Постдипломное образование травматологов. АО Травма Россия: вчера, сегодня, завтра

Леонид Фарба:

Передача «Травматология с доктором Фарба». Тема сегодняшнего эфира будет, однозначно, очень интересна моим коллегам-травматологам и, может быть, в меньшей степени зрителям, не связанным с нашей профессией травмы. Говорить мы сегодня будем о постдипломном образовании травматологов, именно травматологов. Также мы поговорим о AOТравма России. Тему я назвал так: «AOТравма России: вчера, сегодня, завтра». Я с удовольствием хочу представить вам моего сегодняшнего собеседника, травматолога Андрея Николаевича Миронова.

Андрей Николаевич, мы знаем друг друга очень давно, достаточно давно для того, чтобы перейти на «ты» в эфире и по имени, если не против.

Андрей Миронов:

Конечно, Леня, было бы удобно на «ты» и по имени, мы же с тобой давние друзья.

Леонид Фарба:

Мы сегодня будем говорить об образовании в контексте дружеского взаимоотношения между коллегами. Об этом будет чуть позже разговор, а пока, для затравки, я бы хотел, чтобы ты немножко рассказал о себе для наших зрителей, тех, кто тебя не знает, например, о своем пути в травматологии. Как так случилось, что вдруг вчерашний студент увлекся травмой?

Андрей Миронов:

Я, конечно, не совсем вчерашний студент. Я средневозрастной хирург, практикую около 20 лет, начал свою практику в 1998 году. Началось еще, наверное, в медицинском университете. После 4 курса я случайно попал на практику в новокузнецкий институт усовершенствования врачей, большая клиническая больница, 1500 коек. Это Кузбасс, где много травм, тяжелые травмы, шахтовые травмы, большая клиника травматологии и ортопедии. АО (Arbeitsgemeinschaft für Osteosynthesefragen - Рабочая группа по вопросам остеосинтеза) тогда в России только начиналось. Я узнал от своих коллег, что есть такая организация – АО. Когда впервые появилась книга, мануал АО, первый переведенный в России в 1996 году, это была моя первая книга, которую я прочитал по травматологии, по специальности. Мне повезло, я начал сразу с хорошего. Еще до того, как я получил знания в университете на курсе травматологии, я уже знал, как правильно лечить пациентов (по крайней мере, я так думал), как правильно оперировать, потому что я взахлеб зачитывался этой книжкой.

Леонид Фарба:

То есть, твой путь в профессии начался непосредственно с АО?

Андрей Миронов:

Он начался непосредственно с АО, я не знал других методик.  Знания, которые я черпал из этого мануала, я пытался применять уже с первых своих шагов в травматологии.

Леонид Фарба:

Андрей, для многих наших зрителей АО – это «акционерное общество», или «алкогольное опьянение», аббревиатура для врачей. Поэтому мы сейчас немножко подробнее поговорим. Давай, углубимся в историю. Конец 50-х годов, Швейцария, откуда пошло АО, и что это такое вообще?

Андрей Миронов:

Если заглянуть в историю лечения переломов, фиксации переломов, то, конечно, до 50-х – 60-х годов, до появления АО не было какой-то системы, не было хорошо подготовленной теории для существования методик фиксации переломов. Были какие-то известные люди – травматологи, которых называют предшественниками АО. Все их знают, это Лоренц Бёлер, это Герхард Кюнчер, это Альбен Ламбот и Роберт Денис. Это те люди, на работах которых, собственно, и образовалось АО. АО – это немецкоязычная аббревиатура, обозначает она Arbeingemeinschaft fur Osteosynthesefragen.

Леонид Фарба:

То есть «Рабочая группа по излечению вопросов остеосинтеза». Вот такое длинное название, но можно вкратце обозначить АО как «Ассоциацию остеосинтеза», пускай так будет.

Андрей Миронов:

Пускай будет так, это нисколечко не изменяет и не противоречит значению этого слова. Да, можно и называть это Ассоциацией остеосинтеза. Она зародилась в среде немецкоговорящих хирургов, прежде всего, и человек, который по праву считается отцом-основателем АО, это Морис Мюллер, швейцарский немецкоговорящий хирург, который воспитывался на идеях четверых предшественников АО. Большое впечатление на него произвел Роберт Денис. Если углубиться немножко и рассказать о нем, это бельгийский хирург, который впервые заговорил о первичном сращении кости без образования костной мозоли. У него есть мануал, в котором он описывает теорию остеосинтеза, перелом такой фиксации, в результате которой происходит первичное сращение без образования костной мозоли. Он изобрел первую компрессирующую пластину, которая позволяла добиться этого первичного сращения. Если я не ошибаюсь, наверное, в 50-х годах Роберт Денис встречается с Морисом Мюллером.

