Правда и мифы о слуховых аппаратах
Оториноларингология
Елена Наяндина
Екатерина Осипенко:
Доброе утро, уважаемые слушатели и зрители радио Медиаметрикс, канал Медиадоктор. В эфире передача «Оториноларингология с доктором Осипенко». Мы сегодня будем говорить об очень интересной, я думаю, что для многих актуальной теме – теме слухопротезирования. У меня сегодня в гостях Елена Ивановна Наяндина. Она является специалистом по слухопротезированию, врачом-сурдологом, оториноларингологом отдела аудиологии слухопротезирования и слухоречевой реабилитации Федерального центра оториноларингологии ФМБА России. Елена Ивановна, доброе утро. Спасибо огромное, что несмотря на то, что сегодня суббота и утро, Вы к нам пришли.
Елена Наяндина:
Доброе утро.
Екатерина Осипенко:
Расскажите, пожалуйста, о том, что такое слухопротезирование, для чего оно существует?
Елена Наяндина:
Наверное, нужно начать сначала с того, что на самом деле очень большое количество людей страдает снижением слуха. Но очень малое количество пользуется слуховыми аппаратами.
Екатерина Осипенко:
Даже так? Несмотря на то, что можно везде, по-моему, вывески «слуховые аппараты».
Елена Наяндина:
Да, сейчас стало больше людей обращаться к специалистам для того, чтобы компенсировать свою потерю слуха. Но очень часто люди не замечают этих проблем, сами к этому не приходят. Обращаются к нам больше их родственники. То есть снижение слуха у многих, если это касается людей взрослого возраста, возникает постепенно. Люди сначала не отмечают. Чаще всего потеря слуха возникает в области высоких частот, при этом низкие и средние частоты сохранены хорошо. И люди не отмечают такого выраженного снижения слуха. Может быть, где-то делают телевизор погромче, переспрашивают в шумных обстановках. Но со временем эта проблема становится глубже, и они могут замыкаться в себе, избегать общественных мест.
Екатерина Осипенко:
То есть тогда, когда они уже понимают, что что-то с ориентировкой, что-то с коммуникацией?
Елена Наяндина:
Это время с момента потери слуха до момента обращения к специалисту по слухопротезированию может занимать несколько лет: даже до 5 лет, до 10 лет. Время упускается. И процесс слухопротезирования уже удлиняется. Что касается маленьких детей, детей школьного возраста. Здесь, конечно, ситуация гораздо лучше. С введением аудиологического скринига...
Екатерина Осипенко:
Что это такое?
Елена Наяндина:
В России введен аудиологический скрининг. Все рожденные детки проходят этот аудиологический скрининг в роддоме. Есть отрицательный результат либо дети из группы риска. Дальше они повторяют этот скрининг в поликлинике, соответственно, если в этом есть необходимость, идут на второй этап обследования слуха. Это позволяет достаточно рано установить степень снижения слуха или глухоту, соответственно, приступить к ранней реабилитации.
Екатерина Осипенко:
Вы упомянули о том, что существуют группы риска по формированию нарушения слуха у маленького человека, новорожденного. Какие это группы риска?
Елена Наяндина:
Группы риска – это дети, рожденный с экстремально маленькой массой тела.
Екатерина Осипенко:
Это недоношенные? Вне зависимости от того, как роды протекали?
Елена Наяндина:
Нет, как раз зависит от того, была ли гипоксия, была ли асфиксия в родах, дети, находившиеся на искусственной вентиляции легких, дети с высоким билирубином. Это все дети из группы риска. Достаточно маленький объем причин. Сейчас развивается генетическая диагностика. Очень много наследственных патологий, которые приводят к снижению слуха. Соответственно, введение аудиологического скрининга позволяет на данный момент достаточно рано приступить к реабилитации таких детей, дать шанс им развиваться и в речевом плане, и психоречевом плане. Соответственно, жить нормальной жизнью.
Введение аудиологического скрининга позволяет на данный момент достаточно рано приступить к реабилитации таких детей, дать шанс им развиваться и в речевом плане, и психоречевом плане.
