Мама в 50 +

Татьяна Буцкая:

Друзья, доброе утро! Начинаем понедельник вместе с нами – с программой «Выбор родителей». Я – Татьяна Буцкая, автор и ведущая, и моя соведущая Ольга Пушкина.

Ольга Пушкина:

Привет-привет, друзья!

Татьяна Буцкая:

Говорим вам доброе утро. Тема у нас сегодня интересная, как обычно она касается репродукции. Будем говорить о том, стоит ли откладывать беременность до 50 лет. И вообще, где эта граница, после которой уже поздно? А может быть, мы живем в 21 веке, и вообще никогда не поздно? Сейчас же ведь замораживают яйцеклетки и можно стать мамой и в 70 лет. Но мы сейчас со всем разберемся. Я представляю нашего гостя. Итак, доброе утро. Сергей Феликсович Торубаров – главный врач ГБУЗ «ГКБ им. С.И.Спасокукоцкого ДЗМ», профессор, доктор медицинских наук, но самое главное, талантливый акушер-гинеколог. Мы знакомы уже более десяти лет, и я неоднократно видела доктора в действии.

Ольга Пушкина:

В процессе работы.

Татьяна Буцкая:

Мы сейчас перед программой вспоминали, как Сергей Феликсович проводил кесарево сечение, с музыкой, с улыбкой, еще десять лет назад, когда еще никто, мне кажется, под музыку кесарево не делал. Доброе утро!

Сергей Торубаров:

Доброе утро, Татьяна! Доброе утро, Оля! Очень приятно, что вы мы меня пригласили. И вообще приятное очень представление. Действительно, мы знакомы давно, и я очень рад этому. Во-первых, хочу поздравить всех с прошедшим 8 Марта.

Татьяна Буцкая:

Спасибо.

Сергей Торубаров:

С прекрасным весенним праздником, пожелать всем вам чудесного настроения, добра, счастья, улыбок, удачи, в общем, всего-всего-всего. И готов обсудить все вопросы, связанные с моей любимой специальностью, которой я занимаюсь уже 25 лет, даже страшно подумать, и продолжаю заниматься с огромным удовольствием. Давайте обсуждать.

Татьяна Буцкая:

На территории Вашей больницы родом вот только-только открылся. И Вы роды не принимали сколько лет?

Сергей Торубаров:

В Москве произошла реформа здравоохранения. Вы все это прекрасно знаете. И теперь у нас созданы больничные комплексы, в составе которых есть акушерско-гинекологическая служба. И наша больница не исключение. Наша больница одна из крупнейших в городе, и вот в эту акушерско-гинекологическую службу входит у нас отделение гинекологии, стационар кратковременного пребывания по профилю гинекологии, родильный дом, который вот только-только открылся, и три женские консультации. Вот это объединение позволяет нам в любой момент оказать женщинам любую, как консультативную, так и лечебную помощь, причем как вне беременности, так и в процессе беременности.

Татьяна Буцкая:

Прекрасно. Я к чему спросила: когда в последний раз Вы принимали роды? Потому что если роддом только открылся, то какое-то время Вы не общались ежедневно с рожающими женщинами, и, может быть, на Ваш незамыленный взгляд, все-таки Вы увидели, что стали они старше, не стали старше?

Сергей Торубаров:

Вот я уже сказал, что 25 лет я занимаюсь этой специальностью. К сожалению, последние, наверное, два года, пока роддом ремонтировался, я немножко оказался в стороне, но надеюсь, что сейчас все-таки активно вернусь в профессию.

Татьяна Буцкая:

Всего лишь два? Мне казалось, что уже прошло лет пять.

Сергей Торубаров:

Нет-нет, к счастью. Ну, около трех лет. Хотя это достаточно большой срок, для акушерства. Не знаю, стали ли женщины старше за это время.

Татьяна Буцкая:

Что говорит статистика?

