Опасность фальсифицированной пищевой продукции для здоровья

Дмитрий Еделев:

Здравствуйте, уважаемые слушатели, здравствуйте, уважаемые зрители! Сегодня в нашей студии находится человек, который знает о фальсификате в нашей стране почти все или даже все. Александр Анатольевич Бражко – руководитель Комитета объединения потребителей России. И мы сегодня поговорим о фальсификате, о его опасности, есть ли он вообще на российском рынке, и что нужно сделать для того, чтобы не сталкиваться с этой данностью. Добрый день! Скажите, пожалуйста, фальсификат в России есть?

Александр Бражко:

Конечно, и его достаточно много. Дело в том, что если бы не было фальшивых и суррогатных продуктов питания, то Президент в 2015-м году не принял бы решение о создании государственной комиссии по противодействию незаконному обороту промышленной продукции. Поэтому нам надо слышать цифры, которые озвучиваются чиновниками. По мнению руководителя государственной комиссии, министра промышленности Мантурова, доля фальшивых продуктов составляет порядка 20 % в молочном сегменте и порядка 40-50 % в мясном, в рыбе и в иных. Да, мы достаточно часто слышим противоречивые цифры со стороны контрольно-надзорных органов. Например, Роспотребнадзор по результатам проведения 300.000 лабораторных исследований за прошлый год выявил порядка 6 % случаев фальсификата. У Россельхознадзора иная цифра. Общее количество исследований ведомство не озвучивает, но результативность составляет порядка 25-30 %.

О чем идет речь? Что такое эти 6 %? 6 % никакого отношения к доле фальсификата на рынке не имеют. 6 % – это действительно эффективность работы конкретного контрольно-надзорного органа и его должностных лиц. К большому сожалению, Роспотребнадзор пытается ряду субъектов навязать иной подход. Есть субъекты, у которых выявляемость ноль, то есть они проводят, например, 10.000 исследований, ноль находят, и находятся они в пятерке лучших. То есть считается, что если ты ничего не нашел, значит этой проблемы не существует. Например, Владимирская область, у нее результативность 50 %, то есть 500 исследований провели, 250 случаев выявления фальсификата. На мой взгляд, это именно то, за что мы, как налогоплательщики готовы платить деньги, за реальную работу. Поэтому если 300.000 лабораторных исследований действительно будут приводить к 150.000 протоколов по выявлению фальсификата, это будет приводить к 150.000 административных дел, и будут взысканы штрафы не менее 100.000 руб. по каждому, мы увидим достаточно красивые цифры. То есть это миллиарды рублей, которые будут взысканы в бюджет, это та сумма, которая будет реальным уроном для теневого сектора, то, чего боятся жулики и негодяи. 

Дмитрий Еделев:

Есть регионы, например, Владимирская область, в которых работают хорошо по выявлению фальсификата и наказанию фальсификаторов. А есть регионы, которые, мягко говоря, не замечают их. 

Александр Бражко:

Поправлю Вас. Вот Владимирская область, ее особенность в том, что еще при прежнем губернаторе была сформирована мощная система противодействия фальсификату. И Роспотребнадзор, Россельхознадзор – это, в принципе, врачи. Это не люди в погонах, это не силовики. Поймите, выставить штраф на 1 млн руб., то, что сейчас предусмотрено законом, для обычного сотрудника достаточно тяжелая психологическая задача, потому что в отличие от полиции, прокуратуры и иных силовых ведомств никто не придет защищать врача, если потом негодяи за этот миллионный штраф, который выставил сотрудник, придут и будут спрашивать, будут встречать около подъезда. Поэтому во Владимирской области подключился Следственный комитет, включилась Федеральный служба безопасности. И Роспотреб, и Россельхознадзор выполняют функцию по обнаружению фальсификата. То есть они должны предоставить протоколы. А вот силовое преследование уже идет на силовиков.

Поэтому первый наш учебный кейс – это привлечение к уголовной ответственности псевдопредпринимателя Станислава Фролова по статье 159 Уголовного кодекса за поставку молочных суррогатов в организации бюджетной сферы Владимирской области как раз был инициирован губернатором. Но физически все эти действия делал Следственный комитет. А вот в субъектах, где пока еще работа простаивает, велико информационное давление со стороны пресс-службы Роспотребнадзора.

