Лучшие друзья девушек - это косметологи
Медицина красоты
Михаил Цурцумия:
Добрый вечер. О секретах молодильных яблок сегодня нам расскажет врач-дерматовенеролог, дерматолог, косметолог и официальный консультант, дальше я не запомнил, сейчас она расскажет официальный консультант программы Метаболик Баланс.
Юлия Макарова:
Программа Метаболик Баланс — это определенный режим питания, чтобы человек чувствовал себя прекрасно и выглядел при этом прекрасно, потому что мы – это то, что мы едим. Эта фраза очень актуальна, и мы видим это, когда работаем с этой программой.
Михаил Цурцумия:
Сегодня для меня такая тема, в которой, я честно скажу, мало что понимаю, поэтому отчасти это эгоистичный подход, когда я попытаюсь понять и узнать основные принципы и что это такое, что с этим делать, как применять эти молодильные яблоки. Итак, чем занимается косметолог в нынешнее время?
Юлия Макарова:
Косметолог занимается красотой, в первую очередь. Наука о красоте. Косметолог должен быть врачом и эстетистом, психологом.
Михаил Цурцумия:
А что такое эстетист?
Юлия Макарова:
Эстетист отличается от врача только образованием.
Михаил Цурцумия:
Это дополнительное образование?
Юлия Макарова:
Нет, врач осуществляет врачебные процедуры, эстетист более упрощенные.
Михаил Цурцумия:
Чтобы стать косметологом, надо обязательно быть врачом?
Юлия Макарова:
Да, обязательно. С 2009 года ввели специальность косметолог. То если мы когда закончили институт в 2003 году, такой специальности не было. И интернатуры, и ординатуры тоже такой не было, поэтому мы все пошли в дерматовенерологию.
Михаил Цурцумия:
На сегодняшний день это образование в виде интернатуры или ординатуры после института в виде косметологии?
Юлия Макарова:
Да, это специализация.
Михаил Цурцумия:
Не надо заканчивать ординатуру по дерматовенерологии и дальше уже проходить повышение квалификации?
Юлия Макарова:
Не надо, теперь есть интернатура и ординатура по косметологи.
Михаил Цурцумия:
Возрастной диапазон пациентов, которые наиболее часто Вас посещают?
Юлия Макарова:
С учетом того, что любая девушка в 25 лет начинает стареть, после 25 лет профилактика всегда лучше, чем лечение. Но основной контингент с 35 до 55 — это основная масса. 60 тоже может быть, и 25 может быть, и 20, если мы будем рассматривать проблему акне.
Михаил Цурцумия:
Какими проблемами занимаетесь?
Юлия Макарова:
Акне — это большая проблема, с учетом того, что я отработала первые 7 лет в эндокринологическом научном центре, эндокринология, гормональные нарушения — все эти пациенты шли к дерматологам и косметологам. Купероз — это патологические сосуды, тоже бич нашего времени. Атрофические возрастные изменения кожи, розацеа.
Михаил Цурцумия:
Если есть нозологическая форма, значит должна быть диагностическая линейка, которая позволяет поставить тот или иной диагноз, и в зависимости от этого выбрать тактику дальнейшего ведения, лечения, наблюдения. Какова диагностическая линейка, что Вам нужно для постановки данного диагноза?
Юлия Макарова:
Если мы говорим о дерматологии, то инструментов у нас мало, знания в основном и глаза. Есть соскобы, если мы диагноз по микологии выставляем, это грибковые поражения кожи. Даже если мы работаем с возрастной проблемой, сейчас все больше это начинает набирать обороты, мы сначала смотрим УЗИ кожи, потому что очень много препаратов. Раньше нам было проще работать, потому что препаратов было меньше. Люди приходили и делали процедуры гораздо меньше, сейчас помимо официальных дистрибьюторов появился еще огромный черный рынок, поэтому мы получаем очень много осложнений в своей практике, и чтобы застраховать и пациента, и себя, смотрим перед тем, как делать инъекцию, что есть в коже у этого пациента.
