#Фейслифтинг - средняя треть
Пластическая хирургия
Эдуард Шихирман
Елена Женина:
Здравствуйте! В эфире программа «Anti-age медицина». С вами я, Елена Женина, а гость моей сегодняшней программы – Эдуард Шихирман. Добрый день, Эдуард!
Эдуард Шихирман:
Здравствуйте!
Елена Женина:
Эдуард – профессор, пластический хирург, сертифицированный член Международной профессиональной лиги, кандидат медицинских наук. И говорить мы сегодня будем о тотальном фейслифтинге, в частности, о лифтинге средней трети.
Эдуард Шихирман:
В том числе.
Елена Женина:
Да, в том числе. Какие есть сегодня возможности, методики, вообще, куда мы двигаемся? Когда, с какого возраста делать? Чем это чревато? Насколько этого хватает? Давай, наверное, объясним нашим зрителям и слушателям, что такое тотальный фейслифтинг.
Эдуард Шихирман:
Давайте. Только, наверно, мне бы не хотелось читать лекцию как доктору про морфогенез, патогенез и т.д. Наверно, давайте поступим так. Мы будем объяснять все, как если бы человек пришел просто на консультацию, с минимальным количеством терминов медицинских. Просто нужно человеку объяснить, что, для чего и как. Когда дама или мужчина приходит с целью омоложения, это происходит в определенном возрасте, обычно после 40 лет. Что должен сделать сначала доктор? Доктор сначала должен оценить лицо целиком, в принципе, и рассказать пациенту, что произошло у него с лицом и какие нужны либо не нужны ему коррекции. Поэтому для этого, чтобы всем было понятно, как оценить лицо, каждый может посмотреть в зеркало и начать с того, что наше лицо сверху вниз делится на три зоны. От границы роста волос до глабеллы. Сюда входит лоб, бровь и висок. Дальше – от глабеллы до основания носа. Это средняя треть лица. Сюда входит верхнее веко, нижнее веко, щека, круговая мышца глаза. И нижняя треть лица – это от основания носа до подподбородочной области. Сюда входит SMAS всем известный, поскольку его журналисты активно упоминают. Что такое SMAS? Это английская аббревиатура, которая обозначает «поверхностную фасцию лица». Когда она провисает, она дает так называемые брыли. И мышца платизма, которая крепится у нас к нижней челюсти. У женщин крепится практически в области груди. Это очень тоненькая мышца, которая идет под кожей. И когда она теряет тонус, то происходит…
Елена Женина:
Провисание подбородка.
Эдуард Шихирман:
Провисание подподбородочной области и шеи. Поперек лицо делится ровно на пять частей на размер нашего глаза, если мы возьмем расстояние между глазами – это будет как раз…
Елена Женина:
Одна часть.
Эдуард Шихирман:
Один глаз, и по бокам. То есть в этой решетке сразу видно, что стоит на месте, что – нет. Давайте начнем сверху. Основной показатель верхней трети лица – это бровь, положение брови. И вот у девочек хвост брови должен быть не меньше, чем на один сантиметр от края глазницы, от косточки. Если это расстояние есть, значит, у нее хорошо все со лбом, с виском и с бровью. Тогда никаких хирургических вмешательств делать не нужно. Можно делать какие-то поверхностные процедуры, ботулинотоксин и т.д. Меняются лишь поверхностные ткани. Если хвост брови находится по краю глазницы либо ниже, тогда нужно выполнять хирургические вмешательства, такие как лифтинг височной области, лифтинг брови или лифтинг лба. Это нужно уже рассматривать конкретно.
Елена Женина:
А как это делается?
Эдуард Шихирман:
Это делается хирургически. Сейчас куча различных методик. И с помощью эндовидеотехники, когда доступ делается в волосистой части, чтобы его не было видно, и тогда это все поднимается поднадкостнично. Либо в более пожилом возрасте иногда приходится делать открытое. То есть методик очень много.
Дальше мы переходим к средней трети. Первое, что страдает у нас, начиная с 30 лет, – это, конечно, средняя треть лица. Почему? Потому что кожа вокруг глаз самая тонкая. И когда начинается потеря всех белков, которые участвуют в тонусе кожи (эластины, коллагены, это уже на слуху у всех), то начинается провисание и увеличение объема кожи век, то есть начинается, как у меня, шторочки образуются такие, снизу провисает. Потом есть так называемый пакет мышечно-жировой, суф называется. Он постепенно у нас опускается. Первое, что с ним происходит, он опускается.
Средняя треть лица, где находится тонкая кожа век, начинает страдать с 30 лет.
Елена Женина:
К низу и к середине.
Эдуард Шихирман:
К низу и к середине. И образует ненавистную всем женщинам носогубную складку, увеличивает ее.
Елена Женина:
И при этом оголяя периорбиту глаза.
Эдуард Шихирман:
Да, при этом оголяя периорбиту глаза. И, может быть, иногда даже нет так называемых пакетов жировых, нет избытка кожи. Но это не значит, что не нужно делать операцию вокруг нижнего века. Когда мы поднимаем, на место суфы ставим, то появляется, конечно, избыток. Поэтому при коррекции средней трети лица даже в 30-35 лет мы получаем очень выраженный эффект омоложения.