На мой взгляд, и для руководителя, и для центрального аппарата очень важно, чтобы работа велась эффективно. Но когда тебе изо дня в день говорят о том, что результаты должны быть ноль, не нужно никого сажать, не нужно никого привлекать, ряд сотрудников воспринимает это как прямое указание к действиям и ждет, когда губернатор лично эту работу запустит в регионе, или же появится сильная общественная организация, например, отделение Общероссийского народного фронта или Общественная региональная палата, которая сможет взять на себя это движение вперед и поможет объединить чиновников против этого зла. 

Дмитрий Еделев:

Уважаемый Александр Анатольевич, фальсификация – это плохо? Фальсифицированные продукты попадают в основном сейчас в бюджетную сферу, особенно в детские сады. 

Александр Бражко:

В результате деятельности органов власти плюс общественников у нас основная масса фальсификата плавно перекочевала с нижнего ценового сегмента федеральных розничных сетей, с рынков, с оптовых баз в организации бюджетной сферы. Поэтому вопрос опасности на сегодняшний день уже однозначно решен органами прокуратуры. Есть уже порядка сотни решений судов, в том числе Верховного суда, где четко сказано о том, что самовольная замена, например, молочного жира на иные жиры – это прямой риск жизни и здоровью. Дети в первую очередь страдают, они должны получать молочный жир, они должны получать кальций, а не просто пустые жиры, которые у нас попадают за счет имитации, на основе пальмового жира и плюс говяжьего, свиного жира. Поэтому те, кто продолжают по старинке говорить о том, что потребитель, раз он не умер, значит он из-за пальмы не страдает, лукавят. Нет. Это опасность не просто для одного человека, это опасность и для нации.

Самовольная замена, например, молочного жира на иные жиры – это прямой риск жизни и здоровью. Дети в первую очередь страдают, они должны получать молочный жир, они должны получать кальций, а не просто пустые жиры.

Если нам Всемирная организация здравоохранения рекомендует норму потребления молочных продуктов, давайте мы будем ее соблюдать. Но это же реальная норма, а не виртуальная. Вот эта дрянь закупается московскими больницами и попадает в рацион детей. В первом случае это ООО «Камелот», а здесь ООО «Артикс». Это компании-фантомасы, они отсутствуют по месту, указанному в декларации, физически вообще их не существует, есть только название юридического лица. И в обычной истории, если бы у нас руководители организации бюджетной сферы были бы добросовестные, если бы у нас работал Департамент здравоохранения города Москвы, вот это безобразие никогда бы не попадало на стол наших потребителей. Но оно попадает. Поэтому тут можно спорить, скажут, подумаешь, 10 г псевдомасла съел, вроде ничего не произойдет. Но ведь мы не должны людям давать фальшивые таблетки, правильно? От них не будет никакой пользы, только вред. Точно так же честные продукты – это здоровье, и вклад от настоящих продуктов питания составляет не менее 30 % в здоровье человека. Когда кто-то пытается вот таким образом мухлевать, иногда эти товарищи говорят: мы же несем социальную функцию людям. То есть человек не может купить настоящий продукт, мы ему даем аналог. Я не спорю, хорошо, но позвольте людям самим решать, или же он купит суррогат за 5 копеек, или же купит настоящий товар за 5 рублей. Это дело сугубо каждого. Не надо за нас решать, что мы будем кушать. 

Дмитрий Еделев:

Насколько я знаю существующую систему в больнице, когда врач-диетолог делает расчет для того, чтобы человек быстрее выздоравливал, чтобы он восстанавливал силы, чтобы у него быстрее заживали раны, он прописывает натуральное масло. По всем диетическим правилам это должно быть масло, потому что мы понимаем его состав, его действие. И если это иной продукт, то какими бы социальными гарантиями не прикрывались, это все-таки совершенно другое. То есть прописываем одно, попадает другое. Вы сказали, фирмы-фантомасы, что это такое? Потому что я уже сталкивался с этим, когда разводят руками, говорят, неизвестно кто поставил. И второе, все-таки людям посоветовать по возможности, все-таки люди заботятся о своем здоровье, кто-то следит за школьным питанием, потому что в школах существуют родительские советы, кто-то за больницами. Как им себя вести, как выявлять фирмы-фантомасы и что это такое?