Впервые о первичном сращении кости без образования костной мозоли заговорили в 50-х годах XX века.

Леонид Фарба:

Скорее, Морис Мюллер встречается с уже 70-летним профессором Денисом, или Дени, произношение не важно. Молодой швейцарский хирург Морис Мюллер едет в Бельгию на встречу с уже маститым мощнейшим хирургом Денисом.

Андрей Миронов:

Да, он очень много читает, интересуется вопросами остеосинтеза. Он прочитал этот мануал и встречается с известным бельгийским хирургом. После этого Морис Мюллер совершенно заразился этой идеей и, начиная с 51-го года, он выполнил последовательно в течение года около 70 оперативных вмешательств по методике, которую узнал от Роберта Дениса. Добился во всех случаях костного сращения, ни одного осложнения не получил и опубликовал свои исследования. Это были фантастические результаты для того времени.

Леонид Фарба:

Это было взрывной публикацией. Я думаю, что немецкоговорящая группа швейцарских хирургов была просто шокирована такими замечательными результатами.

Андрей Миронов:

Но, всё равно, одного человека недостаточно, чтобы образовалась большая ассоциация. Вспомним историю. В Швейцарии и по сей день большинство мужчин являются военнообязанными, не исключая и врачей. В Швейцарии есть армия и, собственно, как организация, АО родилась из группы друзей, которые встретились на военных сборах.

Леонид Фарба:

Я хотел бы заострить на этом внимание. С самого начала сформировался дух дружбы, семьи, взаимной помощи и поддержки. С самого начала АО был пронизан этим духом дружбы, поддержки. Так всё было?

Андрей Миронов:

Абсолютно. Для того, чтобы развить какую-то идею, необходимы не просто люди, которые тебя понимают, необходимы друзья. До сих пор не было подобной ассоциации, подобного сообщества врачей, подобной АО, которая появилась и зародилась из дружбы и из одинаковых увлечений и желаний.

Леонид Фарба:

То есть, молодые врачи, военнослужащие, на этих сборах обменивались информацией, делились своими мыслями. Дальше они в 1958-м году 6 ноября, есть точная дата, есть точное место, город Биль, или Бьен в Швейцарии, отель «Элит», который до сих пор стоит на привокзальной улице. Там собрались 5 армейских друзей. Они собрались и что там произошло?

Андрей Миронов:

Они подписали документ об образовании Ассоциации остеосинтеза, той самой АО. Тогда и появилась первая аббревиатура – АО, о которой мы говорили. Это были немецкоговорящие хирурги, поэтому аббревиатура из немецких слов. Назовем этих людей: это Морис Мюллер и первый человек, с которым он встретился в армии, был его друг Банди. У меня есть замечательная книга Das Phänomenal, которая описывает всю начальную историю АО, историю этой группы. Там есть армейская фотография, где стоят Морис Мюллер и Банди. Собственно, тогда они познакомились. Морис Мюллер поделился идеями своими, он заразил Банди, после чего к ним присоединились и другие хирурги-травматологи, которые разделяли эту идею.

Леонид Фарба:

Это Аллговер, Вилленеггер и Шнайдер. Эти фамилии каждый уважающий себя травматолог должен знать. Это люди, благодаря которым зародилась феноменальная рабочая группа АО, о которой мы говорим.

Андрей Миронов:

Благодаря которой мы сейчас можем достаточно превосходно лечить пациентов и достигать хороших результатов, добиваться предсказуемых результатов, стандартных результатов.

Леонид Фарба:

Андрей, но ведь мало того, что 5 человек собрались. Поговорили, что-то задумали, каждый разъехался в свой кантональный госпиталь. Но ведь как-то надо было этими идеями делиться. Насколько я помню, в 60-м году, буквально, через 2 года после образования рабочей группы, был проведен первый курс для немецкоговорящих хирургов-травматологов по методике, о которой говорила эта АО-группа. Расскажи подробнее об этих курсах.

