Тенденции развития ядерной медицины в России

Муслим Муслимов:

Вечер добрый, дорогие друзья! С вами Муслим Муслимов в программе «Медицинский менеджмент» на канале «Медиадоктор». У нас сегодня первая встреча с вами в этом году, встреча действительно интересная. У меня великолепный гость с четкой понятийной финансовой структурой медицинского рынка Диана Юрьевна Кобесова. Здравствуйте, Диана.

Диана Кобесова:

Добрый день.

Муслим Муслимов:

Диана – генеральный директор федеральной сети центра ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи». На самом деле крайне важная диагностическая часть клинических, так скажем, пониманий российского здравоохранения. И конечно же, мой первый традиционный вопрос заключается в рамках трендов. Видите ли Вы какой-то тренд в здравоохранении, и как он будет развиваться в течение 5 лет, так скажем?

Диана Кобесова:

Говорить о 5 лет на текущем этапе, конечно, очень опрометчиво с моей стороны, но если говорить о «ПЭТ-Технолоджи», о том, как мы собираемся жить, в какой реальности мы собираемся жить, я бы хотела отметить следующее. Да, безусловно, на текущий момент «ПЭТ-Технолоджи» – это достаточно серьезная сила, я могу это отметить, могу сказать это уверенно.

Муслим Муслимов:

А сколько сейчас центров «ПЭТ-Технолоджи»?

Диана Кобесова:

По состоянию на текущий момент у нас 9 диагностических центров, 2 производственных центра. Можно констатировать и говорить с уверенностью о том, что мы на сегодняшний день – первая крупная частная федеральная сеть центров ядерной медицины в стране. Это, действительно, достаточно серьезное достижение, это большая гордость для нас, потому что за 6 лет с момента создания компании нам пришлось преодолеть достаточно много препятствий. Фактически нам пришлось создать эту отрасль с нуля. Может быть, это звучит немножечко пафосно и патетически, но это факт. Это действительно так, и это результат работы большого количества людей, это результат идеи, результат веры акционеров в этот проект. Это тоже немаловажно, потому что много лет назад компания, в принципе, была создана на базе государственно-частного партнерства с участием «Роснано» и частных инвесторов, которые действительно верили в эту историю, хотели ее и сформировали команду, которая, в принципе, воплотила их веру в реальность.

А реальность сегодня не так уж и плоха. Действительно, 9 диагностических центров, по состоянию на сегодняшний день, мне сегодня наш медицинский директор дал статистику по итогам завершения года – около 57 000 исследований за время существования сети было проведено, ПЭТ-КТ исследований. Это серьезное достижение. Если сравнивать цифры, по данным Минздрава за 2016 год по 30-й форме всего ПЭТ-КТ исследований было сделано в стране 32 000. А нас там нет, мы как частная организация не входим в эту статистику.

Муслим Муслимов:

А как Вы считаете, это правильно, когда статистика так разнится?

Диана Кобесова:

Абсолютно неправильно, и я думаю, что в любом случае эта ситуация будет меняться по определению, это объективная реальность. Но по факту, допустим, если говорить о 2016 годе, возвращаясь еще раз к тому, какие могут быть цифры, какие цифры были, мы в 2016 году сделали 18 000 исследований. Соответственно, если говорить о 2017 годе, то 27 240 исследований мы сделали. То есть, в принципе, треть рынка ПЭТ-КТ диагностики в стране наша.

Муслим Муслимов:

Здорово. А где центры находятся ваши?

Диана Кобесова:

Центры расположены достаточно интересно, география достаточно широкая: Центральный федеральный округ, Тамбов, Орел, Липецк, Белгород, Курск, Москва, дальше Уфа, Екатеринбург. Буквально в прошлом году, в конце года мы открыли центр в Тольятти, и в текущем году мы откроем 2 центра, в марте мы хотим приурочить к замечательному событию, которое нас в марте ожидает, мы открываем 2 центра в Самаре и в Ростове-на-Дону.

Муслим Муслимов:

По сути, это города-миллионники, плюс-минус 100-200 тысяч?

Диана Кобесова:

Плюс-минус, да, если говорить о Центральном федеральном округе, то, в принципе, наши маленькие центры, комбинированно, наверное, там будут закрывать.

