Репродуктивное здоровье женщины. Современные реалии

Михаил Цурцумия:

Добрый вечер. Сегодня волнительная для меня передача – коллеги из учреждения, которое оставило эмоциональную запись в трудовой книжке, учреждение, которое оставило неизгладимый отпечаток на моем опыте, это одна из самых крупных больниц столичного здравоохранения. Славится она еще одним нюансом – самой крупной амбулаторной сетью женских консультаций, такого количества нет ни у кого. 15 женских консультаций, 470 тысяч прикрепленных пациентов, 10100 беременных в год – это колоссальная цифра. И колоссальная цифра не только потому, что это цифра, а потому что это у руководителя всего этого 10100 раз голова лежит на плахе, это колоссальная ответственность. Елена Львовна Муравина и Марк Феликсович Дорфман. Елена Львовна, Вы мэтр столичного акушерства, человек с колоссальным опытом за плечами. Что для Вас на сегодняшний день ГКБ имени Юдина?

Елена Муравина:

Это новый этап в моей профессиональной жизни, до этого у меня тоже за плечами была многопрофильная больница, но все равно это немножко другое. Как Вы правильно заметили, объем женских консультаций просто поражает. Когда приходила в Юдина на работу, я даже не могла себе представить, как возможно с таким количеством женских консультаций работать. Но пообщавшись с заведующими, я была приятно поражена, что это совершенно адекватные, нормальные люди, никого не хочу обидеть, но это действительно так. Они хотят работать, они слышат, как нужно работать, и мы уже постепенно налаживаем с ними связи, мы нашли новые методы работы, чтобы им было проще работать, мы были им в помощь, но и они нам тоже верили и направляли к нам своих пациентов.

Михаил Цурцумия:

Первые шаги, сделанные в сторону консолидации работы амбулаторного и стационарного звена, сделаны именно Вами. В женских консультациях проходят школы, и я очень хотел, чтобы Вы рассказали, что это такое, как это выглядит и что это дает во взаимоотношениях? Наш хрестоматийный 572 приказ клевый, конечно, но четкое ощущение того, что амбулаторная часть сильно разнится со стационарной, и надо найти ту золотую середину, которая будет золотой для той пациентки, которая должна получить качественную, правильную, своевременную медицинскую помощь.

Елена Муравина:

Одно из первых правильных решений – это не школы матери в том понимании, в котором они существуют, мы назвали это немножко по-другому. Мы назвали это «Скоро мама. Знакомство с роддомом». Я приезжаю в эти консультации и общаюсь с пациентками, которым предстоят роды. Кто-то определился с роддомом, кто-то еще не определился, и моя задача рассказать им про роддом, это живое общение. Они задают мне вопросы, которые их волнуют, которые они кому-то постесняются задать. На Дне открытых дверей, которые у нас проходят, слишком много народа, они не успевают задать эти вопросы, и я отвечаю на все эти вопросы.

Самое интересное – сколько бы ни пришло пациенток, 15-25, меньше полутора часов у нас это общение не занимает. То есть я рассказываю про наш роддом какой-то минимум, базу, а когда они начинают задавать вопросы, которые их волнуют, это полтора часа. Казалось бы, нам совершенно понятные, очевидные вещи, а для них это вопрос, и когда ты им отвечаешь, когда ты с ними общаешься не сухими формулировками, а по-человечески, и они видят мое человеческое лицо, что мы не такие страшные акушеры, что роддом – это не что-то ужасное. Когда я им это пытаюсь объяснить, не было такого, чтобы кто-то остался не то что недоволен или ушел с половины мероприятия, не было такого. Мне это очень приятно, я это продолжу. Надеюсь, меня хватит еще надолго, потому что я считаю, что это очень важно, потому что не все пациенты могут прийти к нам на Школу матери, потому что это в определенное время. А тут, когда я пришла по месту их наблюдения, а наблюдается весь Южный округ, и по месту жительства им ближе, и общение немножко другое, непринужденное, со всеми вопросами, которые их волнуют. Не было еще ни одного случая, чтобы я на какой-то их вопрос не ответила и чем-то их мой ответ не удовлетворил. Конечно, не заменяет Дня открытых дверей, но такое непосредственное общение с пациентами – это на данный момент правильно.

