Инфекционные гинекологические заболевания

Илья Акинфиев: Здравствуйте, дорогие друзья, и вновь с Вами на канале Медиметрикс наша программа "Профилактика заболеваний", и с Вами ее ведущие Илья Акинфиев и Денис Хохлов. Сегодня мы хотим поговорить про инфекции гинекологической сферы, инфекции у женщин. Нам поможет в этом разобраться наш сегодняшний гость, Румянцева Татьяна Андреевна, кандидат медицинских наук, врач акушер-гинеколог, научный сотрудник центрального НИИ эпидемиологии. Здравствуйте. 

Татьяна Румянцева: Здравствуйте.

Денис Хохлов: Начнем с самого начала. Какие самые ключевые инфекции в области гинекологии? 
Татьяна Румянцева: Здесь мы должны определиться с тем, что наиболее значимые инфекции — это инфекции, которые несут в себе наибольшую опасность для организма. В будущем они имеют осложнения в виде репродуктивных потерь, воспалительных заболеваний органов малого таза и так далее. Если мы говорим об инфекциях в гинекологии, это, главным образом, облигатные патогены, то есть бактерии и простейшие, которые являются инфекциями, передаваемыми половым путем. На сегодняшний день мы должны говорить про хламидийную инфекцию, гонорею, трихомониаз, микоплазма гениталий.  Но вот здесь тонкий момент, потому что у нас любят все микоплазмы ссыпать в одну корзину, относиться к ним одинаково. На самом деле, наибольшую опасность представляет именно микоплазма гениталиум и, конечно, вирусные инфекции, из них мы должны говорить про папиллома-вирусную инфекцию. Несмотря на то, что она очень широко распространена. 

Мы должны проводить скрининг, уделять ей внимание в определенных возрастных группах и при определенных условиях. Если женщина планирует беременность, это то, что действительно необходимо исключить, потому что иначе возможны самые разные осложнения. Самое опасное из них — это бесплодие, которое в дальнейшем очень тяжело поддается коррекции, если долго эти инфекции не выявлять и не лечить. Если говорить об инфекциях, которые не являются ИППП, то наиболее значимый здесь бактериальный вагиноз. Это, во-первых, самая частая инфекция в гинекологии, а во-вторых, она влечет много осложнений. Это повышение риска инфицирования ВИЧ, развития рака шейки матки на фоне персистенции ВПЧ-инфекции, нарушения во время беременности, повышение риска преждевременных родов, самопроизвольных прерываний и так далее. С одной стороны, относительно безобидное заболевание, а с другой стороны, если длительно не уделять ему внимания, то возможны серьезные осложнения. 

Денис Хохлов: Можно немножко углубиться, что это такое. 
Татьяна Румянцева: Раньше было такое понятие, как дисбиоз. И все, что смущало гинеколога, но не было хламидией и гонореей, называлось дисбиоз. Сейчас выделено несколько основных вариантов нарушения микрофлоры влагалища, и ключевые из них — это как раз бактериальный вагиноз, вульвовагинальный кандидоз и чуть менее известный аэробный вагинит.

Бактериальный вагиноз — самое частое инфекционное заболевание в гинекологии. Оно вызывается условно патогенной флорой, и главные среди них — это гарднереллы. И эти самые гарднереллы присутствуют у 60-80% абсолютно здоровых женщин. Но в какой-то момент складывается ситуация, когда своих добрых, хороших, правильных лактобактерий становится мало, которые должны быть во влагалище, а вот этих самых гарднерелл становится слишком много. И это меняет совершенно все во влагалище: меняет PH, насыщенность питательными веществами. Так как у нас обычно во влагалище кислая PH, а если гарднерелла позволяет себе слишком много, то идет защелачивание среды. Лактобактериям тяжело обратно повернуть все в свою сторону и размножаться с прежней силой и активностью. Поэтому это такое заболевание, которое ходит по замкнутому кругу.