Муслим Муслимов:

Скажите, а у вас, наверное, есть статистика интересная, меня исключительно как клинициста это интересует. По сути, мне кажется, разные города с разным врачебным сообществом имеют разное направление на эту диагностическую процедуру.

Диана Кобесова:

Вы знаете, очень интересно было сравнивать, потому что самый первый центр открыли в Уфе, это наш первый центр, наш первый ребенок, мы с особой нежностью к нему относимся, как обычно, как все. Но параллельно мы открывали центры в Центральном федеральном округе, в Орле, в Тамбове, в Липецке. И в принципе, самая большая проблема, с которой мы столкнулись, была везде одинаковая, это неосведомленность врачей о методе. Нам пришлось достаточно много усилий приложить, чтобы эту ситуацию не то, что сломать, понимаете, мы двигаемся в этом проекте, поэтому у нас всё и получается, наверное.

Муслим Муслимов:

Так что Вы имели сейчас в виду?

Диана Кобесова:

Мы двигаемся правильно, потому что мы – диагносты, мы – маленькое звено в большой онкологической цепи.

Муслим Муслимов:

У меня вопрос в этом плане: смотрите, если Вы говорите о том, что есть разработанная некая программа осведомленности врачебного сообщества, то потенциально ее можно перекладывать на каждый город, где вы открываетесь?

Диана Кобесова:

Безусловно, это эффект проекта. Я просто 10 лет уже в медицине, и если ты работаешь в проекте, то глупо каждый раз создавать велосипед и идти туда, откуда сам уже и вернулся. Поэтому, конечно, это надо делать правильно, и мы, безусловно, эффектом проекта пользуемся. У нас отработанный формат, этот отработанный формат нам позволяет, особенно на текущем этапе: если мы 4 года назад строили центры в небольших городах – и в Тамбове, и в Орле, и в Липецке, то сейчас у нас есть формат, когда мы можем оперативно практически за 6-8 месяцев поставить ПЭТ-сканер в арендованном помещении. Отработаны и механизмы, и форматы, хотя, в принципе, наши центры приравниваются к объектам атомной энергетики со всеми сопряженными разрешительными мероприятиями, которым мы должны следовать неукоснительно.

Муслим Муслимов:

Сколько уходит времени на получение документации разрешительной?

Диана Кобесова:

Сейчас, в финале, когда мы уже научились это делать правильно и оптимально, где-то 6-8 месяцев. В принципе, мы на небольшой территории, 450 квадратных метров с соблюдением всех норм и санпинов. К сожалению, некоторые нормы друг другу противоречат, это объективная реальность, но она тоже потихонечку приходит в некое соответствие.

Муслим Муслимов:

Если говорить об оборудовании, с какими компаниями работаете и есть ли у вас любимец в этом плане?

Диана Кобесова:

Не люблю таких вопросов, любимец. Но тем не менее, хочу отметить, что основное преимущество и основная важная составляющая проекта и эффективности проекта – это наш парк оборудования. Действительно, это очень важно, у нас огромное количество обязательств. У нас каждый день пациент,, и мы не можем себе позволить ни на секунду остановиться. Это подразумевает бесперебойную работу оборудования, это подразумевает полное сервисное покрытие, это подразумевает достаточно тесные, жесткие, партнерские, дружеские, теплые отношения с поставщиком. Наш генеральный поставщик это «Дженерал Электрик», у нас и циклотронный комплекс, и сканеры «Дженерал Электрик».

Муслим Муслимов:

Только «Дженерал Электрик», во всех городах?

Диана Кобесова:

Во всех городах, да, и это позволяет нам оптимально, эффективно работать с тем, чтобы… Во-первых, «Дженерал Электрик» под нас создал сервисную службу, и мы практически в течение суток можем реагировать на поломки. Я не знаю, можно это говорить в эфир или нет, но такого точно нет ни в Европе, я знаю, ни, наверное, в мире. Может быть, это слишком пафосно звучит, но тем не менее, статистика поломок наша, и мы можем четко сказать, что очень по-партнерски подходит в этом плане «Дженерал Электрик». В принципе, они согласились с нашими пожеланиями, и это очень комфортно для нас.

Муслим Муслимов:

Я задам вопрос со стороны пациентов: если говорить о ценовой политике, есть ли у вас функция работы с ОМС, есть ли у вас, собственно, договоры через ДМС? Какова цена и насколько она разнится в регионах?