Сергей Торубаров:

В целом у меня складывалось в последние годы ощущение, что значительно больше рожают возрастных беременных, то есть если 20 лет назад или 25 лет назад, приходя в родильный дом, увидеть женщину 30-35 лет было достаточно странно и необычно, даже, может быть, удивительно, то сегодня это абсолютно нормальная история.

Если 20 лет назад, приходя в родильный дом, увидеть женщину 30-35 лет было достаточно странно и необычно, даже, может быть, удивительно, то сегодня это абсолютно нормальная история.

И говоря о статистике, например, в городе Москва, если взять все роды, это и первые и повторные роды, то сегодня практически 50% женщин, у которых происходят роды, это женщины старше 35 лет. Много это или мало? Достаточно много, я думаю. Хотя в развитых странах этот процент значительно выше. Если мы говорим о родах после 40 лет, то по московской статистике только 3% всех женщин рожают старше 40 лет. Еще раз я повторюсь, это не первые роды, это роды уже могут быть и вторые, и третьи, и т.д. Но если мы возьмем, например, статистику западную, мировую, то я хочу сказать, что готовясь к нашей передаче, я посмотрел еще раз свежие данные. За 2015 год в европейских странах средний возраст первородящей женщины составил 29 лет. И 40% всех первородящих в странах Евросоюза родили в возрасте 35-40 лет. Представляете, как сдвинулась эта рамка?

Ольга Пушкина:

То есть цифры совсем разные, если сравнивать, например, Россию с другими странами?

Сергей Торубаров:

Не совсем.

Татьяна Буцкая:

Тенденция видна.

Сергей Торубаров:

Понимаете, здесь есть ведь историческое наследие, историческая память. Ведь у нас всегда было принято рожать первого ребенка в достаточно молодом возрасте. Возьмите классическую русскую литературу – 18-19 лет. Молодые девушки выходили замуж и начинали рожать. Другой вопрос, что в семьях было много детей. И для того, чтобы этот репродуктивный потенциал реализовать, надо было начинать рожать пораньше. Сегодня, конечно, тенденция к тому, чтобы первые роды были несколько позже. В европейских странах или в Америке, в развитых странах, другая историческая парадигма. Конечно, там первые роды и вообще замужество всегда откладывается до момента социальной обустроенности. Социально-финансовый фактор: обустроить свою жизнь, создать какую-то материальную базу для того, чтобы обеспечить детей в будущем. Поэтому этот промежуток первых родов сдвигается и примерно переходит вот к этим самым 28-30 годам.

Татьяна Буцкая:

Вы сказали, что сейчас Вас 35-летняя женщина в роддоме не удивляет. Какая женщина Вас удивит?

Сергей Торубаров:

Меня никакая женщина в роддоме не удивит. Может быть, я очень давно работаю, а может быть, у меня есть собственный опыт. Вы знаете, я об этом хотел сказать в конце, но скажу сначала. Не секрет, что у меня многодетная семья и у меня четверо детей. И я женился очень поздно – мне было 34 года. Но всегда хотел иметь много детей. И, к счастью, моя любимая жена тоже совпала со мной в этих наших пожеланиях. И вот в течение десяти лет (с 36 до 46 лет) у нас родилось четверо совершенно чудесных детей. Вот и весь ответ. Вот чем меня можно удивить, если у моей собственной супруги первые роды произошли в 36 лет, а последние были в 46 лет?

Мы ведь должны объективно смотреть на проблему. И в чем вообще суть? Я постараюсь просто объяснить главные медицинские вещи. Весь период жизни женщины, с точки зрения деторождения, так называемый репродуктивный период, делится на три категории. Причем эта классификация не только российская, она везде принята. Это ранний репродуктивный период – до 20 лет. Он имеет свои недостатки и свои особенности. Это оптимальный репродуктивный период, когда роды происходят в возрасте от 20 до 35 лет. И поздний репродуктивный период – это роды после 35 лет. Мы сегодня говорим об этой третьей категории. И, безусловно, здесь возникают некоторые особенности, некоторые нюансы. И в первую очередь, это связано с тем, что природой реализация репродуктивного потенциала заложена как раз на этот оптимальный возраст, то есть это 20-35 лет. Почему? Потому что в этот момент максимальное количество ооцитов (это предшественники яйцеклеток, которые вырабатываются в организме женщины), они максимально эффективны. Запрограммировано, что они реализуются максимально. Это максимально здоровые, в максимальном количестве, с максимальной активностью. И поэтому наиболее удобное время для того, чтобы зачать ребенка и его родить, с точки зрения овариального резерва, то есть силы, запасов вот этих ооцитов, это именно этот возраст. Безусловно, очень важный аспект – это в целом наше здоровье, потому что с возрастом никто не молодеет.

