячейки… Эффективность – это хорошо. KPI, деньги – понимаю. А вот когда нужно уговорить тридцать групп людей со своими интересами выдать что-то единое – вот у нас с этим большая проблема. Вот мы научились что-то делать… Например, ты ругал, помнится, последний раз мэра Москвы за плитку и за бордюры, а я тебе сказал в ответ, если ты помнишь, что «А ведь научились класть».
Александр Михеев
— Ну, да.
Герман Клименко
— Научились класть! Это важно. Проблема заключается в том, что когда двадцать человек – мы не можем пока договориться. У нас не хватает этой коммуникации, чтобы научиться двум разномастным людям договариваться о чем-то: отвергать противоречия, при этом двигаться куда-то. И вот мы занимались тем, что рассказывали, потом выступил Федор Вирин - руководитель программного комитета, а потом пошли в кулуары давать интервью. И интервью давали-давали-давали, что тебе, видимо, показалось этим бесконечным информационным потоком.
Александр Михеев
— Он, действительно, был!
Герман Клименко
— Был.
Александр Михеев
— Если сравнивать предыдущие периоды и текущий – он есть, и это создает картину, что процесс подходит к финальному этапу, и в ближайшем будущем мы действительно увидим документ, который (я без ложной скромности скажу) действительно проработан индустрией.
Герман Клименко
— Нет, подожди. Мы сейчас не можем говорить о качестве – мы не знаем этого качества в том смысле, что оно не может быть ни лучше, ни хуже, потому что, наконец-то, первый раз мы спросили… я, вообще, противник спрашивания людей, честно говоря, но спросили их мнение.
Александр Михеев
— Да, я веду к чему? Просто это не пришло откуда сверху, это не было пролоббировано снизу, это была хорошо выстроенная коммуникация.
Герман Клименко
— Еще раз: хорошо, плохо – это субъективно.
Александр Михеев
— Процесс был. Результат мы увидим.
Герман Клименко
— Да, действительно, был процесс, были эксперты, которые в истерике бьются: «Мы – не услышаны!» Конечно же, кто-то будет не услышан. Если бы мы услышали всю тысячу экспертов, у нас был бы не 137-страничный документ, а 1000-страничный, и он был бы похож на записки из палаты шизофреников. Например, трансграничная торговля. Вот насколько страсти кипят у любителей «Алибабы» (друзья «Alibaba», купленных «Alibaba» – я не знаю; может быть, они совершенно искренне любят), компрадоры называются, настолько же у патриотов, извини, «крышу» сносит. То есть одни говорят: «Свобода, свобода, ничего, кроме свободы!», а другие говорят: «Казнить, казнить, казнить и запретить!». Правды нет, поэтому мы решили вообще этот вопрос, например, в программе не ставить. Таких вопросиков очень много было, поэтому у нас 137 страничек.
Александр Михеев
— Я сейчас подведу к твоему отношению всё-таки. У нас стоял одни из вопросов для обсуждения сегодня – это подписанное соглашение между «Почтой России» и китайской стороной о том, что мы теперь за семь дней будем из Китая привозить посылочки.
Герман Клименко
— Аналогия - это примерно, как где-нибудь в феврале 1941 года, в начале 1941 года, допустим, РЖД подписала бы договор с Германией о доставке немцев прямо в Москву за три дня. Просто, чтобы не мучиться, да? Ну, зачем? Колеи переложили бы сразу (у нас же проблема с колеями, с разницей), чтобы удобнее было. Конечно, позиция «Почты России» для меня очень странная. Вообще странная. «Почта России» удивительным образом может вместе с Федеральной таможенной службой (все в таком кагальчике, да?) ежедневно завозить в Россию 300 тысяч посылок, а вот здесь сидели кузнецы, которые у нас же и куют…
Александр Михеев
— Отправить 300 тысяч посылок они не могут.
Герман Клименко
— Отправить они одну не могут! По принципам розничного экспорта, ни один кузнец не может… Мы это просто плохо понимаем. Я когда встречаюсь с «Почтой России», они мне начинают быстренько: «У нас есть большая дорожная карта, всё будет здорово, у нас много пунктов…» Я говорю: «Стойте, стойте! У меня один вопрос». Знаешь, вот краник: он работает в одну сторону, он как-то…
Александр Михеев
— Труба-то же одна.
Герман Клименко
— Он же работает в другую сторону! Он же должен! Что их сдерживает, что им не позволяет дать возможность людям - я не понимаю. В России есть удивительное качество у чиновников определенного сорта… кстати, оно сейчас уходит, но, тем не менее… Вот парк культуры: пришел Капков и сказал, что всё будет здорово. Хлобысь! – и всё стало здорово. Вот у нас на «Livemaster» зарегистрировано, по-моему, 200 тысяч так называемых «рукоблудов», то есть люди, которые что-то производят вручную. Они – мелкие предприниматели. Ты знаешь, никто из них на «eBay» не может продать свою продукцию. Никто! Вот любой житель Поднебесной, неподнебесной, Тайваня, Сингапура может сковать, сшить, связать, произвести маечку – всё, что угодно! – выложить на «eBay»…
Александр Михеев
— Если есть потребитель, то…
Герман Клименко
— Я купил, к нему пришел, уйдет, и всё будет организовано автоматически! Вот у меня нет ответа. Объясни мне, пожалуйста, почему «Почта России» в одну сторону работает, а в другую… Так не бывает, понимаешь? Это какая-то странная структура клапана. Я знаю, что есть разные методы: fifo, lifo - много чего существует. Но это же странно! У них есть работающие международные пункты обмена, у них есть таможня, которая «таможит» на прием, но почему-то не может «таможить» на выдачу! Извини, но почему эта тетка не может продать свою куклу за 60 тысяч рублей? Я понимаю, что это риторический вопрос для слушателей. Я знаю все ответы, у меня в программе, в дорожной карте всё написано. Просто тебе мое отношение к этой истории. Ты знаешь, я бы на их месте подписал не за семь, можно за три. Еще лучше – за один, согласись?
Александр Михеев
— Ключевой момент - это же позиционируется, как некий знак гордости: «Мы еще недавно доставляли две с половиной недели, а теперь будем семь дней». То есть ускорили процесс.
Герман Клименко
— Я бы даже, знаешь, как сказал? У нас разорился только «Сотмаркет», а теперь давайте разорим остальных. «Сотмркет» держался два года, теперь давайте разорим остальных. Мне интересно списочек посмотреть. Там же очень простая зависимость. Ощущение, что в «Почте России» в некотором роде враги окопались, потому что, чем меньше срок доставки, тем большее количество магазинов просто вылетает. Потому что у потребителя есть четкое ожидание: хочу прямо сейчас, готов купить... 50% хотят прямо сейчас, еще 20% готовы подождать три дня, а еще 20% готовы подождать… там еще корреляция между ценами. И чем ближе мы пододвигаем сроки к онлайну, тем мы выписываем смертный приговор. У меня ощущение, что в «Почте России» сидят удивительно хорошие люди, у них, наверное, есть гражданство Китая. Может быть, у них детей взяли в заложники – я не знаю! Потому что необъяснимая экономическая история. Вот как я могу к этому относиться?
