Поиск пропавших детей

Татьяна Моисеева:

Здравствуйте, с вами канал Медиадоктор, программа «Здоровое детство» и ее ведущие: я, Татьяна Моисеева, и Мария Рулик. Сегодня в нашей студии Быкова Татьяна Александровна – главный специалист управления строительства и капитального ремонта Департамента здравоохранения Москвы, спасатель-волонтер московской службы спасения. Речь пойдет о том, как облегчить поиск пропавших детей и сократить их смертность.

Как вступительное слово, в День знаний, 1 сентября, в Деденево, в филиале детской городской больнице святого Владимира прошел флэшмоб с участием команды КМС по здоровью, где врачи раздавали памятки деткам о том, как не потеряться и что делать, если все-таки ты уже потерялся. Сегодня мы и поговорим о том, что нужно делать взрослым, что нужно делать деткам в случае пропажи. Как прошла эта акция, что говорили детям и какие основные моменты должен знать ребенок?

Татьяна Быкова:

У команды это была первая такая акция. Большую часть времени провели с ребятами в разговорах о здоровом образе жизни, о том, что нужно делать зарядку. В конце немножечко поговорили о том, что когда выезжаешь отдыхать, нужно уметь ориентироваться и понимать, что делать, если ты потерялся. Раздали ребятам буклетики, которые готовит Фонд помощи поиска детей и Лиза Алерт. Это был первый опыт общения команды с детьми. 

Татьяна Моисеева:

Что было в буклете, на что основное нужно обратить внимание детям? Есть ли разница, потерялся ребенок в лесу, в поле, в магазине, с чего он должен начать?

Татьяна Быкова:

Для всех видов, которые Вы перечислили, самое главное – остановиться. Если ты не двигаешься, то тебя легче обнаружить. Если потерялся на улице, то собачкам легче след найти, видеокамеры везде, на каждом доме установлены. Люди, которые мимо проходили, быстрее вспомнят, когда ты находишься на месте. 

Татьяна Моисеева:

Дальше что делать?

Татьяна Быкова:

Важно привлечь внимание взрослых к себе. Например, можно сесть на дороге, если идет поток людей, кого-то просить о помощи бывает сложно, даже если за границей находишься, можно сесть просто посреди улицы, и обязательно люди заметят, что ребенок один и поймут, что что-то случилось. 

Татьяна Моисеева:

А если в лесу?

Татьяна Быкова:

Если потерялся в лесу, тоже нужно остановиться, можно стучать бревном по дереву, шуметь. Обязательно позвонить в службу спасения 112, если даже связи в лесу нет, все равно телефон сработает, экстренная служба примет вызов и начнет искать ребенка. 

Татьяна Моисеева:

Мобильные телефоны сейчас довольно популярны у детей. Рекомендуют, если идете на прогулку в лес, давать их детям?

Татьяна Быкова:

Рекомендуют, потому что у них есть встроенный GPS, они синхронизируются с телефонами родителей, и поиск осуществлять гораздо легче. 

Мария Рулик:

Расскажите про Вашу ассоциацию. Существуют органы, которые обязаны разыскивать детей, это милиция, МЧС, служба спасения. Ваша ассоциация – это что такое? 

Татьяна Быкова:

Это объединение добровольческих организаций, в 2010-м году после массовых пожаров группа людей объединилась, людям показалось важным, и они продолжили вместе общее дело. И в этом году пропал ребенок, девочка Лиза, которую искали те же, кто и помогали в тушение пожаров. После этого еще отдельно появился Фонд поиска детей, Лиза Алерт, она ищет и взрослых, и детей, а Фонд помощи поиска детей специализируется в основном на детях. 

Мария Рулик:

Вы с кем-то сотрудничаете, есть обязательства, к Вам обращаются за помощью, или Вы отслеживаете, кому нужна сейчас помощь?

Татьяна Быкова:

Есть договоренности со структурами, которые должны участвовать в поиске пропажи детей. Просто волонтеров легче привлечь, их больше, чем штатных сотрудников. На больших территориях поиск легче осуществлять с помощью волонтеров. 