Ольга Пушкина:

Здоровья не прибавляется.

Сергей Торубаров:

Да, к сожалению, здоровья тоже у нас не прибавляется. Поэтому накапливаются различные заболевания, вновь приобретенные или начинают активизироваться хронические заболевания. И, конечно, все основные проблемы поздней беременности, позднего вынашивания, поздних родов связаны именно с этим – с тем, что женский организм начинает уже накапливать эти проблемы, а беременность – это лакмусовая бумажка, как мы любим называть. То есть это такое состояние, при котором все те проблемы организма, которые есть, и которые вне беременности не ощутимы, которые никак не влияют на жизнь женщины, как только появляется дополнительная нагрузка, а беременность увеличивает нагрузку на организм в два раза, причем на работу всех органов и систем: и кровеносной системы, и дыхательной, и других. И вот как только эта нагрузка увеличивается, то эти заболевания, к сожалению, начинают активизироваться и усложняют течение беременности. Поэтому все проблемы позднего, еще раз говорю, вынашивания, беременности и родов в основном связаны именно с этими двумя моментами.

Ольга Пушкина:

До сих пор в России женщин после 25 называют старородящими?

Сергей Торубаров:

Нет, к счастью, мы ушли от этого термина. И сегодня вообще мы стараемся быть значительно более деликатными. На мой взгляд, это категорически недопустимо и невозможно. Термин «поздняя первородящая» существует, сегодня он применим после 30-35 лет, но это больше формальная сторона вопроса. Для чего она нужна? Она нас, врачей, заставляет еще раз задуматься о том, что эти женщины входят в определенную более высокую группу риска по различным осложнениям в процессе беременности и родов.

Термин «поздняя первородящая» существует, сегодня он применим после 30-35 лет, но это больше формальная сторона вопроса.

Вот я тоже хочу привести статистику. Например, наиболее часто встречаемое осложнение беременности – угроза прерывания, угроза выкидыша. Если мы говорим о том, насколько увеличивается вероятность возникновения угрозы с возрастом, статистика говорит, что после 40 лет вероятность угрозы прерывания и выкидыша у 50% всех беременных женщин. С чем это связано? Опять-таки с тем, что организм имеет определенный жизненный запас заболеваний, всевозможных состояний, которые оказывают воздействие. Точно так же и с гестозом (это тяжелое осложнение, наиболее часто встречаемое при беременности), и с другими осложнениями. С возрастом количество этих осложнений увеличивается.

Я могу сказать, что к моему огромному счастью через мои руки прошло не менее 10 тысяч родов. Поэтому огромное количество деток.

Татьяна Буцкая:

Это маленький город.

Сергей Торубаров:

Вот это те люди, в которых я непосредственно принял участие: в родах, в операциях. И детки, которые оказались у меня на руках, и огромное количество моих друзей, знакомых родили и двух, и трех детей у меня. И мне это очень приятно. Поэтому всем, кто меня видит, всем, кто помнит, все, кто помнит наше общение, я передаю огромный привет.

Я хотел бы еще раз вернуться к моей точке зрения, к моему видению вопроса. Мне кажется, что беременность и роды могут быть в любом возрасте. Мы не можем обмануть природу. Если беременность наступила самопроизвольно, то, скорее всего, все будет благополучно. Она может наступить и в 40 лет, и даже в 45 лет. Хотя если мы возьмем статистику, то после 40 лет статистически только 50% женщин имеют вероятность самопроизвольного зачатия.

