Ферменты, переваривание и панкреатит
Гастроэнтерология
Олег Дружбинский:
Привет, друзья! Мы продолжаем на радио «Медиадоктор» «Желудочный экспресс с доктором Вяловым». Сергей, спасибо, что Вы опять нас просвещаете. В студии Олег Дружбинский. И мы сегодня будем говорить об одной из самых страшных историй, которая может случиться с нашим ЖКТ – это панкреатит. Программа называется «Ферменты, переваривание и панкреатит». Прошу прощения, что я сразу пугаю, но Вы знаете, что аудиторию надо или пугать, или развлекать. Мы будем делать и то, и другое. Мой знакомый, большой любитель злоупотреблять алкоголем, пришел на работу с панкреатитом, а потом упал, ему вызвали «скорую», и больше мы его не видели. Я рассказываю эту историю редко, но до сих пор она у меня стоит в памяти, потому что он говорил: «Я не буду выпивать, у меня панкреатит», – а потом все равно начинал. Что это за штука? Давайте начнем сначала.
Сергей Вялов:
Один случай: был мой близкий знакомый, мы еще учились тогда в институте, но он был другой специальности, не врач. И вот в один прекрасный день он ехал домой в электричке, взял бутылочку пива, пакетик сухариков и не доехал до дома. У него случился панкреатит, и большего его тоже никто не видел. А другой мой знакомый употреблял зло в больших количествах, большим количеством бутылок ежедневно, ежемесячно, если не сказать, что ежегодно. И вот у него случился панкреатит, но ему повезло. Наверное, он родился под счастливой звездой, и его спасли. Потом у него случился еще один панкреатит, и его еще раз спасли. Потом еще, еще, еще… Несколько раз ему отрезали по кусочкам поджелудочную железу, потому что она начинала разваливаться. В итоге он перенес порядка 10-ти операций и до сих пор живой.
Олег Дружбинский:
Вот как бывает. Ну, что ж, давайте начнем.
Сергей Вялов:
Самое опасное, что может случиться с пищеварительной системой – это панкреатит, потому что от него умирают, и достаточно быстро. И если у кого-нибудь это случится, уже будет не до шуток, потому что происходит это за считанные часы, и главное – успеть доехать. Обычно возникают сильные боли, но не на ровном месте. Конечно же, есть некая подоплека, которая провоцирует этот панкреатит. В первую очередь, сюда попадает алкоголь. Во вторую очередь, сюда попадают жиры. В третью очередь, сюда попадает уже существующее заболевание желудка, которое стимулирует поджелудочную железу, она не выдерживает нагрузку и начинает разрушаться. И сюда попадают определенного рода иммунные нарушения, связанные с повышенным содержанием конкретного одного определенного вида иммуноглобулинов, а именно G4, но это достаточно редко возникает.
В такой ситуации главное не ждать, а быстро попасть в больницу (либо на «скорой», либо своим ходом). После панкреатита везунчикам достаются проблемы с перевариванием, либо те, кто еще не дожил и не довел себя до панкреатита, те испытывают проблемы с пищеварением. Вот теперь давайте про ферменты. Что Вы об этом помните?
Олег Дружбинский:
Я помню, что ферменты – это такие штуки, которые помогают нам расщеплять происходящее в нашем питании. Например, у тех, кто любит баранину или плов. Как известно, бараний жир застывает на 36 градусах, то есть ты его ешь, а он застывший у тебя внутри. И чтобы он расщеплялся, хороший репчатый лук – раз туда, и вот эти фитонциды баранину там расщепляют, и она переваривается лучше, а не лежит комком. Вот что я помню про ферменты.
Сергей Вялов:
Тогда давайте зайдем еще чуть пораньше и вспомним, что «ферменты» первый раз каждый слышал на химии. В школьной программе есть такое занятие по химии, посвященное ферментам. Некоторые прогуливали и не помнят, но я просто ссылаю к тому времени в жизни, когда мы об этом еще помнили. И там давалось определение ферментов – это определенного рода химические вещества, которые служат катализатором и ускоряют химические реакции. То есть основное предназначение ферментов – это ускорить некую химическую реакцию, чтобы это произошло быстро. Но на это влияет и много других факторов. Например, опять же из химии мы знаем, что если пробирку погреть, то реакция происходит тоже быстрее. Если туда добавить какую-то среду, например, в водной среде какие-то реакции быстрее происходят, в жировой медленнее…
Олег Дружбинский:
А если спиртику капнуть, тоже может пойти быстрее.