Александр Михеев
— Давай для обывателя последствия. Вот просто. «Сотмркет» – один из. Что дальше происходит?
Герман Клименко
—Например, есть «Евросеть», 5 тысяч точек. Предположить, что рано или поздно «Евросеть» обанкротится из-за этого – легко! Но дело не в том, что останутся просто каких-то сорок тысяч торгашей без работы (мы же их не любим, они же жадные, они обманывают нас), но 5 тысяч точек, например, – это арендные помещения, которые тоже останутся без хозяев. То есть рынок недвижимости. С другой стороны, она будет дешевле. Я тебе приведу очень простой пример: ты стрижешь, я батоны продаю, например. Давай представим себе, что у нас экономика очень примитивная: ты торгуешь в «Евросети», продавец в «Евросети», а я – в «Аlibaba». Ты говоришь: «Вот эти цены в «Евросети» для меня дороговаты. Я хочу в «Аlibaba». Ты покупаешь, потому что ты же хочешь подешевле смартфончик, а «Евросеть» тебе зарплату не может ничем заплатить, и ты дохнешь с голоду. Вот такая простая схема. И это же не вопрос одной «Евросети». Это огромный пласт мелкой электронной коммерции. Он огромен! Самое ужасное в этой истории даже не это. Ты можешь мне сейчас сказать, я вижу у тебя по глазам: «Ну, и фиг с ней! Мелкая электроника сдохнет! Ну, и пусть у них смартфончики…» Но ведь стиральные машины никуда не денутся, они ведь будут всегда заезжать через поезда, и никто не может… Слушай, а с чего ты взял, что нет? Ведь когда-то казалось, что розничный импорт не может быть физически выгоден, а он оказался, действительно, физически выгоден. Когда-то раньше казалось, что из Китая что-то привезти за семь дней невозможно!
Александр Михеев
— Причем, здесь ключевой момент – не за семь даже дней, а ключевой момент, что ты поштучно это привозишь.
Герман Клименко
— Да. Я еще раз говорю: розничный импорт поштучно из любой провинции Китая в любую точку России. Поштучно! Потому что там тоже выезжает этот поезд, просто он фасован не одними единицами товара, а десятками тысяч вагоны приезжают, и они их точно так же фасуют. Проблема именно в том, что мы не знаем, куда идем. Мы убиваем сами себя, причем, ничего взамен не прося. Знаешь, примерно, как JD.com. Слушай, я видел, когда люди на коленях… То есть при них ты говоришь, что JD.com – это плохо, они готовы тебя убить! Когда Джек Матон был на Питерском экономическом форуме, они готовы были на коленях к нему ползти и говорить: «Ты – великий!» Прости, а можно вопрос: в чем великость, когда тебя датирует государство, когда у тебя неограниченные финансовые возможности на экспорт? Нет, тут вопрос к нашему государству, но мы сейчас говорим о том, что у них есть. Датированная почта. Знаешь, когда ты покупаешь что-то в «Алибабе», всегда очень интересно. Вот есть у нас с тобой общий друг Петр Диденко – чудеснейший человек, ушедший в «Альфа-банк», был инвестором «Microsoft». Казалось бы, ничего не предвещало. Но ты знаешь, всегда нас догоняет мелкий жлоб. Например, он на «Алибабе» покупает лазерную указочку, по-моему, за четыре доллара (сейчас не помню) с бесплатной доставкой. Что такое бесплатная доставка? Бесплатная доставка – это «China Post». Но если ты возьмешь другую доставку, вдруг выясняется, что цены очень сравнимы. А вот у «China Post» – не сравнимы. Ты же знаешь, у «China Post», чудо у них там случилось - у всех суббота, а у них четверг! Как? Я Пете пишу: «Петя, я, конечно, всё понимаю…» А он с таким пафосом: «Жиротрест…» – а это его клиенты в «Альфа-банке», на всякий случай! Удивительно! Знаешь, ведь люди делятся на две категории: тех, кто хочет, чтобы не было богатых, и тех, кто хочет, чтобы не было бедных. И мне удивительно: человек, работающий в крупнейшем банке России, в одном из крупнейших...
Александр Михеев
— У меня аж левый глаз задергался!
Герман Клименко
— Вдруг считает, что не должно быть богатых, что нужно покупать, как можно дешевле! Про экономику – нет! Экономика? Нет, не знаем. «Я девочка – я хочу платье». Я хочу покупать за четыре доллара. Я хочу получать зарплату, как в Москве, а покупать, как в Китае. Нормально? Удивительные люди! Понимаешь? И, конечно, когда «Почта России» на этой волне… Я даже не знаю, зачем? Нет ни одной причины для того, чтобы она это делала. А ты знаешь, что они сейчас сделают? Они скажут: «Вы знаете, мы подумали, подумали – давайте мы будем доставлять за три дня!» Нормально! Давайте еще десяток тысяч магазинов и 300–400 тысяч людей оставим без работы! Вот скажи мне, пожалуйста, «по чесноку»: тебе жалко этих продавцов?
Александр Михеев
— «По чесноку» – да.
Герман Клименко
— А им – нет. Им не жалко, понимаешь? У меня ощущение, что там что-то личное. У директора «Почты России», возможно, была девушка, которая работала как раз в салоне сотовой связи, и однажды она ему просто не дала! Понимаешь, да? И он теперь ей мстит!
Александр Михеев
— Ты знаешь, я бы поверил, если у него личные интересы, и он хочет «Евросеть» задаром забрать.
Герман Клименко
— Да, но потом…
Александр Михеев
— А потом ведь никто не мешает в «обратку» сыграть, да? Сегодня – за три дня, а потом: ой! случился казус и – хоп! – опять две недели.
Герман Клименко
— А с «обраткой» не получится. Нельзя опустить пенсии, когда ты их поднял - уже, извини, не получится.
Александр Михеев
— Ну, не знаю… Какие-то технические проблемы… На РЖД спишут, на «Трансаэро» – обанкротился, или еще что-нибудь.
Герман Клименко
— Нет-нет, слишком сложное допущение. Вот с девушкой гораздо более реально - у директора почты, например, до сих пор девушка, и она говорит: «Нет».
Александр Михеев
— Икается сейчас, икается ему… Друзья, напоминаем: у нас Герман Клименко сегодня в эфире. Мы подводим итоги. Мы только что хорошо обмусолили «Почту России» и факт убийства, грубо говоря, наверное, целого сегмента экономики. Не знаю, время покажет. Если у вас есть вопросы – не стесняйтесь, задавайте. Герман!
