DASHA из Новосибирска

Медицинские технологии

Олег Смирнов:

Добрый вечер, в эфире Mediametrics, программа «Медицинские гаджеты». Сегодня в гостях у нас Иван Шестаков – совладелец компании DASHA.AI. Надо отметить, что DASHA.AI – это не просто DASHA, это робот DASHA и тот же искусственный интеллект. Иван, добрый вечер! 

Иван Шестаков:

Добрый вечер, Олег!  

Олег Смирнов:

Программу помогает вести Ксения. 

Ксения Ульянова:

Привет!

Олег Смирнов:

Итак, Иван, Вы из Новосибирска. Как родилась идея искусственного интеллекта? Нет, как родилась, наверное, понятно, как она вылилась в DASHA и почему DASHA, давайте начнем с имени. 

Иван Шестаков:

На самом деле, почему она называется DASHA – это загадка нашего разработчика. Он придумывал название своему детищу, я не знаю этой истории, ее не знает никто в нашей команде, так сложилось, что это DASHA. Может быть, у нашего разработчика с этим именем есть какие-то ассоциации. 

Олег Смирнов:

Мне кажется, надо просто взять, привезти в Москву, здесь мы его отдельно будем пытать, потому что так неправильно. Должна быть тогда придуманная история. 

Ксения Ульянова:

Я думаю, там есть какая-то амурная подоплека, потому что есть робот Вера, сейчас робота DASHA. 

Олег Смирнов:

Что, робот Вера – там есть амурная подоплека?

Ксения Ульянова:

Не знаю. 

Иван Шестаков:

Самое забавное, что наш робот говорит мужским голосом. 

Ксения Ульянова:

Как интересно. 

Иван Шестаков:

Начнем с того, что вообще мы в команде называем это не роботом, а искусственным интеллектом, то есть это не робот, мы не любим такое нарицание. 

Олег Смирнов:

Во-первых, какая цель была, что хотели сделать?

Иван Шестаков:

Это была, на самом деле, смешная довольно история. Когда у одного из наших партнеров был бизнес – они занимаются производством лестниц, знаете, в двухэтажных домах такие красивые... 

Олег Смирнов:

Деревянные. 

Иван Шестаков:

Да, было производство, необходимо было эти лестницы продавать. Начали искать дилеров в регионах, чтобы им отправлять эти лестницы, посадили девочек в call-центр, которые прозванивали людей на Авито, которые писали у себя в анкете, в объявлении, что занимаются лестницами, и предлагали им стать партнерами. Девочки приходили, уходили, была текучка, очень сложно было с ними работать и очень сложно было находить этих людей, люди были безответственные. И у этого моего партнера есть брат, брат очень талантливый программист, и он сказал: «Давай заменим людей роботами». 

Олег Смирнов:

Девочек на роботы. 

Иван Шестаков:

Да, и он за 3-4 месяца, используя какие-то свои прошлые наработки – он в этой сфере уже работал, – создал первый прототип нашего робота DASHA, заменил людей на DASHA, DASHA начала звонить по объявлениям на Авито, показала примерно такую же конверсию, плюс-минус, как люди, заключила за неделю порядка сотни договоров. И тут мы поняли, что пора с лестницами завязывать. Есть другие перспективы, намного более глобальные. 

Олег Смирнов:

То есть бизнес с лестницами сподвиг на рост, и когда получился овербукинг, Вы решили, что пора двигать дальше. 

Иван Шестаков:

Да. 

Олег Смирнов:

Большая команда работает над разработкой?

Иван Шестаков:

В данный момент у нас работает восемь разработчиков, из них есть у нас один кандидат наук, и большинство наших ребят победители мировых турниров по программированию, мировых олимпиад по математике. 

Олег Смирнов:

Вообще Новосибирск – такая своеобразная кузница кадров, Вы достаточно далеко, чтобы просто так Ваших ребят сманивать в Москву, при этом у Вас там получается уголок местных стартаперов. Реально делают хорошие продукты, в том числе и медицинские продукты я видел, и, по-моему, награждали Ваших товарищей буквально в прошлом году президентскими премиями. Как удерживаете людей и нужно ли удерживать? Или действительно этого расстояния достаточно, чтобы никто никуда не разбегался по Google, по Яндексам? 

Иван Шестаков:

Понимаете, если человек хочет в Яндекс, он в Яндекс уйдет, хочет в Google – он пойдет в Google. 

Олег Смирнов:

Но должна же быть помимо того, что хочу, не хочу...

Иван Шестаков:

Тут больше вопрос к мотивации людей, то есть что человеку интереснее делать – искусственный интеллект, создавать какую-то революционную идею и побороться с тем же самым Google или Яндексом, или пойти в Яндекс, писать какой-нибудь очередной сервис в команде людей, где ты вообще не сильно завязан на всех этих процессах. То есть большинство ребят, которые с нами работают, вдохновлены идеей, они работают даже больше не за деньги, а за идею. Это самые, на мой взгляд, сильные кадры. То есть, в первую очередь, когда мы берем сотрудника, мы смотрим на его ценности и только потом на профессиональные компетенции.