Мария Рулик:

Вы помогаете в поиске детей или еще работаете с детьми или родителями, готовите информацию в виде небольших методичек, что делать в той или иной ситуации?

Татьяна Быкова:

Основная работа Фонда помощи поиска детей – это информирование населения, работа с детьми, в школах. Они бесплатно выезжают, организовывают мероприятия, обучение малышей, готовят методички, памятки родителям и детям. 

Мария Рулик:

Как вести себя родителям? Потеря ребенка, когда ты не знаешь где он, что с ним случилось, это стресс. У родителей первую часть времени это сплошные эмоции, отсутствие конструктивных действий. В какой момент поднимать панику, что делать, куда бежать, как себя вести?

Татьяна Быкова:

Важно начать действовать в первые полчаса, это правило очень важное, когда вопрос стоит о детях, потому что выживаемость пропавших детей очень низкая. Детишкам сложно ориентироваться, защитить себя в сложных ситуациях. Важно как можно быстрее предпринять действия по поиску, обратиться в полицию. 

Татьяна Моисеева:

Полиция начинает поиск детей, если это произошло в первые полчаса? 

Татьяна Быкова:

Заявление принимает всегда и сразу. Можно параллельно обращаться в Лиза Алерт и Фонд помощи поиска детей. 

Мария Рулик:

Иногда правильное воспитание нам немножечко мешает. Если что-то критическое произошло, это лес, и ты не можешь найти ребенка. Если ребенок шел из школы и не пришел. Как родителям себя настроить, что надо не бояться звонить, просить помощи? Потому что начинается: я позвоню сначала всем друзьям, подожду, позвоню учителю. Это потеря времени, и за это время может произойти что-то нехорошее. Он, может быть, вернется, с другом играет в футбол портфелем в соседнем школьном дворе. Как действовать? Звонить подружкам, учителям, друзьям или сразу бежать?

Татьяна Быкова:

Всегда звонить. Нужно не стесняться звонить, и даже если тебе кажется, что соседский малыш пропал, тоже нужно звонить. 

Мария Рулик:

Звонить в полицию и что говорить? 

Татьяна Быкова:

Говорить, что я подозреваю, что малыш пропал. Это сэкономит время, и всегда принимают заявление. 

Мария Рулик:

Какой информацией должен обладать родитель к моменту набора в соответствующие органы?

Татьяна Быкова:

Оператор может задать самые неожиданные вопросы. Нужно говорить, в чем был малыш одет. Если не знаешь, в чем был одет, нужно посмотреть дома, каких вещей нет. С кем общается, запросить у сотового оператора выписки из телефона, не полагаться на полицию, потому что полиции, чтобы запросить такую информацию, нужно обращаться в суд, это потеря времени. Конечно, нужно звонить друзьям малыша. 

Мария Рулик:

Сначала подаем заявление, обращаемся в органы, параллельно с этим папа может обзванивать друзей, родителей друзей. 

Татьяна Быкова:

Можно все распределить по родственникам, обращаться в поисковые системы. Они делают то же самое, просматривают соцсети, чем больше информации дашь о ребенке, тем лучше. Никуда эта личная информация не переходит, ни в СМИ, ни третьим лицам. 

Мария Рулик:

Если мы говорим о детях, которые пропадают, есть возрастная разница? Допустим, эти дети теряются чаще всего в торговых центрах, эти дети теряются в лесу, эти не дошли из школы, а вот эти дети с такого-то возраста чаще всего уходят из дома сами.

Татьяна Быкова:

Порог сейчас снизился, раньше уходили из дома в более старшем подростковом возрасте, с 11 до 15-16 лет. Сейчас этот порог снизился, уже с 7 лет дети уходят из дома. 

Мария Рулик:

Уходят сами, это их решение?

Татьяна Быкова:

Их решение. 

Мария Рулик:

В 7 лет?

