Как избежать рака молочной железы
Маммология
Надежда Рожкова
Татьяна Буцкая:
Друзья, доброе утро! Сегодня понедельник, 11:00. И с вами программа «Выбор родителей» и я, ее ведущая, Татьяна Буцкая. Сегодня моя соведущая – Ольга Пушкина вместе с нами.
Ольга Пушкина:
Привет, друзья! Всем солнечного дня!
Татьяна Буцкая:
До того, как я представлю нашего замечательного гостя, в которого я влюбилась буквально с первого взгляда, потому что такая энергетика, столько знаний, которые мы уже получили за 10 минут до эфира, и сколько мы еще получим в течение 45 минут эфира. Но давайте я в двух словах расскажу, о чем у нас сегодня будет разговор. Разговор об очень важной проблеме – о заболеваниях молочной железы: онкологические злокачественные опухоли и доброкачественные опухоли. Мы уже неоднократно об этом говорили. Я писала у себя в блоге о том, как правильно женщина должна сама себя проверять, но кроме самообследования надо еще обязательно вовремя обращаться к врачам, и не только после 39 лет. Как оказалось, онкология молочной железы, к огромному сожалению, молодеет. Итак, представляем нашего гостя. Оля?
Ольга Пушкина:
Да, тема действительно важная. Поговорим мы с сегодняшней нашей гостьей – Надеждой Ивановной Рожковой, руководителем Национального центра онкологии репродуктивных органов института Герцена, а также президентом Российской Ассоциации маммологов. Здравствуйте! Доброе утро!
Надежда Рожкова:
Доброе утро!
Татьяна Буцкая:
Здравствуйте, Надежда Ивановна! Мы все понимаем, что эта тема очень актуальна. Но если можно, в цифрах.
Надежда Рожкова:
Во-первых, мне хотелось бы выразить благодарность за то, что Вы этой проблеме уделяете серьезное внимание. Проблема действительно чрезвычайно актуальна, потому что за последние десять лет частота заболеваемости раком молочной железы выросла на 32%. Особую обеспокоенность вызывает омоложение рака. То есть за последние десять лет частота рака у молодых женщин (от 19 до 39 лет) выросла на 34%. Это не может не вызывать обеспокоенность медицинской общественности, государственных структур. Поэтому и в послании президента, и на различных заседаниях Государственной Думы, в Совете Федерации этой проблеме уделяют внимание. И решено создать национальную программу онкологических заболеваний, и в том числе в приоритете сохранить охрану женского здоровья. Это очень важно, потому что это позволяет объединить усилия и медицинской общественности, и общественных организаций в решении этой проблемы. Наша главная задача – привлечь внимание женщин.
Татьяна Буцкая:
Надежда Ивановна, когда возникают вот такие огромные цифры, сразу возникает вопрос: а может быть, по-другому считать стали? Неужели правда настолько чаще стали болеть? Или выявлять стали чаще?
Надежда Рожкова:
Нет, считать стали все так же. Принципы одни и те же. Но, во-первых, заболеваемость растет, это действительно так. И выявлять стали тоже чаще, потому что где-то лет сорок назад во всем мире, в США, в странах Западной Европы активно начал развиваться маммографический скрининг, то есть рентгеновская маммография. И этот скрининг показал, что благодаря активной регулярной систематической маммографии снижается смертность от рака молочной железы где-то на 50%. Это очень высокий процент, и он говорит о том, что необходимо продолжать работать в этом направлении.
У нас в стране где-то с 2006 года был издан Приказ по внедрению маммографии, и работа эта началась. Страна у нас огромная, территории разные, разный уровень развития здравоохранения, поэтому не везде это удачно получается. Но в среднем, если 30 лет назад мы говорили о том, что рак в 1 и 2 стадии выявляется в 13-16% случаев, 50% заболевших погибали в первые пять лет после операции, почти 50% становились инвалидами, то теперь, через 30-40 лет совершенно в корне изменилась ситуация благодаря тому, что женщины стали обращать внимание на проблему, что стали создаваться маммографические кабинеты. И сейчас выявляемость 1 и 2 стадии более чем в 70% (в 70,4%) случаев. И вспомните, что было 13%. Сейчас – 70%. И впервые за десять лет снизилась смертность на 12,5%. Одногодичная летальность тоже снизилась на 26%. То есть эти цифры говорят о том, что этим надо заниматься, что это эффективно и что женщины должны об этом знать.
Благодаря активной регулярной систематической маммографии снижается смертность от рака молочной железы где-то на 50%. Это очень высокий процент, и он говорит о том, что необходимо продолжать работать в этом направлении.