Андрей Миронов:

Да, ты прав. Но в течение этих двух лет не только идея обучения хирургов определенным методикам стояли в основании АО, но мы знаем, что в основании АО лежит 4 столпа, или колонны, и образование – одна из этих колонн, очень важная. Но есть и другие колонны, которые становятся фундаментом этой мощной организации. Это инструменты и имплантаты, развитие инструментов, разработка инструментов и имплантатов, изучение сращения. Наука, изучение сращения, клеточные технологии, изучение мягких тканей и документация всех пациентов. Обязательная документация, отслеживание как хороших, так и плохих результатов, это тоже неотъемлемые части АО. Но для того, чтобы идеи распространялись, для того, чтобы мы могли получать предсказуемый результат, для этого мы и начали проводить АО курсы. Первый АО курс был на немецком языке, но не только для немецкоговорящих хирургов, там было 57 швейцарских хирургов и около 12 – 13 хирургов из других стран, которые говорили на немецком языке.

Леонид Фарба:

Этот курс имел очень большой успех. Технологии постепенно начали распространяться и стали появляться проблемные результаты.

Андрей Миронов:

Не совсем так. Технологии очень быстро распространялись среди немецкоговорящих стран: сначала в Швейцарии, потом в Австрии, в Германии. Там хирурги получали предсказуемые хорошие результаты. Появились публикации, эти публикации читали люди из других немецкоговорящих стран. Они интересовались методикой, пытались её повторить, вот здесь они и получали не очень хорошие результаты, получали много осложнений.

Леонид Фарба:

Почему?

Андрей Миронов:

Очень интересный феномен. Мало прочитать – есть тонкости, которые нельзя описать, нельзя учесть. Особенности хирургической техники, особенности использования инструментария, зависимость используемой техники от механизма травмы. В Швейцарии это в основном горнолыжная травма, винтообразные переломы, которые меньше осложняются, чем переломы прямого удара.

Леонид Фарба:

Эти моменты, тонкости и детали очень важны, их обсуждают в ходе курсов, которые проводятся ассоциацией остеосинтеза?

Андрей Миронов:

Да, но, к сожалению, и курсы не всегда дают всего полностью. Мы же там не используем живых людей для передачи своего опыта. Мы используем пластиковые кости, используем обсуждения, используем лекции. Чтобы результаты были повторимы, необходимо присутствие хирурга непосредственно в операционной рядом с мастером, в той клинике, которая проповедует принципы АО. Вот так появилась еще одна активность АО, очень важная, которая дополняла эти курсы. Это followship – возможность приехать, стажировки, бесплатно, со стипендией для хирурга.

Леонид Фарба:

Это ты говоришь уже почти про наши дни. Мы перескочили с 60-х, наверное, сразу в 90-е. Но зародилось тогда, из-за дружбы между людьми, из-за духа взаимопонимания, о котором мы не раз будем говорить. Есть даже англоязычный термин – spirit of real, то есть тот самый дух, который все последователи АО технологий пытаются передать своей работой и своим взаимоотношением с коллегой. Я прав или нет?

Андрей Миронов:

Да, абсолютно, это такое бескорыстное общение.

Леонид Фарба:

Мы сейчас поговорили об истории, попытались охватить большой период в становлении этого сообщества, всё очень интересно. Сейчас мы будем подбираться к современности и к нашей стране, к актуальной ситуации на сегодня. Андрей, давай немножечко вкратце: как развивалось сообщество? Менялись эпохи, сообщество от небольшой группы людей развилось до АО International, огромной группы, и потом произошло создание АО фонда со своими клиническими подразделениями. Расскажи поподробнее, что это такое?

Андрей Миронов:

Да, такие идеи, которые возникли у немецкоговорящих хирургов, с феноменальными на тот период результатами лечения переломов, понравились и людям в других странах, стали очень быстро распространяться. Люди хотели иметь такие же организации в своих странах, как та группа, та ассоциация АО, которая образовалась в немецкоговорящих странах. Стали появляться так называемые АО национальные секции. Они существовали в таком виде до 2008 года. Мы перескочили совершенно большую эпоху, но нет времени всё очень подробно рассказывать. В 2008 году произошла реорганизация мирового АО, появился АО фонд. АО фонд территориально находится в Швейцарии, в известном городе Давос. Собственно, здание конгресс-центра, где проходит международный экономический форум, принадлежит ассоциации остеосинтеза, АО фонду. Фонд сдает это здание в другие времена людям различных специальностей, для проведения различных конференций. АО фонд имеет определенное количество денег, управляется группой хирургов, от каждой из стран по несколько человек, где-то исторически больше немецкоговорящие страны, где-то в зависимости от количества членов. АО фонд имеет клинические подразделения. До недавнего времени это 4 клинических подразделения, которые занимаются лечением, фиксацией переломов. АО Травма – это мы, самое большое подразделение; АО Вет – те, кто занимаются лечением переломов у животных, Спайн – это спинальная хирургия и челюстно-лицевая хирургия. Несколько лет назад присоединились еще 2 клинических подразделения, это АО Рикон, которое занимается эндопротезированием, и АО Нейро – это черепно-мозговая травма. Они все развиваются.