Диана Кобесова:

Самое большое преимущество проекта и самая большая гордость для нас - это то, что почти 85% всех услуг, которые мы оказываем по программе госгарантий. Действительно, это очень важно, потому что, во-первых, услуга не дешевая, тарифы колеблются от 30 до 35-40 тысяч рублей, безусловно, без поддержки государства достаточно сложно, конечно, пациентам самостоятельно закрывать этот вопрос. Имеются у нас, конечно, договоры со страховыми компаниями, но, к сожалению, рынок ДМС в части онкологии очень слаб. Я очень надеюсь, что мы когда-то будем жить так же, как весь, и в этой ситуации, во-первых, мы разгрузим государство, потому что, безусловно, это тоже определенного рода некий барьер. Потому что невозможно, здесь должен быть абсолютно гармоничный формат взаимодействия и государства, и частных компаний. Но, безусловно, московский центр у нас полностью на коммерческой основе. Цена по Москве, мы считаем, самая-самая адекватная – 50 000 рублей, это не такая большая цена.

Процедура ПЭТ-КТ в нашем центре в Москве стоит 50000 рублей, это не очень большая цена.

Муслим Муслимов:

Скажите, если говорить о планах на будущее, 2018-2019 год, какие вы строите планы? Вы сказали о том, что планируете открывать еще 2 центра. Но в целом, планируете ли вы брать определенный объем рынка, грубо говоря, есть ли у вас такая целевая позиция, выходите ли вы с ней и насколько загружены ваши центры?

Диана Кобесова:

Смотрите, на текущий момент наши производственные центры загружены на 50%, 2 производственных центра на текущий момент у нас есть: центр в Липецкой области, в Ельце и в Уфе. Учитывая то, что мы, в принципе, частная компания, мы считаем в хорошем смысле слова, мы мобильны, это плюс для нас, мы всё считаем и мы мобильны. Соответственно, оптимизация производства для нас является ключевым форматом. В принципе, эти 2 производственных центра – это сердце нашего проекта. Без них проекта бы не было. И если говорить о том, чем мы гордимся, мы гордимся именно этим, это очень важно, нам есть с чем сравнить, мы действительно ездим, смотрим и с радостью и удивлением констатируем, что мы на уровне, и это факт.

Муслим Муслимов:

Давайте расскажем нашим слушателям и зрителям, которые нас смотрят, чем занимаются производственные центры, какая перед ними стоит основная задача?

Диана Кобесова:

Основная задача производственного центра заключается в том, чтобы в ежедневном режиме на циклотронном радиохимическом комплексе производить радиофармпрепараты. Заявка на радиофармпрепарат поступает из диагностических центров в ежедневном формате, из небольших центров – в еженедельном, из больших, чтобы правильно спланировать весь производственный цикл. И каждое утро индивидуально отправляется спецтранспортом по различным городам. Допустим, в Ельце каждое утро в 4 часа утра машинки разъезжаются, спецтранспорт разъезжается по городам конкретно в том количестве, с конкретным количеством радиофармпрепарата, который был заказан. На местах, в диагностических центрах сидят пациенты, которые уже готовы к проведению процедуры радиофармпрепаратом, причем радиофармпрепарат должен приехать в точное время, с точной активностью, которая достаточна для того, чтобы пациент получил необходимую дозу этого радиофармпрепарата. И снимок, который получается посредством сканирования этого пациента был бы читаем. Для нас это очень критично, потому что качество изображения – это, действительно, показатель.

Муслим Муслимов:

Показатели собственной работы?

Диана Кобесова:

Конечно, это самое главное, мы за этим очень-очень серьезно следим, и заключение качества снимков у нас соответствует всем главным стандартам.

Муслим Муслимов:

У меня как раз пришел вопрос касательно работы на международном уровне: работаете ли вы с международными организациями, отправляете ли снимки на возможную консультативную помощь в сложных случаях за рубеж, и знают ли вас за рубежом?