Татьяна Буцкая:

А после 50?

Сергей Торубаров:

А после 50 этот процент снижается только до 5% и стремится к нулю, потому что наступает менопауза, то есть прекращении менструации, которое связано с работой яичников, с гормональной функцией организма, в том числе с выработкой яйцеклеток, в 50,5-51 год. То есть к этому моменту природой запрограммировано угасание тех функций женского организма, которые должны быть для того, чтобы выносить и родить ребенка. Но исключения существуют, хотя, как я уже сказал, процент значительно снижается. Но если беременность наступила, то природа дает сигнал, значит, почему-то ведь беременность наступила. Значит, есть вероятность, и огромная вероятность того, что она закончится благополучно, и роды тоже закончатся благополучно.

Татьяна Буцкая:

Но все-таки после 50 лет чаще всего беременность наступает не самопроизвольно. Попасть в эти 5% – это как в игольное ушко. Она наступает с помощью соответствующих технологий. Это может быть либо ЭКО, либо вот эта современная история с заморозкой яйцеклеток. Как Вы к ней относитесь?

Сергей Торубаров:

Я отношусь хорошо, потому что есть большое количество людей, у которых по разным причинам беременность не наступила. Сейчас не будем касаться медицинских деталей. Тут могут быть самые разнообразные причины, но этих людей достаточно много. И науку не остановить, движение вперед не остановить, прогресс не остановить. ЭКО уже достаточно давно существует, 30 лет уже ЭКО активно применяется. Накоплен гигантский опыт, прошли разные периоды становления этой методики. И, конечно, это спасение для тех бесплодных супружеских пар, у которых нет детей. Я отношусь хорошо, и мне кажется, что эта методика в будущем будет развиваться.

Татьяна Буцкая:

Но были ли у Вас уже такие беременности, проходили ли через Вас, что был заморожен ооцит, и уже потом была сделана подсадка, ЭКО, беременность, роды, дети?

Сергей Торубаров:

У меня были случаи, но это были недлительные, недавние, так сказать, криоконсервация. Это была консервация два-три года, не более. Только что родился ребенок в США, самый длительный период рождения ребенка после криоконсервации, то есть заморозки ооцитов, – 30 лет.

Татьяна Буцкая:

30 лет?

Сергей Торубаров:

Да, 30 лет ооцит пролежал замороженный.

Татьяна Буцкая:

Собственный?

Сергей Торубаров:

Нет, не собственный. Это из банка ооцитов. Женщина не могла забеременеть, подобрали доноров. Она прекрасно знала, что такой достаточно длительный срок хранения, и тем не менее по всем показателям были проведены все тесты, и выяснилось, что в прекрасном состоянии этот ооцит. Его подсадили пациентке, и она выносила эту беременность и родила прекрасного ребенка. Вот сейчас об этом во всех средствах массовой информации было написано. Это самый длительный срок хранения замороженного ооцита.

Татьяна Буцкая:

Но тогда получается, что она носит не своего ребенка?

Сергей Торубаров:

В данном случае да. Хотя, конечно, то, о чем Вы говорите, сегодня вот эти методики, безусловно, тоже существуют. И любой человек в любом возрасте может заморозить яйцеклетку – или оплодотворенную яйцеклетку, или просто яйцеклетку – и через какое-то время при необходимости происходит расконсервация, подсадка, и потом беременность вынашивается. Но еще раз повторяю, нюансы есть, потому что если речь идет о том позднем репродуктивном возрасте, о котором я говорил, – старше 35 лет и дальше-дальше-дальше, то мало того, что надо подсадить эту яйцеклетку. Чтобы она прижилась, еще необходимо введение различных дополнительных препаратов, в первую очередь гормональных, для того чтобы она развивалась, росла, и чтобы эта беременность завершилась. Потому что просто в женском организме уже недостаточное количество самостоятельных гормонов для того, чтобы это произошло. Но мое мнение, все это будет развиваться, и будущее, безусловно, за ЭКО и за вспомогательными репродуктивными технологиями.