Татьяна Буцкая:
Я считаю, что мы уже достаточно, во-первых, испугали, во-вторых, мы как бы и испугали, но сказали, что уже есть все тенденции к тому, что все будет хорошо. А теперь мы пройдем по возрастным группам. На какие возрастные группы можно разбить женщин, чтобы дать им рекомендации, как правильно проходить осмотр, профилактику, для того чтобы поймать рано, когда можно еще победить?
Надежда Рожкова:
Согласно вот этому Приказу 2000 года женщины делятся на две группы: от 19 до 39 лет и с 39 лет до 70 лет. Почему такая разница? Первое, все-таки заболеваемость раком молочной железы у молодых гораздо ниже, чем у женщин за 40 лет. И второе, это структура молочной железы. У молодых она плотная, с развитой железистой тканью, а у женщин за 40 она уже становится менее плотной, железистая ткань замещается на жировую.
Для чего это важно? Это важно для использования разных методов. То есть каждый метод, а их множество, имеет разную эффективность в зависимости от плотности железы. Рентгеновская маммография хороша для систематических обследований женщинам старше 39 лет. И вот последний Приказ по диспансеризации от 2017 года говорит именно об этом. Мы обследуем с помощью маммографии женщин от 39 до 49 лет один раз в три года и с 50 до 70 – один раз в два года. Такие интервалы тоже очень важны, потому что они исходят из времени удвоения опухолей и из возможностей маммографии увидеть мельчайшие детали.
Почему мы все время говорим о маммографии? УЗИ, МРТ, сцинтиграфия, компьютерная томография – все они используются, но они являются дополнительными. Только маммография является золотым стандартом, который выявляет все известные варианты непрощупываемого рака. Их несколько. Один из них самый сложный – когда рак проявляется в виде микрокальцинатов размером в 50 микрон. И вот только этот рак видит рентгеновская маммография. Потому что это золотой стандарт, и потому именно маммография – ведущий метод диспансеризации, скрининга или каких-то проверочных обследований. Но он наиболее эффективен у женщин старше 39 лет – там, где уже железистая ткань менее плотная. У молодых женщин очень хорошо структуру дифференцирует ультразвуковое исследование. И если есть возможность, лучше сделать ультразвуковое исследование, чтобы исключить целый ряд другой патологии. Это кисты, фиброаденомы, различные формы мастопатии. Но помним, что просто ультразвуковое исследование до 40% непрощупываемого рака может пропускать. Ультразвук и МРТ не видят рак, проявляющийся в виде микрокальцинатов – вот эти 50 микрон. Поэтому нужно помнить: обследоваться желательно, но это не исключает возможность возникновения рака.
Только маммография является золотым стандартом, который выявляет все известные варианты непрощупываемого рака.
Что для молодых женщин – от 19 до 39 лет? Во-первых, согласно Приказу № 572 для гинекологов все женщины, любого возраста, должны обязательно обследоваться у гинеколога. И придя к гинекологу, он опросит их, спросит различные факторы риска, какие есть. Их не так много. Мы о них, наверное, поговорим сегодня. Он пощупает молочные железы...
Татьяна Буцкая:
Гинеколог?
Надежда Рожкова:
Гинеколог, да. Гинеколог – это все-таки основное ответственное лицо за женское здоровье сейчас.
Татьяна Буцкая:
То есть не сразу к маммологу?
Надежда Рожкова:
Нет, не сразу. Если есть возможность и вдруг какая-то явная патология, можно идти к маммологу, но, в принципе, гинеколог. Женщины и не боятся этого слова. Гинеколог – это все-таки не онколог, такое пугающее слово. Гинеколог направляет уже женщину на рентгеновскую маммографию. Если он что-то нащупал, даже в молодом возрасте (20-25-30 лет), он все равно направляет на рентгеновскую маммографию и УЗИ. Вот этот комплекс самый оптимальный.
Рентгеновская маммография более эффективна при неплотной, УЗИ более эффективно при плотной. И получается общее впечатление о структуре ткани молочной железы. И уже рентгенолог или лучевой диагност, как его можно назвать, направляет дальше. Если он выявил раковую опухоль, он направляет к онкологу, и онколог уже занимается дальше. Если выявил доброкачественное заболевание, в частности мастопатии, они имеют очень много различных вариантов, которые требуют лечения, он направляет обратно к гинекологу. И гинеколог уже занимается этой патологией, лечит и дальше опять обязательно направляет к лучевому диагносту для оценки и коррекции проводимого лечения. Потому что именно рентгенологическое ультразвуковое исследование дает объективную информацию о состоянии структуры молочной железы. И вот такое взаимодействие и такая междисциплинарная интеграция между гинекологом, лучевым диагностом и онкологом обязательно должно быть. Они должны понимать друг друга, должны знать, какие новые технологии. Если врач сам не владеет ими, то он знает, куда направить. А технологий сейчас очень много. Если коснуться доброкачественных заболеваний, то сейчас очень развиты стационарозамещающие технологии – удаление образования в амбулаторных условиях.