Елена Женина:
Скажи, пожалуйста, а эта коррекция средней трети, которую мы делаем. Ты сейчас упомянул 30-35 лет. Это тоже оперативная методика? Это полная операция?
Эдуард Шихирман:
Это не полная.
Елена Женина:
Это не сегментарное что-то?
Эдуард Шихирман:
Нет, это, конечно, сегментарное, потому что это только средняя треть. Когда у нас еще SMAS не опустился, когда нет брылей, когда у нас все хорошо с шеей, все хорошо с верхней третью, но средняя треть страдает, когда появляются уже избытки век, когда опускается щека, то начинается уже, женщина или мужчина в зеркале видит такое более поникшее, уставшее лицо. Это не значит, что человек устал, это значит, что просто немножко все опустилось. Поэтому задача фейслифтинга... Откуда вообще этот термин взялся – фейслифтинг? В свое время приехал доктор Иво Питанги – известный зубр пластической хирургии в 60-х или 70-х годах, я не знаю, еще под стол ходил пешком. И он на докладе сказал: «фейслифтинг», и перевели дословно с английского – «подтяжка лица». Журналисты все это тиражировали, и так и получилось – «подтяжка», и всем кажется, что задача этой операции – это натянуть все. Но если мы возьмем 60-летнюю или 70-летнюю девушку и натянем ей кожу, то получится 70-летняя девушка с натянутой кожей. Поэтому задача этой операции не в том, чтобы что-то натянуть, а в том, чтобы ткани, которые опустились, – поставить на место и там закрепить. Тогда мы получим эффект омоложения.
Елена Женина:
Замечательно. А какие способы у нас существуют для средней трети, для того, чтобы вернуть все на место?
Эдуард Шихирман:
Методик более чем достаточно. Есть эндоскопические методики, есть и методики без применения эндоскопа. Задача в том, чтобы эту часть, ее поднадкостнично отслоить, поднять и зафиксировать на том месте, где она должна быть. Также нужно, конечно, убрать жировые пакеты. Что такое грыжи? Почему говорю? Потому что слово «грыжа» у нас ассоциируется с животом, но никак не с лицом и с глазами. Глаз у нас лежит в орбите. Орбита – это костная составляющая. Это такая пещерка, в которой лежит глазное яблоко, но оно не просто там валяется в этой пещере – оно лежит на жировой подушке и окружено как занавесочкой круговой мышцей глаза. И когда тонус этой мышцы снижается с возрастом либо генетически, это иногда бывает даже в 20 лет, то жировая ткань пролабирует сквозь мышцы. Поскольку жировая ткань – депо жидкости, мы выпили немножко больше жидкости, утром проснулись, и у нас набухшие подглазничные мешки. Вот задача этой операции – убрать эту жировую ткань, которая вылезла сквозь мышцу. В каких-то случаях убрать, в каких-то более взрослых случаях иногда – перераспределить, чтобы не было никаких ямок и поднять, конечно, этот основной мышечно-жировой бутерброд и поставить его на место, чтобы закрыть орбиту и воссоздать тот объем, который у нас был в молодом возрасте.
Елена Женина:
Когда-то.
Эдуард Шихирман:
Когда-то.
Елена Женина:
А есть же еще не операционные методики, когда восполняют объем, допустим, филлерами. Филлерами на основе гиалуроновой кислоты или филлерами на основе собственной крови. Это называется плазмогели, например.
Эдуард Шихирман:
Да. Ни в коем случае никак пластическая хирургия не является альтернативой косметологии, и косметология не является альтернативой пластической хирургии. Когда это только начинается, тогда, конечно, восполнить объем можно с помощью добавки туда либо полисахаридов, чтобы натянул воду, либо каких-то филлеров, тогда появляется выраженный эффект. Но когда уже все это опустилось, вводить туда – это только добавить, получаются бульдожьи щеки, никакого омоложения не происходит, а получается обратный эффект. Поэтому грамотный косметолог всегда вовремя отправляет пациента к пластическому хирургу, а пластический хирург, в свою очередь, после операции возвращает пациента к косметологу на дальнейшую реабилитацию и дальнейшее ведение.
Елена Женина:
А в какой момент мы должны принимать решение о том, что нам необходим лифтинг средней трети с помощью оперативного вмешательства? Есть какие-то триггерные зоны, которые четко говорят, что вам, несмотря на ваш возраст 30-35, вам уже нужно пластику?
Эдуард Шихирман:
Любому пациенту, особенно женщине, конечно, тяжело понять, когда ей нужно идти к косметологу, а когда – к пластическому хирургу. Основным показанием к пластической хирургии, это же не традиционная хирургия, когда показанием похода к врачу является симптоматика: какая-то боль, дискомфорт и т.д. Когда человек подходит к зеркалу, и его что-то раздражает.
Елена Женина:
Ему все не нравится.
Эдуард Шихирман:
Это и есть показание похода к специалисту. Если он попадает к косметологу, и косметолог профессионален, видит, что уже с помощью косметологии не добиться эффекта, то он отправляет, конечно, к хирургу, либо этот человек сразу попадает к хирургу. И хирург видит, что он может помочь хирургически – он должен человеку это объяснить. Если он видит, что пока не нужна хирургия, то, естественно, он должен обратно отправить к косметологу.