Екатерина Осипенко:
То есть развиваться так, как любой нормальный ребенок. Но в этой ситуации в большинстве случаев, если обнаруживается глухота, то единственный путь – это кохлеарное имплантирование.
Елена Наяндина:
Это уже вопрос о кохлеарной имплантации и дальнейшая реабилитация ребенка.
Екатерина Осипенко:
Это Ваша постоянная работа, с которой Вы сталкиваетесь? Работа с маленькими детьми, которые перенесли кохлеарную имплантацию. Но здесь, как Вы говорите, все проще, потому что само государство вмешалось в этот процесс. Государство приняло на себя, в том числе, финансовую ответственность за этот вопрос, за регулирование, за обязательность этого самого аудиологического скрининга. Поэтому здесь отвертеться сложно. Тем более, что в роддоме подносят какую-то штучку, назовем это так.
Елена Наяндина:
Скрининг проводят с помощью аппарата регистрации акустической эмиссии. Там очень быстрый процесс: прошел – не прошел. И далее уже детки, которые не прошли, либо дети из группы риска, если они и прошли этот аудиологический скрининг, берутся на динамическое наблюдение. Есть алгоритм по обследованию таких детей. И они, соответственно, идут далее либо на слухопротезирование и решение вопроса о каких-то последующих манипуляций, либо же с нормальным слухом продолжают жить дальше.
Екатерина Осипенко:
Это происходит в любой точке нашей страны?
Елена Наяндина:
Да, практически все роддома и поликлиники обеспечены аппаратами для проведения аудиологического скрининга. Второй этап – это более углубленное обследование слуха. Это уже проводится в областных центрах, в специализированных учреждениях, которые занимаются нарушениями слуха более подробно. Если говорить о слуховых аппаратах для деток. Вообще, слухопротезирование – это процесс, использующий электроакустическую коррекцию слуха с помощью специального электронного устройства, которое старается максимально использовать остаточный слух пациента, чтобы его компенсировать и дать жить человеку максимально полноценной жизнью.
Екатерина Осипенко:
Фактически, это некий приборчик, который позволяет создать эту самую эмиссию и стимуляцию?
Елена Наяндина:
Да, электроакустическая стимуляция, у нас слуховые аппараты работают с остатками слуха. Это электроакустическая коррекция слуха, на данный момент слуховые аппараты достаточно миниатюрные, небольшие по размерчикам.
На самом деле, это достаточно сложный процесс. Если говорить о слухопротезировании детей, особенно до года, мы должны понимать, что заниматься этим должен доктор: сурдолог слухопротезист, который может оценить форму наружного слухового прохода ребенка. Просто обязательная вещь – это верификация результатов настройки, потому что остаточный объем наружного слухового прохода у детей разный, дети индивидуальны. Мы должны точно знать тот выход усиления у барабанной перепонки, чтобы мы не нанесли вред остаточному слуху ребенка. И верификация результатов должно быть просто обязательным для всех. Далее идет валидация настроек – это уже слух с сурдопедагогом. Это уже такая качественная оценка слухопротезирования. Но при настройке слухового аппарата у детей обязательно верификация этих настроек.
Мы должны точно знать выход усиления у барабанной перепонки, чтобы мы не нанесли вред остаточному слуху ребенка. И верификация результатов должно быть просто обязательным для всех.
Екатерина Осипенко:
Это, наверное, у взрослых тоже происходит?
Елена Наяндина:
Да, у взрослых это тоже происходит. Есть алгоритмы настроек и у взрослых, и у детей. Но начнем с того, что слуховые аппараты у детей используются только заушные. До определенного возраста дети могут их носить. Вообще, типы слуховых аппаратов делятся на несколько видов. Это аппараты заушные, аппараты, которые располагаются за ухом, соединяются с помощью крюка и звуковода, ставятся в наружный слуховой проход. Звук, соответственно, по этой тоненькой трубочке поступает в наружный слуховой проход к барабанной перепонке. Далее человек слышит этот усиленный звук.
Далее аппараты внутриушные, которые располагаются в наружном слуховом проходе, соответственно, для этого слуховой проход должен быть достаточного объема. Человек не должен иметь проблем с кожей наружного слухового прохода, с воспалительными заболеваниями. И не должен иметь воспалительных проблем со средним ухом.