Александр Бражко:

Фирма-фантомас в терминологии Роспотребнадзора – это так называемая фантомная организация. То есть зарегистрированное юридическое лицо, в котором кроме оболочки, то есть устава и свидетельства о регистрации, больше ничего нет. По существующим нормам для того, чтобы начать выпуск продуктов питания, например, то же самое ООО «Артикс» должно зарегистрировать декларацию соответствия требованиям таможенного регламента. Данная процедура предусматривает начало выпуска, то есть вы должны иметь арендованное помещение в собственности, вы должны иметь оборудование. После этого выпустили партию, провели лабораторные исследования, предоставили документы экспертизы для регистрации декларации. В декларации указывается фактический адрес осуществления деятельности. Вот эти негодяи указали в качестве адреса своей деятельности 14-й этаж жилого дома. Понятно, что никакого сливочного масла никто там не производит.

Добросовестный закупщик, когда принимает продукты питания, конечно же, должен не просто верить этикетке, он должен выполнить те действия, которые предусмотрены по 44-му закону. Его достаточно много ругают, но закон на сегодняшний день очень тяжелый для негодяев, потому что каждый грамм продуктов питания, который поставляется в организации бюджетной сферы, не может быть принят и оплачен заказчиком, пока не будет проведена экспертиза или внутренними силами, или внешними. Экспертиза внутренними силами продукта питания заключается не только в том, что мы посмотрели на эту пачку и визуально-виртуальным методом определили ее содержимое. Нет. Экспертиза внутренними силами – это определение того товара, который находится внутри, то есть это лабораторное исследование.

Каждый грамм продуктов питания, который поставляется в организации бюджетной сферы, не может быть принят и оплачен заказчиком, пока не будет проведена экспертиза или внутренними силами, или внешними.

Россельхознадзор за счет средств федерального бюджета бесплатно проводит эти исследования. И по всей стране за прошлый год их проведено уже не менее 20.000. Но к большому сожалению московские больницы не спешат участвовать в данной работе. Почему? Наверное, одной из причин является то, что они закупают творог по 100 руб. за кг, вот это псевдосливочное масло по 200-300 руб. за кг. То есть они априори закупают то, что не может являться настоящим, натуральным продуктом. Но почему это происходит? Экономия средств. Из-за отсутствия общественного контроля ряд руководителей начинают экономию средств, которую получили от закупок данных продуктов питания расходовать на иные цели, в первую очередь, на выплату премий. Поэтому мы нашими деньгами, фактически, оплачиваем не только деятельность жуликов и негодяев, то есть фантомасов, которые ничего не производят, которые воруют наши средства, но и наши средства попадают еще и в карманы тех лиц, которые должны защищать наши интересы, которые должны не виртуально, а реально проверять данные продукты питания и не допускать суррогаты на стол детей в школах, в больницах, в детских садах. 

Дмитрий Еделев:

За счет суррогатов вымываются хорошие продукты питания из больниц и детских садов?

Александр Бражко:

Не просто вымываются, это крест на поставках хороших продуктов питания. Потому что настоящее сливочное масло приедет в больницу по цене 500-600 руб. за 1 кг, а такой суррогат приедет гораздо дешевле. Дело в том, что люди теряют вкус, то есть они не понимают, они не видят разницы между настоящим творогом и суррогатным. Кстати, как еще больница легализует – она делает сырники. Ведь если суррогатный жир, вот эту белково-жировую смесь потребитель сможет определить на вкус, он откажется, то если сделать псевдосырники, псевдозапеканку, то ребенок это съест, потому что ему сложно органолептически определить разницу. Поэтому здесь должно произойти объединение добросовестных руководителей, плюс гражданских активистов, плюс, конечно же, той общественности, которая есть. И мы все вместе должны поставить заслон на пути подобной продукции. 

Дмитрий Еделев:

Эту продукцию недобросовестные производители выдают за хорошую, доброкачественную, здоровую пищу и пишут «масло»?

Александр Бражко:

Да, все верно. 