Герман Клименко
— Да!
Александр Михеев
— Очень классно на этой неделе прямо так срослось: и ИРИ завершил работу над документом, и «Спутник» завершил работу над большим своим продуктом – выпустили браузер.
Герман Клименко
— Кто завершил?
Александр Михеев
— «Спутник».
Герман Клименко
— Это что такое? Есть новостное агентство «Спутник».
Александр Михеев
— Нет, нет. Ты же знаешь – у нас «Ростелеком», «Спутник»…
Герман Клименко
— А-а-а, ты про этот спутник! Просто у меня космическое прошлое...
Александр Михеев
— Я могу сейчас только об одном «Спутнике» говорить. Браузер будет устанавливаться в школах…
Герман Клименко
— Это очень инновационно!
Александр Михеев
—Да. Что это для бизнеса, вообще, в принципе?
Герман Клименко
— Ты знаешь, у нас на радиостанции нет частоты FM-овской, и над нами вроде бы нет «Роскомнадзора» (или кто там занимается), но, тем не менее, материться я не буду. Не провоцируй меня.
Александр Михеев
— У меня еще есть пара тем хороших.
Герман Клименко
— Ты так задал вопрос, как будто бы ответ уже… Не надо, не надо, знаешь, передергивать. Давай как-нибудь переформулируем.
Александр Михеев
— Ну, давай…
Герман Клименко
— Насколько это перспективно, например, есть ли шанс? Вот спроси у меня: «Есть ли шанс у нового браузера прекрасной компании «Спутник»?» Вот задай мне такой вопрос. Это же будет по-человечески, правильнее, честнее. Давай!
Александр Михеев
— Ты молодец! Сам задал, сам и отвечай теперь. Давай!
Герман Клименко
— Нет, это твой вопрос.
Александр Михеев
— Нет, это твой эфир…
Герман Клименко
— Ну, хорошо. Ладно. Ну, запустил. Я зашел. Он блокирует счетчик «LiveInternet». Понимаешь, да? Видимо, не хочет, чтобы мы его считали. Уже подозреваю, что «Спутник»…
Александр Михеев
— Но ты же спросил: «почему?» Нет?
Герман Клименко
— Мне пока ответа не пришло, но я думаю, что мои ехидные… У нас же как? Можно же в статистике посмотреть, сколько пользователей пользовались поиском «Спутника»?
Александр Михеев
— Я вот не…
Герман Клименко
— Я тебе скажу: переходов восемь тысяч в день. У «Яндекса» я ловлю 120 миллионов, а у «Спутника» – восемь тысяч. Я не знаю, как это пересчитать…
Александр Михеев
— Просто всем сотрудникам «Ростелеком» установили, и всё.
Герман Клименко
— Ты думаешь, они каждый день ходят, да?
Александр Михеев
— Ну, хоть по разу…
Герман Клименко
— Я сейчас говорю не про браузер (браузер меньше), я говорю про переходы. Ты знаешь, что там три тысячи пользователей есть. Между прочим, представь себе, что эти три тысячи, допустим, пользователи личного кабинета VIP-категории «Сбербанка». Это были бы хорошие клиенты, извини меня. Вот ты сейчас ехидно так смеешься, а вдруг это удивительные клиенты? Вот восемь тысяч переходов встраиваются в поисковую систему «Спутник»… Когда впервые всплыла эта информация, по-моему, в газете, опираясь на мои данные, они, естественно, ответили. У нас с ними диалог такой, знаешь, перпендикулярный. Они, естественно, ответили, что они – не поисковик. Нормально, да?
Александр Михеев
— «Спутник» – не поисковик?
Герман Клименко
— Нет! Не поисковик. У них нет цели, извини, завоевать рынок поисковиков. Нету! И сколько раз я их не спрашивал…
Александр Михеев
— Ты сейчас порушил мое сознание в принципе, особенно все предыдущие их заявления о том, что…
Герман Клименко
— Не-не-не! Ни разу и нигде.
Александр Михеев
— Ни разу и нигде? Не было? Да?
Герман Клименко
— Нет, ни разу и нигде у них не было. Они просто хотят поиметь рынок. Можно же разным образом его поиметь. Можно, например, порнушку на себя поставить. Я не знаю, кстати, они этим пользовались? Они еще не воспользовались этим способом, но браузер – это сильно. Ты знаешь, браузер – это хорошо, который сразу блокирует все счетчики, чтобы их нельзя было посчитать. Это же важно. То есть ты заходишь в браузер и думаешь: «Надо бы узнать, какая у него популярность?», идешь по привычке в глобальную статистику «LiveInternet». Представляешь, про «Яндекс.Браузер» статистика есть, про… Что там такое?
Александр Михеев
— Вопрос интересный появился…
Герман Клименко
— Даже не обращай внимания!
Александр Михеев
— Всё понятно!
Герман Клименко
— Знаешь, вот бывает такая история: если у петуха или курицы отрубить голову – она бегает без головы и может жить до семи дней. Про таракана это точно известно, да? Вот «Спутник» мне чем-то… Я не хочу их обидеть. Семь дней – дольше-то живут… Знаешь, дорого яичко к Христову дню. Вот есть на рынке некоторое количество продуктов, которое он может вместить. Более того, существует время создания продуктов, которые могут появиться. Вот когда-то была мода на поисковики. Ты же не дашь мне соврать? Там стартапы шли один за другим: специализированные, для медиков и т.д. Но мы видим поле нынешнее, на котором очень четко определена позиция поисков: «Google», «Яндекс», «Mail». У каждого из них есть своя позиция, причем, мы с тобой знаем, что если бы «Mail» не держал свою позицию принудительно и достаточно жестко, у него тоже ничего бы не было. Но они молодцы, по-своему они достаточно эффективно со своей аудиторией работают. Более того, мы с тобой сейчас можем сказать, что разработка поисковиков пришла к тому, что все они примерно одинаковы и дело уже не в поисковике. Кстати, «Спутник» тоже об этом говорит: «Дело-то – не в поисковике!». Любой доктор наук тебе сейчас напишет поисковик за пять минут – уже все технологии наработаны. Дело – в сервисах.
Александр Михеев
— В дополнительных.
Герман Клименко
— Да, и меня пугает вот какая история. Дело в том, что сотни и тысячи людей разрабатывают браузеры: в «Яндексе», наверное, сотня сидит, в «Google», я не знаю, наверное, какое-то бесконечное количество людей. Сообщества разрабатывают! А вот так взять и сделать браузер - удивительно. Иногда, знаешь, бывают такие деградационные истории, когда каждый следующий ход сознательно ухудшает развитие событий. Вот просто – бывает! Потому что «а вот так пошло». Бывает на рынке трейдинга человека тупо начинают «сливать», причем, он остановился бы, но он должен до конца...
Александр Михеев
— Дно должно быть.