Любой человек в любом возрасте может заморозить яйцеклетку – или оплодотворенную яйцеклетку, или просто яйцеклетку – и через какое-то время при необходимости происходит расконсервация, подсадка, и потом беременность вынашивается.

Татьяна Буцкая:

Я прям так и представляю, что скоро девочкам молодым на 20-летие родители будут дарить подарочные сертификаты на сохранение ооцитов. То есть она поступила в институт, и родители понимают, что в ближайшие 5 лет у нее будет учеба, еще потом 10 лет будет становиться человеком. В 20 лет заморозила ооциты, и 10 лет у тебя, а то и 15 есть на то, чтобы добиться чего-то в этой жизни, реализоваться, наесться, нагуляться, потом родить ребенка. Но, конечно, кто-то меня сейчас слушает и думает: «Боже мой! Куда катится мир?» Но я просто говорю, что он катится. И, в общем, мы можем хвататься за голову, не хвататься за голову, но это будет. Если ты не замораживаешь эти яйцеклетки, но понимаешь, что сейчас родить не можешь, принц на белом коне не прискакал еще до тебя, что надо делать с точки зрения правильного образа жизни? В чем он должен быть правильный, чтобы выносить беременность после 35? Может быть, другом должен стать не только акушер-гинеколог, но и генетик? Какие еще надо соломки подстелить?

Сергей Торубаров:

Мне кажется, Татьяна, что Вы абсолютно правы, потому что мы движемся вперед, и остановить этот процесс невозможно. Просто Вы такой совсем прогрессивный человек, который понимает, что это неизбежно, что мы никуда от этого не денемся. В сознании в нашем, и даже в сознании акушеров-гинекологов тяжело вот это все осознать. И в идеале, безусловно, лучше бы все происходило естественно. Наверное, принц – это прекрасно, но лучше бы, чтобы все было в естественном цикле, естественным путем, и чтобы беременность наступала самостоятельно, потому что любое вмешательство в физиологию имеет свои обратные стороны.

Теперь к Вашему вопросу. В общем, ничего особенно не надо делать. Надо просто вести правильный образ жизни, нормальный образ жизни, который включает в себя все те банальные вещи, о которых мы постоянно говорим. Это, конечно же, правильное питание. Не должно быть ожирения. Не должно быть вредных продуктов. Это правильный водный рацион, обильное питье.

Татьяна Буцкая:

Расшифровывайте, а то каждый свое подумает.

Сергей Торубаров:

То, что называется метаболический синдром, или то, что мы называем в простонародье ожирение, безусловно, это одна из проблем вообще бесплодия, ненаступления беременности и вынашивания беременности, потому что нарушение обмена жиров непосредственно влияет на продукцию и функцию синтеза половых гормонов и нарушает физиологический процесс. Поэтому зачастую женщины, которые страдают метаболическим синдромом, не могут забеременеть.

Ожирение – это одна из проблем бесплодия, ненаступления беременности и вынашивания беременности, потому что нарушение обмена жиров непосредственно влияет на продукцию и функцию синтеза половых гормонов и нарушает физиологический процесс.

Татьяна Буцкая:

Ожирение?

Сергей Торубаров:

Ожирение, конечно. Надо питаться правильно. Почему? Потому что те самые хронические заболевания накапливаются со временем и с нашим движением вперед по жизненной лестнице и потом могут оказать патологические влияния. Конечно, это и печень в первую очередь. Вредные продукты влияют на функцию печени. Печень играет гигантскую роль, в том числе и в процессе беременности и вынашивания. И почки, мочевыделительная система – одна из основных наших систем, и кардиальная система – все, что связано с сердечно-сосудистой системой. То, что мы едим, то, что мы пьем, чем мы дышим, безусловно, это все воздействует на наши внутренние органы. Поэтому надо вести правильный образ жизни.