Михаил Цурцумия:

Шаг навстречу нашим пациентам. Мое глубочайшее убеждение, что все медицинские учреждения, в которых мы имеем честь трудиться, созданы не для того, чтобы мы там работали, а для того, если это роддом, чтобы там рожали, поэтому и идти навстречу. Пользуясь случаем хочу передать привет всем заведующим женских консультаций городской клинической больницы имени Юдина. Нет дня, чтобы я их не вспоминал, я их очень люблю. Зачастую у врача женской консультации просто нет времени на приеме для того, чтобы донести всю ту информацию, во-первых. Во-вторых, я не зря упомянул 572 приказ, потому что ведение беременной врача амбулаторной сети и стационарной сети немного разнится, и смотрим мы на это немножко по-другому. Я не говорю хуже, лучше – по-разному. Поэтому тот объем работы, который вы делаете, колоссальный.

Вы решили консолидировать и централизовать объем медицинской помощи, стационар-замещающей медицинской помощи непосредственно в родильном доме и что-то связанное с отделением перинатальной диагностики.

Елена Муравина:

Мы решили организовать на базе родильного дома клинико-диагностическое отделение. Там есть перинатальная диагностика, то, что было раньше по женским консультация, мы собрали это на базе родильного дома, что тоже очень хорошо. Пациенты привыкают к нам, к роддому, потому что все равно для женщины стресс, когда она рожает, когда приезжает в роддом первый раз, второй раз.

Когда пациенты говорят: «Страшно или нет?» Я всегда говорю: «Страшно первый раз, потому что не знаешь, что это такое, второй раз, потому что знаешь, что это такое». Поэтому чтобы они себя почувствовали более комфортно, что они знают уже это учреждение – это хорошо. Перинатальную диагностику мы решили сделать, чтобы это было именно на базе роддома. У нас есть эти специалисты на базе клинико-диагностического отделения больницы, чтобы они не ходили в больницу, где много народу, очереди со всеми вытекающими последствиями.

Мы решили организовать прием узких специалистов, которые необходимы пациентам, чтобы они приняли вопрос о возможности родов у нас в родильном доме. Это кардиолог, травматолог, сосудистый хирург, уролог. Так как мы понимаем, что у многих есть багаж хронических заболеваний, которые, может быть, и не требуют специализированного родильного дома, но которые могут проявиться во время беременности особенностями или в родах, или в послеродовом периоде, чтобы эти специалисты заранее их посмотрели, дали рекомендации.

Также акушер-гинеколог из родильного дома, причем решили пока сделать так, что будут все врачи по очереди принимать, не кто-то один. Может, мы придем потом, что это будет выделенный врач, но пока, чтобы это было знакомство со всеми врачами родильного дома, они будут принимать.

Михаил Цурцумия:

Это тоже вариант психоэмоционального комфорта.

Елена Муравина:

Врачи, которые дежурят, принимают роды, будут консультировать в помощь женским консультациям в том плане, что если им нужна поддержка в плане особенной беременной, или они просто хотят, чтобы мы знали об этой пациентке, у нее есть особенности в течении беременности, на данный момент все хорошо, но чтобы мы были в курсе, роддом уже знал, что есть такая пациентка. Они ее к нам присылают, заводим амбулаторную карту, если нужно, проводим обследования.

Михаил Цурцумия:

Вырисовывается достаточно красивая картина, когда из женских консультаций вы на себя можете взять группу высокого риска.

Елена Муравина:

И мы стараемся консультациям помочь, потому что врачам женской консультации на участке тяжело.

Михаил Цурцумия:

Больше 120 беременных на одном участке – это очень тяжелая история.

Елена Муравина:

Поэтому эту группу высокого риска или пациентов с хроническими заболеваниями, с проблемами мы можем проконсультировать, готовы им помочь, и пациенткам хорошо, что они приходят, понимают, что они нужны роддому.

Михаил Цурцумия:

Мы живем в эру конкурентной медицины, и мы будем делать все для того, чтобы наши девочки рожали у нас. Поэтому это тоже в определенной степени шаг, тем более что в Вашем учреждении собрана квинтэссенция всех возможных специальностей, и оказать квалифицированную, своевременную, поэтапную помощь не составит особого труда. Другое дело, это требовало отдельно организации от большого стационара на базе родильного дома. Но у Вас история не заканчивается родильным домом, и прелесть всего этого заключается в том, что это абсолютно замкнутая логичная цепочка, я это называю от 40 минут до зачатия до кабинета катамнеза, когда мы можем наблюдать. Расскажите про перинатальный центр, детский боксированный корпус, он славился всегда и славится сейчас. Что для Вас это в структуре родильного дома, что он Вам дает и что он дает пациенткам? Зачем он нужен?