Татьяна Буцкая:
До того, как мы дойдем до удаления, хочу сказать, вот мы сейчас до программы обсуждали вопрос. Анджелина Джоли сдала анализы...
Ольга Пушкина:
Да, она сдала анализы и узнала, что у нее большая вероятность рака именно молочной железы. Я слышала, что и мы в Москве можем сходить и узнать, какая вероятность.
Надежда Рожкова:
Обязательно.
Ольга Пушкина:
Опять-таки, она будет как-то варьировать. Допустим, 32%.
Татьяна Буцкая:
И что делать с этими процентами? Из того, что Вы назвали, нигде нет: «Сходите, сдайте анализы».
Надежда Рожкова:
Этих молодых женщин должны обследовать и собрать факторы риска. Один из факторов риска – это наследственный рак. Если у мамы, тети, сестры, бабушки был рак молочной железы или гинекологический рак, то женщина рискует заболеть, но риск этот не так велик – это 5-10%. Но если она сдаст кровь, ДНК-исследование, так называемые мутации генов BRCA, и вдруг мутации есть, то риск возрастает до 80%. Это высоко. И вот тут как раз ситуация с Анджелиной Джоли. Она сделала это исследование. Она получила то, что мутации у нее есть. И она решила так радикально подойти, то есть убрать и молочные железы, и яичники, то есть очень серьезно. У меня впечатление, что у нее были какие-то еще заболевания все-таки в молочной железе, потому что при абсолютной норме вот так рискованно выступить... Не знаю. У нас немножко другой подход.
Если действительно есть изменения в молочной железе, есть такая мастопатия – фибросклероз, сопровождающаяся микрокальцинатами (когда клетки атипичные, когда они начинают активно расти), то есть такая пугающая предстартовая ситуация, то можно сделать профилактическую мастэктомию. В чем проблема? Слово «профилактическая мастэктомия» у нас юридически не зафиксировано и не разрешено, не лицензирована эта процедура, поэтому делают подкожную мастэктомию. Она практически является тем же самым, то есть она удаляет всю железистую ткань молочной железы, сохраняется кожа и вставляется имплант. Все это можно делать, но в случае, если действительно есть предстартовая патология в молочной железе. Если же этого нет или не резко выраженная мастопатия, или вообще состояние железистой ткани не вызывает никаких опасений, то есть отечественный лекарственный препарат на основе индол-3-карбинола. Это «Индинол Форто», который зарегистрирован и используется уже давно. Препарат, который разрушает стволовые опухолевые клетки и обладает сильной антипролиферативной активностью, то есть активностью против роста клеток. И вот его нужно принимать. Нужно прийти к специалисту, и тот назначит.
Слово «профилактическая мастэктомия» у нас юридически не зафиксировано и не разрешено, не лицензирована эта процедура, поэтому делают подкожную мастэктомию.
Но, в принципе, его принимают довольно долго – полгода, затем делается перерыв, и опять принимается этот препарат под контролем рентгеновской маммографии и УЗИ. Этот препарат дает возможность избежать вот этой отрицательной тенденции. То есть женщины, имеющие вот такой наследственный фактор, не должны бояться идти ко врачу. Они должны сдать кровь из вены на ДНК-исследование на мутации генов BRCA и посмотреть, есть эти мутации или нет. Я повторяю, что мутации эти встречаются крайне редко – 5-10% случаев. Но если они есть, 80% рискует.
Татьяна Буцкая:
Это очень большая вероятность.
Ольга Пушкина:
Это дорогая процедура?
Надежда Рожкова:
Она разная в различных учреждениях. Тысяч 6-8.
Татьяна Буцкая:
Я хочу сказать, что когда 17-18 марта у нас в Москве было объявлено, что Департамент здравоохранения всем бесплатно, все женщины бесплатно могли пройти, сдать этот анализ. А мужчины сдавали анализ...
Надежда Рожкова:
На ПСА.
Татьяна Буцкая:
Да, на онкологию предстательной железы. Сначала никто не поверил, что может быть такое счастье. Начали искать подводное дно.
Надежда Рожкова:
Надо было бежать и сдавать, пока бесплатно.
Татьяна Буцкая:
Да, это первый бесплатный шаг, потом что-нибудь платно, либо как всегда хотят собрать о нас информацию, а потом кому-то передать. Но, тем не менее, когда мы пришли...
Надежда Рожкова:
Никакого коварства.
Татьяна Буцкая:
Я пришла, мужа привела. И было достаточно много народа. То есть сейчас начинаем думать о том, что надо сдавать эти анализы. Но мы еще их не получили.