Татьяна Буцкая:

А как Вы относитесь к поливитаминам? Надо ли периодически пропивать курс фолиевой кислоты? Сейчас витамин D на троне сидит. Даже я уже по 2000 единиц в день стала пить.

Сергей Торубаров:

Но Вы рыбий жир имеете в виду?

Татьяна Буцкая:

Нет, витамин D.

Сергей Торубаров:

И витамин D, и витамин Е в качестве антиоксиданта, и поливитамины, и разные другие. В условиях нашей жизни, когда у нас и климат весьма специфический, и в общем бывают нюансы с питанием, условиями нашего существования было бы неплохо периодически всем принимать витамины. Если говорить о моем опыте, то я принимаю ежедневно витамины: и поливитамины, и витамины группы D, и витамины группы Е, и разные другие. И вся моя семья, и супруга, и дети, мы все принимаем витамины. Хотя есть и другая точка зрения, что если рацион питания достаточно широкий и богатый витаминами и минералами, то можно от этого и воздержаться. Но это более применительно, конечно, к странам, где круглогодично имеется широкий спектр и овощей, и фруктов свежих, и много солнца, и более мягкие климатические условия. Поэтому мне кажется, что это хорошо.

Ольга Пушкина:

Скажите, а генетический фактор имеет место быть? К примеру, моя мама родила ребенка после 45, есть ли вероятность, что и у меня получится?

Сергей Торубаров:

Генетика всегда имеет огромное значение, начиная от того, как мы выглядим, как мы говорим, как мы ходим, сколько мы живем, и заканчивая всякими-всякими мелочами. Все это, конечно, детерминировано генетически, то есть передается из поколения в поколение от наших родителей, от наших дедушек, бабушек, родственников.

Вероятность того, что Вы, как и Ваша мама, можете забеременеть и родить в возрасте, предположим, старше 40 лет, если у Вас есть кто-то из ближайших родственников, у которых была такая ситуация, то она у Вас тоже увеличивается.

Я здесь хочу сказать, что с возрастом увеличивается частота генетических различных заболеваний у ребенка. И если Вы решили забеременеть после 40 лет, то генетические тесты сегодня позволяют это сделать, особенно на наследственные, хромосомные заболевания. В частности, наиболее распространенные – это синдром Дауна и ряд других заболеваний. Конечно, необходимо проводить диагностику, потому что с возрастом частота этих заболеваний резко увеличивается. Но сегодня, я еще раз повторяю, мы находимся в такой ситуации, когда мы можем провести все абсолютно тесты и быть абсолютно уверенными, что ребенок здоров. И опять возвращаясь к моему опыту, мы проводили такие тесты, чтобы убедиться, что все благополучно.

Татьяна Буцкая:

Сейчас появились неинвазивные тесты, которые не входят у нас в программу ОМС, но, тем не менее, они обладают более расширенным спектром изучения генетических заболеваний. Они какое-то время в России не делались. Их отправляли в Америку, потом они в России появились. Я про них узнала года четыре назад, тогда они стоили 100 тысяч. Сейчас они уже стоят ниже 30. Тенденция хорошая. Как Вы к ним относитесь? Вообще, стоит их делать?

Сергей Торубаров:

Вы знаете, отношусь очень хорошо, потому что рождение здорового ребенка – это основная цель. Ведь мы же должны не просто реализовать вот эту репродуктивную функцию и всеми способами родить ребенка. Мы должны родить здорового ребенка, который будет во всех смыслах будущим потенциалом: и для семьи, и для страны, и, в первую очередь, для самого себя. Поэтому я уже сказал, что обследование необходимо. Это прекрасный тест – неинвазивный. Что значит «неинвазивный»? Не надо брать биопсию у самого малыша. Что раньше делали? Раньше брали либо кровь из пуповины, либо кусочек плаценты.