Михаил Цурцумия:
Что такое аппаратная косметология?
Юлия Макарова:
Аппаратная косметология — это все процедуры, которые мы делаем с аппаратурой, это фотопроцедура, где используется высокоинтенсивный источник света. Чтобы было понятно, сразу пример — это фотоэпиляция, фотоомоложение, удаление сосудов, удаление пигментных пятен. Если мы берем дальше, это уже лазерная аппаратура. Лазеры есть тоже разные, действуют они по-разному. Сейчас лазеры менее травматичные, человеку не нужен большой реабилитационный период.
Коллаген разрушается, а у нас самое главное — поддержать структуру и каркас кожи, потому что когда приходит женщина, она говорит, что у меня поплыл овал лица — это самое часто, если мы говорим уже о возрастной пациентке, — мне не нравится кожа и морщины вокруг глаз. Одними инъекциями мы не справимся, потому что инъекции — это увлажнение, то есть мы насытили кожу водой, но на коллаген мы никаким образом не повлияли. Здесь мы будем подключать лазерное оборудование, а сами аппараты, как машины: есть Bentley среди лазеров, Mercedez, Ford.
Михаил Цурцумия:
Есть Жигуль.
Юлия Макарова:
Да, и такие есть, от этого и зависит цена вопроса.
Михаил Цурцумия:
Вы упомянули фотоомоложение, для меня это как ФейсАпп, когда старят свое лицо. Что значит фотоомоложение? Если меня сфотографировать, отретушировать, я, может, стану помоложе, а как это происходит в жизни?
Юлия Макарова:
Это происходит не за один раз. Мы выбираем, какую процедуру будем делать, даем рекомендацию, глядя на проблему. Если пришла пациентка, у которой пигментные пятна, сосуды, и она сохранна, мы ей выберем процедуру фотоомоложения. Первое, что она увидит, что у нее ушла пигментация и сосуды, уже лицо помолодеет чисто визуально. Если будет чистая кожа, то визуально это будет казаться моложе. Второе звено, оно уже подключается по нарастающей. У нас есть эффект на кончике иглы, это другие процедуры. Здесь кожа будет уплотняться. Дряблая кожа выглядит неэстетично, а мы говорим о молодильных, зачем нам сморщенные? Вот она из сморщенной превращается в молодильное.
Михаил Цурцумия:
Теперь еще одно слово, которое я достаточно часто встречаю, что такое мезотерапия?
Юлия Макарова:
Мезотерапия — это метод введения препарата. Препарат может быть на усмотрение врача, смотря какая проблема. Если это будет омоложение — это будет один коктейль, если это будет целлюлит — это будет совершенно другая история, совершенно другие активные вещества, которые будут действовать на ту или другую проблему. А мезотерапия — это метод введения. Там есть несколько разных методик по глубине введения в кожу.
Михаил Цурцумия:
Добавлю к мезотерапии еще одно слово — безинъекционная мезотерапия, что это такое?
Юлия Макарова:
Безинъекционная мезотерапия – это под давлением мы вбиваем без иглы. Но эффективность снижается, мы не достигаем того уровня, который нам нужен, той глубины, и препарат не так работает. Поэтому если пришел человек, и он хочет результат, нужно потерпеть, и он будет.
Михаил Цурцумия:
Как Вы определяете, насколько глубоко надо ввести этот препарат?
Юлия Макарова:
Если приходит девушка молодая, которая просто хочет освежить свое лицо, то мы сделаем поверхностный витаминный коктейль, она посвежеет, будет при этом прекрасно себя чувствовать. Если пришел другой пациент и говорит о локальных жировых отложениях, то есть это второй подбородок, и если я сделаю ей поверхностные инъекции, толку от этого не будет, потому что мне нужно запустить процесс разрушения жировой ткани, поэтому глубина будет выбрана совершенно другая и метод тоже другой. Все зависит от анатомии и от того, с какой проблемой мы работаем.