Поговорим, наверное, об АОТравме России, когда всё это началось.

Леонид Фарба:

Нынешний год юбилейный, 20 лет АОТравма Россия и 60 лет большому АО. Давай, поговорим об АОТравма России. Как, с чего и кто, самое главное, составили костяк и, что называется, золотые представители, замечательные травматологи АО группы Россия.

Андрей Миронов:

Как всегда, как всё начиналось, сейчас уже мало кто помнит. Мы знаем имена людей, которые стояли у истоков. Это Владимир Фокин, хирург-энтузиаст, который успешно развивал идеи АО у нас в России. К нему присоединились активные хирурги, энтузиасты. Это первый председатель АОТравма Россия Геннадий Куропаткин из Самары, Андрей Волна, который внес очень большой вклад в развитие АО, в стандартизацию АОТравма Россия с глобальным АО. Он был одним из тех людей, который ввел меня в АО. Алексей Семенистый – тот, кто сменил его на посту председателя, при Алексее Семенистом увеличили количество АО курсов в России в несколько раз, эти курсы стали доступными для многих врачей. На смену Алексею пришел я и стараюсь продолжать внедрять те идеи, которые мои предшественники смогли создать в России и смогли их внедрить. Я стараюсь это поддерживать и надеюсь, следующий председатель тоже будет это делать. На самом деле, все те люди, о которых мы рассказываем, мы все друг друга очень хорошо знаем, много общаемся. Председатель организует, но без активных людей, опытных хирургов… Ведь что такое АО? Это ассоциация не только профессоров, не только людей, которые занимаются наукой в этой ассоциации, а прежде всего, практикующих хирургов. Много наших коллег, друзей, таких, как профессор Анатолий Лазарев, профессор Елена Алексеевна Литвина, прекрасный хирург, Даниляк, Дрягин и многие-многие другие. Они внесли большой вклад в развитие и сделали АО в России таким, каким оно сейчас является.

АО объединяет, прежде всего, практикующих хирургов и является площадкой обмена практическим опытом в дружеской атмосфере.

Леонид Фарба:

Почему считается, что курсы АО одни из лучших постдипломных курсов травматологии в мире? Это не красное словцо, это на самом деле так.

Андрей Миронов:

На самом деле этот стандарт поддерживаемый, всё благодаря тому, что эти курсы совершенно одинаковые, независимо от страны. Существует определенный стандарт образования – это, во-первых. Достигается он обучением преподавателей. Для того, чтобы стать преподавателем АО, участвовать в АО курсах, ты должен быть не только хорошим хирургом, который делает операции по современным методикам АО. Он должен уметь учить взрослых людей. Это особенное образование, АО проводит специальные курсы для преподавателей.

Леонид Фарба:

Расскажи, пожалуйста, структуру стандартного курса. Из чего состоят курсы, почему они так привлекательны для наших коллег-травматологов?

Андрей Миронов:

Как многие говорят, это 4 – 5-дневное погружение, это промывание мозгов, если хотите. В течение 4 – 5 дней группа хирургов в зависимости от того, на сколько человек рассчитан курс, с 8 утра до 10 вечера, а зачастую и продолжая вечером в кулуарных общениях, обсуждает методики АО. Он складывается из лекций, из практических упражнений, из дискуссий в малых группах. Собственно, лекция – небольшая часть, где мы знакомим с методиками АО, с современными достижениями; на дискуссиях мы обсуждаем то, что заинтересовало, закрепляем знания, разбирая клинические случаи. Это всё совершенно практические знания. На практике, на пластиковых костях курсанты-доктора имеют возможность использовать эти методики.

Леонид Фарба:

Я приготовил маленькую справку, «Активность АОТравма за 2017 год», вкратце прочитаю сейчас. 31800 участников посетили в 2017-м году во всем мире курсы АО Травма. Было 395 событий образовательной активности, больше всего, конечно, проходило в Европе. Понятно, почему курсы пользуются такой популярностью: мало того, что это живое общение между коллегами, это еще разбор клинических случаев, это и лекции, в которых ты слышишь последние события в травматологии. Это очень важно для нас, для практикующих травматологов. Я более того скажу: даже будучи преподавателем на этих курсах, я всё равно каждый раз учусь. Это очень и очень полезно. С другой стороны, это очень опасно; как говорят наши опытные коллеги, «Нет более страшного хирурга-травматолога чем тот, кто вернулся с АО базового курса». В этот момент тебе кажется, что ты можешь всё, и ты бросаешься с головой в работу, потому что обучение на самом деле очень здорово вдохновляет молодых врачей. Но, тут надо быть аккуратным и осторожным.

