Гормоны и психика - от нормы до болезни

Виктория Читлова:

С Вами передача «Пси-Лекторий» и я, её ведущая, Виктория Читлова, врач-психиатр, психотерапевт. Сегодня наша беседа коснётся гормонов и психики. У меня в гостях выдающийся психиатр нашей страны, психоэндокринолог, профессор, доктор медицинских наук, руководитель отдела нейропсихиатрии института психиатрии, филиала института Сербского, Людмила Николаевна Горобец.

Людмила Николаевна! Большое спасибо, что Вы сегодня с нами! Мы с Вами коснёмся такой странной, непонятной для людей тематики. Мы знакомимся с тем, что такое психосоматика, и как взаимодействует мозг со всем организмом в целом. Надеюсь, Вы нам сегодня привнесете больше ясности по этому вопросу.

Людмила Николаевна, первый вопрос к Вам: вообще, что такое гормоны, какова их роль в организме?

Людмила Горобец:

Гормоны и мозг, это глобальная проблема, конечно, неподъёмная, я бы сказала. Несмотря на то, что исследования продолжаются, наверное, с конца XIX-го века, может быть, даже и раньше, до сих пор остаётся терра инкогнита, что это такое, что это за взаимодействие. К настоящему времени установлено, что гормоны играют ведущую роль в соединении всех систем в организме – и соматики, и мозга. Наравне с вегетативной, с иммунной системой они регулируют все процессы, которые происходят вообще в нашем организме; не только в нашем, в организме животных тоже, безусловно. Ещё хотела бы добавить, что слово «гормон» появилось в XX-м столетии от латинского слова «побуждать». Гормоны призваны налаживать и контролировать все процессы, которые происходят в нашем организме. 

Виктория Читлова:

Как гормоны отражаются на психике? Они играют значительную роль или посредническую роль? 

Людмила Горобец:

Нет, конечно, они играют одну из основных ролей. Даже само название психонейроэндокринология говорит само за себя. Безусловно, существование мозга, как такового, его передача нервных сигналов при помощи аксонов, отростков клеток – это один момент. Второй момент, ведь мозг – это не просто объект, а комплекс нейронов. Это орган, который сам проецирует и продуцирует гормоны. Происходит обратная связь между соматикой, то есть между внутренними органами, и мозгом. Поэтому очень интересно. Гормоны призваны передавать информацию, которая формулируется или производится, если можно так сказать, в головном мозге, начиная с млекопитающих и даже с более низких существ, которые стоят на более низкой ступени развития, до человека. Без гормонов, наверное, не происходит ни один процесс в организме, и в головном мозге то же самое. 

Виктория Читлова:

То есть гормоны – это вещества, которые несут информацию. 

Людмила Горобец:

Да, безусловно. 

Виктория Читлова:

А чем занимается психонейроэндокринология, что это за наука?

Людмила Горобец:

Спасибо большое за вопрос, очень интересно. Я последние несколько лет руковожу этим отделом, я не перестаю удивляться тому, что, действительно, это очень интересная наука. Обращаясь к историческим моментам, хочу Вам сказать, что само понятие «психиатрическая эндокринология» возникло, вернее, первым его озвучил французский психиатр Лавастин в 1908-м году, то есть в нынешнем году этой науке исполняется 110 лет. Но она не отдельная наука, конечно, это интегративная наука, которых в настоящее время достаточное количество. Она произошла на стыке эндокринологии и психиатрии. Две основных задачи, которые она решает, это исследование психических нарушений при различных эндокринных расстройствах и, наоборот, эндокринные дисфункции при психических заболеваниях. 

Виктория Читлова:

Кто в нашей стране развивал это направление?