Елена Женина:
У меня из практики есть очень много пациентов, которым необходим пластический хирург, но которые безумно боятся оперативного вмешательства и стараются всеми возможными способами оттянуть этот момент, когда они попадут под нож хирурга. Что ты можешь порекомендовать, как человек с огромным опытом в хирургии, безусловно, и владеющий клиникой…
Эдуард Шихирман:
Косметологии.
Елена Женина:
Да. Клиника имеет огромное количество современной аппаратуры. Может быть, есть какие-то средние методики, которые ни в коей мере не заменяют пластическую хирургию, но хотя бы улучшают состояние и немножечко оттягивают этот момент?
Эдуард Шихирман:
Вы знаете, сейчас даже об этом говорить. Конечно, самая лучшая операция – та, которая не выполнена. Знаете, как хирурги говорят? Если есть возможность избежать хирургического вмешательства, добиться эффекта без операции, конечно, это здорово, и нужно к этому стремиться. Вот сейчас появился очень хороший. Не сейчас, он появился несколько лет назад, такой аппарат ультразвуковой. «Альтера» называется. Американский. Он в прошлом году стал номер один в мире. Они его пропагандируют как альтернативу пластической хирургии. Почему? Что там происходит? Этот аппарат сделан таким образом, и насадки сделаны таким образом, что ультразвуковое воздействие можно дозировать на определенную глубину. У нас в глубоких слоях находятся связки, которые держат наши поверхностные ткани. Постепенно у нас расслабляется не только кожа, не только мышцы, но и связки эти. Они тоже теряют свой тонус, поскольку меняются уже белковые фракции и т.д., уменьшается количество эластина, коллагена. Ультразвук направлен как раз на воздействие на связки. И под воздействием ультразвука происходит, не будем углубляться в физиологию, они стягиваются обратно. В течение определенного времени под воздействием ультразвука там начинается бластогенез, и усиливается производство коллагена и эластина, связки эти сокращаются. За счет этого происходит как бы эффект лифтинга. Он очень хороший эффект дает, не могу этого отрицать, особенно у мужчин и у женщин, но все это делается по показаниям. Кому-то это показано и дает хороший эффект, кому-то уже, к сожалению, нужно делать это хирургически. Поэтому, конечно, прежде всего – консультация специалиста.
Елена Женина:
А что у нас происходит со SMAS-слоем? Опускаемся чуть ниже.
Эдуард Шихирман:
Давайте поговорим про SMAS. Потому что со SMAS все очень смешно. Опять же из-за наших любимых и уважаемых журналистов слово «SMAS» стало таким нарицательным. И многие женщины считают, что операция SMAS – это и есть подтяжка лица. Хотя SMAS, еще раз повторю, это аббревиатура английских слов, обозначает «поверхностный апоневротический слой», который у нас, когда он опускается, лишь создает, визуально появляются брыли. Вот эти брыли, то есть это нижняя треть лица. И когда мы подтягиваем и выделяем SMAS, это довольно высокоспециализированная операция, потому что под SMAS находятся различные нервы, сосуды и т.д., поэтому нужно владеть этой техникой. Чтобы выделить SMAS, его подтянуть и поставить на место, конечно, мы полностью освежаем овал лица. И в то же время, если нет сильного провисания платизмы, это дает и усиливает шейно-подбородочный угол, восстанавливает шейную часть лица. Поэтому SMAS – это лишь подтяжка нижней трети лица. Люди должны об этом знать. То есть SMAS-пластика – это никак не лифтинг всего лица.
Елена Женина:
Не все лицо.
Эдуард Шихирман:
А именно нижней трети – создание овала. Поэтому на сегодняшний день лифтинг лица без средней зоны – это, конечно, полуфабрикат.
Елена Женина:
Скажи, пожалуйста, опять же есть масса методик, по словам журналистов, интернета, по словам некоторых косметологов, хирургов, которые позволяют SMAS-слой подтянуть, например, безоперационным путем…
Эдуард Шихирман:
Нитками.
Елена Женина:
Да. Как ты относишься к этому методу?
Эдуард Шихирман:
Я ко всем методам хорошо отношусь. Просто нитевые методики – это же подтяжка поверхностных тканей, поскольку нитки глубоко никто не внедряет, поскольку вменяемые хирурги и грамотные понимают, что если они иголкой войдут как бы в проекцию лицевых нервов – они могут и задеть этот лицевой нерв, что приведет…
Елена Женина:
К параличу в самом лучше случае, да?
Эдуард Шихирман:
Да, к совсем нехорошим последствиям. Поэтому все нитевые методики – это методики поверхностные. Нитки существуют рассасывающиеся, есть нерассасывающиеся. Что такое нитки? Прекрасное было в свое время, «золотые нити». Они могут быть хоть золотые, бриллиантовые, из любого материала, который является нейтральным. Смысл в том, что вокруг любого инородного тела возникает фиброз. Вокруг этой ниточки возникает коллагеноз и фиброз. И фиброз всегда – это соединительная ткань, она всегда стягивает. Поэтому все, что возникает вокруг нитки, добавляет лифтинг. Поэтому если мы ввели двадцать нитей, то у нас получилось двадцать тяжей. Но это опять же поверхностное воздействие, то есть это ни в коей мере не поднимает глубоко лежащие ткани. Поэтому в каком-то в начальном этапе это дает хороший эффект.
Елена Женина:
То есть мы видим результат, и этот результат даже некоторое время длится?