Герман Клименко
— Да, и он ищет. В некотором роде, встраивание в «Спутник» адблокера – это попытка нащупать дно (ну, это очевидно!), причем, в каком-то таком странном месте. Может быть, там сидят люди, которые ненавидят наши СМИ? Просто представь себе, что внутри «Спутника» собрались люди… Вот, например, директора «Почта России» обидела девушка-продавщица…
Александр Михеев
— То есть это опять история не про то, что они хотят сделать свои агентства информационные? Опять всё к женщинам.
Герман Клименко
— Конечно! Потому что в этом нет никакого здравого смысла! Я думаю, всё, что можно объяснить очень просто, - всегда объясняется очень просто. Знаешь, вот удивительно: надо настолько ненавидеть индустрию! Настолько! Ощущение, что там окопались враги. Если бы сейчас был 1937 год, то я бы туда послал наряд РУБОПа или ФСБ, потому что там собрались враги, откровенные нормальные враги Интернета, которые хотят оставить нас без денег. Всё! Чего они хотят этим добиться? Вызовы же можно разные объявлять. Например, есть Ассоциация «Интернет-видео» новоявленная, туда почему-то вошли люди уважаемые: IVI, TVZavr (правда, я с ними еще не разговаривал), но у них руководитель какой-то сумасшедший! То есть он говорит: «Герман, ты должен немедленно закрыть свой торрент-трекер!» Я говорю: «Почему?» — «Потому что это позорит председателя Совета Института развития Интернета!» Я говорю: «С чего бы это? Это что, незаконно?» Вот у меня есть сервис. Люди пользуются сервисом. Люди по почте, извини, размещают заказы на убийство! Я прямо видел, когда вскрывали переписочку на одном из ресурсов. Да, есть торрент-трекер. Да, есть технология. Да, кто-то ей злоупотребляет. Мы полностью сотрудничаем с правообладателями. А он, знаешь, говорит: «А все СМИ будут тебя иметь!» Слушай, как, вообще? Что происходит, объясни мне, пожалуйста. Кстати, мне кажется, это укладывается в рамки «Спутника», вот этих всех ассоциаций - люди сходят с ума!
Александр Михеев
— Нет, это просто (мое субъективное мнение) желание что-нибудь порегулировать. Знаешь, вот сидит вахтерша - она же царь на данном месте! «Тебя пропущу, а тебя не пропущу». Вот здесь тоже какие-то такие моменты происходят. То есть нет веры в саморегуляцию какого-то процесса!
Герман Клименко
— Но скажи, пожалуйста, вот мы с тобой знаем, что там, в «Спутнике», Леша Басов, Миша Козлов – они вроде в индустрии, они же всегда были нашими (были!), а тут ощущение, что их кто-то укусил. Я не знаю, может быть, если ты попадаешь в госсистему, то тебя кто-то кусает специально (я тебе серьезно говорю!), и потом происходит некое перерождение? То есть человек всё тот же, а у него как-то клетки, биология, геном перестраиваются, и вдруг он начинает – вдумайся сейчас – встраивать в браузер адблокер! У меня слов нет! Я не знаю как это. Вот ты меня спросил: «Как?» А я не знаю – как? Потому что я смотрю и думаю: ну ненавидят они нас всех. Ну, пусть они тогда как-нибудь придут в «Роскомнадзор» и скажут: «Давайте всё запретим!» Это же проще! Зачем мучиться? Они могли просто выйти и сказать: «Давайте мы сделаем «Спутник» государственным, и чтобы он везде на всём предустанавливался». Вспомним историю с «Яндексом» – и чтобы был у меня на посылках... Чтобы на всех смартфонах, на всех компьютерах стоял «Спутник».
Александр Михеев
— Я сейчас найду… Сегодня у господина Засульского видел в «Facebook» отличный пост про «Google» государственный. Ты не видел, наверное, да? Наверное, не найду… Не суть! Но это как раз из этой пьесы - то, о чем ты говоришь.
Герман Клименко
— Ты можешь своими словами – слушатели поймут.
Александр Михеев
— Да, там имя, фамилия, к чему вы относитесь, какая воинская часть, к какой приписаны… А потом: «Ну, что – будем искать в «Google» или не будем?» Советского формата. То есть это приблизительно то же самое получается, да? У меня всегда была вера в то, что этот бизнес – саморегулируемый, то есть если надо кому-то – он возьмет, не надо – не возьмет. А здесь получается – никому ничего не надо, и мы сами всё решили.
Герман Клименко
— Не знаю. Для меня это странно. Вот пока это всё в тиши кабинетов живет, пока там есть несколько сотен сотрудников, они никому не мешают, в индустрию не вмешиваются, живут себе на маленьких объемчиках… Может быть, такой поисковик у какого-то министра стоит (ну, хочется ему искать, он считает, что его поиски очень ценные), чтобы никто не знал, что министр там ищет. Или замминистра, или бывший министр – не важно. Мне интересно, весь «Спутник» постоянно же дергают: «Вы покажите личико!» Вы что хотите? Если вы хотите стать крупным ресурсом, то там начинаются вопросы с нагрузками и затратами колоссальными. То есть до тех пор, пока он ничего из себя не представляет – да, Господи! В нашей стране столько чиновников, что выдержит двести пятьдесят сотрудников «Спутника». Ну, извини, а чего мы будем считать? Даже когда начинают считать, говорят: «Ребята, это копейки!» Знаешь, сколько у нас мэры городов получают и какие пенсии? Поэтому это нормально, ничего страшного. Двести пятьдесят? Пусть! Но ты понимаешь, что как только там пойдет рост посещаемости любой – принудительной ли - это всё превратится в колоссальную… А доходов там не будет! В принципе не будет! Вообще не будет доходов, потому что сервисов нет, потому что нужно обрастать… Потому что, чтобы что-то делать – нужен же сервис! Извини, у тебя нет для меня сегодня хороших вопросов? Не провокационных?
Александр Михеев
— Не-а! Слушай, месяц какой-то… Лето завершилось, и у всех осеннее обострение.
Герман Клименко
— Может, в следующий раз как-то?
Александр Михеев
— Смотри, вот следующий вопрос. Знаменская спрашивает…
Герман Клименко
— Хороший или…
Александр Михеев
— Мы эфир проводили на прошлой неделе…
Герман Клименко
— Так…
Александр Михеев
— На тему по поводу истории с дубликатами сим-карт.
Герман Клименко
— На самом деле, тема знаковая.
Александр Михеев
— Давай поговорим не столько о сути проблемы (все знают), а чем вся эта история закончилась.
Герман Клименко
— История закончилась хорошо. Телефон – при Анне, деньги – при Анне…
Александр Михеев
— Для Анны – это понятно.
Герман Клименко
— Пиар тоже…
Александр Михеев
— Пиар! Только хотел сказать – инфоповод-то какой!