Екатерина Осипенко:
Может быть сочетание, не только лишь проблемы нерва могут возникать. Могут возникать и проблемы, связанные с хроническим воспалительным процессом. Тогда, наверное, подборка аппарата и сам процесс использования слухового аппарата достаточно серьезно усложняется?
Елена Наяндина:
Да, но есть типы тугоухости. Давайте по показаниям. Начнем с того, что человек пришел к тому, что он имеет нарушение слуха. Что же ему делать в этот момент? Первое – это обязательно обратиться к сурдологу, для того чтобы оценить степень потери слуха, тип потери слуха и решить вопрос о том, можно ли помочь медикаментозно, либо хирургическим путем, либо же тип потери слуха такой, который не корригируется ни так, ни так. Соответственно, единственный способ реабилитации человека – слухопротезирование. То есть первое, что должен сделать человек – это обратиться к врачу-сурдологу.
При осмотре наш орган слуха состоит из наружного слухового прохода, среднего уха, внутреннего уха. Дальше – проводящие пути и слуховой центр в коре головного мозга. Первое, что делает доктор – осматривает наружный слуховой проход. И самая банальная причина, которая может привести к снижению слуха, это серная пробка. Это первое, что нужно сделать. Далее осматривается среднее ухо, осматривается барабанная перепоночка, и проводится обследование, которое включает в себя импедансометрию, то есть оценивается состояние среднего уха, и аудиометрию. Если требуется, еще проводятся надпороговые тесты для того, чтобы оценить. И мы уже можем сказать о типе снижения слуха, которое может быть кондуктивного характера, которое может иметь чисто сенсоневральный характер, либо же иметь смешанный тип: и кондуктивные, и сенсоневральные. Чаще всего кондуктивная потеря слуха может быть компенсирована медикаментозно.
Самая банальная причина, которая может привести к снижению слуха, это серная пробка.
Екатерина Осипенко:
Все-таки нас слушают обыкновенные люди, не профессиональная публика. Даже если это касается и врачей, тоже не все врачи могут понять, что такое кондуктивное, что такое сенсоневральное. Давайте здесь остановимся.
Елена Наяндина:
Кондуктивная потеря слуха может быть связана с наружным слуховым проходом. Самое простое, как я уже сказала, это серная пробка. Могут быть наружные отиты, которые приводят к резкому сужению. Проблема может находиться в среднем ухе – это хронические отиты, отосклероз, адгезивные отиты. Это все кондуктивные. То есть проблема проведения звука до нашей улитки. Проблема либо в наружном слуховом проходе, либо в среднем ухе.
Екатерина Осипенко:
Это не только лишь препятствие, к сожалению, это вот эти воспалительные процессы.
Елена Наяндина:
Нарушение целостности барабанной перепонки, фиксация цепи слуховых косточек, связанная либо с аномалией развития, либо с отосклерозом, либо с адгезивным процессом. Очень много может быть причин.
Екатерина Осипенко:
Даже банальный насморк?
Елена Наяндина:
Особенно у детей, когда чаще всего родители приходят и говорят: «Мой ребенок не слышит». Чаще всего у детей из-за особенностей анатомического строения слуховой трубы и наличия аденоидной вегетации в носу, в носоглотке возникает экссудативный отит, который приводит к снижению слуха, но кондуктивного характера. Но это лечится.
У детей из-за особенностей анатомического строения слуховой трубы и наличия аденоидной вегетации в носу, в носоглотке возникает экссудативный отит, который приводит к снижению слуха.
Екатерина Осипенко:
И слуховому протезированию не подлежит?
Елена Наяндина:
Да, соответственно, первое, что делает доктор, он определяет тип потери слуха и степень снижения слуха. Дальше идет решение о том, что можем ли мы помочь лекарствами, либо мы можем помочь какими-то хирургическими манипуляциями. Либо же степень снижения, а чаще всего это сенсоневральная потеря слуха, когда идет гибель волосковых клеток в улитке, которые отвечают за восприятие звука, передачу. Перевод в электрические импульсы, дальше передача по слуховому нерву уже в слуховой центр в коре головного мозга. Чаще всего сенсоневральный тип снижения слуха, к сожалению, не подлежит лечению. Соответственно, здесь вопрос о слухопротезировании встает на первое место.