Людмила Горобец:

В нашей стране развивал направление очень уважаемый профессор Арон Исаакович Белкин, в прошлом году мы отметили 90-летие со дня его рождения. Большая была конференция, и отдельные исторические моменты его биографии, его отдельных публикаций. Он первом ввел это понятие у нас в стране, организовал отдел в московском НИИ психиатрии, занимался долгое время исследованиями различных гормонов и так далее. Но человек он был очень разносторонний, потом ещё увлёкся психоаналитическими проблемами. То есть человек был многосторонне развит, яркая личность, был ярчайшим оратором. На его лекциях не было свободного места, приходило очень много слушателей. В конце жизни, что тоже очень важно, я хотела бы это подчеркнуть, он занимался ещё продвижением научно-популярных сведений или данных. Например, его книги «Запах денег», «Вожди и призраки», «Третий пол», которым он занимался одним из первых, вопросами гомосексуализма, половых дисфорий. Эти книги написаны очень доступным языком. Очень советую их приобрести или, может быть, Вы их найдёте в библиотеке, с большим интересом прочитаете и, наверное, поймете очень многие моменты. Они связаны, с одной стороны, с наукой, но книги написаны таким языком, что при прочтении появляется заинтересованность, хочется ещё больше и больше познакомиться с психиатрической эндокринологией. 

Виктория Читлова:

Я бы хотела ещё отметить, подчеркнуть момент. Насколько я знаю, Арон Исаакович продвигал и исследовал гомосексуальную тему с точки зрения психоэндокринологии в конце XX века в нашей стране. То есть он был, буквально, первопроходцем в этом вопросе. 

Людмила Горобец:

Да, причём, ещё один большой плюс его деятельности в том, что он наладил связи, которые, как Вы сами понимаете, порой, нам трудно наладить, потому что многие обыватели относятся с некоторой опаской к психиатрам. Психиатрия – это такая наука и такие заведения, психиатрические больницы, в которые попадать не очень хочется в силу различных причин. Причём, меня очень давно удивляет момент: за рубежом к психиатрии вообще, к психотерапевтам, к психоневрологам, можно называть по-разному, относятся с пониманием и не считают зазорным обращаться с проблемами. У нас, наверное, были основания для опасений, потому что в 1960-70-х годах психиатрия была патерналистски, я бы сказала, настроена. Были моменты, и перегибы, и т.д. Но сейчас тоже не всё просто в нашем королевстве, поскольку вышедший, по-моему, в 1985-м году закон, дал больше прав больным с психическими расстройствами, меньше прав врачам, причём, не защитив врачей-психиатров, что тоже очень большая проблема. Наверное, Вы в своей жизни, просто в обыденной жизни сталкивались с такими проблемами, когда действительно больной в психозе, но его невозможно госпитализировать, потому что госпитализация может быть только по двум причинам: когда он опасен для себя или для окружающих. Это тоже очень большая проблема, конечно, пока остаётся. 

Виктория Читлова:

Гормонов множество, все знают, что они выделяются разными железами в организме. Можно ли сказать, что у конкретного, отдельно взятого человека, в принципе, может доминировать какой-то один гормон, который подстраивает под себя всю и гормональную, и психическую систему, и соматические связи так, чтобы мы могли говорить о типах личностей, или соматотипах? 

Людмила Горобец:

Спасибо, очень интересный вопрос. Я бы на него ответила следующим образом. Дело в том, что эндокринная система заведует всеми процессами, и психическими, и соматическими в организме, то есть регулирует буквально всё. Это первое. Второе, не нужно забывать о том, что гормоны фазоспецифичны. Они выделяются, секретируются не только железами, фактически, во всех внутренних органах, особенно в желудочно-кишечном тракте и, как я уже сказала, в самом головном мозге выделяются в виде нейропептидов и так далее. В определённые периоды жизни, начиная с момента зачатия, они существуют, секретируются в определённом количестве, тем самым формируя организм. Если тот или иной гормон секретируется, например, не в то время и в большом количестве, не в том, в котором нужно, это чаще всего приводит к эндокринным заболеваниям. Например, возьмём такое понятие, как евнухоидность – наверное, понятный термин. То есть мужская особь имеет некоторые женские особенности строения фигуры, к примеру. Это обусловлено, скорее всего, повышенным содержанием в организме эстрогенов, женских половых гормонов. Наоборот, маскулинизация, маскулинная фигура женщины, наверное, связана больше с тем, что преобладают андрогены в организме. Как это ни странно покажется, наверное, слушателям, и у женщин, и у мужчин имеются и женские, и мужские половые гормоны. 

Гормоны фазоспецифичны, то есть выделяются, секретируются в определённое время жизни в определённом количестве.