Татьяна Быкова:

Да. Уже в 7 лет. 

Мария Рулик:

Из-за того, что дома что-то произошло?

Татьяна Быкова:

Чаще всего причина дома, родители говорят: «Уходи из дома», – указывают на дверь, проблемы в семье. В соцсетях появилась такая группировка, которая размещает объявления «Спрячься за 24 часа». Они выкладывают пошаговые действия, что нужно сделать ребенку, чтобы спрятаться, и дети пропадают. Это уголовно наказуемое деяние. 

яна Моисеева:

Если все знают, что эта страничка существует, почему с ней не борются? 

Татьяна Быкова:

Она под разными видами сама связывается с детьми. 

Мария Рулик:

Государством ведется борьба с такими вещами? 

Татьяна Быкова:

Конечно, да. 

Мария Рулик:

Она ориентирована на возраст не подростковый.

Татьяна Быкова:

Те, кто может пользоваться интернетом, у кого есть странички. 

Татьяна Моисеева:

Лучше не давать заводить аккаунты детям. 

Мария Рулик:

Сейчас дети в 7 лет умеют делать то, что бабушки и дедушки делать не умеют вообще. Если речь идет о том, что родители могут следить за своими детьми, то когда дети находятся большую часть на попечении у бабушек и дедушек, а родители работают, они просто отслеживать таких вещей не могут. Это очень страшно. Как понять, что ребенок ушел из дома?

Татьяна Быкова:

Бывают предпосылки: деньги пропадают, ребенок более молчаливый, закрытый стал, задерживается из школы. Если с ним не контактировать, не разговаривать, чем ты увлекаешься, с кем общаешься, это такие пунктики, на которые стоит обращать внимание. 

Мария Рулик:

А если мы говорим о совсем маленьких детях, где теряются такие дети?

Татьяна Быкова:

В общественных местах чаще всего теряются, в поездках, походах с классами. 

Татьяна Моисеева:

Удивительно, ведь походы с классами, экскурсии, мне казалось, это наиболее безопасный выезд группы детей, там должна сопровождать полиция или несколько учителей, и они все время их пересчитывают. Столько раз их пересчитывают, что потеряться сложнее всего. И музей все-таки ограниченная территория, куда он побежит. 

Мария Рулик:

Не все ездят на экскурсии в автобусе. Очень многие школы принимают сейчас решение из-за пробок в Москве, когда дорога занимает больше, чем сама экскурсия, ездить на экскурсию на метро.

Татьяна Моисеева:

Но это стресс для учителя катастрофический. 

Мария Рулик:

Что делать в такой ситуации, ребенок потерялся в дороге?

Татьяна Быкова:

Обращаться в полицию как можно скорее, в Фонд помощи поиска детей, Лиза Алерт.

Татьяна Моисеева:

С учителями проводятся мастер-классы или беседы по поводу того, что им делать? Ведь родители, если ребенок поехал с классом в поход, на экскурсию, узнают последними по факту, когда учитель уже сделал все, что мог, и он вынужден сообщать. Есть ли беседы с учителями, чтобы они тоже не затягивали такую информацию, не боялись сообщить, что упустили ребенка, потеряли?

Татьяна Быкова:

Фонд старается проводить занятия и для преподавателей, и для детей. 

Татьяна Моисеева:

Как часто дети пропадают за границей, которые поехали отдыхать с родителями?

Татьяна Быкова:

Официальной статистики у нас нет. 

Татьяна Моисеева:

Но часто ли такое происходит, чтобы к Вам обращались?

Татьяна Быкова:

Заграничных проектов нет, только в России фонды работают. Пропадают, потому что языковой барьер не позволяет подросткам элементарные вещи спросить. Отстал, общественный транспорт, метро, проехал остановку, сложнее коммуницировать. 

Мария Рулик:

Первая проблема за границей – это языковой барьер как у родителей, так и у ребенка до определенного возраста. Иногда дети лет 14 хотя бы могут сказать, как зовут, с кем приехал, из какой страны, номер телефона, попросить позвонить. А совсем маленькие и этого объяснить не могут. Что делать родителям, если они понимают, что ты своего ребенка не видишь?