Есть смешанные потери слуха, которые тоже требуют слухопротезирования, когда уже и медикаментозное, и хирургическое лечение тоже не эффективно. Соответственно, там рассматривается вопрос о применении электроакустической коррекции.
Екатерина Осипенко:
А что может привести к этой гибели клеток? Почему так происходит с нервом, если речь идет о детском возрасте?
Елена Наяндина:
Как мы сказали причины, самое первое – это может быть генетика. Это когда снижение слуха возникает в течение нескольких лет, постепенное снижение слуха, которое может перейти до полной глухоты. К сожалению, это может быть острое инфекционное заболевание. Это может быть менингит – самое страшное заболевание, которое может привести к тотальной потере слуха. Опять же, здесь чем быстрее мы стараемся помочь этому ребенку, тем лучше, но там только хирургическое лечение, кохлеарная имплантация. Прием ототоксичных антибиотиков, которые тоже могут привести к этому, травмы.
Екатерина Осипенко:
Которые не только в детском возрасте.
Елена Наяндина:
Так и во взрослом возрасте то же самое. Нет такого, что это только у детей или только у взрослых.
Екатерина Осипенко:
Или это признак старости, увядания, пенсионного возраста?
Елена Наяндина:
Это тоже есть. Как в самом начале я отмечала, что постепенное ухудшение разборчивости речи, проявляющееся увеличением громкости. Это самая первая жалоба: «Я делаю телевизор громче, потому что я слышу, но не понимаю». Это постепенная гибель наружных волосков в такой высокочастотной зоне при хороших сохранных низах и средних частотах. Когда человек говорит: «Я же слышу, очень хорошо слышу, но я Вас не понимаю». То есть постепенно снижается именно разборчивость речи. Это отмечается с возрастом, так называемые возрастные изменения пресбиакузис после 60 и выше лет.
Екатерина Осипенко:
Мы вернемся обязательно к тому, что нужно делать, когда ты сам чувствуешь, что с тобой происходит вот это, когда ты не очень хорошо понимаешь. Может быть, не ориентируешься в пространстве, в шумной обстановке, и возникает такой слуховой дискомфорт, и что нужно делать родственникам тех людей, которые заметили. Необязательно родственники, может быть коллеги по работе, когда они стали замечать, что человек как-то невпопад, возможно, реагирует. Мы обязательно во второй части нашей передачи коснемся.
Я бы хотела все-таки закрыть вопрос детского возраста. Если родители отметили, что слух снижается, причин этому может быть множество. Ребенок может родиться с патологией, и у него возникает это практически сразу, начинает развиваться тугоухость. Ребенок может родиться при этом здоровым. На этом здоровье слух тоже может понижаться, и это может быть очень часто обусловлено не генетическими проблемами, а, к сожалению, инфекциями, о которых Вы говорили, или использование токсических антибиотиков также может привести к этому.
Что такое слухопротезирование мы уже для себя выяснили и остановились на тех факторах, которые позволяют привести к глухоте в детском возрасте. И выяснили, что даже дети, которые рождаются здоровыми, по определенным причинам тоже могут иметь тугоухость. Причем тугоухость достаточно серьезную и с выраженной степенью тугоухости и тоже стать кандидатами на слухопротезирование.
Елена Наяндина:
Да, если родители заметили, либо ребенок, как мы уже говорили, из группы риска по слуху. Первое, что нужно, быстрее обратиться к врачу-сурдологу, для того чтобы понять, насколько снижен слух ребенка, и каким образом мы можем ему помочь и реабилитировать. У детей, к сожалению, даже небольшая степень тугоухости может привести к задержке речевого развития. Соответственно, это тоже нужно корректировать с помощью слуховых аппаратов, если мы не можем помочь каким-либо другим способом.
У детей даже небольшая степень тугоухости может привести к задержке речевого развития.