Виктория Читлова:

Это о внешности. А с точки зрения своей психики? 

Людмила Горобец:

Своей психики, я думаю, что это, всё-таки, проблема более спекулятивная. 

Виктория Читлова:

Конкретно, у евнухоидных мужчин и маскулинизированных женщин и психика будет соответствующей? 

Людмила Горобец:

Безусловно, конечно. Конечно, основной инстинкт никто не отменял. Но, что я хочу сказать, говоря о том, как влияют гормоны на мозг и на поведение. Эндокринная система генетически запрограммирована с момента зачатия. У животных, стоящих на различных эволюционных степенях, начиная от рыб до млекопитающих, эндокринная система играет очень большую роль. Приведу маленький пример, инстинкт размножения, или инстинкт материнства. Вообще, полового поведения. Там настолько всё запрограммировано! Самцы, самки, как они должны себя вести и т.д., как потом самка, родившая или высидевшая из яйца своё потомство, она делает всё так, как ей велел гормон. В частности, пролактин, если мы говорим об инстинкте материнства. Приведу ещё один маленький пример, для того чтобы было понятно: дикие и домашние животные. У диких животных больше гормональная запрограммированность. У домашних животных, я думаю, что у всех найдётся пример, взять собаку, нашего лучшего друга из домашних животных. Мы её уже можем научить, если можно так выразиться, бороться с инстинктом материнства, в хорошем смысле этого слова. То есть она, доверяя нам, может нам дать возможность погладить щеночка, совершить с ним какие-то действия. В дикой природе это невозможно, она будет агрессивна, она будет охранять. Что тогда можно сказать о человеке, понимаете?

Гормон, просто гормон и какой-то инстинкт, это очень, я бы сказала, спекулятивный и редукционистский подход. Нельзя экстраполировать один гормон строго на один инстинкт поведения, тем более, у человека или, как я привела пример, у домашних животных, которых мы уже приучили, у которых вторая сигнальная система работает немножко по-другому. Хотя я не была ученицей Арона Исааковича Белкина, но, тем не менее, некоторые время с ним работала, естественно, ознакомилась с его книгами. Мне очень нравился его подход. То есть гормон – это гормон, это очень хорошо, это нужно. Но, гормон и ситуация. 

Виктория Читлова:

Вы, практически, ответили на мой следующий вопрос. У нас есть понятие «этика» и восприятие людей самих себя. Человек подспудно, неосознанно считает, что он может контролировать свои инстинкты, своё поведение, и что в целом, раз он существо, стоящее на вершине эволюции, значит ему за счёт развитой психики подвластны все эти процессы.

Соответственно, следующий вопрос, на примере женских гормонов, женщин. Всем известен так называемой предменструальный синдром. Насколько здесь велика роль гормонов? Можно ли его контролировать. Краеугольный камень для и мужчин, и для женщин, потому что, буквально, из-за него иногда рушатся взаимоотношения. 

Людмила Горобец:

Спасибо большое, Виктория. Да, здесь я с Вами тоже полностью согласна. Гормоны, ещё раз повторю – это гормоны. Гормональная система, связанная с определёнными железами, и гормоны, которые продуцируются и мозге, и во многих внутренних органах – это одно. Но другое дело, что каждый гормон имеет фазоспецифичную секрецию. В определённые временные промежутки, или суточные, продукция гормонов меняется в зависимости от того, чтобы поддерживать гомеостаз, чтобы справляться с внешними проблемами и т.д. По поводу предменструального синдрома сейчас идёт некоторый спор, если можно так сказать, с гинекологами, которые, как они считают, в этой проблеме и, наверное, с ними можно согласиться. Так же, как и эндокринологи с гормональной системой разбираются больше, чем психиатры. Тем не менее, я думаю, что без психиатров здесь тоже нельзя обойтись. Дело в том, что, в принципе, менструальная функция, это как раз пример фазоспецифичности выделения тех или иных гормонов.