Диана Кобесова:

Да, безусловно, нас знают. Последняя наша поездка была в «Слоун-Кеттеринг», мы были в Штатах, у нас достаточно тесные партнерские отношения с ними. Мы пока работаем в формате обмена опытом. Безусловно, это один из ведущих онкологических центров Штатов, и было очень приятно констатировать то, что наши радиохимики, руководители наших производственных центров были на уровне, по крайней мере, разговаривали буквально на одном языке с американцами. В случае каких-то вопросов они действительно обмениваются опытом. Кроме того, мы на начальном этапе, когда начинали свою деятельность, проходили, тоже благодаря «Дженерал Электрик», нам помогли, мы ездили в Турцию, в Медичек, там действительно классическая дистрибьюторская сеть по производству и дистрибьюции фармпрепаратов. Поэтому, в принципе, контакты есть. Медики наши, соответственно, контактируют и работают с цюрихской клиникой, то есть постоянный обмен опытом и постоянные контакты есть, безусловно.

Муслим Муслимов:

Диана, следующий вопрос коснется непосредственно команды, которая работает с вами. Как я понимаю, здесь нужно настолько четко настроить логистику, и, собственно, оргпроцессы должны быть просто феноменально настроены. Мало того, что еще должен быть хорошо настроен понятийный аппарат у врачебного диагностического состава, который, собственно, рассматривает эти снимки и выдает заключения. Как удается вообще сделать, какие трудности и с чем сталкиваетесь?

Диана Кобесова:

Да, безусловно, можно построить огромное количество центров, наполнить высококлассным оборудованием, но без команды это невозможно. Команду мы собирали просто по крупицам. Если говорить о формате, во-первых, начну с самого главного нашего кадрового состава – это наши производственники. Если бы вы видели этих башкирских ребят, которых мы практически зелеными, свеженькими взяли из университета, химиков и физиков. Точно так же из Ельца. Представляете, да? Мы их вырастили, и они работают. Понятно, что постоянно проводится ротация, постоянно мы стараемся держать их в тренде, они участвуют в конференциях, проводится работа, то есть этот процесс бесконечен, это самое главное. Кроме того, один из самых важных блоков – это наши врачи-радиологи. Так как не было такой специальности – врач-радиолог, мы берем КТшников с 5–6-летним стажем и, соответственно, учим их. На начальном этапе это достаточно серьезные и инвестиции были, это занимало очень большой блок времени. Но на текущем этапе мы можем говорить о том, что мы можем учить и учим следующее поколение врачей сами. У нас есть элемент наставничества, есть врачи-менторы, которые курируют врачей-новичков и несколько этапов контроля качества за изображением. Поэтому эта система беспрерывна.

Муслим Муслимов:

Сколько человек сейчас у вас работает?

Диана Кобесова:

Всего в компании работает около 350 человек.

Муслим Муслимов:

Если говорить непосредственно о врачебном составе и сопутствующем, я бы так сказал, потому что всё-таки картинку и заключение, которое дает врач, получается, фактически он в конечном итоге формирует некий продукт. Если он увидит, если картинка достойная, собственно, от его рекомендации зависит уже здоровье, жизнь и дальнейшие процедуры, связанные с пациентом. Если говорить о процентном соотношении врачебного состава и оргсостава или сопутствующего?

Диана Кобесова:

30% врачей, не больше.

Муслим Муслимов:

Скажите, а какое количество врачей нужно на один центр?

Диана Кобесова:

На самом деле, если говорить о небольших центрах, то 2 врача-радиолога, рентген-лаборант, процедурные медсестры, руководитель. В принципе, состав одного центра оптимальный, потому что мы всё считаем, 12–15 человек, не больше, учитывая то, что у нас централизованные службы, все службы, бэк-офис, он централизован.

Муслим Муслимов:

У меня вопрос: насколько прибыльный этот бизнес финансово и, вообще: что побудило им заняться? Почему я говорю об этом? Потому что, наверное, несколько людей участвовали в создании, в идеологической составляющей. Я понимаю, что такие серьезные, глубокие проекты не делаются одним человеком по наитию, конечно, это комплексный подход. Но всё-таки, изначально, почему именно этот бизнес? Можно было развивать сеть медицинских центров клиническо-диагностических, которые развить намного проще. Это такая задача, такая партия шахматная, которую можно и проиграть, если он не прибыльный, и выиграть очень сложно, но и интересно, как я понимаю, играть.