Спору нет, профессиональные компетенции для нас очень важны, но если человек готов развиваться, у него есть хороший потенциал, мы можем его взять, в каких-то моментах помочь, и он потом принесет нам больше, чем талантливый разработчик, допустим, с того же самого Google, который придет за бешеные деньги работать. 

Если человек готов развиваться, у него есть хороший потенциал, мы можем его взять, в каких-то моментах помочь, и он потом принесет нам больше, чем талантливый разработчик, допустим, с того же самого Google, который придет за бешеные деньги работать. 

Олег Смирнов:

На самом деле, круто. 

Ксения Ульянова:

Давайте поговорим про продукт, саму DASHA. Скажите, пожалуйста, в чем Ваша фишка, Вашей DASHA? 

Иван Шестаков:

Фишек очень много, на самом деле, но основная, которая очень нравится людям, то, что наша DASHA разговаривает человеческим голосом, не роботизированным. Тут нет никакой магии, мы предзаписываем фразы человеческим языком, просто потом их очень качественно склеиваем так, чтобы это не резало слух, добавляем в речи различные междометья, вот эти: мм, ага, хорошо, давайте дальше. Какие-то такие слова, которые позволяют ощущать живость речи собеседника. 

Олег Смирнов:

Я не знаю, надо попробовать поговорить. 

Ксения Ульянова:

Мне кажется, меня бы оттолкнуло, если бы мне позвонил робот. 

Иван Шестаков:

Если бы Вы догадались. 

Олег Смирнов:

Надо понять, робот, не робот. А как Вы понимаете, с кем предстоит разговаривать? Откуда он узнает, как он понимает, на каком языке говорить? Есть какой-то молодежный сленг, Skyeng, Вася весь пропитан молодежным сленгом, честно говоря, мне надоело общаться на второй день. То есть у меня терпение кончилось, я его выключил, больше не запускал. Мне этот уровень общения не пошел. Что делаете Вы, как работать на широкую публику?

Иван Шестаков:

Во-первых, мы не работаем на широкую публику, мы подходим конкретно к разрешению какой-то конкретной... 

Олег Смирнов:

Подзадачи. 

Иван Шестаков:

Да. То есть если целевая аудитория Вашего бизнеса, проекта разговаривает на каком-то сленге, мы программируем робота, чтобы он этот сленг понимал. То есть мы ему эти слова добавляем в словарь и на выдачу даем такую же информацию, чтобы общение было более комфортным. Если мы говорим про какие-нибудь финансовые компании, где этот сленг неуместен, разговариваем по-другому. 

Олег Смирнов:

То есть просто настраиваете под тип продукта. 

Иван Шестаков:

Конечно. 

Ксения Ульянова:

Сколько у Вас заказчиков сейчас?

Иван Шестаков:

На самом деле, немного, но мы работаем с крупными чеками, и сейчас фокус компании на том, чтобы работать больше с энтерпрайзом, нежели с малым, средним бизнесом. У нас сейчас активных восемь клиентов, но есть еще много компаний, которые уже на подписании договора. Мы не стараемся увеличивать количество клиентов, мы стараемся увеличивать количество денег в нашей компании. 

Олег Смирнов:

Здраво, абсолютно поддерживаю такую идею. 

Иван Шестаков:

Лучше продать за миллион одному клиенту, чем десятерым за 10.000. 

Олег Смирнов:

А как это в голове заказчиков уживается? Достаточно высокий чек на разработку, на апробацию своего кейса, в принципе, какое-то пост обслуживание Вы ведете. И при этом же идея, что людей заменят роботы. То есть 500 таджиков, наверное, будет дешевле, чем обслуживание DASHA. 

Ксения Ульянова:

Да, команда разработчиков. 

Иван Шестаков:

Сразу в Москве и таджики. 

Олег Смирнов:

Хорошо, не таджики, если Вам не нравятся в Новосибирске таджики. 

Ксения Ульянова:

Таджички. 

Иван Шестаков:

На самом деле, в call-центрах, поделюсь секретом, очень много людей работают из ДНР, из ЛНР, там копеечные зарплаты, они нанимают людей за очень дешево на такие должности.

Олег Смирнов:

Но call-центр никогда не был источником дохода для своих сотрудников, это был источник дохода для организаторов, это бизнес. 

Иван Шестаков:

Естественно. Возвращаясь к Вашему вопросу, насколько этот бизнес вообще выгоден. Давайте с Вами просто прикинем, средняя зарплата менеджера, который работает по телефону, точнее, не менеджера, специалиста call-центра 30.000 руб. Мы посчитали, что в среднем в бизнесе этот человек делает 1000 звонков, он их обрабатывает. Соответственно, просто делим 30.000 на 1000, получаем 30 руб. один звонок. У нас это стоит от 4,5 рублей. То есть экономия колоссальная. 

Олег Смирнов:

В 10 раз практически. 

Ксения Ульянова:

А сколько она в час может обзвонить людей?

Иван Шестаков:

Бесконечное количество. 

Олег Смирнов:

Она одновременно может распараллеливать звонки?

Иван Шестаков:

Да. 

Олег Смирнов:

То есть не в очередь она их ставит. 

Иван Шестаков:

Это все зависит от пропускной способности провайдера, на самом деле больше, а не от нашей системы. 