Дмитрий Еделев:

И никто экспертизу состава этой смеси, которая находится в этой пачке и поступает на стол потребителю, не делал?

Александр Бражко:

Должны делать, но у нас только с 6 января текущего года введена административная и уголовная ответственность за фальсификацию актов экспертизы в организациях бюджетной сферы. Поэтому до 6 января это все было на глазок, потому что руководители потом улыбались и говорили: «Мы думали, что здесь все хорошо, все замечательно». А реальных посадок пока еще нет. То есть государство в лице Президента четко показало, что этот вопрос касается национальной безопасности, так называемая национальная продовольственная безопасность. Но все-таки надеются, что те люди, которые ответственны, наши руководители, возьмут себя в руки, начнут работать добросовестно. Поэтому я думаю, что уже в этом году будут первые посадки.

По поводу данных суррогатов мною направлены необходимые письма в органы власти, проведена уже экспертиза. Зачем тратить бюджетные средства на фантомный продукт? Не существует этого предприятия. Никто от него не придет и никогда не скажет, что мы его произвели, потому что их не существует. Он создан только для того, чтобы воровать средства. Но когда у нас в эту процедуру воровства еще втягивается и заказчик, это достаточно тяжелая, гремучая смесь, за которую расплачиваются абсолютно все. Но в первую очередь мы, потому что ребенок, который вовремя не получает необходимый набор микроэлементов, жиры, витамины, априори не может вырасти здоровым человеком. И та тревожная статистика, которая есть, свидетельствует, что наши выпускники школ не отличаются крепким здоровьем. И мы во взрослую жизнь выпускаем детей, которые уже со школьной скамьи вынуждены восстанавливать здоровье, хотя школьное питание, если мы пропагандируем его, как системный подход, должно давать основу для данного здоровья. Но раз здоровья нет, значит в этой системе существует сбой, который необходимо решать. 

Ребенок, который вовремя не получает необходимый набор микроэлементов, жиры, витамины, априори не может вырасти здоровым человеком.

Дмитрий Еделев:

Мы остановились на том, что в этих пачках вместо масла в наши социальные учреждения, детские больницы поступает некий суррогат. Что на самом деле там? Потому что кроме Вас, я так понимаю, никто не знает. 

Александр Бражко:

На самом деле, кроме меня знает еще Роспотребнадзор, Россельхознадзор, знает еще прокуратура, скорее всего, знают руководители организаций бюджетной сферы. Еще 2-3 года назад в таких баночках был аналог пальмового масла. Почему я говорю аналог пальмового масла, потому что пальмовое масло – достаточно дорогой продукт, он стоит 1500-2000 руб. за 1 кг, и вряд ли наш потребитель готов потратить такие деньги за подобный товар. Но аналог пальмового масла, который в нашу страну попадает с целью производства биотоплива и с целью производства мыла, химических элементов, стоит достаточно дешево, 30-40 руб. за килограмм. Так вот, его подкрашивают, то есть он имеет достаточно интересную консистенцию, схожую со сливочным маслом, и фасуют.

Почему негодяи начинают отказываться от данного состава? Тоже тут все очень просто, контрольно-надзорные органы достаточно легко выявляют тропические масла. А вот новое средство для фальсификации, которое широко шагает по нашему рынку, это эмульсия, смесь на основе говяжьего и свиного жира. То есть это отрава, потому что она запрещена в Евросоюзе, ее даже нельзя использовать для корма животных. Так вот, эта эмульсия подороже, она стоит 150 руб. за 1 кг, и в последнее время она попадает и в такие продукты. Поэтому наша лаборатория с трудом ее на сегодняшний день выявляет.

Новое средство для фальсификации, которое широко шагает по нашему рынку, это эмульсия, смесь на основе говяжьего и свиного жира. То есть это отрава, потому что она запрещена в Евросоюзе, ее даже нельзя использовать для корма животных.