Михаил Цурцумия:
Еще одно слово – биоревитализация, что это?
Юлия Макарова:
А вот биоревитализация и мезотерапия очень часто идут у пациентов в одно, они смешиваются. Биоревитализация — это уже готовый шприц, наполненный гиалуроновой кислотой. Она по своей плотности отличается от мезотерапевтических коктейлей, и по своему воздействую, и по кратности применения. Если мезотерапию мы будем делать 7-10 раз с интервалом раз в 10 дней, то биоревитализации нам будет достаточно раза 4, раз в 2 недели. Это более эффективная процедура, потому что препарат более концентрированный и дает больший эффект.
Михаил Цурцумия:
Большая эффективность за счет большей концентрации препарата?
Юлия Макарова:
Если рассматривать гиалуроновую кислоту, например, в мезотерапии это достаточно дешевое сырье, а в биоревитализации это уже будет препарат, который после 1 процедуры даст эффект.
Михаил Цурцумия:
Теперь следующий ужас — что такое контурная пластика?
Юлия Макарова:
Когда мы делаем носогубные складки, губы, заполнение морщин, это могут быть морщины на лбу, вокруг глаз, то же самое, когда мы даем объем — все процедуры называются одним общим названием контурная пластика, заполнение.
Михаил Цурцумия:
Что такое лазерная косметология?
Юлия Макарова:
Лазерная косметология — это аппаратная косметология. Еще есть биорепарация — это другие составляющие, которые помимо того, что увлажняют, еще и репарируют клетки. То есть это уже новая линейка препаратов, на сам клеточный процесс влияют.
Михаил Цурцумия:
То есть это high-end?
Юлия Макарова:
Да, это третий уровень.
Михаил Цурцумия:
Лазерная косметология — это удаление лазером пигментных пятен?
Юлия Макарова:
И это тоже, но мы говорили про фото. Фото- – это высокоинтенсивный источник света, то есть это вспышка. А лазерная – это есть неодимовый лазер, эрбиевый лазер, СО2 лазер, то есть это уже длина волны.
Михаил Цурцумия:
Чем они друг от друга отличаются и в чем их эффективность?
Юлия Макарова:
Здесь спектр очень большой. Есть такой аппарат PicoSure — это Bentley среди лазеров, его в том году было всего лишь 2 в России. В чем его преимущество по сравнению с другими? Он удалял татуировки без следа и без рубца. Те лазеры, которые у нас были в арсенале, удаляли все это с рубцом, и плюс они еще не видели за счет своей длины красный, желтый и зеленый цвет, соответственно, мы удаляли только черное, синее и еще с травмой, с рубцевой тканью. Сейчас появились новые возможности, прогресс идет вперед.
Михаил Цурцумия:
Те методики лечения, которые Вы описываете, касаются только кожи или это может быть волосистая часть головы?
Юлия Макарова:
И трихология, выпадение волос.
Михаил Цурцумия:
То есть выпадение волос можно тоже лечить или делать профилактику?
Юлия Макарова:
Мезотерапией, еще есть плазматерапия. Плазматерапия — это тромбоцитарная масса, то есть мы берем у человека кровь (предварительно он сдает анализы), ставим ее в центрифугу, отделяется тромбоцитарная масса, которую мы потом вводим. Это к нам пришло от стоматологов, они первые заметили, что все их импланты, если обкалывать тромбоцитарной массой, быстрее приживаются. Мы это взяли на вооружение в своей специальности и очень хорошо применяем.
Михаил Цурцумия:
И этим тромбоконцентратом, плазмой обкалываете лицо или волосистую часть головы?
Юлия Макарова:
Если пациент с проблемой волосистой части головы, то можем и тут применить.
Михаил Цурцумия:
А что такое мезотерапия волос?