Сильно меняется микроэкология, и что самое главное, это повышенный PH при бактериальном вагинозе. Почему именно это заболевание рассматриваем, как одно из наиболее опасных?  Всем остальным, кроме хороших лактобактерий, лучше во влагалище при повышенных значениях PH.  Соответственно, они дают возможность размножаться абсолютно всей условной патогенной флоре, повышают вероятность инфицирования всеми облигатными патогенами, включая вирус иммунодефицита человека. У женщин с баквагинозом больше шансов инфицироваться при наличии контакта с инфицированным партнером. 

Денис Хохлов: То есть можно и мужчин тоже включить в источник гарднерелл? 
Татьяна Румянцева: Гарднерелла, все-таки, вагиналис, давайте начинать с этого. То есть место приложения ее основное вполне понятно и ограничивается влагалищем. Вопрос роли гарднерелл у мужчин в инфекционной патологии — очень дискутабельный и очень активно оспаривается. Если мы возьмем у мужчины мазок методом ПЦР из уретры и поищем там гарднереллу, мы найдем ее, если у этого мужчины есть половые контакты без презерватива со своей партнершей.

У женщин гарднерелла встречается крайне часто, соответственно, у мужчины тоже. Если мы будем искать ДНК, мы найдем в большом количестве случаев. Другой вопрос, что почему-то очень много внимания концентрируется именно на гарднерелле в уретре. При этом, если поискать лактобактерии, которые в уретре тоже не должны обитать, мы их тоже там найдем у этих же мужчин, которые имеют незащищенные половые контакты со своей партнершей. Поэтому сказать, что у мужчин гарднерелла точно никакого влияния не имеет на развитие уретрита, мы на сегодняшний день не можем. Данных, которые бы подтверждали, что это точно один из вариантов возбудителей уретрита, тоже нет.

И что самое интересное, если женщина страдает баквагинозом, это очень часто рецидивирующее заболевание, то если мы лечим ее партнера, это никак не влияет на ее рецидивы, количество обострений.

Если женщина страдает баквагинозом, а это очень часто рецидивирующее заболевание, то, когда мы лечим ее партнера, это никак не влияет на рецидивы, количество обострений.

Денис Хохлов: Лечить или не лечить женщин в этом случае?

Татьяна Румянцева: Здесь важно разграничить гарднереллу и бактериальный вагиноз. Современные молекулярно-биологические методы, диагностика методом ПЦР, то, что сейчас делается во всех лабораториях, позволяет выявить все, в том числе гарднереллы. Если в посеве, в ПЦР написано: обнаружена гарднерелла вагиналис, недостаточно основания для того, чтобы поставить диагноз и назначить лечение. Во-первых, надо выполнять анализ, который поможет оценить и количество лактобактерий, и количество гарднерелл, возможно, других возбудителей, ассоциантов баквагиноза. Если меньше только лактобактерий, чем гарднерелл, тогда мы имеем право говорить о бактериальном вагинозе.

Если такой анализ не делается, то первое, на что мы ориентируемся, это клиника, наличие выделений. Врач может померить PH во влагалище, и если он повышен, это еще одну в копилку. Но я скажу честно, что классических методов диагностики баквагиноза два, и ни один из них в России широко не применяется. Один из них применяется примерно 1 % врачей, это чисто клинический критерий, второй — это лабораторный метод, делается в 2 лабораториях в России. Это что касается золотых стандартов, которые прописаны и в рекомендациях ВОЗ, и в наших федеральных. 

Классических методов диагностики бактериального вагиноза два, и ни один из них в России широко не применяется.

Денис Хохлов: А с чем это связано, почему нет распространения?
Татьяна Румянцева: Две причины, почему не распространены эти клинические критерии, там чисто технический момент. Нужен микроскоп в кабинете врача, PH полоски, раствор KOH. У гинекологов этого нет, а идти искать, выбивать, не привыкли врачи это делать, еще и в микроскоп надо научиться смотреть клиницисту. Поэтому эти первые критерии отодвигаются. Хотя я иногда позволяю себе такую роскошь.