Екатерина Осипенко:
Разные слуховые проходы, разные подходы, наверное, в процессах протезирования в разных возрастах?
Елена Наяндина:
Все дети, как я уже отмечала слухопротезируются заушными слуховыми аппаратами. Они бывают различной мощности для разных степеней потери слуха. Степени у нас четыре: первая, вторая, третья, четвертая и глухота. Соответственно, слуховые аппараты имеют разные.
Екатерина Осипенко:
Нарушение голоса тоже так: 1,2,3,4-фония.
Елена Наяндина:
Да. Все слуховые аппараты – у детей, у взрослых – должны использоваться, если мы говорим о заушных слуховых аппаратах, с индивидуальными ушными вкладышами. В первый год жизни ребенка замена индивидуальных ушных вкладышей производится чуть ли не раз в 2-3 месяца. И каждый раз настройка слухового аппарата делается заново. Это связано с тем, что меняется, как я уже говорила, размер слухового прохода у ребенка. В первый год жизни это самый стремительный рост. Соответственно, это рост слухового прохода. И каждый раз производится верификация данных настройки слухового аппарата.
Екатерина Осипенко:
Если это произошло, это не означает, что аппарат сделали, и это теперь на всю жизнь. Ребенок растет, наблюдается, приезжает к Вам?
Елена Наяндина:
Слуховые аппараты имеют свой срок службы. Средний срок службы слухового аппарата 4-5 лет.
Екатерина Осипенко:
То есть вне зависимости от того, что ребенок растет, вкладыши нужно менять?
Елена Наяндина:
Нет, слуховой аппарат меняется в среднем раз в 4-5 лет.
Екатерина Осипенко:
Еще же там есть какие-то штучки-крючочки?
Елена Наяндина:
Ушной вкладыш меняется по мере роста слухового прохода у ребенка. Соответственно, каждый раз, если идет замена индивидуального ушного вкладыша, должны быть верифицированы настройки слухового аппарата.
Екатерина Осипенко:
А что такое верифицирование слухового аппарата?
Елена Наяндина:
Это использование специальных тестов, в специальной тестовой камере анализаторов слуховых аппаратов, с учетом остаточного объема слухового прохода ребенка от ушного вкладыша до барабанной перепонки. Это не очень много времени занимает, но это очень важно, для ребенка особенно.
Слуховые аппараты не означают, что мы настроили слуховой аппарат вместе с вкладышем, все хорошо, реакцию получили, и на этом все закончилось. Очень важны регулярные занятия с ребенком по развитию слухового внимания. Детей до года мы понимаем, что там мы можем получить только какую-то вербальную реакцию от ребенка. Но если это детки более старшего возраста, то там обязательно занятия либо с сурдопедагогом, либо с дефектологом. Регулярный осмотр сурдолога, сурдопротезиста при необходимости. Внимательно следить за слуховыми аппаратами, за вкладышами. О том, как ухаживать за слуховыми аппаратами, мы чуть попозже поговорим, это для всех одинаковое: и для детей, и для взрослых. То есть сами слуховые аппараты внешне не отличаются, просто для детей есть небольшие отличия в конфигурации. Имеется запирающийся батарейный отсек, который не позволяет ребенку вытащить батарейку, потому что батарейка – это химический элемент. В помощь родителям имеются световые анализаторы на корпусе слухового аппарата, которые мигают – это значит, что аппарат работает. Либо мигает очень быстро – это значит, что батарейка заканчивается. Либо перестает мигать – это значит аппарат не работает. Родителям это помогает не подбегать каждый раз и слушать: работает аппарат или нет, видеть издалека.
Екатерина Осипенко:
А так его слышно? Он как-то гудит?
Елена Наяндина:
Если аппарат настроен адекватно, если сделан адекватный индивидуальный ушной вкладыш, аппарат свистеть на ухе ребенка не должен. Гудит, свистит – это обратная связь, и этого быть не должно. Помимо того, что слуховые аппараты сейчас очень технологичны, достаточно миниатюрные, даже сверхмощные аппараты, которые используются для тяжелых потерь слуха у детей, когда дети либо ждут кохлеарную имплантацию, либо остаточный слух очень неплохой, дети остаются на сверхмощных слуховых аппаратах, сейчас, в связи с развитием технологий, размеры слуховых аппаратов становятся достаточно небольшими. Вес этих слуховых аппаратов тоже очень маленький, он не превышает 5 грамм. Соответственно, это не сильно оттягивает ухо.