Сергей Вялов:
Да. Поэтому мы вспоминаем, что кроме самих ферментов есть еще множество окружающих условий, в которых они находятся, в которых они должны работать, и в которых они могут работать или, наоборот, не могут работать. А теперь мы вспомним солнечный Узбекистан, в котором все любят плов и едят его с большим куском курдюка, который представляет собой огромное количество в чистом виде твердых жиров, самых тугоплавких. И почему-то они не страдают от сумасшедшего количество случаев панкреатита.
Олег Дружбинский:
Хороший вопрос, кстати!
Сергей Вялов:
Дети в Узбекистане едят плов с курдюком с самого детства, и чего-то панкреатита у них нет. А мы пытаемся съесть что-то жирненькое, и вдруг – раз и панкреатит. Какая несправедливость, правда?
Олег Дружбинский:
Гены, я думаю, дорогой доктор! Отгадал?
Сергей Вялов:
Не совсем. Если мы понимаем, что функция ферментов – это ускорять реакции, расщеплять что-то более крупное на что-то более мелкое, и от этого, конечно, никто не умирает. Максимум, что нам будет светить, как наказание за отсутствие ферментов – это непереваренная еда, которую вы увидите на выходе. Поэтому, когда мы говорим про панкреатит, то это одна история, которая провоцируется алкоголем и большим количеством определенного вида жиров, а именно триглицеридов, или какими-то наследственными изменениями.
Олег Дружбинский:
А триглицериды – это что?
Сергей Вялов:
Здесь проще будет сказать так, что весь этот холестерин и его тяжелая фракция триглицериды содержатся только в продуктах животного происхождения, например, сало, сливочное масло. Но обычно этого недостаточно, нужно все-таки что-то туда подлить, хороший растворитель крепостью 40 градусов или какие-нибудь стимулирующие вещества, которые могут использоваться в продуктах питания в качестве консервантов и усилителей вкуса, которые еще более оказывают стимулирующее действие. Если это будет происходить на фоне заболевания желудка, тогда панкреатит обеспечен. Три фактора, которые складываются вместе и дают ту самую силу и интенсивность, которая кладет в больницу.
Олег Дружбинский:
Водка, сало и газировка (все вместе).
Сергей Вялов:
И чипсы еще можно добавить сюда. Поэтому, конечно, надо постараться. С первого раза это не возникнет, должно быть регулярное повреждающее действие на продолжительной основе. Поэтому настороженность должна быть, но прямо бояться этого не стоит. Обычно здесь нас спасает совесть.
Олег Дружбинский:
Ну, знаете, у некоторых такая совесть чистая – они ей вообще не пользуются.
Сергей Вялов:
Бывает, но каждый алкоголик знает свой грех, правда, не может с ним ничего сделать, но знать знает. Об этой истории чуть позже будет эфир. Так вот, ферменты. Конечно, убить поджелудочную железу можно, но сложно, поэтому чаще страдает ее ферментативная функция, то есть она не успевает и не может из-за этого износа выделять необходимое качество ферментов, чтобы переварить все. И тогда какие будут у нас ощущения? Она не разрушается, поэтому болеть она не должна в этой ситуации. Поэтому то, что мы называем тяжестью, переполненностью, надутостью и распиранием после переедания, это никак не связано с ферментами. Это связано с растяжением желудка, мы просто в него слишком много положили. Однако телевизор и все средства массовой информации настойчиво рекомендуют нам пить ферменты.
Я сюда ехал, думаю: надо погуглить, что же все-таки пишут в интернете на этих научно-популярных сайтах? И оказывается, нигде не пишут про желудок, ни одного слова, везде любое переедание – это однозначно ферменты. Наверное, это маркетинг в какой-то степени.