Юлия Макарова:
Мезотерапия волос тоже инъекционная методика, только мы берем другие препараты, готовые коктейли, куда входят те же самые вещества, которые улучшают кровоснабжение. То есть нам нужно, чтобы доступ кислорода стал лучше.
Михаил Цурцумия:
Пилинг — что это?
Юлия Макарова:
Перевести, и все понятно. Отшелушить. У нас же клеточки постоянно делятся, происходит постоянный процесс, соответственно, они сами кое-где отваливаются, а кое-где остаются.
Михаил Цурцумия:
А если лицо помыть?
Юлия Макарова:
Нет, ороговевшие чешуйки помоешь, и не везде они уйдут, поэтому когда женщина ничего с лицом не делает, оно становится сероватое, землистого цвета.
Михаил Цурцумия:
Особенно если она много работает, еще трое детей, приготовить, постирать, погладить — совсем землистая остановится.
Юлия Макарова:
Конечно, от усталости и стресса.
Михаил Цурцумия:
Есть разновидности пилинга? Про химические я слышал.
Юлия Макарова:
Есть химические. Это легкие поверхностные кислоты, фруктовые кислоты, дальше мы спускаемся до какой глубины нам надо, то есть мы уже берем другие. Фенола сейчас нет, уже никто этим не пользуется. Трихлоруксусная кислота. Люди узнали, что это такое наконец-то, им все объяснили, рассказали. Женщины не хотят, да и мужчины тоже, стареть, хотя в возрасте 30-35 очень многие говорят: «Я буду естественно стареть», – но почему-то когда появляются морщины, это не нравится, говорят: «Можно с этим что-то сделать?»
Михаил Цурцумия:
Эта история насчитывает много тысячелетий, никто не хочет стареть, мы ищем волшебную таблетку. Помните мультфильм, когда в кипяток, в студеную воду, в молоко, и мы все время ищем какое-то лекарство, пилюлю, яблоко. Сейчас появились возможности приостановить этот процесс, но не омолодить.
Юлия Макарова:
Мы можем поддержать то, что есть как можно дольше, но никак не сделать минус 5 и 10 лет.
Михаил Цурцумия:
Это монотерапия? Вы мне убрали морщины, что-то обкололи, волосы у меня выросли, морщины разгладились — это идет в совокупности с пероральным приемом препаратов, витаминов, с питанием, или я просто на лице помолодел?
Юлия Макарова:
Это зависит от пациента. Мы рассказываем комплекс программ, потому что сейчас культ быть здоровым, красивым, спортивным, и очень много возможностей для этого у людей, поэтому и они хотят это делать. Мы рассказываем от минимума до максимума, потому что все работают в комплексе. Если человек неправильно питается, то лицо у него тоже не будет молодым, свежим и красивым, так же, как и фигура будет соответствующая. Если в организме происходит дисбаланс, то это будет отражаться на коже в первую очередь. Поэтому все взаимосвязано, и это комплекс мероприятий.
Михаил Цурцумия:
Теперь хочу определить локацию Вашей деятельности. Если косметология работает со всем телом, область, которая меня сейчас очень заинтересовала, хотя бы потому, что есть у пациенток в большом количестве огромный спрос эстетической гинекологии, кто этим занимается? Вроде бы там нет ничего гинекологического, потому что это инъекционные процедуры, но и косметологического тоже нет, потому что область наша. Кто этим занимается?
Юлия Макарова:
У вас одна область, а у нас все тело. Если брать аппаратные, лазерные гинекологические методы, то тогда это будут гинекологи. Если брать инъекционные попроще, хотя они тоже непростые, в любой манипуляции могут быть осложнения, то это косметологи, интимная пластика имеет место быть.
Михаил Цурцумия:
Интимной пластикой косметологи могут заниматься?
Юлия Макарова:
Занимаются.
Михаил Цурцумия:
Подтяжка лица в моем понимании это некая хирургическая операция — сделал надрез здесь, уши стянул, лицо натянулось. Что это такое?