Второй метод, который чисто лабораторный, критерий Ньюджента, достаточно трудоемкий. Это микроскопия, смотрится как обычный мазочек, но там очень много параметров, которые требуют длительного времени, чтобы все это заполнить, посчитать и внести. Получается, что это непомерно дорого для микроскопии за счет оплаты времени лаборанта, а позволяет поставить диагноз только баквагиноз. То есть если врач привык обычно видеть лейкоциты, флору, грибы, то здесь мы выдаем заключение есть баквагиноз или нет баквагиноза. Получается долго, дорого, а заключение только одно. Это с большим трудом внедрялось в нашем институте, но мы победили. К сожалению, это не получает такого массового распространения.

То, что сначала посеяло вот столько смуты и сомнения, это выявление гарднерелл у всех подряд методом ПЦР и лечение, что в корне неверно, сейчас сменилось количественными анализами. Они пока есть не везде. Но если мы посмотрим количественным методом лактобактерии и гарднереллу, их соотношение, и если гарднереллы больше, то мы имеем право ставить диагноз бактериальный вагиноз. Но только так, а не просто — есть гарднерелла, всем Метронидазол. 

Илья Акинфиев: А генитальный герпес часто встречается в Вашей практике?
Татьяна Румянцева: Генитального герпеса не очень много. Причин две: во-первых, почему-то герпес больше связывают с дерматовенерологической службой. Во-вторых, часто стертая симптоматика или женщины сами знают, сейчас реклама средств позволяет себе многое. Но он есть. 

Илья Акинфиев: То есть не доходят до врача.
Татьяна Румянцева: Меньше, чем ожидаешь, исходя из статистики. В генитальном герпесе тоже вопрос диагностики. Потому что кто-то говорит, у нас генитальный герпес 50 %. Это происходит во многих клиниках, потому что не совсем верные подходы к диагностике. У нас люди любят смотреть серологию, антитела класса G, на этом основании поставить диагноз и пытаться еще полечить все это дело. Поэтому о генитальном герпесе мы должны говорить только в тех случаях, если есть классические высыпания на гениталии, пузырьковые, язвочки, трещинки. 

Денис Хохлов: А чем он опасен?

Татьяна Румянцева: Нельзя сказать, что он сверхопасен. Это неприятно, когда время от времени случаются эти рецидивы, но он реально опасен, если есть генитальный герпес к моменту родов у беременной женщины. Именно поэтому если у женщины есть либо первое обострение во время беременности, либо частые обострения во время беременности, за какое-то время после родов, обычно с 36 недель назначаются противовирусные препараты.

Я сразу оговорюсь, если я где-то говорю противовирусные препараты, я не имею в виду интерфероны и прочее, я имею в виду действительно противовирусные препараты, которые разрешены в третьем триместре, не на 100 %, но позволяют избежать обострения именно к моменту родов.

Опасен контакт ребенка, который проходит через родовые пути, с этими высыпаниями, с вирусом, и последующая инфекция новорожденного. Глобально — это единственная опасность. Иногда может вызвать цервицит, воспаление шейки матки при первичном инфицировании, но это достаточно редкая ситуация. В гинекологии все так: чем больше зудит, болит и чешется, тем меньше реально проблем для организма.

Илья Акинфиев: Женщины с подозрением на инфекцию чаще обращаются, когда уже есть симптоматика или встречаются профилактические обращения?
Татьяна Румянцева: Чаще с симптомами. Пока гром не грянет, никто никуда не побежит. 

Илья Акинфиев: Это связано с менталитетом пациенток или везде так?
Татьяна Румянцева: Я думаю, что с менталитетом. В других странах чуть более настойчива профилактическая медицина, то есть женщин приглашают на профилактический осмотр. У нас эта система практически не развита. Она должна функционировать, но функционирует не идеально. 