Диана Кобесова:

Да, так как я участвовала и в создании амбулаторных центров медицинских, у меня был такой опыт, что мы делаем сейчас, это действительно ни с чем несравнимо. Это и ментально, и эмоционально, и по-человечески очень необычно. Это очень значимо, и конечно, изначально ожидания были, как обычно, это же проект. Это проект, и у акционеров ожидания были достаточно серьезные. Они, я считаю, большей своей частью, можно сказать, реализовались, потому что мы создали базу. На текущем этапе можно говорить о том, что проект может реализоваться с точки зрения формирования прибыли, можно сказать, в этом году, как только мы получим регистрационное удостоверение на наш радиофармпрепарат и сможем его продавать. Фактически это будет одним из важных краеугольных камней, которые позволят нормально монетизировать бизнес. Учитывая то, что большая часть выручки у нас формируется за счет средств ОМС, говорить о прибыли, к сожалению, на текущем этапе ОМС не предусматривает ни прибыли, ни возврата инвестиций акционеру. Поэтому, конечно, на этой базе, которая у нас есть, можно уже двигаться в формате продажи радиофармпрепаратов. А мы лидеры в этой истории, и это можно делать.

Муслим Муслимов:

У вас финансовая эффективность со дня на день, так скажем, начнется?

Диана Кобесова:

Да. Нет, безусловно, у нас коммерческие продажи есть. Мы как коммерческая организация работаем, у нас есть сопутствующие услуги, вокруг этого большого бизнеса, если можно сказать, вокруг большой этой истории, безусловно, можно…

Муслим Муслимов:

А сопутствующие – это какие?

Диана Кобесова:

Во-первых, мы оказываем полное сопровождение пациенту, то есть помогаем ему в случае, когда он не может определиться с тактикой лечения, помогаем ему с направлением к врачам.

Муслим Муслимов:

Это врачи уже, лечение?

Диана Кобесова:

Это сервисные услуги, скажем, потому что в большей степени у нас моноуслуга, только в Уфе у нас есть опция лечебная, которая связана с тем, что у нас есть аппарат кибернож. Да, у нас есть кибернож, и мы проводим операции, более 1000 операций мы провели за всё это время, это очень интересная история. Конечно, работать в этом направлении, в плане развития лечебной это, конечно, очень интересно.

Муслим Муслимов:

Конечно, комплексная связь, продиагностировали и пролечили.

Диана Кобесова:

Абсолютно, и мы, конечно, двигаемся в этом направлении, в части развития радионуклидной диагностики и терапии. У нас есть проект, мы его реализуем в Екатеринбурге, и я надеюсь, что, в принципе, он получится очень красивый, если вы слышали, с лютецием. Это опция, которая позволит нам и диагностировать рецидив у рака предстательной железы, и в то же самое время их лечить.

Муслим Муслимов:

Спасибо вам за ответы. Первая часть у нас подходит к концу. Дорогие друзья, мы вернемся буквально к вам через минуту, после рекламы.

Муслим Муслимов:

Итак, дорогие друзья, мы продолжаем. В гостях у меня Диана Юрьевна Кобесова, генеральный директор сети центров ядерной медицины «ПЭТ-Технолоджи». Если говорить об инвестиционных проектах, об инвестициях, которые вы привлекаете, каким образом вы их привлекаете? каким образом выстраивается формат взаимодействия с инвестором, кто это, и насколько потребность в инвестировании высока?

Диана Кобесова:

Если говорить о нашем проекте, то проект полностью проинвестирован, как я уже говорила, компанией «Роснано» и частными инвесторами. На текущий момент внешних инвестиций у нас не было, а всё, что мы делаем далее, мы делаем за счет своих собственных средств заработанных. Да, это действительно уникальная история, и это большой бонус для нас в хорошем смысле этого слова. Я надеюсь, что дальнейшее развитие у нас будет немножечко иным, более, может быть, традиционным. Это уже будет возможно, потому что база есть. С точки зрения развития инвестирования в проекты, подобные нашему, просто рынок очень сильно сейчас растет, в принципе, конкуренцию мы видим, мы чувствуем, народ хочет инвестировать. Более того, когда, извините за жаргон, дорожка протоптана, в принципе, уже люди понимают, что есть пионеры, это гораздо легче делать, и мы рады этому, потому что только в конкуренции, только в ситуации, когда рынок полон, можно делать лучше, можно двигаться дальше. Для нас всё впереди, и мы двигаемся дальше.