Елена Муравина:

На самом деле, настолько хорошо, что я могу говорить об этом долго, потому что перинатальных центров в Москве не так много. Наверное, их и не должно быть много, и это такие возможности, что буду перечислять до конца передачи. Во-первых, это преждевременные роды. Как мы знаем, рождается ребенок маловесный, раньше срока – что самое важное? Первая помощь оказывается в родильном доме, реанимация, палата интенсивной терапии – очень важно. Но дальше длительный период выхаживания, восстановления. И транспортировка этих пациентов в сторонние учреждения иногда чревата последствиями для него. Иногда бывает такое, что отдельно стоящие роддома, где нет перинатальных центров, не могут перевезти этого пациента, потому что риски огромные. А у нас это 100 метров, и ребенок там.

Другой момент, что есть отделение долечивания. Есть же не только преждевременные роды, есть пациенты, которые родились с какими-то проблемами, и они требуют дальнейшего наблюдения, мы не можем их выписать домой, и тоже нужно их наблюдать.

Михаил Цурцумия:

Вы про отделение патологии новорожденных и недоношенных деток, второй этап выхаживания.

Елена Муравина:

Да, про второй этап выхаживания, что тоже великолепно, потому что эти дети вместе с мамами никуда не переводятся. Не все больницы имеют возможность, чтобы дети лежали с мамами. Мама из роддома перемещается вместе с ребенком, и там совместное пребывание. Мы можем отследить, что с этим ребенком случилось, как он реабилитировался, что с ним происходило, когда он выписался.

Михаил Цурцумия:

Видеть плоды своей работы, что может быть интереснее?

Елена Муравина:

Конечно, и делать выводы. Хорошо, плохо, что-то можно было сделать по-другому, то есть надо развиваться в этом направлении. Перинатальные центры – это очень здорово, плюс еще есть катамнез.

Михаил Цурцумия:

С акушерством мы пролили немножко свет, и есть понимание, как выстроена служба, преимущества для наших пациенток, что им это дает и какие преимущества в объеме оказания медицинской помощи – об этом много можно говорить, начиная с обычных физиологических родов и заканчивая высокотехнологичной медицинской помощью, которой данное учреждение владеет и готово оказывать эту медицинскую помощь.

Коль уж наша специальность называется «акушерство и гинекология», я бы хотел затронуть и гинекологию, потому что гинекологический стационар представлен достаточно большим спектром, в том числе и областью стационар-замещающих технологий. Марк Феликсович, как гинекологическая служба взаимодействует с теми же женскими консультациями?

Марк Дорфман:

Сегодня больница имени Юдина сделала шаг навстречу пациентам, который заключается в том, что формируется очень мощная техническая база, на которой можно проводить все те операции, которые актуальны сегодня и востребованы с точки зрения репродуктивного здоровья, органосохраняющие операции. В сфере этих действий был создан центр хирургии в репродуктивной медицине, основными задачами которого был тесный контакт с первичным звеном. Проявляется по аналогии с тем, что происходит в акушерстве, то есть были привлечены специалисты этого центра к первичному звену, для того чтобы был тесный контакт, чтобы все те врачи в женской консультации, которые сидят и готовят на местах пациентов к госпитализации, не чувствовали себя обособленно, а наоборот, чтобы они были в тесном контакте с врачами центра. Вот эта первичная консультация перед госпитализацией осуществляется врачами центра на базе больницы.

Здесь можно выделить несколько факторов. Мы имеем контакт с каждым врачом женской консультации, мы ездим, общаемся, обсуждаем формы подготовки, предоперационного обследования. Более того, после того, как мы встречаем пациента в больнице, оперируем, даем прямую обратную связь врачу. Врачи на местах вооружены полным спектром, который может быть у нас в больнице. Вроде бы ничего, но в то же время это очень важная часть, потому что при общении с врачами выявлено очень много нюансов, которые вроде бы существуют, но они куда-то улетучиваются. То есть все эти пациенты, которые могли бы получить эти услуги на базе нашего учреждения – это инфраструктура достаточно широкая, и с точки зрения диагностики, применения новых технологий, они даже не были оповещены об этом. Благодаря тому, что сейчас идет тесный контакт, и все технологии доступны в нашей больнице, это очень важно с точки зрения оказания помощи пациентам в соответствии с самыми современными требованиями медицины.