Мы же должны не просто реализовать репродуктивную функцию и всеми способами родить ребенка. Мы должны родить здорового ребенка, который будет во всех смыслах будущим потенциалом: и для семьи, и для страны, и, в первую очередь, для самого себя.

Татьяна Буцкая:

Но просто начинайте с того, что протыкали огромной иглой живот. То есть когда однажды увидишь это исследование, прямо мурашки.

Сергей Торубаров:

Татьяна, Вы все знаете, в принципе. Я стараюсь быть максимально деликатным, не пугать никого такими словами, но инвазия – это нарушение целостности тканей, если мы подойдем совсем формально. И, конечно, это требовало определенного проникания в ткани мамы и плода.

Ольга Пушкина:

Не все соглашаются на эту процедуру?

Сергей Торубаров:

В основном соглашаются на эту процедуру, но она не очень приятная. И сама мысль о ней и вообще выполнение этой процедуры, хотя технически она настолько отработана, что проблем, как правило, никаких не возникает. Тот метод, о котором сказала Татьяна, это обычная кровь, которая берется у мамы из вены. И на основании генетического исследования этой крови определяется вероятность возникновений генетических хромосомных аномалий у будущего малыша. Методика прекрасная. Это, в общем, было прорывное открытие. Достаточно давно оно уже было сделано – более 10 лет назад, но долго получалось разрешение на эту методику. Сначала она активно применялась в США, в европейских странах, потом пришла к нам, и сегодня она лицензирована у нас.

Ольга Пушкина:

То есть можно и у нас обследовать?

Сергей Торубаров:

Да. И более того, сегодня есть даже российские тест-системы, которые позволяют проводить именно вот такую диагностику. Это прекрасный метод, по своему результату ничем не уступающий инвазивному методу. У них абсолютно идентичная эффективность определения вот этих вероятных нарушений. Поэтому практически в течение одного дня мы можем получить полную информацию о будущем малыше. Конечно, это необходимо делать.

Татьяна Буцкая:

У Вас же есть сеть женских консультаций. Часто отправляете на этот анализ?

Сергей Торубаров:

Как Вы и сказали, этот анализ сегодня у нас не входит пока в систему оплаты услуг по обязательному медицинскому страхованию, поэтому это исследование выполняют пациентки у нас по желанию. Да, оно сейчас не настолько дорогое, да и не всем оно, в общем, показано. Но в общую практику у нас давно введено консультирование генетиком, в том числе и по возрастным критериям, и дальше генетик определяет. У нас есть скрининговые программы, когда по ультразвуку и по биохимическим маркерам мы понимаем, есть ли вероятность возникновения каких-то генетических аномалий, генетических нарушений. И уже только после получения этих результатов, после консультации генетик может назначить дополнительное обследование, в частности и инвазивную биопсию, которая делается у нас всем абсолютно. И эта методика, между прочим, широко применяется во всем мире, это не только российская история. А те, кто хотят, могут сделать такой анализ неинвазивно. Пока это делается по инициативе самих будущих родителей.

Но здесь скажу буквально одно слово. Вы знаете, я всегда выступал с таким тезисом. Вот Вы сейчас спросили: направляем, не направляем. Что мне очень нравится в западном подходе? Мне очень нравится тезис осознанного материнства или осознанного родительства. Мне с трудом представляется, что в 18 или 19 лет молодая супружеская пара готова иметь детей, хотя, конечно, есть исключения. Вот этот термин «осознанного родительства», когда люди подошли к этому с пониманием, люди подготовились, люди уже обо всем подумали, в том числе и о проведении дополнительных методов обследования при необходимости.

Татьяна Буцкая:

Давайте развеивать мифы. Скажите, пожалуйста, правда ли, что поздняя беременность способствует обновлению организма женщины, мы молодеем, мы красивеем и готовы еще до 150 лет жить?

Сергей Торубаров:

Есть два варианта ответа. Сказать то, что Вы хотите услышать, или сказать правду?

Татьяна Буцкая:

Скажите нам правду.

Ольга Пушкина:

Нам только правду.