Юлия Макарова:
Круговая подтяжка лица, это пластическая хирургия. Мы занимаемся другими вещами, то есть в хирургии мы не участвуем, но у нас есть аппаратная косметология, которая делает смас-лифтинг. За счет аппаратов и процедур на них, как правило, это аппарат Altera американский и Doblo, которые делают смас-лифтинг, мы добиваемся лифтинга.
Михаил Цурцумия:
Какой лифтинг делают, что такое смас-лифтинг?
Юлия Макарова:
Это все послойно, то есть мы можем подтянуть верхние, средние и глубокие слои. Если мы все слои затронем, то это будет смас-лифтинг, но мы ничего не режем. То есть мы стремимся к нетравматичным методам, чтобы человек не брал ни больничный, ни отпуск, чтобы он не выпадал из жизни.
Михаил Цурцумия:
Перетяну чуть одеяло на себя сейчас, в сторону гинекологии, особенно эндокринной гинекологии. Вы сказали, что возрастной диапазон пациенток от 35 до 55. Мы прекрасно знаем, что в 45 наступает некий час икс, где мы получаем резкий обвал эстрогенов. Я понимаю, что это отражается на коже, на состоянии волос, и все, что Вы рассказали, это здорово, позволяет остановить этот порочный круг. Сочетаете ли Вы или профильный специалист должен с Вами работать в связке, в тандеме, чтобы получить наилучший результат? Я имею в виду, условно, менопаузальную гормональную терапию.
Юлия Макарова:
Заместительную терапию назначать будет гинеколог, не мы.
Михаил Цурцумия:
Те же самые акне, есть одна из методик лечения акне оральными гормональными контрацептивами.
Юлия Макарова:
Да, при условии, что нарушен баланс половых гормонов, мы их назначаем. Но если пришел пациент с акне, нужно понять причину. Соответственно, мы будем в консультации обговаривать с пациентом то, что ему нужна обязательно консультация эндокринолога, гастроэнтеролога и определенный спектр анализов, которые нужно ему сдать, чтобы понять есть ли идиопатическое акне, которое без причины, ну вот так работает сальная железа, то есть генетически наследственный фактор срабатывает.
Михаил Цурцумия:
Ботокс — это что?
Юлия Макарова:
Ботокс — это коммерческое название препарата, это ботулотоксин типа А, активное вещество. Почему-то все препараты ботулотоксина типа А пациенты называют ботоксом, им так удобно, хотя есть еще диспорт, ксеомин, есть еще линейка. Ботулотоксин типа А — очень интересный препарат. Кроме него ничего не может остановить нашу мимику.
Михаил Цурцумия:
Ботокс чем отличается от контурной пластики, он же тоже ямы заполняет?
Юлия Макарова:
Он не заполняет. У ботулотоксина совсем другое действие, он расслабляет. У нас передается импульс, выделяется ацетилхолин, тянет мышца кожу, за счет чего мы хмуримся, улыбаемся, это только на лице происходит, это только мимические морщины, потому что строение таково. И как часто мы это делаем, в этих местах закладываются морщины. По лицу человека можно сказать: он удивляется по жизни, улыбается или хмурится.
Для того чтобы это движение заблокировать, колется ботулотоксин, который набирает свою активность, то есть он не сразу начинает действовать, в течение двух недель он набирает свою активность, и этот процесс в постсинаптической мембране останавливается, мышца расслабляется, и визуально мы получаем картинку того, что человек не хмурится, не жмурится и не удивляется.
Михаил Цурцумия:
Это что за маска такая?
Юлия Макарова:
Тут главное не переборщить. Когда много контурной пластики, это тоже визуально заметно.
Михаил Цурцумия:
Погрешности Ваших коллег видны на лице пациентов?
Юлия Макарова:
Вам видны в Вашей специальности?