Муслим Муслимов:

Скажите, если говорить со стороны пациентов, что касается показаний, есть ли у вас статистика медицинская, исключительно клинические вопросы, которые интересуют всех врачей? Какая статистика идет, чаще всего ваши пациенты – это кто, с какими проблемами, на каких стадиях удается поймать опухоли? Какие есть уникальные, может быть, случаи, когда в микрофокусе, может быть, поймали только в зачатке опухоль? Каким образом вы, может быть, публикуете это научно, если публикуете?

Диана Кобесова:

Если говорить о методе ПЭТ-КТ-диагностики, то это гибридный метод молекулярной визуализации, который позволяет осмотреть распространенность функциональные особенности опухоли и на самых-самых ранних этапах видеть самые-самые мельчайшие очаги. И это, конечно, очень большое преимущество перед всеми остальными методами. Когда показан ПЭТ-КТ? Это не скрининг. Мы очень долгое время боролись с этой обывательской психологией. Да, безусловно, никто не отменяет опцию, которая называется онкофобия, когда люди приходят и говорят: «Хочу, просто хочу – и всё, у меня и бабушка, и тетя, и вся семья». Ради бога, хотя мы объясняем, не надо этого делать. ПЭТ-КТ показан при подозрениях на онкологические заболевания, если человек уже попадает к онкологу и надо понять распространенность, надо посмотреть, есть ли метастатический эффект и так далее.

И вторая, самая важная и самая частая опция, которая используется, это больные, у которых уже есть онкологическое заболевание, больные после химиотерапии, чтобы посмотреть, каким образом, насколько эффективно проходит лечение, больные после лучевой терапии, чтобы правильно посмотреть, тоже стадировать, и больные после хирургического вмешательства. Это 3 основных постулата, на которых, в принципе, мы держимся. Если говорить о статистике, то да, безусловно, у нас есть своя база, мы видим эту статистику, почти 60 000 исследований позволяют с уверенностью говорить о том, что происходит с нашими пациентами. Да, безусловно, на первом месте, по статистике я периодически смотрю, причем по разным регионам это немножечко разная статистика, но в целом молочная железа, легкие, предстательная железа, женские половые органы, то есть варьируется статистика, но в целом, конечно, ситуация не очень хорошая, учитывая то, что больные попадают к нам на 3 – 4 стадии.

Муслим Муслимов:

Да, к сожалению, в этом плане…

Диана Кобесова:

К сожалению, это так. И если говорить, по рекомендациям ВОЗ, в принципе, практически 30% этих раков можно вылечить, если вовремя начать это делать.

Муслим Муслимов:

Особенно молочную железу.

Диана Кобесова:

Да, особенно молочную железу.

Муслим Муслимов:

Смотрите, у нас есть такой пример, клинический случай, я сам, как клинический врач, иногда сталкиваюсь с самоназначениями, ладно, если это МРТ, КТ. Когда ты задаешь вопросы: «А почему Вы решили сделать?». Он говорит: «У меня голова болит, я когда-то делал и решил еще раз облучиться на КТ». Я говорю: «Там же не будет консультации врача». «Но, тем не менее, там будет заключение, я по нему буду понимать, что мне делать дальше». Это, конечно, неправильный подход, и благо, что мы переходим в некую европейскую модель, когда знание и понимание врача ценится выше, чем техническая часть того аппарата, который делает исследования и врача, который делает только заключение. И интересные клинические примеры есть, когда при повышенных онкомаркерах, начитавшись интернета, люди просто – онкофобия, но это даже не онкофобия, это некое самолечение. В этом самолечении, начитавшись интернете, люди направляются на ПЭТ-КТ.

Кстати, что важно, они проходят эту процедуру, при наличии повышенных онкомаркеров ее пройти можно без назначения онколога. Как Вы считаете, насколько это правильно, служба онкологическая должна ли участвовать в этом комплексе? Здесь краеугольный камень, потому что, с одной стороны, мы понимаем, что первую и вторую стадию мы можем здесь поймать, безусловно, но с другой стороны, мы можем нанести вред самой методикой диагностической только из-за того, что вытащим людей, которые являются самоназначенцами. Как здесь быть?