То, что мы называем тяжестью, переполненностью, надутостью и распиранием после переедания, это никак не связано с ферментами. Это связано с растяжением желудка, мы просто в него слишком много положили.
Олег Дружбинский:
Довольно много продается препаратов, где написано «пучит», «объелся», надо скорее это все растворить. И все знают, если ты «облопался», то надо что-то закинуть в себя, чтобы стало легче.
Сергей Вялов:
Давайте мы пойдем по пути выздоровления. У нас сначала был острый панкреатит, теперь мы скажем про тяжелую недостаточность ферментов, а потом перейдем к легкой.
Когда ферментов действительно не хватает, а такое бывает, очень просто проверяется: сдаем анализ кала, определяем в нем, сколько ферментов железа выделило, видим цифру, сравниваем с тем, что должно быть. Просто, понятно, примитивно. Любой может проверить и сам понять, что у него происходит. В норме – больше, чем 200; у большинства людей – 500 и выше.
Олег Дружбинский:
Значит, ферментов для переваривания этой истории хватает?
Сергей Вялов:
Да. Но когда их ноль, или меньше 100, или даже меньше 50, вот тогда действительно ничего не переваривается, и еда проходит транзитом. Из-за этого будет в кишечнике все бурлить, бродить, надуваться. Если мы говорим про вздутие, метеоризм, газообразование, тяжесть, переполненность и все прочее, связанное с панкреатитом, то ферменты будут помогать. А если это связано с воспалением в кишечнике, или с нарушением микробов в кишечнике, или с заболеванием желудка, или просто на стрессе, тогда ферменты будут абсолютно бесполезны.
У нас есть некоторая статистика, которая говорит, что острый панкреатит встречается крайне редко в нашей стране. Просто это такие яркие случаи, которые запоминаются. А хронический панкреатит, когда не хватает ферментов, тоже очень редко встречается. Поэтому все эти таблетки мы пьем просто так, и наши какашки просто становятся дороже.
Олег Дружбинский:
А дополнительные ферменты-расщепители?
Сергей Вялов:
Да, дополнительные ферменты-расщепители. Тот человек, у которого нет ферментов, он не может переварить. А что это значит? Если он не может расщепить крупные вещества до мелких, которые можно потребить, то он их не получает, худеет, истощается, возникает дефицит витаминов, дефицит белка, дефициты, дефициты, дефициты, дефициты. Вот, собственно, что приводит к снижению веса до 40 килограммов.
Олег Дружбинский:
Один знакомый просто все время закидывает эти дополнительные ферменты, чтобы лучше переваривать. Он же может так свою функцию выделения ферментов заменить этим? Есть такая вероятность?
Сергей Вялов:
Вероятность есть всегда, но доказанных исследований на эту тему не было, а были только отдельные работы, которые говорят о том, что принцип обратной связи работает. Если организм понимает, что в двенадцатиперстной кишке ферментов хватает, то он говорит поджелудочной железе: «Хватит, достаточно их вырабатывать», – поэтому функция поджелудочной железы начинает угасать. Точно так же, как и мышцы, если мы их перестаем тренировать, они начинают быть дряблыми, жиденькими и перестают выполнять нагрузку. Если не тренировать память, она тоже садится.
В краткосрочной и среднесрочной перспективе прием ферментов безвреден, но в долгосрочной перспективе или на постоянной основе он может иметь риски. Поэтому прерывать вот это ощущение тяжести и переполненности после переедания ферментами, по меньшей мере, наивно, потому что еда упала в желудок, ферменты действуют в двенадцатиперстной кишке. Пока еда сама из желудка не выйдет, и вместе с этим не пропадет ощущение тяжести, фермент работать не будет. И мы помним, что для фермента должны быть условия, при которых он активируется и работает. В желудке все ферменты разрушаются, они не могут там работать, там очень высокие показатели pH, там кислота. Поэтому большинство ферментов у животных рассчитано на pH 7,2-7,4-7,8, который находится в двенадцатиперстной кишке, когда содержимое желудка уже нейтрализовано желчью, и вот в этой среде ферменты прекрасно работают. Рассчитывать, что они будут что-то расщеплять, не дойдя до этого места, наивно. Кроме того, они в кишечной капсуле, которая растворяется только в кишке, и ферменты не могут даже из нее выйти. Поэтому, дорогие друзья, на нас с вами просто делают деньги.