Татьяна Быкова:

Малышу главное оставаться на месте, где он потерялся. Родителю нужно обращаться в посольство, полицию, и эти органы начинают поиск. За границей есть электронная система, которая помогает, в России такого аналога нет, только сейчас думают, как ее внедрить. Это отслеживание ребенка, GPS, который встроен в часы. Они работают через интернет. 

Татьяна Моисеева:

Изначально родители дают ребенку часы или телефон, где уже есть эта система. В случае пропажи его могут отследить. 

Татьяна Быкова:

Детей регистрируют в определенной базе, ребенка легче найти. Заполняется анкета, где ребенок живет, где учится, и по этим данным легче найти. 

Мария Рулик:

Последние данные могут уточнить на севшем телефоне. Становится легче с помощью этих новых гаджетов уточнить, где ребенок? Или это успокаивает родителей, меньше обращений стало?

Татьяна Быкова:

Значительно облегчает работу, потому что остаются записи, операторы отслеживают эту информацию. Конечно, эти гаджеты помогают. 

Мария Рулик:

У сына есть такие часы, ему 8 лет, я могу точно знать, где он находится, пока эти часы на нем надеты. Но мы же прекрасно понимаем, что ребенок есть ребенок, часы кинул в рюкзак, вышел, рюкзак здесь, ребенок неизвестно где. Давайте затронем основное – лес, потому что в последнее время, особенно этим летом, грибов было много. Что происходит в этой ситуации? 

Татьяна Быкова:

Для детей это одна из самых опасных ситуаций, когда потерялся в лесу, в темное время очень тяжело выжить.

Мария Рулик:

Дикие звери, холодно, пить, есть. 

Татьяна Моисеева:

И самое главное, водоемы – самая большая опасность. 

Татьяна Быкова:

Если ребенок чуть постарше, в подростковом возрасте, ему можно объяснить, что спать лучше не на земле, залезать на дерево, повыше, посмотреть, где находишься, тоже не стоит, потому что увидеть сложно, а вероятность упасть с дерева очень велика. Нужно оставить на месте что-то яркое, которое можно увидеть с воздуха. У нас работает система «Ангел», которая на вертолетах помогает волонтерам искать пропавших детей. 

Татьяна Моисеева:

То есть если ты пошел с ребенком в лес, надо надеть ему красную куртку. 

Мария Рулик:

У нас в основном люди покупают камуфляжную одежду в лес, чтобы грибы тебя не боялись. Ты идешь в камуфляже, грибы тебя не видят и не прячутся. Если посмотреть в общей сложности, у нас люди достаточно темно одеваются, даже просто в городе. Все стали серо-черного оттенка, и поэтому очень сложно. Хорошо, хоть детей поярче одеваем, красные шапочки, яркие курточки. 

Татьяна Моисеева:

Где лучше спать?

Татьяна Быкова:

Ветки настелить, сделать укрытие возле дерева. 

Татьяна Моисеева:

А если зима?

Татьяна Быкова:

Зимой тоже. 

Мария Рулик:

Веточки еловые держат тепло. На самом деле, ребенок 7 лет, если говорить про зиму в лесу, то тут уже проблема больше будет не в том, что он на снегу поспит, а в том, что его кто-нибудь съест. 

Татьяна Быкова:

Зимой намного легче искать, потому что остаются следы, меньше листвы. 

Мария Рулик:

Были ситуации, когда был поиск, находили ребенка, а он действительно был осведомлен и действовал по плану?

Татьяна Быкова:

Такие случаи отслеживались в основном в городской среде, когда они поступали правильно.

Мария Рулик:

То есть когда не сдвинулся с места. 

Татьяна Быкова:

Они заходили в Пятерочку, в сетевой магазин, ВкусВилл, они сотрудничают с фондами. 