Олег Смирнов:

То есть одновременно, как в Матрице, позвонить на все телефоны гипотетически реально. 

Иван Шестаков:

Гипотетически да. 

Олег Смирнов:

Круто. 

Иван Шестаков:

Не закончил про стоимость. Есть также у нас setup fee – сумма денег, которую компании платят за разработку, она значительна, но она отбивается при больших объемах буквально за месяц, за два. Call-центр – это головная боль любого бизнеса. 

Олег Смирнов:

Безусловно, и работа по скриптам головная боль, и работа без скриптов головная боль. 

Иван Шестаков:

То есть человека надо найти, его надо научить, его надо проконтролировать, создать ему рабочее место, заплатить за него налоги. 

Ксения Ульянова:

Чтобы он не курил. 

Иван Шестаков:

Да, то есть у нас есть презентация, мы сначала показываем инвесторам такой большой зал, где сидят люди в call-центре, мы говорим: «Вы хотите заменить вот это на вот это?» И на следующем слайде просто один чип. И, соответственно, это будущее рано или поздно настанет. 

Олег Смирнов:

Насколько все-таки это искусственный интеллект, а не просто логический скрипт?

Иван Шестаков:

Я Вам скажу так, что любой искусственный интеллект – это логический скрипт. То есть любая программа, которая играет в шахматы, научена куче различных вариантов, различных исходов событий, то есть это тоже прописанная логика. Даже если взять человека, который приходит на работу, у него вроде как интеллект, все здорово, классно. Посади его за телефонную трубку – он не знает, что сказать, он все равно проходит какое-то обучение. Ему так же загружают скрипт, который он воспроизводит. 

Олег Смирнов:

Еще и на экране дублируют. 

Иван Шестаков:

Да. То есть искусственный интеллект – это настолько общее понятие, и тут неправильно думать, что искусственный интеллект – это некий обособленный цифровой разум, который способен принимать свои какие-то решения. Это запрограммированная логичная структура. 

Искусственный интеллект – это настолько общее понятие, и тут неправильно думать, что искусственный интеллект – это некий обособленный цифровой разум, который способен принимать свои какие-то решения. Это запрограммированная логичная структура. 

Олег Смирнов:

Хорошее объяснение, мне понравилось. То, что давно жаждал услышать. Ксения, ты хотела про конкурентов расспросить. Была так агрессивно настроена. 

Ксения Ульянова:

Не то, чтобы агрессивно, я хотела спросить, а чем Вы отличаетесь от робота Веры? 

Иван Шестаков:

Я ждал этот вопрос. На самом деле, о конкурентах либо хорошо, либо никак, но раз уже задали этот вопрос – да, конечно, мы знаем эту компанию, очень уважаем, ребята молодцы. Они, насколько мне известно, занимаются немножко в другой нише, они специализируются на поиске сотрудников и занимаются скринингом резюме и первичным прозвоном. В принципе, технологии чем-то схожи, я не буду сейчас судить, чья лучше, чья хуже, это время покажет. Но в целом отличие наше в основном то, что мы не фокусируемся на HR, мы разносторонние. То есть мы подстраиваемся практически под любой бизнес, где есть call-центры. 

Ксения Ульянова:

А сколько по времени Вы обучаете свою программу под конкретный бизнес?

Иван Шестаков:

В данный момент это происходит довольно долго, порядка трех месяцев нам требуется, чтобы с нуля сделать робота, вывести на нужный KPI для компании. Но сейчас мы внесли несколько разработок, создали редактор, с помощью этого редактора мы этот процесс значительно ускорим. Но в идеале все равно робота надо потренировать, он должен научиться в каких-то диалогах, после этого нужно добавить ему какие-то речевые модули в скрипт, чтобы он мог в каких-то ситуациях обходить. В целом на данный момент, если Вы придете на нашу компанию, обратитесь, то примерно три месяца надо. 

Олег Смирнов:

Давайте поговорим все-таки про медицину. 

Ксения Ульянова:

Все-таки медицинские технологии. 

Олег Смирнов:

Я, в принципе, так понимаю, что как минимум какой-то обзвон контрольных точек – людей, регистратура, придет, не придет, подтверждение времени... 

Ксения Ульянова:

Все ли понравилось. 

Олег Смирнов:

Да, пост опросы можно заложить, просто вот чувствую, где-то должно быть вокруг регистратуры, то есть что-то должно крутиться. Я видел у Вас на сайте есть кейс про Сан-Франциско, что там, какая задача стоит?

Иван Шестаков:

У нас есть один клиент, зарубежная компания, она занимается стоматологией, и мы для них делали робота, правда, делали его в чате, сейчас делаем голос, запись на прием. То есть человек заходит на сайт, хочет записаться к врачу, с ним беседует робот, мило, спокойно записывает к нужному врачу в нужное время. При этом там это был первый кейс, где мы реализовали такую штуку, когда человек пишет: «Запишите меня завтра на час дня». Ему говорит робот: «OK, я записал». Он ему говорит: «Извини, я передумал, завтра давайте на 2 часа». Он говорит: «Хорошо, я поменял». То есть вот это называется контекст диалога, это был первый клиент, на котором мы эту технологию отработали, мы поняли, что без этого не получается хорошего, длительного диалога. Сейчас у нас все модели под это подточены. 