Екатерина Осипенко:
Но можно потерять такой маленький.
Елена Наяндина:
Есть фиксирующие кольца, в конце концов, если боятся потерять.
Екатерина Осипенко:
Потому что детки бывают маленькие, они не готовы ухаживать.
Елена Наяндина:
Здесь это ложится на плечи родителей, потому что они должны понимать, что на ухе ребенка достаточно сложное техническое устройство. Современные слуховые аппараты преобразовывают акустический сигнал в цифровой код, обрабатывается процессором, потом обратно преобразуется в сигнал и далее по звуководу поступает в барабанные перепонки. И, соответственно, дальше по слуховым путям в кору. Этот чип, конечно, миниатюрный, но это очень технологичный цифровой аппарат. И родители должны понимать, что с ним нужно обращаться очень аккуратно.
Сейчас слуховые аппараты обладают, особенно детские, максимальным индексом защиты от пыли от влаги. Но это не значит, что слуховой аппарат можно мочить. Это не значит, что аппарат должен падать. Потому что внешне может не быть никаких изменений, но внутри могут сместиться какие-то детали, которые приведут к нарушению адекватного слухопротезирования. Для облегчения коммуникации, для облегчения обучения детей в школах, в дошкольных учреждениях сейчас много беспроводных аксессуаров к слуховым аппаратам. Это ФМ-системы, которые убирают это расстояние, которое мешает ребенку адекватно воспринимать звуковую информацию. Они, как правило, состоят из приемника и передатчика. Приемник находится на слуховом аппарате. Они либо встроены в дизайн самого слухового аппарата, либо в виде специальных приспособлений. Передатчик находится либо у родителя, который гуляет с ребенком: опять же, это до 20-30 метров может быть расстояние от ребенка до родителя. Либо же находится у учителя, либо у воспитателя в детском саду, и ребенку гораздо легче воспринимать. Но это лучше при обучении использовать либо в каких-то ситуациях, требующих внимания, либо же если ребенок хочет побегать. Расстояние это родителям очень помогает.
Сейчас слуховые аппараты обладают, особенно детские, максимальным индексом защиты от пыли от влаги. Но это не значит, что слуховой аппарат можно мочить. Это не значит, что аппарат должен падать.
Беспроводные системы очень помогают в обычной жизни максимально использовать остаточный слух вместе со слуховым аппаратом. Максимальная коммуникация. Это касается беспроводной системы, касается и взрослых, работающих людей, которым нужно слышать. Они находятся в достаточно сложных акустических ситуациях, и шум может сильно заглушать полезную информацию. И вот использование беспроводных систем тоже помогает в этих случаях. Беспроводные системы помогают лучше слушать телевизор, в конце концов, убрать это расстояние от человека до телевизора. Мобильный телефон, прослушивание музыки, подключение к компьютеру.
Екатерина Осипенко:
Кстати сказать, люди с высокой степенью тугоухости, с той же самой 4 степенью тугоухости, могут пользоваться телефонами? Раньше же у людей, у которых была тугоухость, были стационарные телефоны, лампочка горела, что надо трубку поднять, что телефон звонит. Как с мобильными? Они могут поднести к уху и послушать?
Елена Наяндина:
Либо использование этих беспроводных устройств, которые не требуют подношения телефона к уху. Он может находиться в кармане. При этом звук будет идти с помощью промежуточного девайса, как бы прямо в слуховой аппарат. Человек может совершенно спокойно разговаривать, не доставая мобильный телефон из кармана.
Екатерина Осипенко:
В общем, получается, что это касается как взрослых, так и детей?
Елена Наяндина:
Просто разная сфера использования.