Герман Клименко
— Чуть хуже она закончилась для «Билайна», потому что на его платформе проходила. У него грехов много, хотя, надо отдать должное, по моей статистике, он наименьше грешит с точки зрения подписок, например. По-честному если. Закончилось тем, что компания «Мегафон» быстренько отстрелилась и прислала всем SMS-ку: «Если вы хотите, чтобы меняли без доверенности…» Вообще, на самом деле, проблема очень серьезная. Мы пересекли критическую массу. Знаешь, очень похоже на какой-то такой этап в развитии Интернета. Я еще помню, когда все говорили: «А когда у нас будут покупать? Когда придут домохозяйки?» Этапный момент был с «Одноклассниками» - домохозяйки не выходили в Интернет, но «Одноклассники» заставили их туда прийти, и вот рост продаж в «e-commerce» абсолютно синхронизирован с ростом пользователей в «Одноклассниках». Абсолютно! Это бесспорная история. Мне кажется, история с Аней Знаменской характерна тем, что она тоже какая-то такая точка важная, потому что два года назад никто бы не понял, о чем они там истерят. Собственно, через два года мы спросим, что такое сим-карта. Мы находимся где-то в середине, где есть точка признания, что продукты финансовые информационно важные для нас лично, стали очень зависеть от привязки сим-карт, потому что это единственный способ удостоверится в том, что человек физически жив (ну, хотя бы карточка «живая»). И мы стали абсолютно чувствительны – абсолютно чувствительны! Раньше мы не были так чувствительны к утечкам базы – ну, телефон и телефон. Но дело в том, что на наш номер телефона очень удобно подвязывать всё: аккаунты в банках, аккаунты в почте, аккаунты в аукционах. Там масса-масса разных применений, мы все привыкли. И вдруг мы выяснили, что те, кому мы по умолчанию доверяем, они базы наши сливают. Ну, ладно, мы как-то молчали, но есть вещи важные - это подменить симку, дубликаты симок. Кстати, эта волна начиналась давно – она шла еще полгода-год назад. Но у Ани Знаменской – это, вообще, потрясающий случай: внаглую (знаешь, как говорят, без объявления войны) пришли, отобрали, что-то сделали. Тут «Мегафон» говорит: «Если вы хотите менять без доверенности…» Понятно, что он это должен сделать по умолчанию. Все операторы сейчас должны напрочь по умолчанию запретить – знаешь, галочку? – без доверенности менять. То есть человек должен лично менять симку, никаких доверенностей! И только при личной явке человека, когда он лично приходит и лично ставит галочку, что он готов…
Александр Михеев
— Заявление пишет, подписывает.
Герман Клименко
— Только тогда, да, только тогда, потому что у меня по умолчанию стоит галочка. Это, например, такой психологический эксперимент: есть две страны (я сейчас могу чуть-чуть соврать в странах, но условно они рядом) Норвегия и Голландия. В одной стране 85% водителей согласны, что в случае аварии и смерти, они себя отдают на растерзание эскулапам на органы, а во второй стране – наоборот. В чем причина? Потому что, когда им давали подписать страхование ОСАГО, в одном случае по умолчанию галочка стоит «Я согласен» с тем, что меня разберут на запчасти, а во втором случае - «Я не согласен». Разница в этом – как спросили. Так вот, «Мегафон» спросил…
Александр Михеев
— Причем, такой момент, что никто же не читал и там, и там, да?
Герман Клименко
— Ну, знаешь, читал. Просто люди хотят, чтобы за них принимали решение. Так вот, по идее, операторы… Еще раз: это абсолютной важности история! На самом деле, это очень важная история. Они должны были просто сказать: «Вы знаете, с сегодняшнего дня вы не можете поменять по доверенности номер. Если вы хотите поменять по доверенности номер, пожалуйста, придите и оформите свою волю». Потому что надо всегда запрещать то, что наиболее криминально. Очевидно криминально. В реальной жизни представить себе, что кто-то пойдет менять по доверенности… Ты вдумайся! У нас нотариусов в стране семь тысяч! В Москве всего семьсот. Ты представляешь себе, что я сейчас: «Пойду-ка я выстою очередь у нотариуса…» Давай промоделируем ситуацию.
Александр Михеев
— Денег заплачу, да?
Герман Клименко
— Да, денег заплачу. О, кстати, хорошо сказал! Простою два часа в очереди с бабушкой, приду к нотариусу – нотариус просто «прифигеет»! Скажет: «А что Вы хотите, Герман Сергеевич?» — «А я хочу, чтобы господин Михеев за меня мог в «Мегафоне» поменять номер». Ты вдумайся просто в постановку вопроса! Бред! Причем, когда ты можешь сам…
Александр Михеев
— Нет, почему? Ты можешь добавиться в пункт генеральной доверенности: «Доверяю всё!»
Герман Клименко
— А заодно – жизнь, машину, квартиру! А тогда не надо больше ничего! Вдумайся в позицию! Это вообще невозможная позиция, нереальная позиция! Ну, согласись, – это бред! И всё, что они должны были сделать, – это просто сказать: «Ребята, извините, если вы хотите, чтобы у вас была замена по доверенности, пожалуйста, придите и официально поставьте галочку». Всё! Понимаешь, а всё равно не защищено! Сколько людей отреагировало? А вот как с Норвегией – 15% в лучшем случае. Хотя, представить себе, что при такой массе – массе! – пунктов… Сколько их? В Москве ты понимаешь, сколько их - куда не плюнь, везде. Я нотариусов так много не видел. Еще раз: ну представь себе гипотетическую картину тех, кто защищает эту историю. Ну, бред!
Александр Михеев
— Ты знаешь, самое смешное, что с доверенностью-то одна история, а вот с фактом дубликатов карточек… Вот буквально очередную историю прочитал о том, как замечательно просто по дубликату сим-карты одной дамы звонили и говорили, что дочку захватили, верните деньги.
Герман Клименко
— Знаешь, в этой истории что-то не то…
Александр Михеев
— Я не вдумывался в это…
Герман Клименко
— Давай, так. Скажем честно: в истории с Аней Знаменской тоже не то что-то в том смысле, что есть сама попытка разрушить уважение к институту сим-карт на примере «Билайна», она была вызвана чем-то другим. Не попыткой что-то у нее украсть, а по сути, видимо, какие-то проблемы в коммуникациях. Наверное. Потому что в шести городах пришли с доверенностями… Вообще, ощущение, что это показательная была история. Так не делается. Так же и здесь. Я читал эту историю. Мне кажется, что там немножечко от лукавого. Например, можно перестроить «Skype» на компьютере, чтобы звонок шел от твоего номера. Есть масса способов: если это андроид, например, был, то там можно что-то… Для меня затраты на дубликат, если серьезно им заняться, и попытка это организовать… То есть ты не просто должен дубликат сделать физически (так, на всякий случай), ты его должен запустить - это дорогое удовольствие. А потом звонить с какой-то идиотской историей?