У меня год от года больше пациенток, которые приходят и на мой вопрос, что беспокоит, говорят — ничего. И меня это каждый раз очень сильно радует, потому что у нас нет должной пропаганды профилактических осмотров, здорового образа жизни, мы сами к этому идем, смузи, кроссы, бег, может быть, придем к пропаганде презервативов, профилактике рака шейки матки, но пока мы только на пути к этому. 

Денис Хохлов: Мы можем плавно перейти к папилломавирусу. Хотелось бы услышать, есть ли новые данные по ВПЧ? 
Татьяна Румянцева: Все, что новое, это касается новой вакцины.  У нас ее пока еще, поэтому мы оставим это в стороне.

При ВПЧ часто происходит интересная путаница. Для начала мы должны разграничить, что есть ВПЧ высокого риска и ВПЧ низкого риска. ВПЧ высокого риска — это как раз наш фокус внимания, это то, что может приводить к раку шейки матки.

ВПЧ низкого риска — это типы вируса, которые могут приводить к развитию аногенитальных бородавок, папиллом, что чаще всего и происходит. У девушки появляется папиллома, она приходит к врачу, ей берут почему-то из шейки анализ на типы высокого риска, находят там 16, 18, 45-й тип, и это все связывают воедино, пытаются лечить вирус папилломы человека, лечения которого на сегодняшний день не существует. Поэтому надо разграничить.

Если мы говорим об аногенитальных папилломах, это 6, 11-й тип. Здесь тактика одна — появилась папиллома, удалили. Есть крио, лазер, радионож, но только так, больше никаких дополнительных препаратов, профилактического лечения. Эффективность не доказана, и поэтому не имеет смысла применять на сегодняшний день.

Тактика лечения папилломы одна — появилась папиллома, удалили. Есть крио, лазер, радионож, но больше никаких дополнительных препаратов, профилактического лечения. Эффективность препаратов не доказана, и поэтому не имеет смысла применять.

А если мы говорим про типы высокого риска, то здесь не надо их связывать с папилломой. Главные из них 16, 18-й, там дальше 31, 45-й по значимости, и дальше еще на сегодняшний день обсуждается 14 основных типов.

Соответственно, если мы говорим про типы высокого риска, то это то, что входит в профилактику рака шейки матки. Здесь важен момент: вирусу надо очень много времени для того, чтобы привести к какой-либо проблеме. Он не приводит к проблеме завтра, послезавтра. Соответственно, нет смысла выявлять вирусы у женщин 20, 22 лет. Скрининг мы начинаем либо с 30 лет, либо через 10 лет от начала половой жизни.

Мы даем большой срок, потому что это минимум того времени, за которое вирус может привести даже не к раку, а к минимальным изменением. 90 % женщин инфицируется от начала половой жизни. Если мы будем выявлять у всех 20-летних девушек этот вирус, мы будем создавать лишний стресс. Лечения вируса не существует. В 20 лет мы можем увидеть легкую дисплазию, которая в 99 % случаев уйдет норму. А если девушка получает анализ, где есть ВПЧ, где есть дисплазия первой степени, этот бешеный стресс.

90 % женщин инфицируется ВПЧ от начала половой жизни.

Денис Хохлов: Она сразу полезет в интернет. 
Татьяна Румянцева: Естественно, будут делать биопсию, сделают конизацию шейки матки — зачем это надо, если в 99 % случаев все это вернется в норму. Поэтому не надо пытаться очень рано выявлять. Во-первых, если за плечами два года половой жизни, просто не надо сдавать этот анализ. Во-вторых, если он сдан, никакого медикаментозного не существует на сегодняшний день, хотя в России масса препаратов. Здесь тоже все, что делаем — это хирургия. То есть если у нас есть повод брать биопсию, то мы берем биопсию. Если есть повод делать конизацию, делаем конизацию. Если правильно взята биопсия, сделана конизация, в 95 % случаев вирус уйдет после этого. Поэтому для папилломы человека только хирургическое лечение, и это, к сожалению, часто у нас не учитывается. 