Мария Рулик:

Вот мы об этом не поговорили. Это одна из рекомендаций, если ребенок потерялся на улице или дезориентировался, шел куда-то, теперь не понимает, где он находится.

Татьяна Быкова:

Зайти в Сбербанк, Пятерочку, Перекресток, ВкусВилл, сказать: «Я потерялся». Персонал обучен, что нужно делать, с кем связаться, и малышу всегда помогут, не откажут. 

Мария Рулик:

Они знают, как себя вести в такой ситуации. Часто бывает, что обращаются к ним дети? 

Татьяна Быкова:

В первый же день, когда повесили ориентировку по поиску пропавшего ребенка во ВкусВилле, в этот же день нашли человека. Те, кто заходит в магазин, сообщили. 

Мария Рулик:

Мы про лес начали и не закончили. Как вести себя родителю, который берет с собой ребенка в лес? Про яркую одежду мы поняли, никакого камуфляжа на себя и на ребенка, грибы не испугаются. В городе тоже отличительный знак ребенку надо иметь, шапку с самым ярким большим бумбоном, чтобы было легче. Что с собой брать на всякий случай? Ведь теряется не только ребенок, иногда теряется мама с ребенком. Как с той же девочкой Лизой, я так понимаю, она тоже была не одна, она была с тетей. Вопрос не в том, что ребенок один ушел, он был со взрослым человеком, он потерялся в лесу. 

Татьяна Быкова:

В панике обостряются хронические заболевания, человек начинает вести себя не очень адекватно и неадекватно оценивать происходящее. Большой совет родителям – когда они идут с ребенком в лес, сделать фотографию. Ее легче отправить через интернет, чем на словах описывать через телефон, чтобы быстрее найти ребенка, в чем был одет. Лучше фотографировать подошву ребенка, чтобы следы можно было дифференцировать. 

Мария Рулик:

Привязать платочек, который вы носили, чтобы собака потом понюхала. 

Татьяна Быкова:

Если потерялся, можно выбрасывать вещи. Те, кто ищет, по вещам будут понимать, что они правильно идут. 

Мария Рулик:

Ты идешь и кусочки своей одежды или ненужных тебе вещей выбрасываешь: от рубашки, внутренней майки, главное, не всю одежду разбрасывать, а то он замерзнет к тому моменту, как его найдут. Это как Гензель и Гретель, сказку, которую надо читать детям постоянно, чтобы они понимали, что это действительно работает. А что с собой брать? Допустим, вы идете, как делают родители, себе большой рюкзак или сумочку, где бутербродики, чаечек, ребенок пустой, у него ничего нет. Возможно, имеет смысл дать небольшой рюкзачок ребенку, в который положить бутылочку водички, галеты, фонарик, что нужно в лесу? Даже если это на 5 минут, притормозил на машине, гриб увидел, желательно иметь с собой какие-то вещи. 

Татьяна Быкова:

С тем, кто идет, может ничего не случиться, то можно кого-то встретить, кому нужно оказать помощь. 

Мария Рулик:

Какой-то минимум должен быть у тебя, у ребенка, если что. Мы еще хотели поговорить про торговые центры и общественные места. Мы поняли, что если ребенок на улице дезориентировался, то он может обратиться в Сбербанк, ВкусВилл, Пятерочку. Если это происходит в торговом центре, пока мы будем звонить в полицию, обращаться в МЧС, связываться с фондами по поиску, первая реакция – в этом же магазине обратиться к охранникам. Насколько охранники отзывчиво реагируют на такую просьбу о помощи, и имеет ли смысл с ними связываться или сразу идти в вышестоящие органы? 

Татьяна Быкова:

Охранники обучены тому, что если пропадает ребенок, блокируются двери при выходе на случай похищения или на случай, если ребенок сам пытается выйти из здания, если родитель вовремя обратился, ребенок еще может не успеть покинуть издание. 

Мария Рулик:

То есть они на эту просьбу обязаны отреагировать? 