Эдуард Шихирман:
Да. Но это никак не мешает в дальнейшем сделать хорошую операцию. Поэтому на начальных этапах, да, нитки – замечательно, прекрасно.
Елена Женина:
Они укрепляют кожу, уплотняют, да?
Эдуард Шихирман:
Ну да.
Елена Женина:
Дают тонус, тургор, соответственно, сокращают кожный лоскут за счет этого выделения коллагена.
Эдуард Шихирман:
Добавляют, как любое инородное тело, усиливают там дополнительную трофику. Как любой агент, он раздражает окружающую среду.
Елена Женина:
И заставляет, соответственно, работать эти ткани на пользу.
Эдуард Шихирман:
Да. Сейчас появилось огромное количество методик. Допустим, сейчас мне очень нравится такая методика, создают как бы филлеры из собственной ткани. Когда берется кровь, и разделяется на плазму. Плазма в специальной, будем говорить таким немедицинским языком, плазмоварке под действием температуры становится гелеобразной. И это собственная ткань, которую можно вводить в ткани поверхностно для устранения каких-то мелких морщин, для заполнения носогубных складок и т.д.
Елена Женина:
При этом, в отличие от гиалуроновой кислоты, волюмизация идет более мягко, да?
Эдуард Шихирман:
Конечно. Потому что это собственный материал, материал собственного тела. Поэтому это дает очень хороший эффект. И в свое время, пока она там находится, она стимулирует окружающие ткани, усиливает трофику и т.д., то есть это очень хорошая метода. Мы активно сейчас ее внедряем, применяем. После фейслифтингов. До различных. И, во-первых, это намного дешевле, чем филлеры, потому что это собственная ткань, она по себестоимости дешевле для пациента намного.
Елена Женина:
Более физиологична.
Эдуард Шихирман:
Более физиологична.
Елена Женина:
Я бы хотела сказать, самый главный эффект от нее – это очень мощная регенерация.
Эдуард Шихирман:
Да.
Елена Женина:
Потому что там же свои собственные факторы роста, которые как раз стимулируют обменные процессы.
Эдуард Шихирман:
Которые мы вводим в ткань, да. Модно же было очень – плазмолифтинг.
Елена Женина:
Да, плазмолифтинг.
Эдуард Шихирман:
Когда вводили собственную кровь под кожу. Что происходит? Происходит просто такая активная иммуностимуляция ткани. А здесь мы вводим не разжиженную кровь, не жидкую составляющую, а именно уже гелеобразную, за счет которой мы можем создавать дополнительный объем. И при этом она держится в тканях намного дольше, чем просто введенная жидкая фракция и дает более активный эффект.
Елена Женина:
А сколько этот плазмогель держится? На сколько рассчитывать пациенту, по опыту?
Эдуард Шихирман:
Она держится в течение нескольких месяцев. За это время она дает как раз тот лечебный эффект, который мы ожидаем, а потом утилизируется без каких-либо последствий для организма. Ничего там не остается.
Елена Женина:
Она постепенно растворяется.
Эдуард Шихирман:
Постепенно растворяется. Это очень индивидуально. У кого-то быстрее за счет активности, у кого-то чуть дольше. По крайней мере, это собственная ткань, и она дает очень хороший эффект.
Елена Женина:
Я думаю, что за этой процедурой в ближайшее время будет большое будущее. Потому что я пробовала ее на себе где-то год назад, наверно.
Эдуард Шихирман:
Она недавно появилась, да.
Елена Женина:
Или полтора. И я была в восторге именно от результата, потому что качество кожи меняется фантастически.
Эдуард Шихирман:
Конечно.
Елена Женина:
Ни один биоревитализант, ни один биорепарант не дает такого эффекта.
Эдуард Шихирман:
Не дает такого эффекта, как собственная ткань.
Елена Женина:
Да, какой дает плазмогель именно.
Эдуард Шихирман:
Это правда. Поэтому мы активно применяем. Это же не самое важное – сделать лифтинг. Во-первых, глубокий лифтинг лица – все должны знать, что нужно настраиваться на длительную реабилитацию. Вот просто после этой операции вы не получите результат через неделю и даже через три. Через месяц только окружающие люди не будут видеть, что вы что-то выполнили, а окончательный результат вы получите лишь через 90 дней, когда уходят все интерстициальные отеки, поднадкостничные. Как раз через три месяца женщины получают окончательный результат. У меня очень была смешная история. Я оперировал собственную жену, которая каждый вечер слышит мои разговоры с пациентами. И я ей говорил: «Три месяца ты будешь не очень довольна собой». Она говорит: «Я к этому готова. Я это знаю. Я настроена». И ровно три месяца она мне сверлила голову, пока в какой-то момент она не пошла в магазин. У нас были гости, и один из них попросил, мужская компания, попросил купить сигареты. И у нее спросили паспорт. И она пришла счастливая, довольная, и поняла, что она не зря страдала.
Елена Женина:
Давай сейчас мы уйдем на небольшую рекламную паузу и после нее продолжим.
Елена Женина:
Продолжаем наш разговор о тотальном фейслифтинге, о средней трети. Но сейчас мы уже двигаемся ниже. От средней трети мы плавно переходим к овалу и платизме.
Эдуард Шихирман:
К нижней трети.
Елена Женина:
К нижней трети. Что вообще происходит у нас дальше? Если мы SMAS подтянули.