Для папилломы человека только хирургическое лечение, и это, к сожалению, часто у нас не учитывается. 

Денис Хохлов: Какие хронические инфекции при длительном нелечении вызывают гинекологические осложнения?
Татьяна Румянцева: Здесь мы опять должны возвращаться, в первую очередь, к классическим инфекциям, передаваемым половым путем. Именно они реально представляют угрозу, помимо ВПЧ, который при длительном течении может вызвать рак шейки матки, но лечить мы его никак не можем, только наблюдать.

Хламидийная инфекция, гонорея, насчет микоплазма гениталиум пока обсуждается, но есть все данные основания полагать, что тоже есть воспалительные заболевания органов малого таза. Если мы их не лечим, может быть проблема. А если говорить о хронических заболеваниях, то есть часто рецидивирующие вещи, таких как кандидоз, баквагиноз, при определенных ситуациях могут быть осложнения, но глобально это не так опасно, потому что они дают клинику, и мы вовремя поймаем и полечим. Хламидии могут протекать абсолютно бессимптомно достаточно долго, потом все-таки вызвать осложнения.

Денис Хохлов: Какие основные пути заражения этими инфекциями? 

Татьяна Румянцева: Здесь все достаточно логично. Половые инфекции имеют основной половой путь передачи. Но половой путь передачи — это не только сам факт коитуса, то есть проникновения полового члена во влагалище. Очень многие инфекции могут передаваться через вагинальные выделения, слюну, кровь, если есть какие-то микротравмы, и даже контакт кожа-кожа, слизистая-слизистая. Это важно учитывать, потому что порядка 15 % мужчин и женщин используют презерватив, если не предвидится непосредственно коитус. Но и при анальных, и оральных контактах это все тоже имеет место быть. Поэтому разные варианты половых контактов на первом и, можно сказать, единственном месте. Все остальное — это такие редкости и казуистика. 

Денис Хохлов: Городские легенды, да?

Татьяна Румянцева: Да, про посещение спортзалов, бассейнов и так далее. 

Денис Хохлов: Полка в сауне, сел, встал — и хламидия подпрыгнула. 

Татьяна Румянцева: Она не живет вне тела женщины. Вирусные инфекции не могут обитать вне организма хозяина.  И каждый раз, когда я это говорю, мне обязательно начинают рассказывать: а если я сижу в джакузи, у женщины рядом со мной менструации, и она ВИЧ-инфицирована. Здесь если придумать очень много всяких "но", то формально можно запихать инфекцию от одного человека в другого. Но, наверное, просто не надо сидеть рядом с женщиной, у которой менструация в джакузи. 

Основное — это половой путь передачи. Но тут же возникает вопрос по поводу так называемых условных патогенов — гарднереллы, кандиды. Почему у меня нет, а потом раз и есть, муж виноват. Я сейчас вас опять оправдаю — не виноват. У нас есть прекрасный резервуар всех наших инфекций — это кишечник. У нас три главных помойки в организме: рот, прямая кишка и влагалище, и одно другого не лучше. Этим объясняется то, что полечили, потом опять появилось, полечили, опять появилось.

Еще дело в том, что современные методы идут по пути выявления самых минимальных концентраций всех этих бактерий, будем их суммарно называть микроорганизмы. В течение менструального цикла микрофлора влагалища женщины очень динамична, то есть в миллионы раз концентрация разных бактерий может ходить вверх-вниз. И соответственно, мы взяли анализы на пике не очень хорошего состояния микрофлоры и увидели гарднереллы. Взяли анализы через две недели на пике того, как микрофлора выровнялась, например, после менструации, она ушла в неопределяемые концентрации - мы ее не увидели, там две клетки на все влагалище. Поэтому не надо здесь обвинять.