Олег Смирнов:

Входящие как обрабатывать, как распознавание происходит? Входящие, наверное, тяжелее. То есть подобрать исходящие фразы попроще, а вот когда человек сам нам дает дефекты речи, спец. лексика... 

Ксения Ульянова:

Сленг. 

Иван Шестаков:

Во-первых, даже если человек звонит сам, мы можем перехватить диалог и вести его сами. То есть это обычные скрипты, в этом нет, в принципе, ничего сложного. Допустим, ситуация: звонит человек с жутким акцентом, речь которого не распознается. Мы делаем повторную попытку переспросить, что он хотел, если мы второй раз чувствуем, что не понимаем, мы в этот момент можем либо перевести его на живого человека, либо говорим: «Извините, мы Вам перезвоним», и после этого перезванивает живой человек. Ну, все равно робот не может абсолютно понимать точно все вопросы, естественно, что это его уязвимые места. 

Олег Смирнов:

Почему не пошли по пути чат-бот плюс голосовая? У Алисы, по-моему, и так, и так можно, и писать ей можно, и говорить ей можно. 

Иван Шестаков:

У нас разницы вообще нет никакой, это искусственный интеллект, это само ядро... 

Олег Смирнов:

То есть инпут идет все равно? 

Иван Шестаков:

Вообще без разницы, голос это или текст, она может отвечать голосом, может текстом.

Олег Смирнов:

То есть это не принципиально? 

Иван Шестаков:

Это неважно. В этом нет никакой магии, в распознавании речи, то есть мы используем стандартные вещи, типа Яндекс распознавания. 

Олег Смирнов:

То же самое, те же самые модули?

Иван Шестаков:

Задача сделать именно само ядро, а ядро может общаться либо текстом, либо голосом, как удобно. 

Олег Смирнов:

И кто круче – Яндекс или Google? Siri, Алиса? 

Иван Шестаков:

Что касается Siri, на мой взгляд, технология уже немножко отстала от рынка. Сейчас, по нашим наблюдениям, Google все-таки сильнее, чем Яндекс. И я думаю, что Вы уже слышали про Google Duplex, где они представили робота, который общается от человека к бизнесу, звонит заказывать столик, записывается в парикмахерскую. А мы сделали наоборот – от бизнеса к человеку. 

Вы уже слышали про Google Duplex, где они представили робота, который общается от человека к бизнесу, звонит заказывать столик, записывается в парикмахерскую. А мы сделали наоборот – от бизнеса к человеку. 

Олег Смирнов:

Интересно, что будет перспективнее, где будет больше заказов – от робота к человеку, от человека к бизнесу, от человека к человеку. Когда мы будем не сами звонить, когда роботы за нас вообще друг другу будут свидания назначать. 

Ксения Ульянова:

Ну да, вкалывают роботы, счастлив человек. 

Иван Шестаков:

Я вообще думаю, будущее – это когда робот будет общаться с роботом. 

Ксения Ульянова:

Вот я и говорю. 

Иван Шестаков:

То есть это однозначно, когда-то человек будет понимать, что ему будут звонить только роботы, он же не захочет обрабатывать эту кучу информации. 

Олег Смирнов:

И он поставит своего цифрового автоответчика. 

Иван Шестаков:

Он пропишет своему роботу: мне интересны, например, такие-то, такие-то предложения, которые поступают по телефону, будь добр, обрабатывай. 

Олег Смирнов:

То есть то, что мы сейчас физически делаем за счет NumBuster и за счет чатиков, ограничиваем свой слух от неприятных звонков или неинтересных звонков, в принципе, гипотетически туда можно встроить искусственный интеллект?

Иван Шестаков:

Конечно. 

Олег Смирнов:

Круто, мне эта идея нравится. 

Ксения Ульянова:

Как Вы, может ли робот заменить врача?

Иван Шестаков:

Я считаю, что любая работа, которая строится на каких-то алгоритмах, может быть заменена искусственным интеллектом. Соответственно, возьмем терапевта, который ставит первичный диагноз, он может расспросить пациента о симптомах, исходя из этого прописать лекарства. То есть его мозг работает по какой-то логике. Эту логику можно упаковать в искусственный интеллект, научить его еще на научных статьях, и он станет более качественно выдавать результаты, прописывать диагноз. Это все можно упаковать в тот же самый чат-бот или голосового помощника, что Вам не надо, например, идти к врачу, выдавать ему свои симптомы, Вы просто поговорили по телефону с роботом, он Вам сказал: «Идите, пейте фурацилин». 

Олег Смирнов:

Пить фурацилин – это жестоко. То есть это не очень вредно, но не очень приятно. Летальный исход вряд ли, но удовольствие так себе. С одной стороны, все верно, другое дело, цена ошибки. В общем-то, есть ответственность врача, в том числе и уголовная за свои деяния. 

Ксения Ульянова:

Я бы не хотела лечиться у робота. 

Олег Смирнов:

Смотря что лечить. 

Иван Шестаков:

Смотрите, человеческий фактор, мы это наблюдаем в продажах. 

Олег Смирнов:

Да, человеческий фактор и во врачебном. 