Олег Дружбинский:
Знаете, некоторые так любят, что на них делают деньги – тут уж ничего не поделаешь. Человек счастлив этим, но злоупотреблять не нужно. Продолжаем разговор. Вы говорили, что у нас от самого страшного к легкому. Мы двигаемся в этом направлении или уже обратно?
Сергей Вялов:
Да, давайте в этом направлении, чтобы полегчало и отпустило. А когда ферментов не хватает чуть-чуть, нет этого истощения, нет этой мучительной диареи, просто периодически, в зависимости от объема, который мы съели, может возникать послабление стула, немножечко надувать живот, но ничего не болит. И вот тогда ферменты могут быть эффективны. Но здравый смысл подсказывает: мы сейчас живем в абсолютно конструктивном мире, у нас есть огромное количество методов, чтобы проверить ситуацию. Зачем пить ферменты вслепую? Сдайте анализ кала, увидите цифру, исходя из этой цифры будет понятно, что пить и сколько пить. Удобно, доступно и просто.
Но вся эта история касается только ферментов, перерабатывающих жиры. А есть еще и другие вещества, например, белки, которые перерабатываются протеазами, или углеводы, которые перерабатываются амилазами. Про них почему-то все молчат, хотя дефицит других ферментов тоже бывает.
Олег Дружбинский:
Почему молчат и чем это грозит?
Сергей Вялов:
Грозит мучениями с животом, со стулом, с газообразованием, длительными, бесконечными, потому что все пытаются пить ферменты, а пьют только ферменты для переваривания жиров. А по количеству ферментов, переваривающих жиры, выставляется дозировка на препаратах, а про остальные замалчивают. И половина препаратов-ферментов, которые продаются, содержат либо в чистом виде липазу, либо с добавкой желчи, либо просто высушенный экстракт из поджелудочной железы свиньи, из которого неизвестно что вообще работает.
Половина препаратов-ферментов, которые продаются, содержат либо в чистом виде липазу, либо с добавкой желчи, либо просто высушенный экстракт из поджелудочной железы свиньи, из которого неизвестно что вообще работает.
Олег Дружбинский:
Периодически выходят такие статьи, что все решено, найдена заморская свинка, кусочек которой вас спасет от всего. Многие верят.
Сергей Вялов:
Да, многие, к сожалению, верят. Поэтому, кроме этих ферментов, существует еще много других ферментов. Например, фермент, переваривающий молоко. Не конкретно молоко, а молочный сахар, который находится в молоке, в отличие от всего остального ассортимента молочных продуктов, где сахар уже в ферментированном состоянии. И чем тверже молочный продукт, тем меньше там сахара. Например, молоко, кисломолочные продукты, йогурты, кефиры, ряженки, сметана, творог, сыр и масло. В масле вообще сахара нет.
Олег Дружбинский:
Хоть одна хорошая новость.
Сергей Вялов:
Если вы считаете, что у вас непереносимость лактозы (молочного сахара), то есть дефицит фермента лактазы, но вы съедаете масло, и у вас все хорошо, там просто нет сахара. А если вы пьете молоко, и у вас все хорошо, значит, у вас нет дефицита. А если вы выпили молоко, и все плохо, то варианта два: либо действительно нет ферментов, которые переваривают молоко, либо просто в кишечнике огромное количество микробов, которые готовы съесть любой сахар.
Олег Дружбинский:
Я помню, что там микробов 3-4 килограмма, этот вес меня смущает.
Сергей Вялов:
Эта история пришла из Африки, потому что там у огромного количества людей нет этого фермента, и вот конкретно для них вся эта программа и разрабатывалась. Поэтому они переходят на другие виды молока (соевое, кокосовое, козье). Но на сегодняшний день эта проблема более актуальна для грудничков, которые никак не могут справиться с молоком матери.