Надежда Рожкова:
А он долго делается. Недели две-три.
Татьяна Буцкая:
И я хочу сказать, что мне было даже страшно.
Надежда Рожкова:
Да, ожидание, что вдруг оно есть.
Татьяна Буцкая:
Вот это ожидание. И я думала, а вот вдруг придет, и там будут мутации. И то, что Вы сейчас говорите, что это не означает, что надо все вырезать, что есть препараты, которые могут спасти. Вы прямо подарок для нас.
Надежда Рожкова:
А механизм действия этого препарата очень простой. Ген имеет две копии. И вот ген BRCA работает так, что он выделяет определенное количество противоопухолевого белка, и женщина не рискует заболеть раком. Когда наступает мутация гена, одна копия не работает – она блокирована, и работает только другая копия. И тогда этого белка получается в два раза меньше. Вот тут нарастает риск. Это не значит, что она заболеет, но риск нарастает. И вот этот препарат усиливает работу здоровой копии гена и тем самым дает нормальное количество противоопухолевого белка.
Татьяна Буцкая:
21 век.
Надежда Рожкова:
То есть механизм простой и очень действенный.
Татьяна Буцкая:
Если можно, немножечко отойду от нашей основной темы. Вы сказали, что есть такая операция, когда убирается именно ткань молочной железы, остается кожа, вставляется имплант. И вот на слове «имплант» я поняла, что мы с подружками активно обсуждаем тему: импланты вредно, импланты не вредно.
Ольга Пушкина:
Пластика груди.
Татьяна Буцкая:
Не могу не задать этот вопрос – вредно или не вредно с точки зрения онкологии?
Надежда Рожкова:
Я бы сказала так, что все естественное всегда красивее искусственного, и оно создает именно здоровье человека. Нужно себя просто полюбить и воспринимать такой, какая ты есть. Не в обиду мужчинам будет сказано: их можно убедить во всем. Женщины, я знаю таких, очень неинтересные и некрасивые, постоянно говорят своему мужу: «Ты посмотри, какая я красивая! Как тебе повезло со мной!» И он потом рассказывает, как ему хорошо живется с такой красивой женой.
Ольга Пушкина:
Нужно просто убедить.
Надежда Рожкова:
Поэтому не нужно комплексовать, то есть что есть – это все красиво и естественно. Но бывают, конечно, случаи, особенно после кормления нескольких детей, когда молочная железа становится очень вялой, опускается. Конечно, это крайне тревожит женщину. Может быть, и можно делать, но я бы это делала в крайних случаях, потому что это все-таки хирургическое вмешательство. Это какой-то риск, процент осложнений, что потом приходится переделывать и т.д. И когда-то мы считали, что хирургическое вмешательство, то есть травмирование такой молочной железы в два раза повышает риск развития рака. То есть это не безразличная процедура. Но кто-то рискует, кто-то делает. Но я бы этого не делала вот лишь бы для красоты – только если есть необходимость.
Татьяна Буцкая:
Какие дальнейшие обследования?
Надежда Рожкова:
Именно наследственный рак Вы имеете в виду?
Татьяна Буцкая:
Наследственный рак, да.
Надежда Рожкова:
Обязательно рентгеновская маммография и УЗИ, для того чтобы посмотреть, что в молочной железе есть. Могут отсутствовать изменения, и тогда контроль через год. Здесь все-таки не через два года, а поскольку она в группу риска входит, то контроль через год. Если же есть ряд вариантов заболеваний диффузной мастопатии, их множество, с преобладанием кистозного компонента, фиброзного, железистые, фибросклероз с кальцинатами и т.д., в зависимости от формы мастопатии, от степени ее выраженности, от так называемой маммографической плотности, о которой сейчас очень модно говорить (это тоже фактор риска) нужно назначать лечение. То есть лечение доброкачественных заболеваний – это тоже профилактика рака. Своевременно вылеченное заболевание не будет предстартом, и оно не будет беспокоить женщину.
Если же изменения типа узловых образований, в частности кисты, где-то у 30% женщин развиваются кисты в молочных железах. Есть простейшая процедура – аспирация, то есть пункция кисты, удаление жидкости и введение озоно-кислородной смеси, так называемое склерозирование полости. В 98% случаев киста не рецидивирует, поэтому не нужно ложиться на операционный стол. Это 10-15-20 минут в кабинете у лучевого диагноста, и все, ты здорова. И наблюдаться тоже, где-то через полгодика потом прийти на контроль.
В 98% случаев киста не рецидивирует, поэтому не нужно ложиться на операционный стол. Это 10-15-20 минут в кабинете у лучевого диагноста, и все, ты здорова.