Предменструальный синдром тоже разделяется на предменструальные напряжения, предменструальные дисфорические расстройства и так далее. Обычно это состояние наступает за 3-5 дней перед менструацией в лютеиновую фазу. Это гормон, который вырабатывается в гипофизе и влияет на секрецию половых гормонов. Конечно, изменение эстрогенов, женских половых гормонов, приводит к тем или иным изменениям. Но это тоже очень индивидуально. Иногда это выражается в, так называемых, приливах, когда женщина краснеет, бледнеет, у нее повышается потоотделение. Иногда это проявляется в обменных процессах, нарушается водно-солевой обмен. Существует несколько подтипов, я бы так сказала, предменструального синдрома. Но, это не заболевание, это норма, если это не мешает социальному функционированию женщины. 

Продуцирование гормонов меняется, чтобы поддерживать гомеостаз, чтобы справляться с внешними проблемами.

Виктория Читлова:

Когда же это патология уже?

Людмила Горобец:

Считается, что определённых критериев нет, но, всё-таки, кое-что в этой области наработано. Если в течение, например, 2-3 циклов все эти симптомы, плюс нарушение настроения, выражающееся в депрессии, в тревоге, если в предменструальном синдроме состояние уже становится патологическим и мешает социальному функционированию. Причём, что интересно, есть и прямо противоположные. Понимаете, чем интересны гормоны. В популярной литературе и в масс-медиа мы часто встречаемся с понятием гормон счастья. Но, я ещё раз подчеркну: гормон и ситуация. Иногда один гормон может являться основой, одной из основ депрессии. На примере предменструального синдрома, у некоторых женщин эйфория на этом же фоне, при этих же гормональных изменениях; у них повышение работоспособности, они считают себя прекрасными, красивыми. То есть, совершенно гипоманиакальные состояния. 

Виктория Читлова:

Скажите, нужно ли с этим бороться, если возникает заметное и социально важное изменение? 

Людмила Горобец:

Да, конечно, безусловно. 

Виктория Читлова:

Как это происходит? Психиатры этим занимаются, эндокринологи, гинекологи, все вместе. 

Людмила Горобец:

Хорошо бы, если бы занимались все вместе. Потому что, помимо соматических проявлений в виде вегетативных кризов и обменных нарушений, в виде накопления жидкости в организме, чаще всего предменструальное дисфорическое расстройство сопровождается заметным расстройством настроения, аффективным. Тогда, конечно, нужно подключать психиатра или нужно, по крайней мере, чтобы гинеколог обладал хоть какими-то начальными знаниями психиатрии. Естественно, в таких ситуациях, наверное, не следует сразу прибегать к гормонозамещающей терапии, контрацептивам, хотя они сейчас и 3, и 4 поколения, они чистые, они якобы без побочных эффектов. Тем не менее, так как серотонин тоже играет очень большую роль в формировании патологического предменструального синдрома, я думаю, что применение некоторых антидепрессантов, в частности, селективных ингибиторов обратного захвата серотонина было бы оправданным.

Виктория Читлова:

Скажите, пожалуйста, как окружающая среда может повлиять на изменение гормонов и отразиться на психике? Это неправильная пища, либо, может быть, препараты, либо вообще может быть стресс, психологическое воздействие. 

Людмила Горобец:

Спасибо большое за вопрос, очень интересный. Конечно, в 2-х словах об этом не скажешь, но я постараюсь очень сжато рассказать определяющие моменты. Как я уже говорила, эндокринная система призвана поддерживать гомеостаз организма, его стабильное состояние, потому что все системы, все эндокринные системы, а их несколько у нас в организме, призваны действовать слаженно. Если, например, происходят патологические изменения в одной системе, то это не может не сказаться на другой. Приведу такой общеизвестный пример, как стресс. Стресс бывает физиологический, мы все переживаем много стрессов в своей жизни. При нормальном, физиологическом стрессе в организме происходит повышение уровня кортизола, это гормон надпочечников. Его ещё называют гормон стресса. Но потом организм своими путями справляется. Этот стресс потихонечку, проходя несколько стадий, нормализуется, и гомеостаз организма и психики, естественно, восстанавливается. Но иногда бывают и патологические стрессы. Скорее всего, в психиатрии мы имеем дело с патологическими стрессами, когда они хронические, интенсивные. В том случае, когда организм сам не справляется и не сможет вернуть нормальное состояние, нормальное функционирование организма и психики в частности, тогда, конечно, требуется помощь психиатра или психотерапевта. Даже чаще всего, наверное, общая помощь и того, и другого.