Александр Михеев
— Я тебе могу сказать, что как раз по тому, что мне рассказывали в прошлый раз, там цена вопроса что-то в районе ста баксов! Восемьдесят долларов, что ли…
Герман Клименко
— Еще раз: ты восемьдесят долларов не можешь случайно…
Александр Михеев
— Нет, там же в истории с коллектором целенаправленно было.
Герман Клименко
— И что?
Александр Михеев
— Если там суммы достаточно значительные, то для факта выбивания значительной суммы возврата…
Герман Клименко
— Можно я скажу? Мы, конечно, живем в удивительной стране. Вот я читал вчера новости «МедиаМетрикс» и просто, знаешь, сидел… Вот у меня так иногда: сяду и начинаю просто плакать. Новость: семнадцатилетняя девушка вышла замуж за убийцу своих родителей. Вот я читаю и понимаю, что можно было бы задаться вопросом, что в стране что-то не так… Это люди такие. Я с тобой согласен. Конечно же, существуют идиоты коллекторы, которые могут требовать фиксированный долг, с которым всё известно, с попыткой шантажа таким путем, как они шантажировали. Это уголовка чистой воды без каких-то комментариев! Но при этом придется допустить, что у коллекторов работают конченные идиоты, которые в состоянии построить модель – заменить сим-карточку, позвонить. Конченные идиоты! Ты, конечно, можешь мне возразить: «А, пожалуйста, вот Гайзер вам в коме», да? Слушай, но они прятались всё-таки хорошо, прости меня, пожалуйста! А тут идиоты, которые… Для меня в этой истории недостоверность в том, что сама по себе картина настолько криминализирована, что просто в любом случае пишешь заявление куда-то и всё.
Александр Михеев
— Ну, понятно…
Герман Клименко
— Ты понимаешь, о чем я говорю?
Александр Михеев
— Я понимаю, к чему ты ведешь, но давай так, по-другому. Тогда…
Герман Клименко
— Но мы верим в эту историю, потому что нам коллекторы не нравятся – они негодяи. Как к Ликсутову, да? Ликсутов – негодяй. То есть, у тебя тоже…
Александр Михеев
— Нет, я к Ликсутову очень хорошо отношусь. Перестань.
Герман Клименко
— Синельников тебя не слышит… Слышал бы тебя Леша Синельников.
Александр Михеев
— Да, сейчас было бы больно, я знаю. Но подожди, проблематика ведь есть. Мы об этом говорили ровно – ну не неделю назад, чуть больше – на прошлой неделе. Если пошел такой фон, а фон значительный ведь пошел сейчас, и эти истории всплывают всё чаще и чаще. Давай так: а какая другая причина потенциально может быть?
Герман Клименко
— Мы же не про это, на самом деле. На самом деле, грустная история в том, что, возможно, ты прав, например, и там такие люди, действительно, не думая мозгами… Вот иногда читаю уголовные дела и понимаю, что люди мозгами даже не думают.
Александр Михеев
— В том-то и дело, что дебилов-то хватает.
Герман Клименко
— Знаешь, чем хорош Интернет? Я тут недавно давал комментарий по этому поводу. У меня спрашивают: «Мошенничества где больше: в Интернете или в магазинах?» С одной стороны, можно вспомнить «МММ», еще что-то, а потом вдруг выясняется, что неправда. На самом деле истории в Интернете – они публичные, они громкие, они действительно реальные, но они сразу же распространяются. А то, что где-нибудь в магазинчике у метро надули бабушку на 500 рублей – это не распространяется. На самом деле, надо понимать, что у нас во многом абсолютно чистая история - стоит одному магазину кого-то обмануть, и тут же… Мы понимаем, что получаем. Я именно поэтому в эти медийные истории не очень верю, хотя допускаю, что они возможны.
Александр Михеев
— О'кей. QIWI.
Герман Клименко
— Ой, нет. Давай не будем.
Александр Михеев
— Да, давай! Ну, так хочется! Подожди! Ну, слушай! Ну, заявили QIWI о том, что хотят залезть в историю с бит-рублями…
Герман Клименко
— Ну, залезли они… И что ты хочешь от меня узнать? Уголовный кодекс предполагает в нашей стране, что единым расчетным документом является рубль, который эмитируется Центральным банком Российской Федерации и его хождение обеспечивается банками Российской Федерации. Когда происходит разрешенная эмиссия в виде либо кредитов, либо выдачи векселей, то всегда существуют нормативы. Да? То есть много разных полезных историй. И тут появляется… Я к QIWI отношусь очень хорошо. Мне хочется познакомиться с тем человеком, который это озвучил. Мне почему-то кажется, что в этот момент он был… значит, начинаем…
Александр Михеев
— Пошла фантазия, да?
Герман Клименко
— Травка – это ближе ко всему. Потом, возможно, водка.
Александр Михеев
— Ты сейчас образование у людей поднимешь
Герман Клименко
— Еще что-то. Не знаю.
Александр Михеев
— А там женщина опять же виновата! Это сто процентов!
Герман Клименко
— Это ты сейчас надо мной глумишься, как я понимаю. Ты вот, ведущий, позволяешь себе над гостем откровенно, практически, издеваться, предполагая, что я это не увижу. Увижу! Так вот, «Биткойн», если задуматься, это совершенно фееричная история! Знаешь, это такой Мавроди в квадрате.
Александр Михеев
— Ничем не подкреплен.
Герман Клименко
— Ну, как ничем не подкреплен? Они же их майнят!
Александр Михеев
— Это, вообще, отдельная история!
Герман Клименко
— Нет, подожди. Когда начинается рассказ…
Александр Михеев
— Представь: вот людям рассказать, что такое майнить биткойны?
Герман Клименко
— Так вот, когда они устают, они уже воспринимают биткойн. Знаешь, ложь должна быть совершенна, потому что, когда тебя уводят в сторону терминов – раз, специальные платки – два, каждый может себе намайнить – три, у человека же разброс идет в голове. Люди совершенно не понимают. То есть: «А вот в Америке, кто-то что-то…» Я говорю: «Слушайте, мы живем в виртуальном пространстве. Давайте не опираться на статьи, давайте опираться на факты». У нас еще не победил Цукерберг. Я не знаю, хорошо это или плохо, но Цукерберг не победил. У нас все государства отличаются: первое – деньгами и второе – территорией. Есть еще языковые группы, но деньги и территория – это важный признак государства. Как только пропадает признак денег, государство превращается в Европу. Я условно. Ну, почему нет? Действительно же, правда! Европа – всё! Страны есть, а денежной истории нет.
Александр Михеев
— Фактически, да.