Сергей Торубаров:

Медицинских данных о том, что беременность обновляет организм в прямом смысле, конечно, не существует. Но мой личный опыт говорит о том, что любая беременная женщина прекрасна. Она по-другому выглядит, она по-другому настроена, у нее другие глаза, вообще, у нее все другое. Мне кажется, что какое-то составляющее вот этого внутреннего приближения радости, счастья, вот этого прекрасного события – рождения малыша не может не влиять на функциональное состояние организма.

Татьяна Буцкая:

В общем, красивеем.

Сергей Торубаров:

Очевидных медицинских данных о том, что беременность улучшает состояние мамы после рождения, нет. Более того, может быть, я расстрою Вас, большое количество беременностей позитивно на организм женщины не влияет.

Очевидных медицинских данных о том, что беременность улучшает состояние мамы после рождения, нет. Более того, большое количество беременностей позитивно на организм женщины не влияет.

Ольга Пушкина:

То есть наоборот, какие-то заболевания, которые были скрыты, после беременности проявляются?

Сергей Торубаров:

Они могут, к сожалению, проявляться. Могут обостряться хронические заболевания, и вообще в два раза нагрузка увеличивается. Вот та нагрузка, которая ложится на организм мамы во время беременности, зачастую дает о себе знать в будущем. Я не говорю, что это происходит поголовно у всех.

Татьяна Буцкая:

Вообще, сейчас все лечится, друзья. 21 век.

Сергей Торубаров:

Татьяна, мне нравится Ваш оптимизм.

Татьяна Буцкая:

А как Вы относитесь к тому, что потом забирают плаценту, делают из нее коктейли, пьют, едят и становятся еще более красивее?

Сергей Торубаров:

Я отношусь к этому спокойно.

Татьяна Буцкая:

То есть можно?

Сергей Торубаров:

Речь идет о том, что в основе всех вот этих методик лежит история стволовых клеток. Это те клетки-предшественники, из которых потом развивается весь наш организм. И вот считается, что эти стволовые клетки, которые не тронуты ничем, которые идеальные клетки, назовем их так, вот они как раз могут активно стимулировать обновление организма в целом – и локальное, и общее.

Татьяна Буцкая:

Даже если их съесть?

Сергей Торубаров:

Не знаю, Татьяна, я не имею собственного опыта. Я думаю, что много вопросов, которых мы просто до конца не знаем. И, безусловно, что-то в этом есть, наука движется вперед. Сегодня есть доказанные заболевания, которые лечатся стволовыми клетками, когда берутся вот эти клетки из пуповины, из плаценты и вводятся безнадежно больным людям, и идет изменение. Новые клетки рождаются, они меняются, приспосабливаются, и таким образом происходит излечение. Я просто говорю, чтобы было понятно. И это абсолютно доказано. Поэтому в том, что сегодня эти методики применяются в том числе в косметологии, в программах омоложения и т.д., думаю, что это оправданно.

Татьяна Буцкая:

Ну что, друзья, у нас остается 1 минута. Это время подвести итоги. Что мы узнали? Мы узнали о том, что время идет, и с годами мы моложе, к сожалению, не становимся. Самые лучшие клиентки, у которых рождаются здоровые дети, это первые три десятка, даже первые двадцать пять лет. Поэтому желательно все-таки первого ребенка родить в этом возрасте. Если у Вас большие планы, то Вам в помощь современные технологии замораживания ооцитов. Но даже если Вы не заморозили, пропустили и случайно забеременели в 50 – все будет хорошо. Все только на пользу. Самое главное, что мужчины говорят, что беременность женщину красит. Поэтому больше рожайте. И привет от главного врача московской больницы.

Сергей Торубаров:

Дорогие друзья, спасибо большое. Надеюсь, что наша встреча была приятной. Я еще раз поздравляю всех с прошедшим праздником и желаю всем активно-активно двигаться вперед, в том числе и с позиции размножения.

Татьяна Буцкая:

До свидания!

Ольга Пушкина:

Пока-пока, друзья!