Ольга Пушкина:
То есть не так все страшно на самом деле?
Надежда Рожкова:
Абсолютно.
Татьяна Буцкая:
Но просто хочется спросить: везде ли это в России?
Надежда Рожкова:
Во многих учреждениях, потому что у нас 3 тысячи маммографических кабинетов организованно и более, более 2 тысяч специалистов обучено. Они у нас проходили школу. И я думаю, что во многих местах это делается.
Ольга Пушкина:
То есть это не только Москва?
Надежда Рожкова:
Нет, это делается, просто пока еще не везде.
Татьяна Буцкая:
Давайте поговорим о причинах. Почему могут возникать заболевания молочных желез? Самые распространенные мифы, а может быть, и не мифы, Вы нам их развеете. Если белье слишком тесное, насколько это может способствовать тому, что что-то разовьется в груди?
Надежда Рожкова:
Я бы это вообще не отнесла к факторам риска. Носить надо все удобное. Это естественно. Но если Вы вдруг купили что-то не очень удобное, Вы же не будете носить и год, и два, и три. Сколько-то Вы поносите, в этом страшного ничего нет. Гораздо более серьезными факторами риска являются избыточный вес, психоэмоциональная неустойчивость, хронические стрессовые ситуации. Очень важный фактор – невыполнение естественных репродуктивных функций, то есть не рожавшие женщины, не кормившие грудью. Это очень серьезный фактор риска, потому что природой женщине предназначено продолжать жизнь, и весь ее организм настроен на это. Если она нарушает этот настрой, начинается дисбаланс, ошибка, и это является фактором риска.
Ольга Пушкина:
А есть какая-то статистика, насколько риск заболевания раком молочной железы меньше, если, допустим, женщина кормила грудью или не кормила?
Надежда Рожкова:
В цифрах я не скажу, но это фактор риска очень серьезный.
Татьяна Буцкая:
А сколько надо женщине кормить грудью, чтобы сказать, что все, она как бы выполнила?
Надежда Рожкова:
Я бы сказала, что во всем должна быть умеренность. Опять же, по статистике, которую мы сами считали, очень хорошо для женского организма – трое детей и кормление не больше года.
Очень хорошо для женского организма – трое детей и кормление не больше года.
Татьяна Буцкая:
Каждого?
Надежда Рожкова:
Меньше можно. Полгода – неплохо. Уже более или менее, и ребенок получил свою порцию полезного иммунитета, и женщина. Но вот больше кормить...
Ольга Пушкина:
А почему?
Надежда Рожкова:
Это тоже фактор риска. Это дисбаланс. Понимаете, организм – все в нем продуманно, и там очень сложные механизмы действуют, поэтому мы их не должны нарушать. Все должно быть в меру, потому что вот уже год ребенку, уже и зубки. Все имеет какой-то смысл, что уже достаточно, надо приучать его к естественному питанию.
Татьяна Буцкая:
А противозачаточные таблетки?
Надежда Рожкова:
Было проведено очень много многоцентровых исследований, вредно это или не вредно, и все-таки пришли к выводу, что это не вредно. Если, конечно, девочка начинает с 15-16 лет их принимать, то риск развития рака молочной железы повышается, потому что начинается дисбаланс – неестественное функционирование организма. Но, в принципе, это не вредно.
Что касается менопаузальной гормонозаместительной терапии. Женщины уже в возрасте принимают гормоны. Здесь тоже очень много было исследований, очень много разных мнений. И вот буквально ненамного повышается риск развития рака, если Вы используете эти гормоны дольше пяти лет. Есть такие исследования, поэтому просто принимать, тоже для красоты – следует посоветоваться с врачом. Обязательно обследовать молочные железы, если никакой патологии нет, то можно принимать и пять лет, опять же под контролем.
Татьяна Буцкая:
Мы до эфира говорили о том, как влияет различное питание, потому что мифы ходят, что много сладкого влияет на то, что может быть рак молочной железы. Но, как мы поняли, это только с точки зрения того, что просто увеличивается масса тела, и ни один орган не остается незатронутым.
Надежда Рожкова:
Избыточный вес – это плохо.
Татьяна Буцкая:
Пластиковая посуда, горячие блюда, либо мы себе разогреваем в микроволновке, то есть насколько пластик влияет на онкологию?
Надежда Рожкова:
Я не специалист по пластику, но логично рассуждая, мне кажется, что это действительно неполезно – в пластике. Все-таки я предпочитаю стеклянную посуду, керамическую и разогреваю в микроволновке, абсолютно ничего не опасаясь, потому что это твердый сплав. А вот пластик – это более мягкая структура, и мне кажется, тут могут какие-то молекулы химических веществ попадать в пищу. Мне кажется, этого не стоит делать.