Диана Кобесова:

Да, это такая тонкая история, тонкий момент. Еще раз повторюсь, я говорила об этом, ПЭТ-КТ – это не скрининговый метод, стопроцентно, и безусловно, люди, которые уже больны этим, потому что наши врачи отговаривают. Когда приходит человек с улицы, он говорит: «Я плачу деньги, сделайте мне, я хочу», безусловно, мы пытаемся их отговорить, но если человек хочет сильно, то он пойдет в любое другое место, если не к нам, и сделает это в любом случае. Но самое главное во всей этой истории, еще раз повторюсь, мы – помощники, мы – диагносты. Решение должен принимать врач-онколог, это очень важно. Поэтому работа с пациентами, помимо того, о чем я говорила, работа по повышению осведомленности, о методе среди врачебного сообщества и пациентского сообщества – это очень важная задача. Да, пациенты сейчас очень активны, мы видим это практически каждый день, насколько они становятся продвинутыми. Даже, извините, пожилые пациенты, смотрят, читают интернет, сравнивают, всё понимают, задают вопросы грамотные. Тем не менее, работа с ними важна, и это надо делать в купе с клиницистами, нам, диагностам, стопроцентно. Поэтому только в таком формате мы сможем заставить клиницистов вовремя заставить обратиться пациента к нам, и нам прореагировать на этого пациента тоже, это очень важно.

Муслим Муслимов:

Знаете, есть очень хорошее выражение, на каких столбах стоит российское здравоохранение, как его описать на части. Первый столб – это, как ни странно, пациенты, которые относятся внимательно к своему здоровью и трепетно ходят по врачам, соблюдают рекомендации и так далее. Их, кстати, у нас не так много, это не такая большая армия, и она, к сожалению, не является помощником врачебному сообществу, которое является вторым столбом. Это, собственно, главные врачи и врачи, которые доносят информацию, информируют друг друга, само сообщество расширяют. И третий концепт – это концепт непосредственно органов государственной власти, законотворчества. Это Минздрав, Росздрав и так далее. По сути, здесь уже формируется четвертый столб частных инвесторов, собственно, и отдельных компаний, которые инвестируют в здравоохранение большую часть. У меня вопрос: мы немножко коснулись формы отношения к пациенту, формы обучения врачебного состава и мы совсем не коснулись формы госвласти во взаимодействии по госпрограмме, по ОМС. Каким образом вы взаимодействуете в этих рамках, как удается войти в госпрограмму, насколько это сложно, насколько сложно работать с фондом в целом?

Диана Кобесова:

Нет, безусловно, начиная с нашего первого центра в Уфе, который мы открыли, открыли его, я считаю, и оперативно, и комфортно, и работаем неплохо. На примере Уфы еще очень важно отметить, что без участия региональных властей, без желания региональных властей иметь такого рода проекты у себя на территории, без участия медицинского сообщества регионального, без поддержки главного онколога Султанова, без эмоциональной поддержки президента республики мы бы не открыли центр, это стопроцентно. Это очень важно, когда есть желание, когда есть поддержка, когда есть понимание необходимости, и когда это всё не только декларируется, но и каким-то образом подтверждается словами и делами. То же самое можно сказать, в принципе, практически во всех регионах мы получаем поддержку, мы получаем понимание, все понимают, что это нужно, все понимают, что государству тяжело, оно не потянет само по себе реализацию такого масштабного проекта. Но и мы, как частные инвесторы, не смогли бы реализовать этот проект без поддержки со стороны региональных властей. В то же самое время очень важна поддержка и федеральных органов государственной власти, того же Минздрава, потому что в любом случае на текущем этапе, в принципе, отрасль создается. Тяжело идет это создание, нас приглашают на рабочие группы, мы с удовольствием ходим, это всё здорово. Тем не менее, я думаю, что всё равно там движение будет, надо это делать. Очень активно работаем с Минпромом, потому что наши производственные центры работают по правилам лучших надлежащих практик, GMP-стандартов. Они же у нас GMP-стандартизированы, это очень важно. Это всё подтверждается лицензиями Минпрома, они у нас есть и в Ельце, и в Уфе. Мы входим в состав рабочих групп по формированию GMP-стандартов в стране, и фактически это самый интересный момент. Конечно, когда нас, как частную организацию, приглашают, хотя нас, конечно, ни в каких концепциях нет, ни в каких статистиках нет. Это, я считаю, конечно, минус, с одной стороны, но я думаю, что ситуация изменится. Нас не могут игнорировать, мы есть, куда мы денемся со своими 60 000 исследованиями.