Виктория Читлова:

На уровне организма получается, если гормоны стресса давно запущены, они могут видоизменить функцию разных органов. Мы с Вами говорим про психосоматику в целом. Какие нейроэндокринные нарушения, заболевания в организме возникают чаще всего на фоне хронического стресса? 

Людмила Горобец:

Тут тоже нельзя вычленить отдельные или преимущественные заболевания. Так как, помимо эндокринных желез, многие внутренние органы продуцируют гормоны, то можно, наверное, к психосоматическим постстрессовым длительным ситуациям отнести язвенную болезнь двенадцатиперстной кишки. Проблемы, например, сахарного диабета II типа к нейроэндокринным дисфункциям и стрессовым ситуациям, наверное, я бы не отнесла. Нейроэндокринное заболевание – это сахарный диабет I типа, это моё мнение, эндокринологи могут со мной не согласиться. Поскольку там происходят, безусловно, изменения самих клеток поджелудочной железы, которые продуцируют инсулин – гормон, который помогает нашему организму провести из кровеносного русла глюкозу, доставить её в клетку, для того, чтобы поддерживать энергетический баланс в организме. 

Виктория Читлова:

А как Вы смотрите на концепцию, что хронический стресс может нарушать инсулиновый обмен, способствуя формированию сахарного диабета II типа?

Людмила Горобец:

Конечно, возможно. Но, я буквально на прошлой неделе была в Томске на большой, очень интересной конференции биологических психиатров и биохимиков Сибирского отделения. Они проводят очень много исследований на эту тему, и экспериментальных исследований на животных, и возможных исследований, не экспериментов, безусловно, а исследований у человека. Всё-таки, определённых биомаркеров, как сейчас говорят (мне больше нравится биомаркёров, но биомаркеры), для точной связи, например, того же стресса с определённым заболеванием, то есть этиологии, причина и дальнейшее развитие, всё равно, особенно в психиатрии, до сих пор не найдено. 

Виктория Читлова:

Конечно. Всё же сводится к тому, что организм - это нелинейная система. Всё взаимосвязано: и гормоны, и иммунная система, вегетативная система, всё это связано друг с другом, сосуществуют в некоем таинственном балансе. Постепенно накапливаются данные; надеюсь, скоро в передачах мы будем говорить более конкретно о том, что же обнаружили.

Следующий вопрос. Когда мы имеем пограничные психические состояния, допустим, депрессию. Мы уже с нашими зрителями говорили о том, что депрессия может вовлекать вообще весь организм, то есть это системный синдром. Что может с гормонами происходить? 

Людмила Горобец:

Отвечая на Ваш предыдущий вопрос, я говорила о том, что поиск биомаркеров сейчас одно из перспективных направлений науки. Депрессия в этом отношении, мне кажется, более изучена, шизофрения тоже; если будет время, я тоже немножечко об этом скажу. Классическая депрессия сопровождается, это нельзя назвать причиной, но сопровождается изменениями содержания кортизола в крови, гиперкортизолемия. В свою очередь, длительно существующая гиперкортизолемия это такое токсическое состояние, которое очень негативно влияет на кору головного мозга. Вторая эндокринная система, которая затронута при депрессии, чаще всего тиреоидная. Причём, симптомы гипотиреоза, то есть когда мало гормонов щитовидной железы, и депрессивные расстройства, очень похожи. Это даже проявляется в какой-то степени коморбидности этих двух расстройств, потому что иногда очень сложно их диагностировать и отличить. Это только бывает возможно, когда пациенты приходят с жалобами на расстройства депрессивные различные, и мы для дифференциальной диагностики должны провести гормональные исследования. Если мы выявляем снижение функции щитовидной железы, а это определяется по двум гормонам, по центральному гормону и периферическому, тогда мы вправе ставить диагноз гипотиреоз и назначать гормональную терапию. Если же мы этого не выявляем, то, скорее всего, это депрессивное расстройство и тогда мы применяем совершенно другое лечение, лечение антидепрессантами. 