Эдуард Шихирман:
Я говорил, что при опущении SMAS появляются брыли. Это слово уже народное, понятное.
Елена Женина:
Хотя бы понятно аудитории, что это такое.
Эдуард Шихирман:
Возникают брыли. Чтобы эти брыли убрать, как раз нужно сделать SMAS-пластику. Когда появляется провисание, вы видите у более пожилых людей, когда здесь несколько таких провисших зон, это как раз провисание тонкой мышцы – платизмы, про которую я говорил. Для нее тоже существует методика, которая называется платизмопластика. Делается небольшой доступ к подподбородочной области, который потом не виден, и оперируется сама платизма. Удаляются избытки, она сшивается определенным образом. Там тоже есть много методик.
Елена Женина:
Я знаю, что даже можно сделать очень красиво этот шейноподбородочный угол, да?
Эдуард Шихирман:
Да, шейноподбородочный угол. Еще существуют дополнительные методы при микрогении, когда у женщины не выражен подбородок или подбородок маленький. Чтобы усилить шейноподбородочный угол, вставляется небольшой имплант в подподбородочную область, который как бы делает лицо более правильным по пропорциям и в то же время дает эффект омоложения. Что еще происходит на нашем лице? К сожалению, не только с самой тканью лица, но с возрастом у нас еще, все говорят, у нас растут уши и нос. Но у нас нос не растет – просто что происходит? В носу тоже есть связки и мышцы, которые постепенно теряют тонус, и кончик носа…
Елена Женина:
Начинает опускаться книзу.
Эдуард Шихирман:
Опускаться, да. Помните, Баба Яга с таким носом крючковатым? Поэтому у пожилых людей кончик носа опущен. Поэтому есть омолаживающие операции, когда кончик носа поднимается.
Елена Женина:
Это что за операции?
Эдуард Шихирман:
Это как раз коррекция, омолаживающая коррекция кончика носа. Потому что очень часто бывает, когда приходят девочки ближе к 50 годам, которые говорят: «Мне нужно сделать ринопластику». Я говорю: «Ну что Вы в 50 лет решили делать ринопластику? 50 лет Вам нос нравился». «Вот он у меня вырос». На самом деле происходит что? Опускаются ткани, и нос выделяется больше. И женщина не понимает, что у нее там произошло совсем другое.
Кончик носа с возрастом опускается не из-за роста самого носа, а из-за потери тонуса связок и мышц.
Елена Женина:
Переместились жировые пакеты, да?
Эдуард Шихирман:
Переместилось все вниз.
Елена Женина:
Образовался дефицит ткани.
Эдуард Шихирман:
А нос остался таким, каким был. И приходится говорить: «Давайте мы вам сделаем сначала лицо, а потом вы решите, что делать с носом». Обычно после фейслифтинга вопрос с носом забывается.
Елена Женина:
Но сейчас же масса есть методик по носу, когда можно ниточкой его слегка подтянуть, можно колумеллу уколоть ботулотоксином – тоже он слегка приподнимается.
Эдуард Шихирман:
Можно. Но я, как хирург, к этому, конечно, немножко скептически отношусь. Потому что, конечно, самая длительная, самая надежная методика – это хирургическая. Потому что любые методы косметологические дают паллиативный эффект, не такой длительный. Если вы хотите получить эффект длительный…
Елена Женина:
Раз и навсегда.
Эдуард Шихирман:
Да. То, конечно, нужно делать хорошую операцию – и вы получите длительный, стойкий эффект. На самом деле, фейслифтинг выполняется на 80% по статистике однократно. То есть обычные люди один раз делают, это от 45 до 55, в основном в этом промежутке, и, в принципе, они получают эту дельту минус 10-15 лет. И в 60 все равно женщина выглядит на 40 и т.д. Поэтому чувствует она себя комфортно и этого достаточно. 18 % делают это повторно, но это в основном люди, у которых заработок и их жизнь связана с их лицом. Это медийные личности и люди, которые выступают на публике, кто работает с людьми. И лишь 1-1,5% выполняют два и более раз, но это единичные случаи, которые можно описывать, можно не описывать.
Елена Женина:
У нас есть еще одна зона, которая, как я считаю, относится тоже к лицу, это зона декольте.
Эдуард Шихирман:
Это не совсем к лицу относится.
Елена Женина:
Но, тем не менее, это не совсем тело, я бы так сказала.
Эдуард Шихирман:
Это открытая просто зона.
Елена Женина:
Да, с точки зрения косметологии мы всегда делаем какие-то манипуляции не только с лицом и с шеей, но и с декольте в том числе: массажи, инъекции.
Эдуард Шихирман:
У женщин это место открыто чаще всего, да. Но здесь хирургических методик как бы практически нет, и они там не нужны, поскольку там очень малое количество мягких тканей, и поэтому вмешательство в эту область грозит различными нехорошими осложнениями. Поэтому здесь как раз применяется очень активно физиотерапия, в том числе очень хорошие результаты дает именно этот аппарат «Альтера» ультразвуковой, который стягивает все, усиливает бластогенез. И как раз зона декольте, мне, как хирургу, очень нравятся результаты. Он дает просто сногсшибательный результат. Все это разглаживается. Женщины сияют, довольны. И носят такие глубокие разрезы после этих методик.