Екатерина Осипенко:
Я в своей практике сталкивалась неоднократно с рассказами о том, что мы слуховые аппараты купили, но они нам ничем не помогают. И вообще они нас раздражают, и вообще от них только хуже. И поэтому мы их надеваем в определенных каких-то условиях, а дома мы сидим. Или наоборот, мы их надеваем только дома, или когда только телевизор. У меня сразу закрадывается подозрение, что что-то было куплено, но совершенно дальше не настроено, не объяснено, как этим пользоваться, и не пройдено было какое-то элементарное обучение. Потому что этот негативный опыт использования слухового аппарата дальше выплескивается в еще большее эмоциональное напряжение, и человек становится, по-моему, еще более раздражительным, нежели он был до того, как он не использовал цифровой аппарат. И даже предложение повторной консультации с врачом-сурдологом воспринимается негативно. Сразу человек как будто настроен на отрицательный результат. Что делать, если Вы поняли, к кому идти нужно?
Елена Наяндина:
Я бы сказала, есть у нас два пути. Первое – однозначно негативный опыт ношения слухового аппарата связан с неправильной настройкой слухового аппарата, с неправильной диагностикой. Может быть слуховой аппарат в этом случае был и не нужен. Может быть, человеку можно было помочь как-то по-другому, соответственно, решить эту проблему. Второе – мы должны понимать, слуховые аппараты действительно технологичные. Но у каждого слухового аппарата есть свои технические возможности, выше которых он, соответственно, не прыгнет. Его чип может обработать только так.
Однозначно негативный опыт ношения слухового аппарата связан с неправильной настройкой слухового аппарата, с неправильной диагностикой.
Поэтому при подборе слухового аппарата, если мы понимаем, что у этого человека единственная возможность – это компенсация с помощью слухового аппарата, мы должны понять его потребность. Если ему необходим слуховой аппарат только для дома и для просмотра телевизора, это одно. Если же человек хочет жить полноценной жизнью, он хочет общаться, он хочет находиться на улице, в театрах и концертных залах, не только слушать, но и говорить и участвовать – это, соответственно, мы должны понимать, и мы должны донести до пациента, что должен делать слуховой аппарат, чтобы соответствовать всем его ожиданиям.
Второе – человек должен быть готов к тому, что если потеря слуха у него уже долгое-долгое время, а он только сегодня пришел и надел слуховой аппарат, то для того, чтобы привыкнуть к слуховому аппарату, пройдет не один день. Даже может быть не одна неделя, чтобы получить полные 100% качества звука от слухового аппарата. Человек должен будет привыкнуть к тому, как слуховой аппарат обрабатывает звук, потому что это несколько иной звук. Его слуховая кора забыла, как эти звуки произносились, а если это несколько лет, то она уже давно забыла, как это звучит. Ведь слуховой аппарат, какой бы он ни был технологичный, он усиливает не только речь. В окружающем мире есть все звуки: это и тихие неречевые звуки, и громкие звуки, которые должны быть для него комфортными. Но он должен слышать и тихие звуки, которые он не слышал уже долгое время. И к ним нужно привыкнуть, и кора головного мозга должна привыкнуть к тому, чтобы дифференцировать эти звуки: речевые от неречевых. Мы с Вами слышим все звуки, но при этом мы на них не обращаем внимания.
Екатерина Осипенко:
Тут любой стук по столу будет уже казаться взрывом?
Елена Наяндина:
Нет, кстати, взрывом он не должен являться ни в коем случае, потому что это может привести действительно к резкой акустической травме. То есть слуховой аппарат не должен превышать порог дискомфорта человека.
Екатерина Осипенко:
То есть уже при настройке это закладывается.
Елена Наяндина:
Это закладывается, а для того, чтобы это заложить, адекватно настроить, должна быть адекватная диагностика. Поэтому первое, что должен сделать человек – пройти адекватную диагностику слуха, а уже дальше решать вопросы слухопротезирования. На данный момент слухопротезированием в России занимаются врачи-сурдологи в специализированных центрах. Также с прошлого года появилась профессия сурдоакустик. Это люди, которые могут не иметь медицинского образования, но они прошли определенное обучение. Они получили сертификат на право работать специалистом по настройке слуховых аппаратов.