Когда есть проблемы с молоком, ситуация решается абсолютно просто. На сегодняшний день есть большое количество разных препаратов, которые содержат тот самый фермент, расщепляющий молоко. Поэтому кладете 2 таблетки в рот, запиваете стаканом молока, и ничего не происходит.
Олег Дружбинский:
Отлично!
Сергей Вялов:
Но если это не помогло, то больше не надо, и надо искать проблему в кишечнике, которая к этому приводит. Не надо больше грешить на непереносимость лактозы и лактазную недостаточность, надо искать другую проблему, которая находится в кишечнике.
Олег Дружбинский:
То есть там еще есть свой наборчик?
Сергей Вялов:
Симптомы все те же. Порядка 120 заболеваний в кишечнике, которые проявляются вздутием, газообразованием, болями, диареей или запорами.
Олег Дружбинский:
Симптомы одни, а заболеваний 120?
Сергей Вялов:
Ну да. Кашлять мы тоже можем из-за бронхита, пневмонии, бронхиальной астмы или простого ОРВИ.
Олег Дружбинский:
Каждый, кто хоть как-то так следит за своим здоровьем, думает: «То, что нельзя пить, я и так знаю, мне это мама с детства говорила; то, что не надо это запивать газировкой, тоже все говорят, но я что-то им не очень доверяю». Тайный страх у каждого человека есть, и он сейчас слушает и думает: «Как бы мне подстраховаться с этой историей?» Есть какая-то возможность, чтобы не упасть, что называется, ногами к двери, подстраховаться можно?
Сергей Вялов:
Можно пить таблетки от тревожности, потому что обычно без повода тревожность не должна возникать. А если этот страх обоснованный, наверное, каждый знает, чем он грешен. И, скорее всего, это застолье. Поэтому ничего мы не сделаем.
Олег Дружбинский:
«Каждый сам кузнец своего счастья», – сказала я в один из дней и до сих пор не передумал.
Сергей Вялов:
Я думаю, что из двух зол выбирать нечего, но в таком раскладе мы можем просто не суммировать все временные вредные факторы, как предлагают в интернете: «Чтобы избежать похмелья, возьмите кусочек масла, съешьте его, а потом запейте водкой, чтобы меньше было похмелье». Тогда мы сделаем сразу двойной удар по поджелудочной железе: и алкоголь, который всасывается в желудке и в двенадцатиперстной кишке, попадает сразу в поджелудочную железу и в печень; и жир в чистом виде, который по логике советчиков должен замедлить всасывание алкоголя.
Олег Дружбинский:
А потом сесть с чем-нибудь пшикальным и чипсами перед телеком и после этого уже окончательно свалиться.
Сергей Вялов:
Лучше не суммировать стимуляторы вкуса и консерванты, которые могут содержаться в газировке или чипсах, что обычно зачастую сопутствует алкоголю. Хотите съесть чипсов? Ну, съешьте отдельно, а закрасьте чем-нибудь нормальным. И не мешайте алкоголь с газировкой!
Олег Дружбинский:
Вы говорили интересную штуку, что по частям отрезали поджелудочную. Это можно делать?
Сергей Вялов:
Если, во-первых, успеют. То есть самое основное и неприятное, что возникает – это панкреонекроз, когда поджелудочная железа начинает подгнивать заживо. И тогда то, что подгнивает, нужно отрезать.
Олег Дружбинский:
А как это заметить, что она начала подгнивать?
Сергей Вялов:
Это происходит интуитивно: вам захочется быть поближе к реанимации. Перед этим будет еще предварительная куча разных стадий, когда вам будет невероятно плохо, и вам захочется вызвать «скорую», чтобы вас быстрее куда-нибудь забрали, быстрее чем-нибудь прокопали, и не захочется делать больше абсолютно ничего. Это определяется либо с помощью ультразвука, либо с помощью компьютерной томографии, и обычно, когда человек уже лежит, потому что ходить с этим невозможно. Здесь главное – успеть.