Елена Женина:
А есть какие-то возрастные определенные моменты, в которые нужно это делать? Или все-таки это тоже по показаниям?
Эдуард Шихирман:
По лицу – да, есть. Конечно, самое оптимальное время эту операцию проводить от 40 с небольшим до 55-56 лет. Почему? Потому что в этот период, во-первых, еще нормальный гормональный фон, нормальное количество белков, которые участвуют именно в тонусе поверхностных тканей. Поэтому мы получаем очень хороший результат. И психологически для женщины это такой сильный, нельзя сказать, удар. Это очень большой стимул. Женщина, которая в 45 привыкла к своему внешнему виду, и вдруг она видит свое лицо на пятнадцать лет моложе, конечно, у нее внутри все меняется, и вообще ее психологический статус меняется, и взаимоотношения с людьми. И она вообще любит мир и всех вокруг, и себя в том числе.
Благоприятное время для тотального фейслифтинга – от 40 до 55 лет.
Елена Женина:
Как говорят, в 45 баба-ягодка опять.
Эдуард Шихирман:
Да.
Елена Женина:
Это как раз после пластического хирурга, да?
Эдуард Шихирман:
Наверно, да. Мы выполняем эти операции и старше. У меня были такие девушки и в 80 лет, я выполнял, активные. Но это все зависит, конечно, от здоровья. Если есть возможность по состоянию соматическому здоровья это выполнять, если все хорошо с сердечно-сосудистой системой и вообще все, то, конечно, эти операции можно выполнять. Поэтому после определенного возраста обязательно мы направляем на консультацию к кардиологу, к терапевту, потому что здесь нужно риски операций сводить к нулю. Это же операция, которая улучшает качество жизни, ни в коем случае человек не должен после нее пострадать.
Елена Женина:
Очень многие женщины спрашивают, когда нужно идти на пластическую операцию: до того как ты, например, скорректировал свой вес, во время или после?
Эдуард Шихирман:
Конечно, вообще, раньше, как аксакалы, старые хирурги, всегда были такие показания. Они всегда предлагали женщине перед фейслифтингом максимально похудеть, а после этой операции набрать килограмм-два. И тогда у нас получался суперэффект.
Елена Женина:
И баланс.
Эдуард Шихирман:
Да. Поэтому, конечно, если есть возможность перед этой операцией снизить вес.
Елена Женина:
Если вообще женщина планирует снизить вес.
Эдуард Шихирман:
Если она это планирует. Даже незначительно – на 3-5 килограмм, то эффект будет, конечно, намного лучше. Потому что количество подкожно-жировой клетчатки будет меньше. Поэтому такой лифтинговый эффект будет больше. И потом будет намного лучше эффект. Потом можно как раз набрать немножечко.
Елена Женина:
А если женщина планирует похудеть и задержаться в этом весе, то есть ей сначала нужно похудеть, стабилизироваться и после этого уже идти тогда делать операцию?
Эдуард Шихирман:
По-хорошему, да, конечно. Потому что провисание после похудения усиливается в любых местах, в том числе и в лице.
Елена Женина:
Естественно, операция просто даже не даст момент регенерации, который должен быть, чтобы ткани зафиксировались и привыкли к этому.
Эдуард Шихирман:
Любое похудание связано все равно с нарушением внутреннего гомеостаза, поэтому это все равно нагрузка. Поэтому не нужно это совмещать с операцией. На операцию человек должен идти здоровым и подготовленным. Поэтому никак нельзя совмещать это с болезненным состоянием. А процесс диеты и похудания – это не здоровые состояния для организма. Поэтому из него нужно выйти, закончить этот процесс, восстановиться – после этого можно уже проводить какие-то вмешательства.
Елена Женина:
Резюмируя немножечко то, о чем мы с тобой говорили, я бы еще хотела, чтобы ты немножечко подробнее рассказал про лоб. Как он делается? Какие последствия? Потому что тоже очень часто в своей же практике не только я, многие доктора, сталкиваемся с тем, что у некоторых пациентов не встает ботулотоксин. Вот категорически не встает. Хотя у нас, говорят, истинная резистентность – это всего лишь 1% населения, но такое случается. И в этой ситуации у косметолога остается только один вариант – это просто закалывать филлерами либо уже отдавать пластическому хирургу, который будет с этим бороться.
Эдуард Шихирман:
Конечно, мы сталкиваемся с резистентностью к ботулотоксину либо к его производным. Чаще всего у мужчин это возникает, и у женщин, когда не действует этот токсин, не дает того эффекта, который мы ожидаем. Но ни в коем случае это не является прямым показанием к лифтингу лба. Потому что лифтинг – это всегда поднятие. Когда делается лифтинг, мы поднимаем.
Елена Женина:
Перемещаем ткани, да?
Эдуард Шихирман:
Перемещаем. То есть лоб поднимается, когда он опущен, какая-то здесь возникает складка. Есть эндоскопические методики. Сейчас появились очень хорошие крючки из полимолочной кислоты – эндотины. Про них много пишут. Они тоже дают хороший очень эффект.
Елена Женина:
А они на лоб тоже используются, эти эндотины, да?
Эдуард Шихирман:
Они как раз используются для лифтинга лба.
Елена Женина:
Потому что есть еще и для лифтинга средней трети.