Герман Клименко
— В любом государстве всегда за фальшивомонетничество – смертная казнь. У кого как – у нас она запрещена, но, тем не менее. Это самое страшное преступление в государстве. Самое страшное в любом государстве! Нет государств, где бы за фальшивомонетничество давали бы, допустим, один год. Десяточка или пятнашечка, а иногда – пожизненно. И на этой теме построено очень много детективов. Деньги – это кровь государства. У государства нет вопроса – пустить ли доллар в Россию? Даже то, что сейчас мы пожинаем в экономике – это следствие того, что допустили необеспеченную эмиссию в виде долларов, на которую строились дома, которые никому не нужны, на которые давались необеспеченные кредиты, экономикой не обеспеченные. И вдруг ты сейчас, глядя мне в глаза, хочешь… Ты меня перед эфиром просил оправдать QIWI. А я сказал: «Нет, не буду!»
Александр Михеев
— Нет, я тебя перед эфиром спросил: «Они что, бессмертные?» Мой же помнишь вопрос?
Герман Клименко
— Это так, чтобы усилить, обострить историю. Мне кажется, что QIWI просто… Знаешь, как вот пиар есть? Мы точно знаем, что вот мы употребили «биткойн», и тут же СTR пошли, да? Допустим, вот в «МедиаМетрикс» обязательно девочка должна ожить на похоронах, например… Четырехлетняя. Обязательно должна быть достоверность какая-то, или стиль «новости-говняшки», чтобы тебя начали цитировать. В этом плане, если с точки зрения пиара, то QIWI победили. Если исходить из предположения, что любой пиар хорош, кроме некролога, то, возможно, они правы по-своему, хотя я бы выбрал какой-то другой путь. С точки зрения экономики я тебе могу сказать, где там есть разум. Разум заключается вот в чем. Современный учет денежной системы выглядит следующим образом: Центральный банк говорит (это я провожу проводочку между тобой и мной, по сути, это же всё в банке висит): «Так, я у Клименко забрал сто тысяч, отдал Михееву. Ты, банк, спиши у Клименко – минус сто тысяч, Михееву добавь сто».
Александр Михеев
— Все слышали?
Герман Клименко
— Я условно. И мы перекинули. Но на самом деле там, в том банке, где всё происходит… как бы сказать… Помнишь мультфильм, где раджа: «Дай мне мою монетку…» — «Как я тебе дам? Где твоя монетка, а где моя монетка?» Вся лживость биткойна, знаешь, в чем заключается? Она же криптовалюта – никто ничего не узнает, но, тем не менее, известно точно, где находится каждый рубль и какой путь он совершил. Это удивительно! То есть вбить в башку людям, что это криптовалюта, а при этом каждый – вот каждый! – рублик виден! Так вот, на самом деле, с точки зрения государства не внедрение биткойн – ни в коей мере! – а внедрение технологий учета рублей. Пожалуйста, ради Бога! В этом, кстати, ничего плохого-то как раз и нет! Потому что с этой помощью можно будет как раз отслеживать хождение именно самих денег, потому что деньги биткойн, которые находятся в твоем банке, – они помечены: Михеевские. И можно иметь прадедушек-денег, прапрадедушек-денег, полежали в одном банке, от Михеева ушли в другой банк и так далее, и тому подобное. То есть в этом плане – действительно, интересно. Но только в этом! Ни в каком другом.
Александр Михеев
— То есть именно поэтому госпожа Набиуллина заявила о том, что они не против, не запрещают?
Герман Клименко
— Нет, нет, стоп! Не передергивай.
Александр Михеев
— Они изучают, да? То есть мы придем к этому?
Герман Клименко
— Нет, подожди. Центральный банк следует закону Российской Федерации.
Александр Михеев
— Бесспорно, да!
Герман Клименко
— Да. Ничто не мешает ему исследовать происходящие процессы.
Александр Михеев
— Я же не против. Я говорю…
Герман Клименко
— Ты сейчас так произнес, типа, она не против. Не надо, не надо.
Александр Михеев
— Нет, стоп-стоп-стоп!
Герман Клименко
— Позиция Центрального банка четка.
Александр Михеев
— Нет, она сказала, что именно идет процесс изучения. Я подвожу к тому, чтобы ты объяснил, почему этот процесс изучения происходит? То есть мы к этому придем?
Герман Клименко
— Можно я тебе честно скажу? Я с госпожой Набиуллиной не знаком, но я знаю, что у нее прекрасный муж – ректор Высшей школы экономики. Я точно понимаю, что госпожа Набиуллина мыслит примерно так же, как и я. Она очень культурный человек, она тоже что-то не может сказать. И я не могу сейчас сказать. Но Раневская в свое время прекрасно сказала: «Идите в жопу, пионэры!» Цитировать же можно? Так вот, идите вы с вашими биткойнами… Причем, сама технология…
Александр Михеев
— Вообще, бит-рублями. Ты вот зря…
Герман Клименко
— Бит-рублями? Тогда там надо копейками… Еще раз, смотри: технология учета биткойнов имеет право на существование. Безусловно! В этом есть некий интерес, некий цимус. Более того, если бы QIWI выступил со следующей историей, что он договорился с ЦБ, положил в залог миллиард рублей (потому что вопрос биткойнов – это вопрос эмиссии), центр эмиссии выпускает QIWI-рубли, которые построены будут по технологии биткойнов, но они обеспечены! То есть основная проблема, когда ты говоришь про биткойны – это значит, что…
Александр Михеев
— Я вначале же сказал, что необеспеченные деньги.
Герман Клименко
— Да, если они будут обеспеченными – не вопрос! Векселя – пожалуйста! Любой коммерческий банк может выпустить вексель. Да, QIWI может пойти в Центральный банк и сказать: «Можно я выпущу не векселя, а выпущу QIWI-рубли?», на что ЦБ им скажет: «Вы сколько хотите выпустить?» Они говорят: «Миллиард хотим».
Александр Михеев
— Да на все!
Герман Клименко
— «Покажите, как вы будете это делать, чтобы мы контролировали, что это был миллиард». Они говорят: «Ну, вот так». Центральный банк убеждается, что это подконтрольная история и говорит: «Хорошо, миллиард занесите в обеспечение эмиссии и делайте всё, что хотите». Ну, я утрирую постулативно. Мы всё время забываем, что речь идет не о биткойнах, речь идет о технологии. Технология интересна, согласен. В этом что-то есть. Но ее использование – это решает Центральный банк, это – его право. Более того, для нас с тобой ничего не изменится.
Александр Михеев
— Это понятно.
Герман Клименко
— Будет Центробанк использовать технологии учета, которые сейчас у него есть, или он запустит еще какую-то технологию – это их личное дело. Если это будет нужно, они это сделают, потому что там есть плюсы - четко понятно происхождение денег. Это как раз будет хорошо в криминальных историях, то есть каждый доллар будет понятен, откуда он пришел, а так он смешался – и всё.
Александр Михеев
— Смотри, опять доллар, да? Ну, ладно.
Герман Клименко
— Ну, рубль. А что ты меня сейчас ловишь?