Андрей Миронов:

Да, и поэтому в АО есть определенная иерархия курсов. Есть курсы базового уровня, если можно так сказать, есть курсы продвинутые, продвинутого уровня, есть masters-курсы. Они очень сильно отличаются. На базовом курсе мы изучаем базовые принципы лечения переломов. После этих курсов хирург обязательно должен полученные знания использовать. У него должны появиться вопросы, и он не сразу должен переступать, переходить к следующему уровню курсов. Должно пройти год или 2, после этого у хирурга появятся какие-то вопросы, появятся какие-то знания, и человек должен пройти продвинутый курс. После того, как человек заинтересовался определённой проблемой, есть различные masters-курсы, masters-курс использования кадаверного материала, анатомического материала. На этих курсах человек имеет возможность познакомиться с людьми, которые являются топовыми хирургами в данной области, например, хирургии плечевого сустава, локтевого сустава или проксимального бедра. Это позволяет до тонкостей узнать самые современные методики, получить знания от людей, которые являются экспертами в этой области на данный момент.

Леонид Фарба:

То есть, АО – это динамически развивающаяся система, постепенно добавляются новые курсы, оставляя, безусловно, в приоритете базовое образование хирургов-травматологов. Скажи, пожалуйста, присутствие на базовом курсе травматологов, уже достаточно широко оперирующих, уровня заведующих отделениями – это нормальное явление, как ты считаешь?

Андрей Миронов:

Абсолютно, это нормальное явление не только в нашей стране, но и во всех странах. Во-первых, никогда не поздно учиться или систематизировать свои знания. Во-вторых, это процесс не обучения докторов, это процесс обмена опытом. Мы в дружеской обстановке обмениваемся опытом и нередко кто-то из участников может быть гораздо опытнее кого-то из преподавателей. В этом нет ничего плохого, в этом АО. Мы обмениваемся опытом. Мы как делимся своим клиническим опытом, так и можем получать какие-то знания от курсантов в ходе дискуссии или в ходе кулуарного общения.

Леонид Фарба:

Сколько в среднем проводится курсов у нас в стране и вообще по миру? По миру это достаточно большое количество, в России как?

Андрей Миронов:

В мире проводится около 400, чуть больше 400 курсов в год, если не ошибаюсь. В России мы проводим в среднем 4 – 6 курсов.

Леонид Фарба:

Они всегда пользуются большой популярностью, я должен сказать, и достаточно большая конкуренция в попытках попасть, записаться на курс. Но эти курсы доступны для любого врача травматолога-ортопеда, который хочет развиться в рамках современных позиций травматологии.

Андрей Миронов:

Да, Леонид, ты совершенно прав. Особенность этих курсов, что они не зависят от каких-либо компаний напрямую. Это курсы, которые организуются профессиональной ассоциацией, в этом их преимущество. Курсы во всем мире имеют аккредитацию независимых, за них курсанты-травматологи, врачи получают баллы, необходимые для продления своей лицензии во многих странах. Более того, в немецкоговорящих странах, в Голландии ты не можешь практиковать, если ты не имеешь, по крайней мере, базового сертификата.

Леонид Фарба:

Именно поэтому очень много травматологов, членов АО из стран типа Швейцарии или Голландии. Мы можем сказать, сколько травматологов в Голландии, посмотрев на количество членов АО Травма Голландия, например.

Андрей Миронов:

Да, совершенно верно. Каждый травматолог не то, что обязан, ему это нужно, он без этого не сможет работать. Наша современная травматология – это в основном, конечно, оперативное лечение переломов.