Классическая депрессия сопровождается изменениями содержания кортизола в крови, гиперкортизолемия. Длительно существующая гиперкортизолемия очень негативно влияет на кору головного мозга.

Виктория Читлова:

Вы предупредили мой следующий вопрос. Заболеваний эндокринных много, желёз много, патологий тоже много. Сопровождается ли эта патология психическими нарушениями, и какие чаще встречаются? Может быть, с примерами. 

Людмила Горобец:

Да, спасибо большое, очень интересный вопрос. Это, как раз, область изучения психиатрической эндокринологии. Нам в этом отношении помог Манфер Бювер, опубликовавший в 1954 году очень интересный труд, который перевел, кстати, Арон Исаакович Белкин и опубликовал в России. Безусловно, очень много заболеваний эндокринных, очень много психических расстройств, связанных с ними. Он постулировал, и мы с ним до сих пор согласны, что при лёгких эндокринных дисфункциях встречаются достаточно лёгкие психические расстройства, чаще всего аффективные, астенические, безусловно – преморбидные личности. 

Виктория Читлова:

Аффективные – это патология настроения. 

Людмила Горобец:

Да, извините, это патология настроения. Чаще всего это депрессия, но иногда бывает и гипомания, и даже мания: повышенное настроение, приподнятость, когда всё получается, всё замечательно, весь организм приподнят. С другой стороны, при довольно тяжёлых и длительно текущих эндокринных заболеваниях, он не отрицал, что возможно развитие и галлюцинаторно-параноидных расстройств, вплоть до органических поражений головного мозга, которые приводят даже к деменции. 

Виктория Читлова:

То есть, когда гормоны становятся токсичными для организма, для мозга, в том числе. 

Людмила Горобец:

Это длительное, тяжело текущее, настоящее эндокринное заболевание. 

Виктория Читлова:

Достаточно ли гормональной терапии, либо оперативного вмешательства именно на железы для того, чтобы избавиться от психических нарушений? Либо здесь нужно привносить ещё и психофармакотерапию?

Людмила Горобец:

Интересный очень вопрос. Если можно, я два слова исторических. Начало изучения психиатрической эндокринологии было очень интересным. В то время считалось, что, к примеру, шизофрения — это заболевание, когда поражены все железы внутренней секреции. Если Вы помните замечательную книгу и фильм, и вспомните профессора Преображенского, который, исходя из данного положения и считая, что гормоны могут всё, что угодно, пересаживал половые железы для продления молодости и поддержания потенции мужчинам. Даже пытался пересадить гипофиз, для того чтобы изменить, превратить собаку в человека. Сейчас многочисленные исследования и у нас, и за рубежом пришли к заключению, что, скорее всего, конечно, гормоны играют определённую роль, но не являются причиной психических расстройств. Несмотря на то, что до сих пор реально существует, и мы с ней согласны, дофаминергическая теория шизофрении, когда нарушается нейротрансмиссия и происходит накопление большого количества дофамина. На этом построена антипсихотическая терапия, которую мы применяем в данном случае.

Другим примером участия гормонов в причинах шизофрении является эстроген-протективная теория. На чем она основана? На том, что женщины в репродуктивном возрасте, когда эстрогенов достаточное количество, позже заболевают шизофренией, чем мужчины, с одной стороны. Из числа тех, кто предрасположен, естественно. Причём, есть интересный факт: процент заболеваемости шизофренией остаётся неизменным долгие-долгие годы даже, может быть, столетия. 1 %. Если депрессии у населения возрастают, то шизофрения так. Вторым доказательством того, что гормоны, в частности, половые гормоны участвуют, не является причиной, а принимают участие, служит то, что у женщин в постменопаузе или в перименопаузе увеличивается частота развития шизофрении. Вот такой интересный факт. 

Виктория Читлова:

Да, действительно интересно: нарушение гормонов, их уровня не является основной причиной психических расстройств, но они вовлечены в патогенез, как мы это называем. 

Следующий вопрос. Болезни щитовидной железы мы встречаем в нашей стране достаточно часто. С какими чаще психическими нарушениями мы встречаемся, как нам с этим бороться?