Поэтому заподозрить начинающееся воспаление в поджелудочной железе мы можем по обычному биохимическому анализу крови, который рекомендуется делать даже здоровым людям хотя бы раз в год. Мы можем сделать УЗИ и в обычной жизни, не дожидаясь острого панкреатита, и, скорее всего, вы получите заключение, что он у вас есть.
Заподозрить начинающееся воспаление в поджелудочной железе мы можем по обычному биохимическому анализу крови, который рекомендуется делать даже здоровым людям хотя бы раз в год.
Олег Дружбинский:
А это почему?
Сергей Вялов:
Потому что обычно люди обращаются, имея какие-то симптомы. И если симптомы панкреатита действительно есть, то это связано с газообразованием, вздутием и нарушением стула. Если есть симптомы со стороны кишечника, чаще всего это тоже связано с газообразованием, вздутием и изменением стула. И тогда газообразование в кишечнике и в животе создает такой большой «туман» на УЗИ, что кажется, как будто это действительно панкреатит. То есть никто в этом не виноват, но картинка получается именно такая.
Олег Дружбинский:
А доктор, который делает УЗИ, он что, в первый раз увидел это «туманное облако»?
Сергей Вялов:
А он не может его отличить, «туман» от изменения структуры самой железы. Сама методика ультразвука основана на звуке, и когда там что-то журчит, бурчит и дуется, это создает помехи, и в этих помехах просто невозможно отличить одно от другого. Если вместе с этими изменениями видим изменения в анализе крови или изменения в анализе кала, который показывает уменьшение ферментов, мы можем сделать компьютерную томографию, которая избавит нас от помех и покажет действительную структуру поджелудочной железы.
Олег Дружбинский:
Послушайте, но если человек не ел 12 часов до УЗИ, там же не будет никаких «туманов»?
Сергей Вялов:
А в туалет он сколько раз ходил? Один, например?
Олег Дружбинский:
Ну, я не считал.
Сергей Вялов:
Вот если он 12 часов не ел, а в туалет он не ходил 12 часов, то, что в течение 12 часов в кишечнике лежит, тоже может создавать помехи.
Олег Дружбинский:
Сначала надо его выгнать, а потом не есть.
Сергей Вялов:
Конечно. И следует помнить о том, что панкреатит может быть спровоцирован болезнью желудка. При язве, или при эрозиях желудка, или при сильном воспалении в желудке происходит активация поджелудочной железы, она испытывает огромную нагрузку, перегружается и начинает разваливаться. Поэтому здесь нужно делать что? Лечить желудок, чтобы не перегружать поджелудочную железу.
Олег Дружбинский:
Если ты переходишь на паровые котлетки, тогда поджелудочной железе ведь легче?
Сергей Вялов:
Давайте я сейчас сделаю маленькую подлость и спрошу Вас: скажите мне, пожалуйста, если Вы смотрите своими глазами в течение 12 часов сегодня, а завтра будете смотреть в течение 10 часов, глазам будет легче или нет?
Олег Дружбинский:
Очень условно, я бы этого не заметил.
Сергей Вялов:
Я думаю, поджелудочная железа не заметит, что вы съели паровые котлеты, или кусок творога, или что-то другое. Главное, чтобы вы не съели этих паровых котлет 5 килограммов за день. Поэтому ключевое слово – объем. Если объем обычный, нормальный, рутинный, то есть тот, к которому вы привыкли и адаптированы, то вы никак поджелудочную железу не перегрузите. Она в любом случае всегда будет вырабатывать количество ферментов в соответствии с тем объемом пищи, которую вы съели.
Олег Дружбинский:
То есть она привыкает к некоему количеству и примерно прикидывает, что выделять, правильно?
Сергей Вялов:
Есть некие объемные датчики в желудке, которые понимают, сколько туда загружено, и поджелудочная железа в соответствии с этим выделяет необходимый объем ферментов. А вот когда мы их пьем в виде таблеток, мы не можем посчитать дозировку, сколько мы съели. Мы ориентируемся на условные цифры, и тогда при реальном панкреатите где-то около 40-ка тысяч единиц липазы, хотя обычно большинство людей самостоятельно принимают около 10-ти. Мало того, что не вовремя, так еще и ждать эффекта от 10-ти тысяч не приходится.