Михаил Цурцумия:

Я назову это все вместе «гинекологический стационар», который включает в себя гинекологические стационарные койки, стационар кратковременного пребывания со своими гинекологическими койками. То, что Вы говорите, это центр репродуктивного здоровья – это одна из ячеек или это объединенное название всего?

Марк Дорфман:

Нет, это одна из ячеек, потому что это очень большой пласт пациентов, который надо было сконцентрировать с точки зрения профессиональных возможностей. Та команда, которая собрана в этом центре, имеет российскую школу медицины, она прошла достаточно мощную школу работы на местах у наших коллег за пределами Российской Федерации, и синтез всего этого позволяет выделить те новые технологии, которые дают конкурентоспособность нашего учреждения с любым очень крупным, мощным частным центром, в котором много техники, много возможностей отправлять специалистов обучаться за границу и на территории России. Вот эта структура выделена для того, чтобы эти пациенты репродуктивного возраста, которые обслуживаются, получали помощь в нашем районе, Южном округе в ракурсе дальнейшего планирования беременности, потом направиться в роддом и реализовывать свою репродуктивную функцию.

Основные патологии – это те заболевания, обсуждение которых большей частью сейчас идет в интернете: образования яичников, бесплодие, трубно-перитонеальный фактор, миомы. Все эти нозологии сконцентрированы в этом центре, и мы им оказываем помощь по всем международным стандартам не только в ракурсе какой-то отдельной детали, а именно по всем стандартам.

Михаил Цурцумия:

Центр репродуктивного здоровья – это рамки репродуктивного возраста?

Марк Дорфман:

Да, это рамки репродуктивного возраста, просто для того, чтобы усилить все направления, начали концентрацию женщин репродуктивного возраста, далее будет все это распространяться на остальные группы пациентов, не только репродуктивного возраста, в том числе и на пациентов с пролапсами, в дальнейшем будут новые технологии по лапароскопическим коррекциям пролапса, сейчас уже есть оборудование для всего этого, мы можем это делать. Но для того чтобы проинформировать людей, что это действительно база, в которой есть все эти возможности, для того чтобы оказать им максимально доступную помощь, выделили отдельное направление для женщин репродуктивного возраста.

Михаил Цурцумия:

Выделение в отдельную структуру – это колоссальный объем пациенток, это колоссальный пласт, но вы тем самым отнимаете хлеб у той же самой гинекологии, у стационара кратковременного пребывания. Как-то это отражается на них?

Марк Дорфман:

Мы не существуем как отдельная структура, мы в составе гинекологической службы. Но для усиления работы в этом направлении и был создан этот центр, то есть все те акценты, которые берет на себя центр, идут в плюс всей гинекологической службе. Но так как мы профильно выделены для того, чтобы заниматься именно пациентками репродуктивного возраста, то мы 90% своего времени уделяем именно им и в этом ракурсе общаемся с женскими консультациями. Можно сказать, что это не как отдельная структура, а в составе всей гинекологической службы.

Михаил Цурцумия:

То есть всю гинекологическую службу решили поделить на сектора. И каждый сектор отвечает за определенную возрастную, нозологическую форму, в зависимости от этого каждый занимается своим. То направление, которым Вы занимаетесь, подразумевает под собой только оказание стационарной помощи или стационар-замещающей?

Марк Дорфман:

Это направление включает в себя все звенья, то есть мы в данной ситуации как хирургический центр, мы занимаемся непосредственно хирургией, но для того чтобы это все имело конечный эффект, мы участвуем во всех этих звеньях, начиная от приема пациента, его диагностики, госпитализации, возвращения обратно в женскую консультацию, чтобы весь этот круг был максимально комфортным.

Хочу сказать еще по поводу комфорта пациентки, ее спокойствия, это имеет большое значение, потому что мы можем встретить пациентку даже у входа в больницу, у нее уже психологический фактор, что она приходит в этот центр, что ее встречают. Это позволяет нам вести этих пациентов в максимально комфортных условиях, с максимально быстрым эффектом, психология имеет в этом смысле большое значение. Мы их проводим по системе fast-track хирургии, когда они быстро госпитализируются, и в день госпитализации операция, укорачиваются сроки пребывания в стационаре, реабилитации, возвращения обратно в женскую консультацию. Это тоже определенные звенья, вроде бы маленькие, но основного направления, и это имеет уже свои плоды, потому что люди смотрят на это, как: «Ой, как хорошо, что мы имеем возможность получить такую помощь по месту жительства».