Муслим Муслимов:

Скажите, пожалуйста, какие самые крупные сложности, самые большие трудности вы встречали на своем пути по поводу внедрения взаимодействия, может быть, с врачебным персоналом в регионах, были ли такие?

Диана Кобесова:

Слушайте, учитывая то, что мы очень комфортны, и я бы не сказала, что у нас были сумасшедшие трудности, потому что, во-первых, вся команда нацелена на результат. У нас нет не играющих тренеров, у нас все работают. У нас все работают, начиная с акционеров, кстати говоря, в хорошем смысле этого слова, все участвуют и ментально, и физически как могут. Видимо, это позволяет нам преодолевать какие-то сумасшедшие трудности, которые, по идее, должны были быть везде. Но мы их проходим, не знаю, благодаря тому, что мы команда, благодаря тому, что мы нацелены на результат, благодаря тому, что проект очень эмоционально правильный и вдохновляет нас. Может быть, я вдохновляю своих людей, это тоже, наверное, немаловажно, потому что мы должны это сделать, потому что просто должны.

Муслим Муслимов:

Как Вам это удается? Какими критериями вдохновления пользуетесь?

Диана Кобесова:

Слушайте: ты должен любить то, что ты делаешь. Я ничего не делаю, и мои люди такие же, мы ничего не делаем, мы не делаем то, во что мы не верим. Мы не делаем то, чего мы не любим, видимо, поэтому у нас всё получается.

Муслим Муслимов:

Диана, зачем Вам это?

Диана Кобесова:

Я не знаю, зачем мне это надо, для людей, наверное. Пусть это звучит пафосно и патетически. Понятно, что всё делается для себя, но это «для себя» всё равно для людей. И если ты оставишь после себя хотя бы маленькую историю, твои дети будут тобой гордиться, это тоже немаловажно.

Муслим Муслимов:

История не маленькая, я скажу откровенно. У меня вопрос касательно того, куда вы ставите аппараты. Территория больниц, это рядом прилежащие территории, отдельно построенные здания?

Диана Кобесова:

Учитывая то, что мы диагносты, мы не влияем на пациентопоток. Все наши центры находятся на территориях онкодиспансеров, все центры. Те, которые построены, имплементированы в арендованные помещения, и эта логистика позволяет нам минимизировать и временные, и иные трудности для пациента, пациенту не надо куда-то ездить. Пациент пришел к онкологу, соответственно, онколог его отправил в центр. Это очень удобно, очень комфортно, поэтому, мне кажется, это было правильное решение в свое время и это очень здорово.

Муслим Муслимов:

Скажите, Вы сказали о развитии на этот год, есть ли у вас пятилетка развития в регионах, чего ждать? Сейчас 9 центров плюс 2, так скажем, к концу года. Если мы берем пятилетку, какие у вас планы?

Диана Кобесова:

Понятно, что, учитывая наши наработки, мы будем двигаться в формате экстенсивном и будем расширяться, чтобы загрузить наши производственные мощности, соответственно, расширить линейку диагностических центров. Далее мы, безусловно, будем двигаться, и мы двигаемся в сопряжении с медиками, по расширению линейки трейсеров. Мы сейчас производим, большая часть, 95% всего производства – фтордезоксиглюкоза, это основной неспецифический маркёр, который мы используем. Кроме того, мы изготавливаем вторэтилхолин, тимидин, тирозин. В принципе, это специфические к отдельным видам рака маркёры, которые мы производим и можем производить. Вообще мы можем производить всё. Мы действительно можем производить всё, просто надо понять, для чего и для кого. Это надо для медиков. Будет спрос – мы будем это делать, мы будем формировать этот спрос, мы будем двигаться вперед, потому что это надо делать. В мире сейчас зарегистрировано почти 200 видов радиофармпрепаратов, в стране – 28. К 2020 году планируется более 300, почему нет, если это позволит улучшить качество жизни кого-то из пациентов и если это нужно кому-то. Если это нужно кому-то, мы будем это делать.

Муслим Муслимов:

Диана, богоугодное дело делаете. Пожелаю вам удачи, чтобы вы определились со спросом, реализовали его и, безусловно, привели наших пациенток к лучшему здоровью. Всего вам хорошего, спасибо большое за эфир.

Диана Кобесова:

Спасибо вам.