Если у вас не было гонореи, потом появилась, здесь партнер все же имеет отношение к этому процессу. Но если речь идет про уреаплазмы, кандиды, гарднереллы, то здесь мы сами и есть источники. Но еще что важно, заселение микрофлоры влагалища идет с рождения. Все эти условные патогены могут обнаруживаться у девочек, у девушек после менархе, но не живущих половой жизнью. Это абсолютно случается, чуть с меньшей регулярностью, но и кандидоз, и баквагиноз у них так же может быть, как и у тех, кто живет половой жизнью.

Денис Хохлов: Презерватив является защитой от инфекций или это просто защита от нежелательной беременности?
Татьяна Румянцева: Презерватив — это намного лучше, чем ничего. Эффективность защиты от инфекций у него даже повыше, чем от нежелательной беременности. Другое дело, что далеко не 100 % ни то, ни другое. Во-первых, вспоминаем, что есть еще контакт кожа-кожа, слизистая-слизистая. Во-вторых, что есть не всегда идеальное использование презерватива: порвался, неправильно надет, используется та же губная помада, которая нарушает проницаемость презервативов. Но даже при идеальном использовании для ВИЧ-инфекции — это порядка 96%, это не 100 %. Надо помнить, что презерватив намного лучше, чем его отсутствие, но не так сложно сходить, обследоваться и позаботиться о своем здоровье и своего партнера. 

Презерватив — это намного лучше, чем ничего. Эффективность защиты от инфекций у него даже повыше, чем от нежелательной беременности.

Илья Акинфиев: А вот Вы говорите насчет сдачи анализов. Очень часто наблюдается в сентябре-октябре, то есть когда заканчивается период отпусков, что все лаборатории выпускают такую рекламу: период отпусков закончился, поэтому 50%-ная скидка на сдачу ИППП. Этот бум заболеваний на период отпусков продолжает быть или все-таки повышается грамотность женщин, и уже нет этого летнего всплеска? 
Татьяна Румянцева: Грамотность повышается, всплески есть, ну куда мы денемся от этого. Есть грамотность, а есть алкоголь, танцы до утра, пляжные вечеринки. Мне кажется, это вечно будет с нами. После Нового года и беременных, и инфицированных на приеме становится больше. 

Илья Акинфиев: А чем опасно самолечение?

Татьяна Румянцева: В аптеке у нас все любят посоветовать, чем лечить, если тут чешется, а тут болит. Опасности две: первая — если сами пошли пообследовались и решили полечиться. Можно пропустить что-то реально важное.

Я всегда привожу, уже ставший классическим, пример. Если у нас есть зуд, жжение, творожистые выделения, сейчас каждый зритель, мужчина, женщина, ребенок знает, что это молочница, то, что называется в народе кандидоз. Но проблема в том, что никто не исключает смешанную инфекцию, что после полового контакта есть хламидийные инфекции или гонорея и кандидоз. И вот здесь мы делаем то, о чем я говорила. Все самое безобидное вызывает самые яркие симптомы. Хламидии 90 % женщин перенесут бессимптомно, и она останется с нами надолго. Соответственно, получили зуд, жжение, творожистые выделения, мы знаем, что это молочница. Побежали, купили одну всем известную таблетку. Симптомы ушли, женщина радуется, живет дальше. В итоге получает трубное бесплодие в связи с длительно паразитирующей хламидийной инфекцией.

А второй вариант, что самолечение — это всегда один и тот же препарат. То есть все наши рекламные кампании долбят в один и тот же препарат. И соответственно, вся страна начинает лечить одно заболевание одним и тем же препаратом. И мы получаем колоссальную устойчивость. 

Самолечение — это всегда один и тот же препарат. Соответственно, вся страна начинает лечить одно заболевание одним препаратом. И мы получаем колоссальную устойчивость. 