Здесь есть достаточно серьезное сопротивление со стороны теневого сектора. Они против того, чтобы лаборатории проходили аккредитацию, чтобы данные методы исследования имели государственную регистрацию. Поэтому когда вы принимаете решение о том, какой выбрать аналог продукта, конечно же, вместо суррогата я рекомендую – возьмите обычное подсолнечное масло. Даже не нужно брать маргарин. Подсолнечное масло, как и сливочное масло, это два полезных продукта, и они должны быть в рационе каждого человека. И это наш достойный ответ жуликам, негодяям, которые пытаются не только наши деньги украсть, но и нанести ущерб нашему здоровью. 

Дмитрий Еделев:

Александр Анатольевич, Вы, на самом деле, коснулись двух огромных проблем. Первое – использование технических жиров вместо пищевых жиров в нашей стране. Причем в некоторых случаях мы видим до 80 % продуктов питания с техническими жирами. Здесь Вы коснулись тоже огромной проблемы, что мы единственная страна в Европе, которая не запретила технический жир для использования в питании. Во всем мире технические жиры легко определяют. Наши органы говорят: «Да, технические жиры – это вредно, но мы не умеем определять канцерогенные, генотоксические загрязнители». На что мы говорим: «Так весь мир умеет». Они говорят: «Мы будем учиться». На самом деле, страшная совершенно проблематика, и немножко шокирует то, что такое масло попадает в детские сады, в школы. Скажите, кроме масел, что еще наиболее часто фальсифицируется из продуктов настоящего, качественного, здорового питания?

Александр Бражко:

В группе молочных продуктов все, что имеет высокую долю жира. То есть это жирный творог, сыр. Вот с сыром в нашей стране полная беда. Если вы заходите в магазин, вы видите, что в розничных торговых сетях в нижнем ценовом сегменте до 400 руб. за килограмм, оказывается, продается сыр. Вроде бы даже вот эти белково-жировые массы проходят лабораторные исследования. Но общение с легальными производителями показывает следующее, что невозможно технически произвести настоящий продукт и при стопроцентной наценке розничных сетей, получается, за 150 руб. невозможно это сделать, таких чудес не бывает.

Да, иногда рассказывают о том, что уникальный товар, который поступил, например, с территории Белоруссии. Начинаем с коллегами из Белоруссии составлять продовольственные балансы. Они говорят: «Нет, мы к вам отправляем, условно говоря, 100 кг сыра и плюс 1000 кг сыроподобных масс». Я говорю: «Зачем?» Говорят: «Ваши производители заказывают». А сыроподобные массы – это что? Это так называемые белково-жировые смеси. Я говорю: «Вы сами едите на своем рынке?» Они говорят: «Нет. Это эксклюзивный продукт именно для России». А к нам уже эти массы приходят с этикетками «сыр».

Обычный потребитель на торговой полке на сегодняшний день, как сапер на минном поле, только без миноискателя и с закрытыми глазами. Он обязательно подорвется. Кроме молочных продуктов есть еще большая проблема в мясной продукции. Что такое колбаса, и сколько она должна стоить, и как могут колбасные изделия, сосиски продаваться по 100 руб. за килограмм при стоимости мяса 400-500 руб. Фактически, у нас потребитель на сегодняшний день рискует каждый день. И он считает так, что от этих вещей быстро не умирают. Но Вы меня здесь поправите как доктор, как специалист.

На мой взгляд, накопление в организме непонятных веществ, которые к нам поступают с подобными суррогатами, потому что для производства вот этих дешевых продуктов используется аналоговое сырье химического происхождения. Так вот, если человек каждый день ест химию, вряд ли у него будет крепкое здоровье. Меня беспокоят суррогаты рыбной продукции, которые широко представлены на торговых полках. И то, что мы вместо выращивания собственной рыбы экспортируем филе в глазури из Китая, аквакультурное, это серьезный ущерб для нашей экономики и плюс для гражданина. Никто из наших ветеринарных или санитарных врачей не выезжал в Китай и не смотрел, в каких условиях производится данная рыба. Является ли это рыбой, или это биологический объект, который кормят непонятно чем. Производители курицы еще недавно страдали, говорили о том, что при кормовом коэффициенте 3 стоимость курицы на прилавке должна составлять 150-200 руб. за 1 кг. Сейчас, насколько мне говорят представители индустрии, они добились кормового коэффициента 1,1. То есть из 1 кг 100 г кормов мы получаем 1 кг биомассы.