Александр Михеев
— Нет, нет! Что ты!
Герман Клименко
— Мне кажется, что ты, как ведущий передачи, как-то с гостями… Знаешь, бывает такое… По-моему, на «СТС» у них была передача, и они любили звать Дану Борисову и над ней глумиться, а она, бедненькая, не понимала, что они над ней глумятся – это было очень смешно. Вот мне почему-то кажется, что ты выстраиваешь модель своей передачи…
Александр Михеев
— Нет, нет, совсем по-другому…
Герман Клименко
— Я слышал твои передачи с другими людьми – мне кажется, что что-то в этом есть.
Александр Михеев
— Нет, нет попыток. Давай, под занавес, поговорим об истории, которая очень долго длилась и наконец-то закончилась.
Герман Клименко
— Меня уже просто… Хорошая же, да?
Александр Михеев
— Да, конечно!
Герман Клименко
— А какая история?
Александр Михеев
— «Яндекс» победил!
Герман Клименко
— «Яндекс» победил…
Александр Михеев
— Помнишь историю – «Якндекс», «Google», ФАС?
Герман Клименко
— Во-первых, мы не знаем, как он победил. Во-вторых, нет еще апелляции. Я условно, да? В-третьих, еще очень важно, мы не знаем, в чем он победил. За победой есть какое-то решение.
Александр Михеев
— Подожди. ФАС сказал: «Ай-яй-яй! Нехорошо!»
Герман Клименко
— Еще раз! Он сказал: «Ай-яй-яй!» Владимир Владимирович Путин в свое время директору «Мечела» сказал, что он доктора ему позовет. И что? Как был Зюзин директором «Мечела», так и остался. Поэтому вот не надо «Ай-яй-яй!» Всегда такие истории должны обрамляться юридическими формулировками. Там сейчас история выглядит следующим образом: мы-то знаем, что ФАС принял сторону «Яндекса», но что ФАС подразумевает, принимая сторону «Яндекса», - не знает никто! Например, это может быть история, что каждый пересекаемый смартфон на территории Российской федерации, построенный на базе андроида или любой другой…
Александр Михеев
— В момент пересечения должен установить все приложения…
Герман Клименко
— Он должен сюда приехать с предустановленным программным обеспечением «Яндекс», например, - это первая часть истории. Хотя «Яндекс» этого не просил. Но, тем не менее, это логично. У нас же есть ГЛОНАСС? Любой смартфон должен быть оснащен чипом ГЛОНАСС.
Александр Михеев
— Да, и любой автомобиль.
Герман Клименко
— Да, и никто на эту тему даже не дискутирует – все приняли это право русских сумасшедших развивать свой ГЛОНАСС. Вторая часть истории: на самом деле формально «Яндекс» просил другое. Формально, чтобы «Google» не применял дискриминационные меры к компаниям и не заключал эксклюзивные договоры… Оно, конечно, звучит как-то диковато... Например, у меня «Nexus» пятый, или шестой? Шестой «Nexus». Вот, чтобы «Google», создав его, если бы «Яндекс» захотел, чтобы он обязательно поставил «Яндекс». За деньги, конечно. Если не хочет – не ставит. Но если «Яндекс» захочет, то обязательно бы поставил.
Александр Михеев
— Но это же всё равно история про деньги, потому что, во-первых, насколько мне известно, «Google» никогда и не запрещал. Да, андроид – открытая история - пожалуйста, иди, договаривайся с производителем телефонов и…
Герман Клименко
— Нет, проблема в том, что телефонщики ссылаются на то, что «Google» запрещает…
Александр Михеев
— Лукавят!
Герман Клименко
— Подожди, подожди! Я думаю – нет. Во-первых, в этих историях врут все.
Александр Михеев
— Вот в том-то и дело!
Герман Клименко
— Мы об этом до этого говорили. Так как я периодически в арбитражах сужусь, - все недоговаривают, и побеждает тот, кто недоговорил больше (если по большому счету). Поэтому понятно, что здесь единственное радует, что «Яндекс» хоть наконец-то… Знаешь, я тут был на заседании Госдумы… нет, не на заседании Госдумы, а на Комитете по информации в СМИ (мы там по закону о забвении что-то говорили), и когда кто-то приводил в пример: «Вот видите, «Яндекс» же победил!» – ты бы видел лица «Яндекса». Мне кажется, им эта победа очень дорого обходится, потому что каждый раз, когда им говорят: «Победил»… А тут сидит «Google», а тут сидит «Яндекс»…
Александр Михеев
— И слеза такая, да?
Герман Клименко
— Да, там очень интересно всё. Это хороший опыт, полезный опыт - нужно уметь обращаться и отстаивать свою историю.
Александр Михеев
— А продолжение? Чисто гипотетически.
Герман Клименко
— А я думаю – это бесконечная песня. У «Google» потрясающий опыт. Я уверен, что…
Александр Михеев
— Так же, как с «Apple», – вечная?
Герман Клименко
— Нет, я думаю, нет пока. «Samsung» и «Apple» – сравнимые величины. Не потому что сравнимые величины, а я говорю, что «Яндекс» не сравним. Я имел в виду опыт. Опыт сутяжничества. Нужно иметь опыт. Квалифицированный опыт! У «Яндекса», конечно, хорошие юристы, но никто не отменяет опыт международных судов и внутренних судов.
Александр Михеев
— Дальше же история пойдет.
Герман Клименко
— Она не пойдет. «Google» спокоен. Он же никуда не торопится. Они же почти, как китайцы. Когда у тебя сотни миллиардов долларов, можно позволить себе: «О, как интересно завернули-то! Ну, давайте! Сейчас срок пройдет, мы подадим апелляцию…» А у них еще опыт очень большой. У них же международный опыт очень большой. Они могут ссылаться на разные истории.
Александр Михеев
— В том-то и дело, да.
Герман Клименко
— И здесь, конечно же, у «Яндекса» впереди очень сложная позиция. Мне иногда кажется, что вот этим восхвалением, что «Яндекс» победил, мы «Яндекс» немножко остужаем. Ему не то, что не нужна такая победа, но она как-то непонятная. Пока она идет у них с привкусом горечи, как я понимаю, потому что непонятно. Еще раз – очень важно – непонятно, что он просит, и непонятно, что он получит. Вот в этом история вся. Самое занятное. Но всё равно это хорошо.
Александр Михеев
— Друзья, вот такой выдался сентябрь месяц.
Герман Клименко
— Какой смогли.
Герман Клименко
— По мнению Германа, он весь негативный, исходя из тех итогов, которые я подобрал. Но давайте посмотрим, какой будет октябрь. И в конце октября или в начале ноября мы обязательно снова соберемся и подведем с Германом итоги. Спасибо, что были с нами. Услышимся через неделю.
Герман Клименко
— Спасибо!
Александр Михеев
— Спасибо, Герман!