Иван Шестаков:

То есть человеческий фактор как полезен для бизнеса, так и вреден. Например, если мы возьмем сложные продажи по телефону, где нужна человеческая харизма, где нужна подстройка под человека, где нужно знать какое-то нейролингвистическое программирование, правильную позу принять при переговорах, этого робота, естественно, не сможешь сделать, до этого еще далеко, надо иметь гибкость ума и прочие вещи.

А есть стандартные, рутинные задачи, где люди говорят по телефону, как роботы. У них бывают эмоции, плохое настроение, они могут нагрубить клиенту, они не могут сделать много звонков одновременно. Вот тут человеческий фактор плох. А в первом случае он полезен, когда переговоры идут на большие суммы денег тет-а-тет. Так же и у врачей, я думаю, что в каких-то моментах робот будет лучше, чем человек, потому что у него знаний больше, чем у человека, он их быстрее анализирует, он может просмотреть историю болезни. Я где-то читал статистику, что 25 % диагнозов, которые ставятся людям в России, неправильные. И с помощью искусственного интеллекта как раз эту статистику можно минимизировать. 

Олег Смирнов:

Здесь я абсолютно поддерживаю, что всю рутину, сестринское дело, все, что касается внимательной записи анамнеза, обработки больших данных может быть подвержено алгоритмизации на общих принципах. Это, на мой взгляд, мы увидим в течение 2-5 лет, то есть хорошие прорывные решения. Давайте про текущую ситуацию поговорим. Что может быть растиражировано и какие профессии могут уйти в ближайшие года? Не берем медицину, берем более широко. Кого могут заменить роботы? 

Иван Шестаков:

Герман Греф говорит, юристов скоро заменят. 

Олег Смирнов:

Давайте все-таки про DASHA. 

Иван Шестаков:

Я думал, просто вопрос в целом про искусственный интеллект.

Олег Смирнов:

Прикладной такой, давайте к Вам. 

Иван Шестаков:

Мы заменим людей в call-центрах, все довольно просто. Людей, которые общаются в мессенджерах с клиентом, первичную обработку заказов можем заменить. Мы можем заменить людей, которые занимаются обработкой заказов в логистических компаниях, синхронизировать работу нашего искусственного интеллекта сразу...

Ксения Ульянова:

А переводчиков можете заменить, например?

Иван Шестаков:

Переводчиков… Я думаю, что да. 

Олег Смирнов:

Но будет уровня, как Алиэкспресс translate. Это еще хороший вариант. 

Иван Шестаков:

Я думаю, что задача решаема, и переводчики в любом случае заменятся. 

Олег Смирнов:

Понятно, что для распознавания да, а вот для беседы пока что-то ой, то есть китайцы любят автоматическую локализацию, но там пока все грустненько. 

Иван Шестаков:

Я думаю, что года через два, через три появится переводчик, который будет переводить абсолютно корректно, там 99 % информации будет занесено, в том числе и фразеологизмы, сленг. 

Я думаю, что года через два, через три появится переводчик, который будет переводить абсолютно корректно, там 99 % информации будет занесено, в том числе и фразеологизмы, сленг.

Олег Смирнов:

Мне это напомнило логистические операции, классический кейс, выписка билетов. Лет 10 назад игроки кричали: сейчас мы все порвем, сейчас мы всех билетников пересадим на автомат. Но сейчас профессия билетный кассир в Москве вполне себе востребована, несмотря на всю автоматизацию. Удалось автоматизировать эконом-классы, когда не пропадает багаж, либо когда его совсем нет. Но у авиаперевозчиков постоянно меняющиеся условия. Вернее, даже массовые продажи билетов более-менее можно организовать, а все, что чуть-чуть шире эконома, какая-то нестандартная ситуация – перевезти скрипку, собачку, на ребенка отдельное место, спецпитание, то есть алгоритмы тут же заканчиваются. Эффективнее держать человека, нежели пытаться что-то допрограммировать. Вот такие действия, хотя истории уже больше 10 лет, когда появились первые билетные агрегаторы.

Иван Шестаков:

Вы имеете в виду, вопрос в чем?

Олег Смирнов:

Вопрос в том, что Вы говорите, что логистически мы сейчас всех уберем. 

Иван Шестаков:

Нет, я говорю немножко про другую логистику. Допустим, компания, которая занимается доставкой товаров из пункта А в пункт Б. 

Олег Смирнов:

Курьерский дозвон. 

Иван Шестаков:

Если Вы говорите про авиаперевозчиков и про кейсы, про собачку, про скрипку, если есть скрипт, по которому работает оператор на телефоне, то это все вполне автоматизируемо. Безусловно, я говорю, что сейчас пока полностью убрать человека из этой системы не получится. Убирается рутина вся абсолютно. 

Олег Смирнов:

То есть тут уже вопрос автоматизации, вопрос доразработки каждого конкретного. Как только скрипка меняется на виолончель, нужна дополнительная... 

Ксения Ульянова:

Кстати, я тут слышала, что кто-то болтал в чате с психологом, и это был робот, не слышали ничего об этом? Что психологов может заменить робот. 