Дмитрий Еделев:

Готовой продукции. 

Александр Бражко:

Да, готовой продукции, это, мне кажется, уже не курица, а какая-то биомасса, которая является курицей. Это же какие должны быть корма, какая должна быть химия, чтобы таким образом напрямую превращать корма в готовый продукт. И какая будет польза для нашего здоровья. Лежит эта курица совершенно спокойно в розничных магазинах по 100 руб. за килограмм, это нижний ценовой сегмент, потому что отпускается с птицефабрики за 50 руб. Скажите мне, что там может быть, как она вообще может быть получена за 50 руб. еще притом, что должна быть прибыль для птицефермы? Какие это должны быть технологии?

А история с китайскими овощами, которые нелегальным образом выращиваются на территории Российской Федерации? Опять же, не секрет, вокруг Челябинска расположены сотни, а может быть даже тысячи незаконных теплиц, в которых неустановленные лица, используя неустановленные гербициды, пестициды, плюс средства подкормки уже в феврале месяце имеют красные помидоры и зеленые настоящие огурцы. И наши теплицы не могут конкурировать с данной псевдопродукцией. Куда она растекается? Конечно, она едет по всей стране, но за счет того, что эти объекты нелегально находятся на территории России, они достаточно легко проходят наши межрегиональные кордоны и поступают на стол потребителей.

Не секрет, вокруг Челябинска расположены сотни, а может быть даже тысячи незаконных теплиц, в которых неустановленные лица, используя неустановленные гербициды, пестициды, плюс средства подкормки уже в феврале месяце имеют красные помидоры и зеленые "настоящие" огурцы.

Еще один пример. Мы говорили о том, что техническое пальмовое масло, или псевдопальмовое масло, я бы назвал его больше жиры тропического происхождения, сырье для производства биоэтанола. Миллион тонн поступает в нашу страну. Вот скажите, куда он исчезает? Ведь мне говорят о том, что все легально. Хорошо, легально ввезли. Что, он попадает в кондитерскую отрасль, он попадает в хлебопечение? А почему же тогда кондитеры гордо не заявляют, что мы израсходовали при производстве наших пряников, например, 100.000 тонн мыла? То есть это не пальмовое масло, еще раз говорю, 100 тонн мыла. Потому что из этих жиров получается отличное биотопливо и получается хорошее мыло. 

Но готов ли наш потребитель кушать пряник на основе мыла? Возможно, теоретически, кто-то скажет: «Да, я хочу, мне это нравится». Тогда их стоимость должна быть на торговой полке 10 руб. за 1 кг, а не как на сегодняшний день, когда данную продукцию продают по цене 100 руб. за килограмм. 

Дмитрий Еделев:

Я с Вами здесь не соглашусь. Дело в том, что те тропические технические жиры, о которых Вы говорите, содержат глицидил эфира, который переходит в глицидол. При попадании глицидола в организм он не выводится, он накапливается. Чем больше вы съели, тем больше его накопилось. Но есть четкие исследования Института рака Всемирной организации здравоохранения. При потреблении глицидола частота рака увеличивается на 37 %. То есть пряник примерно до 18 % жирности. Если используется вот это техническое тропическое масло, то человек, съевший его, накопил глицидол, у него рак. Но мы же должны его тогда лечить. Он выпадает из общего оборота. 

Александр Бражко:

Полностью выпадают. 

Дмитрий Еделев:

На него необходимо тратить деньги в рамках здравоохранения, он определенная социальная нагрузка только из-за того, что он ест пряники из тропических технических жиров. 

Александр Бражко:

Вы здесь правы, но мы говорим о том, что ряд специалистов и общественников говорят: должна быть свобода выбора. Я действительно где-то с ними согласен. Вот есть гудрон, все мы понимаем его необходимость, все мы понимаем, что такое тормозная жидкость. Если человек принял решение, что он будет потреблять тормозную жидкость, нам сложно его остановить. Но не нужно тормозную жидкость добавлять в продукты питания. А в данном случае, когда используются вот эти аналоговые продукты, нас всех сажают без нашего согласия на эти суррогаты, и мы становимся пассивными потребителями данных суррогатных продуктов против своей воли. Просто почему я говорю про 10 руб.? Есть тормозная жидкость, 15 руб. за баночку, и есть еще тоже непонятное что-то. Пусть, например, этот псевдопряник продается в хозяйственном отделе, лежит там в самом низу. Он не для еды. Но кто-то захотел откусить кусок мыла, это право человека. 