Эдуард Шихирман:
Вот от этого как-то максимально уходят. И он не только для лифтинга средней трети, и нижней трети – есть эти эндотины полимолочные, но закрепились в основном они для лифтинга лба. Они дают как раз хороший эффект. И они там меньше всего контурируются, дают хороший результат, удовлетворительный. Поэтому не всегда резистентность к ботулотоксину является как бы показанием к операции – подтяжке лба. Есть операции, при которых просто пересекаются эти мышцы, которые создают эти поперечные морщины, либо мышцы-корругаторы, которые создают морщины в межбровном пространстве. Есть такие методики, когда эти мышцы просто пересекаются. Но, к сожалению, эти мышцы очень живучие и они очень быстро восстанавливаются. И поэтому лифтинг лба – это определенные показания. Это не всегда те люди, у которых резистентность к ботулотоксину, там есть немножко другие показатели – когда это все смещается. Когда это все смещено, тогда это нужно поднимать. Когда все стоит на месте, и мы начнем натягивать лоб – это не значит, морщины также сохранятся, потому что поверхностная мышца будет работать, но лоб станет выше – не всегда это хорошо.
Елена Женина:
Это действительно так. Просто у многих это сопряженные вещи – когда есть резистентность и когда уже лоб начинает падать.
Эдуард Шихирман:
Когда есть показания к лифтингу лба, тогда он выполняется, и в том числе интраоперационно мы пересекаем эти мышцы. Когда нам косметолог говорит, что у этого пациента полная резистентность к каким-то инъекционным методикам, тогда эти мышцы пересекаются определенным образом, иссекаются кусочки, чтобы не восстанавливалась их мимическая активность. Это дает хороший эффект.
Елена Женина:
Да, конечно. Это такой ботокс на всю оставшуюся жизнь, получается.
Эдуард Шихирман:
Хирургический ботокс.
Елена Женина:
Эффект ботокса. Хирургический ботокс, да. Эта операция по реабилитации вообще сложная, долгая?
Эдуард Шихирман:
Лицо?
Елена Женина:
Да.
Эдуард Шихирман:
Да. Я уже об этом говорил и повторюсь еще раз, что если вы решились на эту операцию, вы должны быть настроены на длительную реабилитацию. Вы получите хороший эффект, но вы должны быть настроены минимум на месяц, а окончательный эффект вы получаете через три месяца. При любой операции на лице, если она выполнена не поверхностно, а так, как положено, с лифтингом всех подлежащих структур, то окончательный результат вы получите не ранее, чем через три месяца. Вы должны об этом знать. Она психологически очень напряжная. Потому что в первые десять дней женщина видит в зеркале чужое лицо, по которому проехал танк. Конечно, это психологически очень сложно. Но если вы настроены на это – это того стоит.
Елена Женина:
Можно ли делать операции по частям? Потому что у кого-то, например, это финансовый вопрос. У кого-то это вопрос просто ощущений и внутреннего страха.
Эдуард Шихирман:
Вы знаете, часто говорят: «Давайте сделаем сначала нижнюю часть, потом среднюю часть, потом…». Можно, конечно, это делать. Но, во-первых, это несколько наркозов, несколько стрессов, потому что любая операция, даже небольшая, является психологическим стрессом. Так вы это делаете одномоментно. Но для гармонизации лица, конечно, если есть показания полного фейслифтинга, то намного лучше для результата, для пациента сделать это все одномоментно. В принципе, можно сделать нижнюю треть, через какое-то количество времени сделать среднюю треть. Конечно, можно. Но лучше, здоровее и правильнее делать одномоментно.
Елена Женина:
Но это идеальный вариант.
Эдуард Шихирман:
А так, конечно, можно.
Елена Женина:
Я тоже полностью с этим согласна. Если мы делаем это по частям, с чего начинать?
Эдуард Шихирман:
Начинать нужно с того, что больше всего раздражает женщину. Здесь еще есть такая подводная история, не очень хорошая. Я тоже всегда об этом говорю пациентам, что когда у вас лицо в целом уже с какими-то изменениями, то оно воспринимается в целом. Как только мы меняем какую-то часть лица, то неизмененные части начинают…
Елена Женина:
Выпирать.
Эдуард Шихирман:
Как фонари выпирать, да. Появляются диспропорции, и вы получаете не положительный эффект, а наоборот.
Елена Женина:
Отрицательный.
Эдуард Шихирман:
Да. То есть у вас нижний овал молодой, а здесь все свисает, и это, наоборот, еще больше кидается в глаза.
Елена Женина:
Подчеркивает изъяны лица.
Эдуард Шихирман:
И не дает того ожидаемого эффекта. Поэтому лицо, конечно, лучше по всем признакам и по всем результатам делать одномоментно. Но лицо опять же, давайте начнем с того, что это кубики. Там очень много анатомических зон. Поэтому кому-то, чтобы получить эффект, нужно сделать три операции, допустим: SMAS, среднюю треть, и все. Кому-то нужно сделать лоб, брови, SMAS, платизму. Кому-то нужно сделать восемь операций, кому-то – одну, кому-то – две. То есть это все индивидуально. Это нужно решать все на консультации очной с доктором.
Елена Женина:
А когда ты консультируешь своих пациентов, ты им составляешь какой-то фоторобот того, что они увидят в итоге?