Юлия Макарова:
Нам видны. У каждого свое видение. Кому-то это красиво, кому то нет.
Михаил Цурцумия:
Мы поговорили об аппаратной, инъекционных методиках, а есть ли не аппаратные, не инъекционные?
Юлия Макарова:
Массажи, физиопроцедуры как действовали, так и действуют, и никто их не отменял. Врачи тоже этим занимаются, не только эстетисты. Массажи хороши в поддержку, я из тяжелой артиллерии, поэтому у меня свое видение, я ближе к аппаратной косметологии.
Михаил Цурцумия:
Вы ближе к 55 годам?
Юлия Макарова:
Необязательно, потому что может прийти девушка, у которой будут очень глубокие рубцы после акне, нужно будет это исправлять, и мы будем делать ей лазерные шлифовки.
Михаил Цурцумия:
Что такое лазерная шлифовка?
Юлия Макарова:
Лазерная шлифовка — это поверхностное снятие кожи, регенерирует новые клетки, и тем самым мы добиваемся ровного рельефа.
Михаил Цурцумия:
Снятие кожи — это, конечно, очень весело, это в одну процедуру все происходит?
Юлия Макарова:
Да. Лазерные шлифовки есть разные. Когда появились фракционные лазеры, их принципиальное отличие было в том, что они оставляют участки интактной ткани, то есть если нарисовать, то получится, что участками снимается кожа, участками остается здоровая. За счет этих здоровых участков кожи ткань быстрее регенерирует. А до этого мы снимали все, и человек месяц должен был реабилитироваться, плюс еще инфицирование было гораздо легче в данной ситуации. После того, как появились фракционные лазеры, процесс реабилитации вышел на 7 дней. И 7 дней, чтобы Вы понимали, это красное отекшее лицо. То есть если где-то мы снимаем больше, мы говорим о том, чтобы 7 дней человек был дома, потому что мы боимся. Все равно это раневая поверхность, и мы страхуемся.
Михаил Цурцумия:
Вы имеете дело с достаточно инвазивными процедурами, и подразумевают ли инвазивные процедуры антибиотикопрофилактику?
Юлия Макарова:
Если говорить о лазерных шлифовках, то это наружно, то есть внутрь мы не назначаем. На инъекциях вообще не назначаем. С синтетическими препаратами я не работаю. Мы просто пополняем дефицит, поэтому если нет противопоказаний у пациента, то процесс происходит благоприятно. Если есть противопоказания, то просто не надо делать.
Михаил Цурцумия:
Какие могут быть противопоказания для той же самой гиалуроновой кислоты, ботулотоксина?
Юлия Макарова:
Они будут разные. Если женщина принимает миорелаксанты или антидепрессанты, то это противопоказания, потому что у нее и так все расслабленно, мы еще ей расслабим, ее брови опустятся на уровень носа. Если мы говорим про гиалуроновую кислоту, то если женщина придет с аутоиммунным заболеванием, мы можем получить капсулы, инфильтраты, то есть организм будет отторгать.
Михаил Цурцумия:
Пациентка, пришедшая один раз на процедуру, пациентка навсегда?
Юлия Макарова:
Нет.
Михаил Цурцумия:
А как Вы измеряете насколько хватает этой процедуры?
Юлия Макарова:
Здесь важно установить контакт с пациенткой.
Михаил Цурцумия:
То есть это та история, что должен быть косметологом, психологом, эстетиком, то есть психологический компонент, который объясняет, что это неотвратимая история, что стареем мы все, что это затяжной прыжок в любом случае.
Юлия Макарова:
Да, не будет результата, если человек будет приходить и говорить: «Мне скоро 50, а у меня тут свадьба, и сделайте, чтобы мне было минус 10 за 2 недели». Мы не волшебники, мы так не умеем.
Михаил Цурцумия:
Юлия Александровна, огромное спасибо. Надеюсь, это хорошее начало, и мы будем встречаться еще. До новых встреч в эфире.