Татьяна Быкова:

Обязаны, всегда по громкой связи объявляют, что ищут малыша.

Татьяна Моисеева:

У нас был такой инцидент, потерялась девочка, мама обратилась к охраннику, спросила: «Ребенок вышел отсюда?» Он сказал: «Я не видел». Двери не закрыли, пошли дальше и нашли ребенка в батутном центре. Ребенок просто был маленький, 3 года. И смысл в том, что те сотрудники, которые, казалось бы, записывают имя ребенка в батутном центре, должны все фиксировать, кто у них прошел, кто вышел, не заметил никто. Ребенок покинул «Детский мир», прошел на другой конец торгового центра, благо, одноэтажного торгового центра. Никакие двери не заблокировались, мама кругами бегала, заходила, спрашивала: «К вам не заходила вот такая девочка?» – причем четко объясняя, что она была в желтой кофте. 

Мария Рулик:

Но мама не позвонила ни в полицию, ни в МЧС. 

Татьяна Моисеева:

Она позвонила, сообщила, что такой инцидент произошел. Но куда бы она ни заходила, все разводили руками, говорили: «Нет, не видели». А потом ребенок вылез из-под батута. Вопросов к окружающим было много в том смысле, что никто не заметил. Не было никакой реакции. 

Мария Рулик:

Я тоже не уверена, что, например, в огромной «Меге» на фразу: «У меня потерялся ребенок», – кто-то закроет выходы. 

Татьяна Быкова:

Можно об этом попросить. 

Мария Рулик:

Они обязаны это выполнить? 

Татьяна Быкова:

Они обязаны сотрудничать. 

Татьяна Моисеева:

А если они отказывают, то как потом решать вопрос?

Татьяна Быкова:

Если они отказали, можно позвонить в Лизу Алерт или Фонд помощи поиска детей, они всегда стараются по телефону помочь человеку, сказать, что нужно сейчас сделать, могут сами параллельно начать связываться. 

Татьяна Моисеева:

Двери отказались закрыть, ребенок покинул торговый центр, и его нашли уже вне или не нашли, можно ли предъявить претензии персоналу, который не закрыл двери торгового центра, хотя в ту секунду мама сказала, что ребенок был 5 минут назад, мы смотрели вот эту игрушку?

Татьяна Быкова:

Я думаю, что стоит это делать, потому что статистика очень печальная по пропаже детей. Надо смотреть видеозапись в торговом центре, чтобы люди были более отзывчивы к этому. Часто по переходу идешь, сидит малыш, никто не реагирует, не знает, что делать. Нужно сразу звонить 112. Если вы видите ребенка, спящего на руках у попрошаек, нужно звонить 112. 

Мария Рулик:

Даже не своих детей, а все, что вы видите на улице, не бойтесь обращаться, вам должны помочь. 

Татьяна Быкова:

Все, что кажется подозрительным, нужно сразу звонить в службу спасения, возможно, ребенка кто-то ищет, не оставаться равнодушными. 

Татьяна Моисеева:

Были такие моменты, когда ребенка ищут, объявления в торговых центрах звучат, что пропал ребенок, и похищают детей со злым умыслом, целенаправленно?

Татьяна Быкова:

Такие случаи тоже часто бывают, нужно заранее в игровой форме с детьми это обсудить. Если просто рассказать, он не запомнит, а если в ролях обыграть эту сцену, детьми это лучше запоминается, как действовать в ситуации, если тебя похитили. 

Татьяна Моисеева:

И как действовать? 

Татьяна Быкова:

Нужно выполнять требования, чтобы не злить того, кто похитил, постараться, если есть телефон в кармане, не подавать виду, что он есть и при удобном случае связаться с родителями или набрать 112. Скорее всего, сразу отследят, откуда был сделан звонок. И стараться убежать, если есть такая возможность. 