Илья Акинфиев: Такой флэшмоб. 

Татьяна Румянцева: Да, результат кошмарный. Есть препараты, которые реально в европейских гайдлайнах на первом месте, а у нас уже резистентность к ним 80 %. И 80 % случаев не чувствительна к этому препарату, будь то антибиотики, антимикотики, с противопротозойными, к счастью, пока в нашей практике нет проблем.

Второе кошмарное дело, когда сейчас назначаются антибиотики на каждый чих, на каждое почесалось, каждое покраснение и так далее. 

Денис Хохлов: Сейчас в Думу было внесено предложение продавать антибиотики только по рецепту. Как Вы к этому относитесь?

Татьяна Румянцева: Где подписаться, проголосовать и выйти на митинг, скажите, пожалуйста. 

Денис Хохлов: Любой врач, действительно, подпишется под этим, особенно, кто связан с инфекционным заболеваниями.
Илья Акинфиев: На самом деле, такой закон достаточно смешно звучит при условии, что они всегда были рецептурные. Другое дело, что ужесточить проверяющие органы. 
Денис Хохлов: Они всегда были рецептурные, но продавались свободно. Поэтому многие инфекционные агенты стали устойчивы. 
Татьяна Румянцева: Само собой. Пьют на вирусные, на грибковые профилактически, на бактериальные противогрибковые, аллергический вагинит могут пить. Сейчас принимают 2, 3, 4 антибиотика, антибиотики резерва, фторхинолоны назначаются направо и налево. Пока с хламидиями нет проблем, с гонореей уже очень большая проблема, чем ее лечить. Есть пан-резистентные штаммы, то есть устойчивые ко всем существующим ныне антибиотикам. Мы пьем антибиотик ради одного места, а действуем на весь организм.  И в итоге умирать придется нам всем от пневмонии, сепсисов, потому что будут абсолютно резистентные бактерии, с которыми мы не поймем, как бороться. 

Илья Акинфиев: Такой женский вопрос, как запах из влагалища. Опасна ли эта симптоматика?
Татьяна Румянцева: Выделения из влагалища бывают разные, то есть нет единой нормы, которая только так и больше никак, только светлые, слизистые. Запах тоже бывает разный. Бывает кисловатый запах, и это обычный вариант нормы. Но здесь если что-то смущает, особенно если раньше этого не было, а потом появился этот запах, то сходите к врачу.  В любом случае, если это вариант нормы, не нормы, это скажет врач, самостоятельно вы не поймете.

Запах тухлой рыбы из влагалища — вещь очень частая. И это как раз признак бактериального вагиноза. Здесь и не надо никого заставлять идти к врачу, потому что когда не очень приятно пахнет, то это влияет, естественно, и на сексуальную жизнь. Это может давать осложнения, о которых мы раньше говорили. Но 95 %, что это бактериальный вагиноз, это лечится, довольно быстро можно снять симптоматику, но запускать точно не нужно. Но и покажите мне женщину, которая долго будет терпеть запах из влагалища и не побежит к врачу. 

Илья Акинфиев: Вот как раз про запах рыболовных сетей. Я сразу вспомнил своего знакомого гинеколога на кафедре, где обучался. Там была бабушка в 36-й больнице, и она рассказывала, что по запаху ставит диагнозы. 

Татьяна Румянцева: Иногда бывает, мы всегда пишем диагнозы под вопросом, но есть такие классические вещи, когда ты пишешь, ты обязан взять анализ и подтвердить лабораторно. 

Денис Хохлолв: Профессиональная болезнь. Если нет симптоматики, как часто нужно ходить?
Татьяна Румянцева: Женщинам нужно раз в год ходить к гинекологу. Здесь даже я не могу сказать, что всем обязательно ходить и постоянно проверяться на инфекции. Нет, это осмотр, и начиная либо с 30 лет, либо 10 лет от начала половой жизни профилактика рака шейки матки, то есть речь о ВПЧ, вирусе папилломы человека и цитологическом исследовании. Когда мы говорим про инфекции, передаваемые половым путем, здесь должны сконцентрироваться на группе риска. Это женщины до 25 лет или если позже, то после смены полового партнера.