Татьяна Буцкая:
Мобильный телефон, который носят порой на груди.
Надежда Рожкова:
Опять же, я не специалист, но я скажу по себе. Я устаю от мобильного телефона, если я очень много разговариваю. Я устаю от электронного экрана, то есть электронные книги я не люблю читать – я устаю. Я предпочитаю бумажную книгу, какое-то другое информационное пространство создается. Поэтому все должно быть в меру.
Татьяна Буцкая:
То есть так, чтобы он влиял явно на орган, чтобы возникла онкология…
Надежда Рожкова:
Не знаю, время покажет. Но не думаю, что это уж очень резкое влияние, потому что уже все давно ходят, и мы не знаем, чтобы локально что-то где-то заболело.
Татьяна Буцкая:
Впереди лето. Все поедут отдыхать и загорать. Солнце, загар повышают вероятность онкологии именно груди?
Надежда Рожкова:
Солнце – это источник жизни на Земле. Без солнца жить невозможно. Вот весна, мы все вышли на улицу, мы с удовольствием ходим. Солнечные лучи – это витамин D, это нормальный гормональный обмен. Солнце обязательно должно быть, но, как всегда, в меру. И загорать можно утром, где-то после 16:00, но немножко, не до коричневого цвета. Просто пройтись под солнцем, буквально 15-20 минут достаточно для того, чтобы выработалась нормальная доза, однодневная, витамина D, то есть совсем чуть-чуть. Но это и говорит о том, что это влияние сильное. Если буквально 15-20 минут уже дает нормальный приток витамина D, значит влияние сильное. Конечно, нужно обязательно в купальнике, никакие топлесс. Потом, я не думаю, что это очень красиво. Мне кажется, гораздо красивее, как говорят наши хирурги, когда на женщине что-то одето, что-то скрыто, остается какая-то загадка, какая-то тайна.
Просто пройтись под солнцем, буквально 15-20 минут достаточно для того, чтобы выработалась нормальная доза, однодневная, витамина D.
Ольга Пушкина:
Ниточка.
Надежда Рожкова:
Какая-то белая полосочка.
Татьяна Буцкая:
Говорят хирурги.
Надежда Рожкова:
Да, а хирурги – это люди, которые видят женщин каждый день и в любом количестве, любого возраста.
Татьяна Буцкая:
Изнутри, что называется.
Надежда Рожкова:
Да. Поэтому все должно быть в меру. В природе все продумано не зря. Поэтому и купальники, и красивые, и удовольствие получить, и на солнце побыть, но все в меру. Если есть склонность, на коже какие-то пятна, родинки и прочее, обязательно периодически показываться дерматологу, чтобы никакое пятно не переродилось.
Татьяна Буцкая:
Не могу не спросить про прерывание беременности. Как прерывание беременности, аборты сказываются на росте онкологических заболеваний молочной железы?
Надежда Рожкова:
Это тоже является одним из факторов риска. Если у женщины много абортов, то это гормональный дисбаланс, который приводит к ошибке. Естественно, что это фактор риска. Поэтому нежелательно.
Татьяна Буцкая:
Если не каждый день, то через день точно ко мне обращается девочка с вопросом: «Татьяна, скажите, какой аборт лучше: вот такой или вот такой?» И я начинаю объяснять, что никакой.
Надежда Рожкова:
Никакой, да.
Татьяна Буцкая:
И я поняла, что с точки зрения онкологии молочной железы не пугала – буду пугать, и категорически против.
Надежда Рожкова:
Это нежелательно. Если какая-то необходимость по состоянию здоровья – тут уже разговор идет обязательно при консультации, с консультацией специалиста. Но, в принципе, все должно быть естественно. Если пришло время, значит надо настроиться и родить, и это будет огромным удовольствием в жизни.
Татьяна Буцкая:
Совершенно с Вами согласна. Возвращаясь снова к нашим поликлиникам. Сейчас же у нас диспансеризация проводится по годам. Не каждый человек может прийти просто в поликлинику и сказать: «Знаете, я хочу диспансеризацию». Нет. Сначала Вас спросят, какого Вы года рождения, по крайней мере в Москве так, то есть я не скажу за всю Россию. В общем, везде все по-разному. Может быть, кстати говоря, так и по всей России, кто знает – напишите. И смотрят, какого Вы года рождения, и если Вы подходите, если Ваш год рождения есть в списке, то Вам проводят диспансеризацию. Вот в диспансеризацию маммолог входит? Или сначала гинеколог, и он должен отправить к маммологу?