Дмитрий Еделев:

Есть великолепный анекдот о том, как продают чернобыльские яблочки. И на вопрос: «Ты что, с ума сошел, яблочки чернобыльские, их же нельзя есть, они же для убийства». Он говорит: «Кто берет для друга, кто берет для тещи». Вот то, о чем Вы говорите, это не пищевые продукты. Более того, разговор был в одной из авиакомпаний, когда мне сказали, что вынуждены были заменить российское фасованное масло на импортное, потому что иностранцы четко сказали: «Либо вы соблюдаете европейские стандарты по безопасности качества продуктов питания, либо на ваших упаковках для бортового питания напишите, что это опасно для жизни и здоровья, и уведомляйте граждан Евросоюза, что вы кормите отравой». И люди вынуждены были сделать простую вещь, поменять российские продукты питания в бортовом питании на иностранные. 

Александр Бражко:

Вы произнесли фразу «бортовое питание». Бортовое питание очень часто связывают с питанием детей в школах. Но я хочу сказать следующее, что то, чем кормят в школах, в московских особенно, никакого отношения к бортовому питанию не имеет. Бортовое питание – это индивидуальные рационы, и оно априори высокого качества, и оно дорогое. Поэтому, уважаемые родители, если вам говорят о том, что вдруг в вашей школе ваших детей будут кормить как в авиакомпании, этому можно будет только радоваться.

Кстати, у бортового питания тоже срок годности 1-2 часа, все очень быстро. Нам привозят питательные смеси в мешках и говорят о том, что это так называемый аналог бортового питания для коллективов. Но послушайте, это питательные смеси в мешка. К продуктам питания никакого отношения не имеют. Это банальное зарабатывание денег, потому что основа любого коллективного питания – это только качественная, здоровая пища. Это может быть только в том случае, если она свежеприготовленная, потому что свежеприготовленная еда – это здоровье. Когда мы превращаемся в разогревайку и кормим тем, что приготовили 4-5-6 или 10 дней назад, даже в стерильных условиях. Да, дети получат белки, жиры и быстрые углеводы, но никакой ценности для здоровья эти питательные смеси нести не будут. Поэтому я призываю родителей быть более активными. Конечно же, обращать внимание на то, чем кормят ваших детей в школах. Вы вправе, закон на вашей стороне, не только попросить директора, чтобы он установил видеокамеры в пищеблоке, именно в зале, но и также в месте приема сырья. Также вы вправе оплачивать только то, что съел ваш ребенок.

Еще очень важно, если ваш ребенок что-то не съел, вы не должны эти вещи оплачивать. Нам искусственно навязали следующую модель, нам говорят, как у Газпрома: плати, ешь, что дают и уходи. Это не так. Вначале скушал, то, что скушал, за это заплатил, потому что тогда будет стимул для тех людей, которые нас кормят, производить качественное блюдо, и мы будем голосовать кошельком. На сегодняшний день модель такая, что съел ребенок или не съел, все равно поставщики получают денежные средства, и родители продолжают платить.

Еще обязательно вы должны проверять, чтобы в питании детей не было подобных продуктов. Я бы отказался от покупки подобного сливочного масла, чтобы его не было в школьном рационе. Для чего? Ребенок с утра съест дома хорошее сливочное масло, которое купят родители, это больше вероятности, что это принесет пользу. Пусть в школе продаются те продукты, которые нуждаются в меньшем контроле со стороны взрослых. Горячий завтрак, это может быть или греча, или рис, в меньшей степени макаронные изделия, потому что вместо твердых сортов привезут так называемые макарошки по 10-15 руб. А проблема ожирения видна невооруженным глазом, наши дети от этого достаточно серьезно страдают. 

Дмитрий Еделев:

Спасибо большое. Хочу напомнить, что в нашей студии был Александр Анатольевич Бражко – руководитель Комитета объединения потребителей России. Большое спасибо за интересный разговор по фальсификации.