Еще одна моя рекомендация: если вас ничего не беспокоит, ничего не болит, все идеально, и врач при осмотре говорит, что все прилично, очень не советую сдавать эти анализы на все, потому что где-то найдется уреаплазма, которая не будет давать вам спать. Вы полезете в интернет все это читать, хотя это компонент нормальной микрофлоры.

Если вас ничего не беспокоит, ничего не болит, все идеально, и врач при осмотре говорит, что все прилично, очень не советую сдавать анализы «на все».

Илья Акинфиев: Если у женщины один половой партнер, то нет гарантии, что у этого полового партнера только эта женщина половой партнер. Как часто нужно сдавать анализы на инфекции, если нет симптоматики? 
Татьяна Румянцева: Таких строгих рекомендаций не прописано. Если брать зарубежные рекомендации, там это все ограничивается 25 годами, сменой партнера и так далее. Это уже уверенность, неуверенность в своем партнере. То есть если хочется прямо такой супер чекап, раз в год сдайте, но не на все подряд инфекции, а то, что реально важно: хламидии, гонококк, трихомонада, генитальная микоплазма. 

Денис Хохлов: Опасен ли для женщин секс во время месячных? Повышает ли он риск инфицирования?
Татьяна Румянцева: Смотрите, почему секс во время месячных повышает риск инфицирования. Всегда обсуждаются две причины. Начну с той, которая наиболее часто обсуждается, — расширение канала шейки матки. Вроде как более простое перемещение инфекции из влагалища выше. Но здесь очень важный аспект в том, что менструация — это не защита от инфекций, не защита от презерватива. Если во время менструации используется презерватив, то вероятность инфицирования не выше, чем вне менструации. Менструации связаны со всеми инфекциями, потому что при менструации кровь во влагалище очень сильно изменяет PH. Мы уже говорили об этом, там могут размножаться все бактерии. 

Илья Акинфиев: Защелачивание. 

Татьяна Румянцева: До истинно щелочных значений не доходит, но относительно исходных — да. И соответственно, всем остальным обитателям там приятнее. После менструации более вероятно нарушение микрофлоры влагалища, но это не значит, что они пришли из-за полового контакта.

Секс во время менструации также требует предохранения, как и секс вне менструации. Но реально научных доказательств тому, что во время менструации повышается риск инфицирования, если секс защищенный, нет.

Денис Хохлов: Наша программа подходит к концу. У нас обязательная рубрика — это пожелания нашего гостя нашим зрителям, нашим слушателям. 
Татьяна Румянцева: Милые дамы, главным образом, уж извините, сконцентрируюсь только на женщинах, я очень вас прошу заботиться о своем здоровье до того, как появились какие-то проблемы. Ежегодно проходите осмотры, получайте второе мнение, тем более, если вас запугали, назначили 10.000 анализов, 50 препаратов, получайте другое мнение у другого специалиста, в другой клинике. Это в обязательном порядке, если вас что-то смущает.

Читайте меньше интернета, потому что пугалок и неправды там намного больше, чем реальности. 

Денис Хохлов: Или читайте проверенных специалистов, профессионалов. 

Татьяна Румянцева: Да, если есть возможность отобрать. 

Денис Хохлов: Дорогие друзья, наша программа заканчивается. Сегодня мы говорили про гинекологические инфекции. У нас была прекрасная гостья, блоггер в инстаграме, ищите ее, это Румянцева Татьяна Андреевна, кандидат медицинских наук. Спасибо Вам огромное, было очень интересно. 

Татьяна Румянцева: Спасибо.