Иван Шестаков:

Знаете, сейчас искусственный интеллект – это такая хайповая штука, сейчас очень много информации появляется на эту тему, я за всеми не успеваю следить. Может быть кто-то разговаривал с роботом. 

Ксения Ульянова:

Но когда человеку плохо, он просто звонит поболтать. Там уже скрипты его...

Олег Смирнов:

По-моему, такие вещи были еще лет 20 назад, чат Кроватка, там были боты, которые вполне себе могли что-то сносное отвечать. 

Ксения Ульянова:

Вот-вот, это будет такой level-up. 

Олег Смирнов:

Даже, наверное, больше, чем 20, я уже не помню, сколько Кроватке. 

Иван Шестаков:

Я не знаю ничего про Кроватку. Я, наверное, тогда сам еще в кроватке был. 

Олег Смирнов:

Нет, просто поболтать – это идея хорошая. Но, с другой стороны, мы куда движемся – все-таки про поболтать или все-таки в сторону интровертов? 

Иван Шестаков:

Про поболтать – это, наверное, к Алисе и к Siri, это маленько не наша тема. Мы просто решаем бизнес-задачи, мы не болтаем.

Олег Смирнов:

Не планируете психологическую помощь робота роботу?

Иван Шестаков:

Психологическую помощь робота роботу вряд ли. Следующая функция (надеюсь, конкуренты не слушают нас) – мы будем внедрять в робота, помимо основной его бизнес-логики, вот эти штуки про поболтать. То есть, условно, почему создается ощущение с Алисой, что она живая? На самом деле, там все в алгоритмах и какой-то логикой построено. 

Олег Смирнов:

Там даже можно прописывать, они же там открыли код. 

Иван Шестаков:

И следующим шагом как раз будем добавлять элементы поболтать к нашему роботу, чтобы если человек начнет разговаривать на какие-то отключенные темы (извините, какой сегодня день, или как Вам сегодня погода), чтобы мы могли что-то вразумительное ответить. У нас будет довольно большой набор различных фраз и различных жизненных ситуаций, причем проанализированный из реальных диалогов с пользователями, которые мы будем добавлять в нашего робота, и он будет более живой. 

У нас будет довольно большой набор различных фраз и различных жизненных ситуаций, причем проанализированный из реальных диалогов с пользователями, которые мы будем добавлять в нашего робота, и он будет более живой. 

Ксения Ульянова:

То есть DASHA психолог все-таки возможна?

Иван Шестаков:

Где-то там, да. 

Олег Смирнов:

В немножко отдаленном будущем. 

Ксения Ульянова:

Кстати, о будущем, какие у Вас планы?

Иван Шестаков:

Как у компании?

Ксения Ульянова:

Да. 

Иван Шестаков:

Как у компании, у нас планы наполеоновские. 

Олег Смирнов:

Продаться Google, уехать в Сан-Франциско. 

Иван Шестаков:

Нет, у нас более амбициозные планы, мы наоборот, хотим стать такой компанией, как Google и с ней побороться. Продавать свою компанию мы не хотим, более того, я Вам скажу, уже поступали предложения нас купить, и, в том числе, от наших клиентов. Но мы пока все такие предложения отклоняем. Будущее мы видим совершенно точно на зарубежном рынке, то есть мы будем развиваться на запад, начнем с России, пойдем за рубеж. 

Олег Смирнов:

Как все нормальные айтишники пойдем за рубеж. Это немножко печалит. Смотрите, 4 рубля, конечно, прекрасный ценник, буквально недавно, на прошлой неделе у меня был кейс с одними товарищами, они искали на обзвон с определенной группой лиц тоже исходящие звонки, достаточно холодные, с поиском в ЛПР, по определенному скрипту. Им дали ценник порядка 60 руб. Понятно, что небо и земля, и вроде как Вы экономически намного выгоднее. Способны ли Вы масштабироваться, условно, на 1000 звонков, то есть я понимаю, что те кейсы, которые Вы решаете, это не 1000 звонков, это наверняка больше исходящих звонков. На маленькие кейсы Вы сможете когда-нибудь, есть у Вас такие в планах? Или все-таки нет такого, под этот скрипт нецелесообразно?

Иван Шестаков:

Я понял Ваш вопрос. Скорее, вопрос к размеру бизнеса, работаем мы с большими только чеками или с маленькими чеками. В будущем мы планируем работать и с малым, средним бизнесом, но для этого мы готовим редактор скриптов специально для них, где уже будут готовые шаблоны разговоров, то есть надо Вам, условно, проколить, выйти на ЛПР, как Вы сказали, какой-то пул компаний. Это уже будет загруженный шаблон в систему, Вы просто корректируете название компании, задачи, продукт. 

Олег Смирнов:

То есть уже непосредственно это будет клиентский интерфейс. 

Иван Шестаков:

Да. Это уже просто собственник бизнеса будет делать, нажимает кнопочку «начать». 

Ксения Ульянова:

Это будет какой-то сервис?

Иван Шестаков:

Да. 

Олег Смирнов:

Тут очень крутая штука.

Ксения Ульянова:

По подписке.

Иван Шестаков:

Будет оплата просто за совершенный звонок. 

Ксения Ульянова:

А демоверсия у Вас будет?