Эдуард Шихирман:
Нет, фоторобот. Я понимаю, компьютерное моделирование. Компьютерного моделирования для фейслифтинга реального не существует, так же, как и для ринопластики. Это лишь можно сделать с помощью Photoshop. Есть такие программы. Но это больше относится к маркетингу, чем к реальной медицине. Поэтому здесь я показываю просто, более наглядно женщина видит, когда я показываю фотографии своих пациентов.
Елена Женина:
Что было и что стало.
Эдуард Шихирман:
Что было и что стало. И обычно я подбираю те фотографии, когда сходны, которым нужно выполнить те же операции, вот что было – и какой результат. Это всегда нагляднее, чем делать Photoshop, потому что Photoshop – это мультфильм, который ничего не дает.
Елена Женина:
А примерная стоимость такого фейслифтинга, если мы говорим о всех зонах: верхняя, нижняя, средняя треть плюс платизма?
Эдуард Шихирман:
Вы знаете, в Москве – это же рынок, да?
Елена Женина:
Да.
Эдуард Шихирман:
В Москве. Вообще такая операция в Европе стоит около 15 тысяч евро, в Америке – 20 и более. У нас это стоит… В Москве идет разброс. Образно говоря, от 500 тысяч до миллиона, где-то и более. Это все уже зависит от стоимости, которая туда включается, от дороговизны клиники, от всех услуг, от цены хирурга. Поэтому все это в зависимости от того, какого доктора вы выбрали, какую клинику вы выбрали.
Елена Женина:
Вот сейчас мы подошли к самому интересному вопросу. Как выбрать доктора? У нас же очень большой выбор пластических хирургов.
Эдуард Шихирман:
Вы знаете, на самом деле, конечно, сейчас Интернет и медийные пространства наполнены рекламой, поскольку сейчас рыночная экономика, сейчас много всего. Но основным, особенно для лица, конечно, является юбочная реклама.
Елена Женина:
Это то самое сарафанное радио, да?
Эдуард Шихирман:
Потому что ко мне, хотя у меня менеджеры активно занимаются рекламной деятельностью, но 60% моих пациентов – это люди, которые пришли, там я кого-то соперировал – это ее подружка, знакомая, то есть всегда это так делается. Потому что к лицу отношение очень нежное у женщин, более нежное, чем ко всем частям тела.
Елена Женина:
Я тебе больше скажу, что чем старше становишься, тем более трепетно начинаешь относиться к тому, что ты сохранил к какому-то определенному возрасту.
Эдуард Шихирман:
На самом деле, мы же живем в северной стране, поэтому у нас лицо является визитной карточкой. Поэтому в зависимости от того, как молодо выглядит лицо, так и мы воспринимаем человека. Потому что мы девять месяцев в году одеты с ног до головы.
Елена Женина:
В общем-то, да.
Эдуард Шихирман:
Поэтому лицо для нас очень важно. В других странах какие-то другие части больше оперируются. У нас в определенном возрасте в основном это внешний вид лица. И сейчас, самое главное, что это растет, начинают активно этим заниматься мужчины. Количество мужчин увеличивается с каждым годом. Я могу сказать честно, что я не люблю мужчин как пациентов, потому что они в сто раз капризнее женщин, не выполняют назначения, более капризные. Но количество мужчин растет с каждым годом, потому что все хотят выглядеть в соответствии с внутренним состоянием.
Елена Женина:
Наверное, потому что сегодня, как ты правильно сказал, в нашей стране, действительно, лицо является визитной карточкой, плюс ко всему мы стали больше обращать внимание на ухоженность, на внешность, на здоровый образ жизни.
Эдуард Шихирман:
Это правда.
Елена Женина:
На то, как человек к себе располагает и чем он к себе располагает.
Эдуард Шихирман:
Самое важное – как сам. Даже не то, как его видят окружающие, а человек, особенно женщина, когда она видит в зеркале то лицо, которое ей нравится, без каких-то изменений, то, конечно, у нее другое состояние и другое мировосприятие. Конечно, люди после этих операций очень сильно меняются. Вот я наблюдаю: другие люди приходят, другие женщины.
Елена Женина:
Потому что это другой настрой.
Эдуард Шихирман:
Это правда.
Елена Женина:
Когда ты чувствуешь себя внутри иначе, ты и договариваешься с этим миром по-другому.
Эдуард Шихирман:
В сто раз увереннее, цветущие, от них энергия другая исходит, и они начинают по-другому одеваться, краситься, ну то есть все меняется вообще полностью. Это очень здорово. Мне это как раз приносит самое большее удовлетворение, наверно, от моей работы.
Елена Женина:
Это такая, получается, психотерапия своеобразная.
Эдуард Шихирман:
Да, конечно, это психотерапия, психокоррекция с помощью хирургии, да.
Елена Женина:
Спасибо тебе огромное, что ты пришел сегодня.
Эдуард Шихирман:
Спасибо, что позвали.
Елена Женина:
Спасибо за такой интересный рассказ на, думаю, что интересующую многих тему. И не надо бояться этой операции, нужно найти своего врача, довериться ему целиком и полностью.
Эдуард Шихирман:
Отнестись серьезно к этому.
Елена Женина:
Но отнестись к этому серьезно. Напоминаю, что в гостях у нас был Шихирман Эдуард. С вами была я, Елена Женина. И до новых встреч в эфире! До свидания! Будьте здоровы и красивы!
Эдуард Шихирман:
Всего доброго!