Мы должны понимать, что эти люди не устанавливают диагноз. Это люди, которые занимаются функционалом слуховых аппаратов. Они могут настроить слуховой аппарат, потому что они обучены этому, они знают как это делать, они имеют представление о слуховой системе. Они умеют снимать слепки для изготовления индивидуальных ушных вкладышей. Они знают о слуховых аппаратах, вообще о акустике, о процессе слуха. Соответственно, они могут настроить, они могут обучить пользователя, они могут дать рекомендации по привыканию к слуховому аппарату. Врач-сурдолог, слухопротезист чуть больше, он уже может и диагностировать, и решить вопрос любого лечения либо же о слухоакустической опции.
Екатерина Осипенко:
Понятно, что в больших учреждениях, в таких многогранных, в том числе в котором Вы работаете, могут совмещаться специалисты разного уровня подготовки. То есть высокого уровня подготовки, но разного функционала. В данной ситуации как раз в помощь тем организациям, которые занимаются научной деятельностью, вот, наверное, такие сурдоакустики очень даже положительны. Снимают нагрузку с врача.
Елена Наяндина:
Это помогает сделать слухопротезирование более эффективным и более доступным во всех регионах. Потому что объем и время, которое занимает слухопротезирование одного человека, это достаточно длительно. Первичный прием этого пациента может занимать до 1,5-2 часов.
Екатерина Осипенко:
Это только процесс настройки, какие-то элементарные рассказы об элементарных вещах, рекомендации по привыканию. Люди, в свою очередь, могут не очень хорошо изначально воспринимать. Их эмоциональное напряжение, которое сопутствует процессу угасания слуха, тоже делает свое негативное дело.
Елена Наяндина:
Да, с психологом работаем.
Екатерина Осипенко:
Нужно разъяснить и родственникам. То есть это все в общей сложности. Даже если ты потратил для него эти 1,5-2 часа качественно, как ты предполагаешь, совершенно не обязательно, что человек на другой стороне тебя адекватно понял. Поэтому вот такие люди, наверное, тоже помогают: перенимают некую нагрузку и добавляют адекватности проведенной процедуре.
Елена Наяндина:
Еще надо помнить, что слухопротезирование – это длительный процесс. Это не значит, что Вы пришли, надели слуховой аппарат однократно, и на этом все закончилось. Далеко нет. Первичная настройка слухового аппарата поэтому и называется первичной. Это среднее усиление, это средние настройки, комфортные на данный момент для первичного слухопротезирования. Соответственно, далее человек отпускается домой с рекомендациями по привыканию, с рекомендациями для родных и близких, что тоже очень важно, что они не должны проверять шепот с 6 метров у человека, который только что надел слуховой аппарат. Что они должны с ним общаться спокойно, чтобы он их видел, чтобы он научился слышать через слуховой аппарат. И далее уже рекомендуется через 3-4 недели прийти на повторную настройку. Когда уже идет коррекция настроек, когда выслушиваешь человека с теми ситуациями, с которыми он столкнулся уже в обычной жизни со слуховым аппаратом. И уже идет более тонкая настройка, уже конкретно под какие-то акустические ситуации, под конкретные жалобы и так далее. И далее это все равно минимум раз в полгода человек появляется для того, чтобы откорректировать настройки слухового аппарата.
Екатерина Осипенко:
Огромное спасибо Вам, Елена Ивановна, наше время истекло. Спасибо большое, что Вы нас просветили, в том числе меня. Я думаю, что наша беседа была очень полезной для всех тех людей, которые столкнулись с проблемой слуха. Как для взрослых, так для родителей детей, для родственников тех людей, которые, к сожалению, стали хуже слышать. Со мной была Елена Ивановна Наяндина – сурдолог, оториноларинголог, специалист, который на своем рабочем месте постоянно занимается подборкой, настройкой слуховых аппаратов и всем тем комплексом мероприятий, которые сопутствуют диагностике нарушения слуха и его дальнейшей коррекции. Спасибо огромное. С вами была «Оториноларингология с доктором Осипенко». Всего вам доброго. Мы, конечно же, вам пожелаем исключительно хорошего слуха, следите за ним. Всего вам доброго.