Леонид Фарба:

Да, это правда, так и есть. Этот год, как я уже говорил, юбилейный, 20 лет АОТравма России. Как ты уже сказал, персоналии – это очень важно, замечательные хирурги, которых ты перечислил. Но есть люди, которые ушли от нас, к сожалению, замечательные доктора, которые начинали травматологию АО в России. Я бы хотел почтить память этих людей, рассказав о своем учителе. Мой учитель – Александр Борисович Владыкин, травматолог, заведующий отделением в городе Тамбове, откуда я родом, последние годы жизни заведовал отделением в Красногорске. Это человек, который уловил эту новизну и это острие травматологии, привнес в нашу тамбовскую травматологическую жизнь дух АО, его новизну. Первые штифты, блокируемые штифты во все 3 сегмента – бедро, голень и плечо, были поставлены А.Владыкиным в Тамбове. Мне посчастливилось молодым, абсолютно зеленым интерном попасть в его отделение, и я просто заболел. Я заболел травматологией АО, я увидел эти фиксаторы, я увидел эти подходы. Для меня было просто открытие. С тех пор я так же к этому и отношусь. Более того, хочу сказать, что Александр Борисович сыграл огромную роль в моей профессиональной жизни, взяв меня на работу, он меня взял к себе под крыло. Я ему очень благодарен. Рассказав о нем сейчас, на нашу большую аудиторию, я хочу почтить память тех докторов ассоциации, которых больше нет с нами. Каждый из них сделал огромное дело, огромный вклад в развитие нашего сообщества АОТравма Россия, благодаря которым, мы можем сейчас рассказать о событиях, которые запланировали на юбилейную встречу. Расскажи, пожалуйста, если не сложно.

Андрей Миронов:

Да, Леня, я с тобой солидарен. Многих мы не сможем просто перечислить, нас уже около 500, членов АОТравма Россия. Мы входим в десятку стран по численности членов АО Травма. 20-й, юбилейный год для АОТравма Россия мы хотели бы отметить запоминающе. Мы планируем провести встречу в городе Сочи осенью. В октябре собрать всех травматологов, членов ассоциации АОТравма Россия, вспомнить, как всё начиналось в России, пригласить первых председателей.

Леонид Фарба:

Более того, мы их уже пригласили. Кто-то сможет, кто-то нет, но приглашения разосланы. Мы хотим видеть вас, уважаемые коллеги, обязательно.

Андрей Миронов:

Еще раз приглашаем в эфире. Может быть, пригласим иностранных коллег, которые внесли значительный вклад в развитие российской АО секции, таких, как доктор Скарбау из Зальцбурга, из травмоцентра, который был в России. Он был в России более 50 раз, объездил всю Россию с запада до востока, был во Владивостоке, в Хабаровске, в Томске, в Новокузнецке, в Кемерово, во всех западных городах России. Наверное, его помнит каждый травматолог, который был на АО курсах, до недавнего времени он был преподавателем на этих курсах регулярно.

Леонид Фарба:

Я думаю, что мы проведем хорошую дружескую встречу, которая и должна быть пронизана тем самым духом АО, о котором я уже, наверное, в пятый раз сейчас в этой студии говорю – лично для меня это важно.

Андрей Миронов:

Я не просто надеюсь, я уверен, что так оно и будет и ассоциация будет развиваться, в России у нее большое будущее. Я верю, что мы соберем кворум, что приедут, практически, все члены АОТравма Россия, приедут гости, как первые председатели, так и гости из-за рубежа, наши коллеги. Будет великолепный повод встретиться и вспомнить.

Леонид Фарба:

Я тоже считаю, что так и произойдет, абсолютно уверен. Я не просто так тебя сегодня пригласил. Мне очень хотелось обсудить с тобой историю АОТравма Россия как историю личностей. Мы перечислили фамилии, и, если кого-то мы не назвали, прошу не обижаться, потому что каждый член АОТравма Россия по-своему дорог и по-своему внес огромную лепту в развитие сообщества. Я очень хочу, чтобы встреча в Сочи прошла под знаком АОТравма Россия, чтобы мы встретились, вспомнили людей, поговорили друг с другом и разошлись на большой позитивной волне, чтобы дальше наше сообщество развивалось поступательно, разрасталось и приносило пользу нашим пациентам. Ведь именно в этом и есть основная цель нашего профессионального сообщества – нести пользу нашим пациентам. На этой ноте мы закончим наш сегодняшний эфир.

Я очень благодарен тебе, Андрей, что ты пришел сегодня после тяжелого рабочего дня!

Андрей Миронов:

Спасибо, Леня! Мне было очень приятно с тобой пообщаться в эфире. Я думаю, слушателям тоже было интересно, по крайней мере, части травматологов-слушателей, а может быть, и пациентов.

Леонид Фарба:

Пожелаем здоровья нашим пациентам и силы духа нашим докторам. Спасибо!

Андрей Миронов:

Спасибо.