Олег Дружбинский:
Друзья, наша программа подходит к концу…
Сергей Вялов:
И мы не успели сказать про самое главное!
Олег Дружбинский:
Говорите!
Сергей Вялов:
Кроме этих ферментов есть еще много других. Например, кишечные ферменты, о которых почему-то никто не помнит. И их количество можно проверить, потому что в кишечнике тоже выделяется небольшое количество очень нужных ферментов, они расщепляют и белки, и жиры, и углеводы, и даже некоторые бактерии выделяют ферменты, которые расщепляют клетчатку. Это все на сегодняшний день измеримо, поэтому можно проверить и посчитать. И для коррекции существуют не только ферменты из поджелудочной железы свиньи или коровы, но и растительные ферменты. Они, правда, не очень эффективны, и примерно в 75 раз меньше их эффективность, но, тем не менее, они тоже работают. И с помощью растительных ферментов также можно регулировать пищеварение. Наиболее известный из них – это папаин, тот фермент, который содержится в папайе.
Олег Дружбинский:
Где тут папайю найдешь в такую погоду?
Сергей Вялов:
И можно даже не пить таблетки, а киви и многие другие. Поэтому на сегодняшний день разрабатываются инновационные методики, связанные с выделением ферментов, необходимых нам, из грибов (например, аспергилл – есть плесень). И есть даже методы, позволяющие подсадить грибы в кишечник, чтобы они переваривали еду.
Олег Дружбинский:
Они за меня и кушать будут! Знаете, как в том мультике?
Сергей Вялов:
«И есть за меня будете?»
Олег Дружбинский:
Здорово! Очень хочется все это запомнить и держать в памяти вот эту огромную палитру связей и звуков, и очень хочется к своему здоровью относиться с интересом.
Сергей Вялов:
Я бы добавил, что нашего человека надо уважать уже за намерение, потому желание – это очень большой шаг на пути к достижению цели.
Олег Дружбинский:
То есть за намерение и интерес к самому себе. Действительно, за это надо уже объявлять его уважаемым человеком. Этот человек следит за здоровьем, он молодец!
Сергей Вялов:
Он захотел быть здоров!
Олег Дружбинский:
Друзья, мы как могли вам рассказали. Это я про себя, доктор-то знает намного больше, и он рассказал много интересного о том, как нам поберечься и с панкреатитом, и с ферментами.
Сергей Вялов:
Я надеюсь, что это было полезно.
Олег Дружбинский:
Я думаю, что тот, кому надо, услышал. За всеми остальными бегать с сачком, ловить и говорить: «Относись к своему здоровью серьезно, иначе тебе это грозит…» В самом начале программы я приводил пример о том, как на моих глазах знакомый просто упал, приехала «скорая», но его не донесли. А он говорил как-то: «У меня панкреатит». Ходил такой здоровый мужик, не сказать, чтобы он производил впечатление потенциального человека для прощания. А тут вдруг бац… Насколько я знаю, до этого у него было вечернее большое мероприятие, на котором он, видимо, злоупотреблял. Бац, упал, и нет! Это меня потрясло, и я подумал, что панкреатит – это опасная штука, надо за ним приглядывать.
Сергей Вялов:
Поэтому можно играться с ферментами бесконечно долго, можно злоупотреблять алкоголем, но, как говорится: «Имеющий уши, да услышит…»
Олег Дружбинский:
Друзья, надеюсь, что вы это услышали. На этом мы с вами прощаемся. Будьте здоровы и счастливы! Доктор, спасибо Вам за эти обнадеживающие слова! На этом мы заканчиваем третью остановку «Желудочного экспресса с доктором Вяловым». Я надеюсь, что будут еще остановки, потому что путешествие по ЖКТ – это удивительно увлекательное мероприятие! В студии был Олег Дружбинский, программа «Желудочный экспресс». Оставайтесь с нами, следите за эфирами! Пока-пока, всего доброго!
Сергей Вялов:
До свидания!