Мария Рулик:

Но это мы говорим о детях чуть старшего возраста, а если говорим о совсем маленьких детях, чьи похищения даже чаще, чем более старшего возраста, что делать родителям? Понятно, не выпускать из рук, но если вы видите человека, несущего на руках ребенка, который истерично кричит, не стесняйтесь подойти и спросить, все ли у них в порядке, возможно, это не его ребенок, и он не зря кричит. Или если вы видите ситуацию, что папа тянет малыша, даже если это папа, вы просто потом извинитесь. 

Одна из вещей, которым учат ребенка, который попадает в нестандартную для себя ситуацию, – привлечь внимание окружающих. Если он потерялся, надо сесть просто посреди улицы, и тогда точно мимо тебя не пройдет человек, а остановится, о тебя споткнется и скажет: «Что случилось, чем помочь?» У нас люди сердобольные. Даже у слегка выпивших людей на улице люди стали останавливаться и спрашивать, человек выпил или ему плохо стало с сердцем. А уж мимо ребенка не пройдут, с ним заговаривают. Кстати, стоит кричать?

Татьяна Быкова:

Кричать, говорить: «Я вас не знаю, меня хотят похитить». 

Мария Рулик:

Мы сначала учим детей: не шуми, не кричи, ты мешаешь, почему ты себя так ведешь, здесь другие люди, они отдыхают. А когда дети становятся чуть старше, мы их учим, что надо слушать старших, ты должен уважать старших, тебе же сказал учитель, воспитатель, тренер. Это нагрузка на детскую психику. Как научить ребенка понимать, что с ним происходит что-то не то, он не должен сейчас помогать этому старшему, он может себе позволить крикнуть так, что помешать всем окружающим кушать, пить, отдыхать? Есть какие-то методики? 

Татьяна Быкова:

Методики есть, и можно обратиться в специальный фонд, который занимается этим. У ребенка будет время, он в группе посмотрит, как это делают другие, перестанет стесняться и поймет, как это важно. Просто когда родители разговаривают с детьми, ребенок, возможно, сочтет это не настолько важным. 

Мария Рулик:

Он себя чувствует в безопасности и не думает, как и любой родитель не думает, что с ним такое произойдет. А когда происходит что-то нестандартное, ты не всегда ведешь себя так, как тебя учили. 

Татьяна Моисеева:

Даже взрослые не ведут себя правильно, иногда выхватывают сумочки у взрослых, и рефлекторно ты хватаешься за сумку и тянешь на себя, вместо того, чтобы «да хрен с ней» и отдать ее. 

Мария Рулик:

Или летишь по ступенькам. У меня так старшая дочка полетела в метро. Замечательный экспириенс по поводу того, как не учить детей кричать, а что-то иметь при себе. Я дочке купила специальную штуку, которую, когда ты вытираешь из нее чеку, как граната выглядит, называется «твой собственный будильник». Ты выдираешь эту чеку, она начинает орать очень громко. 

Татьяна Моисеева:

Как сигнализация?

Мария Рулик:

Да. Ты не стесняешься, просто дергаешь, все вокруг на тебя смотрят, и человек, который к тебе имел какое-то дело, или в метро тебе некомфортно от того, что человек к тебе слишком близко подошел, это очень помогает. 

Татьяна Моисеева:

Хоть раз пробовала? 

Мария Рулик:

Да, пробовала, вечером, возвращаясь из метро, компания ей не понравилась. Они, правда, со стороны начали заигрывать, приглашать что-то. И она немножко струхнула, потому что первый раз шла одна, обычно ее провожают друзья, и она дернула. Я у себя дома слышала. Когда я подбежала, они так и стояли, открыв рты. 

Татьяна Моисеева:

То есть они даже не смогли сориентировать, что им тоже уже пора бежать. Но они не имели никакого злого умысла. 