Иван Шестаков:

Да, конечно, у нас она сейчас есть, правда, в закрытом доступе, даем мы ее только потенциальным клиентам. 

Ксения Ульянова:

Ух ты, а дадите мне?

Иван Шестаков:

Как договоримся. 

Олег Смирнов:

Жутко интересная вещь, потому что я, например, абсолютный интроверт, мне по телефону говорить – проще застрелиться. Живу я нормально, общаюсь, а вот телефон для меня – это с незнакомыми людьми. 

Иван Шестаков:

Обычная история, на самом деле. Для меня это идеальный сервис: написал скрипт, отправил его куда-нибудь. Это крутая штука. При масштабировании мне очень нравится. 

Ксения Ульянова:

Мне тоже нравится, но я люблю болтать по телефону. 

Олег Смирнов:

Значит тебе это не нужно. Значит тестовый доступ мне. 

Иван Шестаков:

Я испытываю дикий стресс, когда у меня телефон звонит. Мне кажется, уже настолько все общение перешло в мессенджеры, что уже звонок по телефону – это некая наглость. 

Олег Смирнов:

На прошлой неделе был бизнес-завтрак, и коллега из МТС показывала свои наработки, исследования поколения next, я так понимаю, от 15 до 20. В общем-то, голосовыми телефонами только с родителями общаются, все остальное в мессенджерах. И причем мессенджер единственный, это одна соцсеть, нет особого многообразия. То есть там никаких WhatsApp, никаких Фейсбуков, все достаточно целенаправленно. Про электронную почту они, кстати, тоже очень мало знают. 

Ксения Ульянова:

Да, все в Телеграмме уже передается. 

Олег Смирнов:

Нет, другая соцсеть. 

Ксения Ульянова:

Какая? ВК что ли?

Олег Смирнов:

Да. Кстати, боты в ВК. Вы туда попробовали интегрироваться?

Иван Шестаков:

Разницы вообще никакой нет. Если есть у системы открытый API, мы можем интегрироваться в любую систему: Telegram, Facebook, Вконтакте. 

Ксения Ульянова:

Знаете такого бота Florence в Фейсбуке? Очень классный, кстати, медицинский бот. 

Иван Шестаков:

Возможно, их много, я не могу всех знать. 

Олег Смирнов:

Вообще, насколько хайповая вещь, сколько сейчас разрабатывается таких стартапов, которые хотя бы на уровне MVP или уже продаются? 

Иван Шестаков:

В России или в мире?

Олег Смирнов:

И то, и то интересно, просто объем рынка. 

Иван Шестаков:

В России штук пять могу насчитать по памяти, подобных нашей компании. В мире умножайте раз в 10, в 20. 

Олег Смирнов:

То есть не так и много. 

Иван Шестаков:

Сейчас уже вопрос встает в технологии, в качестве самой разработки. Мы сейчас давим на эту педаль. Мы пытаемся обойти конкурентов как раз за счет более качественного ядра. Следующий наш шаг, который мы будем делать, это синтез речи. То есть мы сейчас используем предзаписанные фразы, мы планируем сделать синтезированный голос, который будет неотличим от человеческого. Мы даже сейчас уже думаем над технологией клонирования голоса, когда человек может несколько фраз проговорить в микрофон, и все, программка взяла, скопировала полностью голос человека. То есть уже исследования в этой области есть, мы читаем научные статьи на эту тему, и в ближайшем будущем, через годик, я думаю, что мы к этой задаче приступим, к ее решению. 

Мы пытаемся обойти конкурентов как раз за счет более качественного ядра. Следующий наш шаг, который мы будем делать, это синтез речи.

Ксения Ульянова:

Ух ты, можно себе робота заказать у Вас такого? 

Иван Шестаков:

Будет вместо Вас радиопередачи вести?

Ксения Ульянова:

Нет, мы не хотим.

Иван Шестаков:

К слову о заменяемых профессиях. 

Олег Смирнов:

Кстати, журналистика – одна из тех, которые под угрозой. Тексты, в общем-то, вполне себе могут генерироваться, это уже реальность. Сказки Яндекса – это тоже лет 10 назад. 

Ксения Ульянова:

Там же еще новости кто-то пишет. 

Олег Смирнов:

По-моему, и песни. 

Иван Шестаков:

Есть такое. 

Олег Смирнов:

Когда DASHA запоет?

Ксения Ульянова:

DASHA психолог, DASHA певица. 

Олег Смирнов:

Кстати, да, синтезированное пение. 

Иван Шестаков:

Можно пофантазировать. 

Олег Смирнов:

На прошлой неделе насчет монетки хайповали, мне кажется, все просто, как раз можно спокойно менять. 

Иван Шестаков:

Возможно. 

Олег Смирнов:

Было бы идейно. 

Ксения Ульянова:

Да. 

Олег Смирнов:

Ты обещала расспросы, ты обещала войну. 

Ксения Ульянова:

Давайте строить мирное будущее, это отличные разработки, я считаю. 

Иван Шестаков:

Странно, что не прозвучал вопрос: как Вы думаете, искусственный интеллект завоюет мир или не завоюет. 

Ксения Ульянова:

Кстати, да. 

Олег Смирнов:

Терминатор. 