Надежда Рожкова:
Гинекологу показываться обязательно. Но если сразу направляется к маммологу – в этом тоже ничего плохого нет. Но просто зона ответственности молочной железы – это гинеколог. Гинеколог должен быть в курсе, что у этой женщины, как ее наблюдать, как лечить. Гинекологические заболевания, кстати, это тоже один из факторов риска, нужно лечить в комплексе со знаниями о состоянии молочной железы. Потому что иногда бывают лекарства хорошие для заболеваний матки и плохие для молочной железы. Поэтому обязательно гинеколог должен ориентироваться. Если, например, приходит женщина на обследование молочной железы, мы обязательно направляем ее к гинекологу. И наоборот, гинеколог, обследовав свою зону, обязательно направляет к маммологу, чтобы обследовать молочную железу, потому что это связанная система, и лечение должно быть комплексным.
Гинекологические заболевания – это один из факторов риска, нужно лечить в комплексе со знаниями о состоянии молочной железы. Потому что иногда бывают лекарства хорошие для заболеваний матки и плохие для молочной железы.
Татьяна Буцкая:
А Вы можете в качестве примера назвать препараты, которые лечат низ и калечат верх?
Надежда Рожкова:
Нет, я препараты не называю.
Татьяна Буцкая:
Хорошо, просто группы. Просто сейчас, наверное, каждый задумался.
Надежда Рожкова:
Каждому задумываться не надо – он должен прийти к специалисту, и врач будет назначать. Потому что у нас самолечения более чем достаточно, и мы видим плоды. В общем, это не есть хорошо.
Татьяна Буцкая:
А как Вы относитесь к мобильным?
Надежда Рожкова:
Маммографический комплекс?
Татьяна Буцкая:
Да, мобильный маммографический комплекс. Большая машина. Заходишь туда, и тебе там делают исследование.
Надежда Рожкова:
Отношусь с огромным удовольствием и удовлетворением. Где-то лет десять назад мы первые начинали пробовать эти маммографические комплексы, запускали их по Золотому кольцу. Это великолепная вещь, потому что женщины заняты, нет времени пойти ни в поликлинику, никуда. И вот в плане у нее есть, что она пойдет обследоваться, но она так и не идет. А здесь приезжает маммографический кабинет. И вот куда бы не приезжали эти комплексы, а их 120 у нас сейчас в России, сразу собираются толпы женщин. Обследуются, делается маммография, и сразу видно есть патология или нет. Это в регионах. Как правило, делают Дни открытых дверей. Это большой КАМАЗ, в который входит ультразвуковой аппарат.
Татьяна Буцкая:
Представляешь?
Ольга Пушкина:
Здорово.
Надежда Рожкова:
Маммографический комплекс. Ну и, может быть, кто-то еще дополняет этот комплекс чем-то другим, обследованием. Но женщины идут, обследуются, и очень много патологий выявляется. Этой работой активно занимаются. Во-первых, мы занимаемся и Минздрав, Всероссийское движение «Матери России» под руководством Петренко Валентины Александровны. Она очень широко это проводит в регионах России. Огромное количество женщин приходит. Масса выявленного не только рака, но и доброкачественных заболеваний. И главное, что это привлекает внимание женщины к проблеме, что она есть и что женщина должна обследоваться, должна ответственно относиться к своему здоровью.
Татьяна Буцкая:
Я просто хотела сказать, что Mediametrics – это больше бизнес-радио, и я думаю, что нас слушают не просто мужчины и женщины, но еще слушают руководители больших, крупных организаций.
Надежда Рожкова:
Тогда о них сейчас скажу.
Татьяна Буцкая:
Может быть, мы скажем, что надо сделать для того, чтобы вызвать комплекс к себе в организацию, может быть, на завод?
Надежда Рожкова:
Мобильные маммографические комплексы, сейчас маммография преимущественно цифровая, в цифровом формате – это аппараты, которые довольно хрупкие. И ездить по нашим дорогам в отдаленных регионах довольно сложно, потому что эти аппараты могут ломаться. Там этот люминофор, который дает изображение, он хрупкий. Сейчас отечественная совершенно великолепная разработка. Создана специальная кассета с запоминающим люминофором, которая может вставляться в любой маммографический аппарат, пленочный, то есть самый простой аналоговый, как их называют, и изображение пойдет на рабочую станцию к врачу. То есть в цифровом изображении мы получим изображение молочной железы. И вот это великолепно для передвижных маммографических комплексов.
Можно поставить дешевый маммограф (простой пленочный), и это даст возможность создать единый банк данных. Как раз сейчас в Минпромторге было заседание, и было решено сделать, может быть, национальную программу по переводу всех маммографических кабинетов в цифровой формат. Это единый банк данных. Это единые консультативные центры, где высококлассные специалисты могут читать изображения и дальше уже направлять с какой-то патологией женщину уже к соответствующему врачу.