Мария Рулик:

Возможно, но она поступила правильно. Такие вещи очень полезны. В Японии детям на портфельчики вешают свисточки, потому что в Японии очень воспитанные дети, их с самого детства учат, что не надо кричать, нельзя противиться тому, что говорят старшие. То есть у них еще более закомплексованные дети, чем наши. В школе им каждый раз объясняют, если ты находишься в непонятной ситуации, у тебя есть свисточек. Берешь свисточек и свистишь, и все вокруг взрослые люди знают, что ты школьник, идущий с правильным портфелем, с правильным свисточком, и как только ты свистнул, это значит, что тебе нужна помощь. И все вокруг должны повернуть к тебе голову и спросить: «Что случилось, чем тебе помочь?» И ты не отвлечешь людей, которые заняты, потому что они могут пройти мимо и заняться своим делом. А те, кто не занят сейчас, могут обратить внимание. Им объясняют так: тебе нужна помощь взрослого, чтобы спросить, это нормально или ненормально. И это действительно помогает. Например, потерялся, они с самого раннего детства ходят домой сами, шел домой, забыл, куда повернул. Человек с тобой разговаривает, а ты не знаешь, как прервать эту речь. Может быть, нам детям тоже свистки выдавать. 

Татьяна Быкова:

Полезная вещь даже в лесу, когда ты не можешь кричать. Свисток хорошо слышен. 

Татьяна Моисеева:

Раньше было принято – нашел ребенка, позвонил в полицию либо сдал в ближайшую больницу. Насколько проще потом искать ребенка, если он находится в лечебном учреждении? 

Татьяна Быкова:

Сейчас эта процедура даже более упрощена. Раньше волонтерам приходилось короткие звонки делать, привлекать больше людей, чтобы обзванивать все больницы. Сейчас создана единая система, куда обращаются службы МВД, волонтеры, чтобы отыскать ребенка, который находится в медицинском учреждении. Если ребенка находишь в общественном месте, лучше его никуда не уводить, а вызвать полицию. 

Мария Рулик:

Что облегчит ситуацию с таким колоссальным количеством пропадающих детей, уходящих из дома? 

Татьяна Быкова:

Это профилактическая работа и с родителями, и с детьми, и в школах. Мы первый раз провели это с детьми, которые находятся в лечебных учреждениях. Нужна профилактика. 

Татьяна Моисеева:

Как много, как часто, надо ли напоминать?

Мария Рулик:

Я понимаю, что можно в школу вызывать раз, два, мы хотим, чтобы школы обращались, и мы хотим сейчас подчеркнуть – обязательно обращайтесь в ассоциацию, вызывайте к себе специалистов, которые поговорят с учителями, поговорят с детьми. А дома нужна профилактика, взаимоотношения между родителями и детьми? 

Татьяна Быкова:

Конечно, и с маленькими в игровой форме, они сближают детей и родителей. Как можно чаще это делать, потому что легче ребенку будет ориентироваться, когда у него это уже проиграно несколько раз. 

Мария Рулик:

Со старшими детками что делать? 

Татьяна Быкова:

Со старшими тоже дружить и общаться, объяснять им, что это очень важно, даже если не с тобой что-то случится, а с кем-то случится, ты будешь знать, что нужно делать, как можно помочь. 

Мария Рулик:

А профилактика того, что наши дети иногда уходят сами, как помочь родителям?

Татьяна Быкова:

Никогда не указывать им на дверь. Все проблемы решать дома, можно посидеть в комнате, помолчать, но никогда не говорить: «Уходи отсюда». 

Мария Рулик:

В любом возрасте главное, чтобы ваши отношения с детьми были настолько доверительны, чтобы они понимали, что надо идти с любой проблемой домой. Купить свисток гораздо проще, чем научиться общаться и разговаривать. Тогда главный совет нашим родителям: уважаемые родители, любите, берегите, знайте о своих детях. Профилактируйте, разговаривайте, главное – живите их интересами, чтобы на вопрос «где сейчас ваш ребенок» вы точно знали ответ «он сейчас там». 

Татьяна Быкова:

Лучше пусть не пригодятся эти знания, чем когда-либо это случилось и не будешь знать, что делать. 

Татьяна Моисеева:

Спасибо большое, очень важная была передача сегодня. До свидания.