Людмила Горобец:

Очень интересный вопрос, большое спасибо! Я, может быть, удивлю аудиторию, может быть, Вас, в какой-то степени, вспомнив позицию Арона Исааковича Белкина, который говорил о том, что один гормон, его повышенное или пониженное количество, не всегда приводит к однозначным изменениям психики. Мы привыкли к тому, что снижение уровня тиреоидных гормонов приводит к депрессии, то есть к снижению настроения, к потере аппетита, нарушению сна – вся обойма, свойственная депрессии. Тогда, как гипертиреоидные состояния, когда уровень гормонов щитовидной железы повышен – повышается обмен, эйфория, раздражительность и так далее. Мне очень понравилось, когда Арон Исаакович ввёл термин «дистериоз», то есть, фактически, и при высоком уровне, и при низком встречаются и те, и другие проявления. Вот здесь бинарность гормонов и ситуации. Это очень интересный факт. В этом отношении, если мы выявили, сделав гормональный анализ, то или иное состояние, то мы, конечно, должны применять определённый подход для того, чтобы или снизить, или повысить, нормализовать уровень гормонов щитовидной железы. Порой, если этого бывает недостаточно, мы прибегаем и к психотерапевтическим приёмам, и иногда даже небольшие дозы антидепрессантов мы вполне можем применять. 

Виктория Читлова:

Насчёт психотерапии коротенький вопрос. Можно ли психологически повлиять на состав гормонов? 

Людмила Горобец:

Я бы не могла сказать, наверное, напрямую, это немножко спекулятивный вопрос. Но, на примере сахарного диабета II типа, мы очень много говорим о том, что, так как человек социализирован, то, безусловно, психотерапевтическое воздействие помогает ему справляться, и тем самым компенсирует и помогает восстановлению гомеостаза в организме в целом, в той или иной степени. 

Виктория Читлова:

Спасибо большое, Людмила Николаевна, я бы хотела немножко подытожить. Получается, что гормональная система интегрирована в организм и является частью. 

Людмила Горобец:

Она является интегратором. Нервная, иммунная, вегетативная и эндокринная (я после нервной, наверное, поставила бы эндокринную) и так далее. Они являются интегратором всего нашего организма. 

Виктория Читлова:

То есть нельзя сказать, что она отстоит отдельно, она выполняет свою командную работу. Именно об этом и шла речь сегодня. 

Людмила Горобец:

Она делает, она призвана делать свои командные функции. Безусловно, команду нам даёт центральная нервная система. Но гормон является проводником тех функций, которые должны осуществлять те или иные внутренние органы и сам мозг, естественно. 

Виктория Читлова:

Я всегда в конце эфира задаю вопрос своим гостям: что бы Вы пожелали нашим зрителям?

Людмила Горобец:

Вика, спасибо огромное! Во-первых, большое спасибо Вам за то, что Вы меня пригласили! Я буду надеяться, что я смогла ответить на ряд вопросов, которые, наверное, волнуют общество и каждого человека в отдельности. Я бы пожелала нашим слушателям не бояться психиатров, идти к ним. Я понимаю, что, может быть, это связано с тем, что до сих пор существует стигматизация, но, тем не менее, не бойтесь психиатров, они не страшные, они помогут. Тем более, как сегодня мы выяснили, эндокринологи и психоэндокринологи помогут Вам справиться со многими проблемами, которые, к сожалению, все увеличиваются и увеличиваются из-за постоянных стрессов и влияния окружающей среды, и социального неблагополучия не только в нашей стране, но и за рубежом. Я бы посоветовала не бояться психиатров. 

Виктория Читлова:

Большое спасибо, Людмила Николаевна! Мы не успели сегодня коснуться вопросов побочных эффектов психофармакотерапии.

Людмила Горобец:

Виктория, я с удовольствием, если Вы пригласите. Это большая тема, я думаю, для многих пациентов, для многих людей, которые принимают и антидепрессанты для лечения депрессии, и иногда лёгкие антипсихотики. Информационный фактор очень полезен и очень важен. Это большая тема для отдельного разговора. 

Виктория Читлова:

Я, к сожалению, вынуждена завершить наш эфир. Благодарю Вас! 

Людмила Горобец:

До свидания.