В Минпромторге было заседание, и было решено сделать национальную программу по переводу всех маммографических кабинетов в цифровой формат. Это единый банк данных.
Татьяна Буцкая:
Как можно вызвать эту машину к себе?
Надежда Рожкова:
Это непросто.
Ольга Пушкина:
Позвонить?
Татьяна Буцкая:
Заказать нельзя?
Надежда Рожкова:
Это все непросто, это стоит определенных денег.
Ольга Пушкина:
Крупные фирмы только?
Надежда Рожкова:
Это главные руководители здравоохранения региона или города.
Татьяна Буцкая:
То есть это надо через Минздрав своего города, региона?
Надежда Рожкова:
Связываться только с руководством. Есть у них такой комплекс, нет такого комплекса, приобретают они его или нет, потому что это целая огромная работа. Но она дает очень серьезные результаты. В Твери проводили выездные циклы, и чуть ли не половина женщин приходят сами на обследование. Это очень хорошо, то есть средства массовой информации работают активно. И у них выявление 1 и 2 стадии – выше 70%, а было гораздо ниже. То есть они активно охватывают этих женщин и выявляют ранние формы.
Татьяна Буцкая:
Это очень хорошая история для социально ответственного бизнеса. Запомните, пожалуйста, просто вместо того, чтобы проводить праздник с выпусканием очередных шариков в небо, я думаю, что стоит подумать о здоровье как женщин, так и мужчин. Вспомните о той прекрасной акции, которую проводил Департамент здравоохранения Москвы. Так же Вы в своем регионе можете запустить сбор этих анализов. Это все профилактика. Это все, по большому счету, экономия денег, потому что лечение стоит в разы дороже.
Надежда Рожкова:
В четырнадцать раз дороже, чем лечение раннего рака.
Татьяна Буцкая:
У Вас уже все подсчитано.
Надежда Рожкова:
Все подсчитано.
Татьяна Буцкая:
И у нас до завершения остается буквально две минуты. Если можно, о самопрофилактике, то есть насколько это эффективно? Как часто надо самой себя обследовать?
Надежда Рожкова:
Для женщин разного возраста необходимо самообследование. Некоторые профессора говорят о том, что это не нужно, у женщины возникает канцерофобия, она не умеет себя прощупать, и поэтому это бесцельно. Абсолютно неправильно. Было несколько диссертаций, даже докторских, где доказано, что при регулярном самообследовании на 30% снижается частота метастазов в аксиллярные лимфатические узлы при раке. То есть женщины приходят все-таки с более ранними формами, если они себя пальпируют. Если ты нащупал у себя какое-то уплотнение, если увидел выделение из соска, если вдруг сморщилась кожа, если вдруг венозный рисунок (сосудистый) стал более выраженным, если вдруг подтянулся сосок, на все это нужно обращать внимание. И это сигнал к посещению врача. И обязательно, если такая патология выявлена, рентгеновская маммография даже для молодых женщин, которая выявляет, как мы говорили, все известные варианты маленького рака.
Татьяна Буцкая:
У меня девочка одна написала вопрос, что если на одной груди волосики растут, а на другой не растут, это значит что-то очень страшное?
Надежда Рожкова:
Такое бывает. Надо посетить детского гинеколога.
Татьяна Буцкая:
Ну, девочка – я всех женщин «девочками» называю. 40 лет – она тоже «девочка».
Надежда Рожкова:
Ну это да. Нужно посетить гинеколога, посмотреть гормональный профиль. И, может быть, немножко есть какой-то дисбаланс. И попить какие-то препараты.
Татьяна Буцкая:
То есть может быть такое?
Надежда Рожкова:
Может, да. Ничего страшного.
Татьяна Буцкая:
Все, нам надо тогда уже резюмировать. Во-первых, Надежда Ивановна, огромное Вам спасибо. И я теперь знаю, к кому обращаться, если вдруг у нас выявляются какие-то вопросы. Потому что Вы самая главная по всем маммологам по России. Друзья, тоже запомните этот прекрасный контакт. И мой совет: нельзя закрывать глаза, нельзя опускать руки. Начало Вашего здоровья все-таки в Ваших руках. Дальше с Вами рядом всегда есть профессионалы. И, как Вы поняли, это относится не только к Москве, но и ко всей России. Если Вы что-то увидели в себе, что Вас беспокоит, идите к врачу. Сейчас самое главное, что все лечится.
Надежда Рожкова:
Да, все лечится. И много в амбулаторных условиях.
Татьяна Буцкая:
До свидания. Спасибо большое, что были с нами. Спасибо большое за то, что Вы к нам пришли.
Ольга Пушкина:
Пока-пока.
Надежда Рожкова:
Спасибо большое.