Михаил Цурцумия:

Такого рода медицинская помощь распространяется только на жителей Южного округа или ее можно получить любому гражданину Российской Федерации?

Марк Дорфман:

Ее можно получить любому гражданину, просто так как идет речь конкретно о женских консультациях, в первичном звене, мы в первую очередь усиливаем ту часть, которая нас окружает, то есть те женские консультации, которые к нам прикреплены. Хороший, адекватный контакт с руководителями женских консультаций, с врачами, правильный настрой, и тогда уже идет очень комфортная работа.

Михаил Цурцумия:

Я заканчивал эту кафедру Александра Николаевича Стрижакова, и хотел бы, чтобы Вы сказали пару слов о том, что такое кафедра, что такое университетская клиника в той структуре акушерско-гинекологической службы, той громадной сети, какова ее роль и что это для Вас?

Марк Дорфман:

Для нас кафедра – это научная и практическая сила, благодаря которой мы с пациентами находим те пути, которые наиболее оптимальны для них. Я несколько лет работаю в этом учреждении и могу сказать, что это очень большая школа, если говорить о российской школе, благодаря которой мы можем выбрать тот путь для пациентки, который будет для нее с точки зрения медицины наиболее качественным. Это очень мощная база, мощная кафедра, и мы очень многих пациентов консультируем даже онлайн, то есть могут позвонить из женской консультации, что было до этого не очень комфортно. Здесь мы онлайн по прямой связи обсуждаем сразу всех пациентов, всегда все сотрудники кафедры в этом участвуют, поэтому база с точки зрения профессиональной части очень мощная, и это очень помогает в конечном результате.

Михаил Цурцумия:

Вы сказали о преимуществах для вас, как для сотрудников, а что такое преимущество для пациенток? В чем вкусность присутствия кафедры в вашем родильном доме для пациентов? Для нас, для коллег, это возможность самообразования, возможность написания научных работ, научного поиска и придумывания, написания протоколов, а что это дает пациентам?

Елена Муравина:

Пациентам это дает хорошего, образованного, думающего, развивающегося врача. Но если есть кафедра – это развитие городских врачей, которые не всегда могут себе позволить куда-то поехать на конгресс, посетить симпозиум, и когда кафедра об этом рассказывает, когда мы начинаем думать, когда мы это все привносим в нашу жизнь, когда идет разбор клинических случаев не просто так, а из позиции кафедральных сотрудников – это же потом отражается на работе врачей, и врачи уже некоторые вещи делают по-другому. Более того, у нас кафедральные сотрудники в этом ГДО тоже ведут прием.

Михаил Цурцумия:

И кафедральные сотрудники одного профессора, который дежурит сутки.

Елена Муравина:

Сейчас нет, но роды ведут, и не один человек с кафедры, они ведут практическую деятельность.

Михаил Цурцумия:

Это не просто научная деятельность, но и практическое участие. Мне не хватит словарного запаса, чтобы охарактеризовать, потому что это мои учителя, у которых я учился, которые меня учили акушерству. Мы сторонники доказательной медицины, пока не пощупаю, не увижу, не измерю, не взвешу, я не скажу «не верю». Но учитывая, что я много чего знаю про это учреждение, я могу сказать, что я верю, и это ежедневный колоссальный труд. Мне бы хотелось, чтобы Ваши задумки, чтобы Ваши желания совпали с Вашими возможностями, потому что настолько замкнутый цикл от возможностей решения вопроса репродуктивного здоровья до постановки на учет, прихода в родильный дом, вне зависимости от тяжести родов, где могут оказать круглосуточно любого порядка, любой тяжести медицинскую помощь, и если это необходимо, при оказании медицинской помощи рождения торопыжки, иметь возможность отследить его судьбу, то есть вы замкнули круг совсем. И плюс кафедра, которая дает возможность ежедневного развития, роста врачей, это возможность посоветоваться, прийти на консилиум, обсуждение того или иного случая. Когда у тебя есть такая спина, когда у тебя есть такая возможность – это колоссальное чувство, это здорово хотя бы потому, что я не знаю ни одной специальности, которой учатся всю жизнь. Коллеги, я хочу вас поблагодарить, что вы смогли уделить мне время. Я надеюсь, это не последний наш эфир. До новых встреч.