Ксения Ульянова:

Если роботы выйдут из-под контроля. 

Иван Шестаков:

Я считаю, что это невозможно. Мы пересели с лошади на автомобиль, автомобиль из-под контроля не вышел. 

Олег Смирнов:

Погодите, еще беспилотники толком... 

Ксения Ульянова:

Беспилотники бьются...

Иван Шестаков:

Есть такие истории, пока технология еще сырая, я думаю, что в какой-то момент они перестанут биться. Сколько людей бьется на дорогах?

Ксения Ульянова:

Много. 

Олег Смирнов:

Одна из самых высоких смертностей – это дорожно-транспортные происшествия. 

Иван Шестаков:

Вот Вам человеческий фактор. А то, что разбился виртуальный водитель, это единичные случаи. 

Олег Смирнов:

В принципе, и пилоты самолетов, то есть там достаточно много на автоматике, ручной посадкой и ручным взлетом, по-моему, уже давно никто не занимается. 

Иван Шестаков:

Я не знаю, что они там делают.

Олег Смирнов:

Практически ничего.

Иван Шестаков:

Мне кажется, они нажимают кнопки. 

Олег Смирнов:

Да, в общем-то, операторы. Давайте пофантазируем другую вещь. Идеальное будущее – звонки делают роботы, роботы от них отбиваются, все красиво. Человек что будет делать, сколько нужно людей на то, чтобы заниматься обслуживанием роботов? Мы просто перетечем в обслуживание, либо чем будем заниматься?

Иван Шестаков:

Я думаю, что в ближайшем будущем еще появятся сотни различных профессий, как они появляются ежедневно. Еще вчера не было директологов, знаете такую профессию?

Олег Смирнов:

Да, знаю, по-моему, тоже уже сдыхает. 

Иван Шестаков:

Нет, она растет и процветает, сейчас дефицит на рынке. Специалистов по машинному обучению раньше не было. 

Ксения Ульянова:

Кстати, data science, тоже будет обучать. 

Олег Смирнов:

Я вижу, что там какие-то странные зарплаты, не очень понимаю, что они делают. У Вас есть data science?

Иван Шестаков:

Конечно. Они работают. 

Олег Смирнов:

Много платите? 

Иван Шестаков:

Это коммерческая тайна. 

Олег Смирнов:

Я слышал ценники 5-10 тысяч долларов. 

Иван Шестаков:

Работа программистов – одна из самых высокооплачиваемых в мире. 

Олег Смирнов:

В data science программистов хватает, там 120.000. 

Иван Шестаков:

Тренд, потому что специалистов мало, дефицит кадров на рынке, поэтому они стоят дороже. 

Олег Смирнов:

А по трудозатратам, программист и data science реально что-то делает больше, чем программист на PHP? 

Иван Шестаков:

Он знает больше, это как сравнивать... 

Олег Смирнов:

Или просто это область других знаний, скажем условно, PHP-иста надо бы еще переучить. 

Ксения Ульянова:

Это хайповая профессия. 

Иван Шестаков:

Я, если честно, сам не технический специалист, мне довольно сложно отвечать на эти вопросы, но это абсолютно две разные области, PHP и машинное обучение. 

Ксения Ульянова:

Вот так. 

Олег Смирнов:

Ты кому платишь, 10 разработчиков набрала. 

Ксения Ульянова:

Почему, у нас традиционные... 

Олег Смирнов:

Все традиционной ориентации. 

Ксения Ульянова:

Да. 

Олег Смирнов:

Не искусственного интеллекта. 

Ксения Ульянова:

Это коммерческая тайна. 

Олег Смирнов:

Слушайте, как-то несерьезно – коммерческая тайна, коммерческая тайна, о чем тогда разговаривать? Все, робота запускаем. 

Ксения Ульянова:

Я думаю, что роботы, конечно, это хорошо, но все-таки с человеком душевнее. 

Олег Смирнов:

DASHA уже научили быть душевнее.

Иван Шестаков:

Да, но ее еще не научили водку пить, быть хорошим собутыльником. 

Ксения Ульянова:

Вот, а ты говоришь, что будут делать люди, они будут пить. 

Олег Смирнов:

Водку пить?

Ксения Ульянова:

Конечно. 

Олег Смирнов:

Они и без роботов это прекрасно делали. 

Ксения Ульянова:

Отдыхать, водку пить. 

Олег Смирнов:

В «Диком Западе», по-моему, есть разные прототипы собутыльников. 

Иван Шестаков:

К сожалению, не смотрел. 

Олег Смирнов:

Как раз же про искусственный интеллект. 

Ксения Ульянова:

Ой, это вообще не надо смотреть. 

Олег Смирнов:

Почему не надо?

Ксения Ульянова:

Фильм страшный какой-то, на негативе. 

Олег Смирнов:

Ну, негатив к роботам, потом роботы пришли, всех убили, нормально. 

Иван Шестаков:

Меня почему-то очень удивляет, когда речь заходит про какие-то технологии. Все апеллируют сразу к фантастике, к фильмам фантастическим, книгам фантастическим. 

Олег Смирнов:

Это нормально. Условно, если посмотреть журналы, я уже не помню, наверное, «Уральский следопыт», там было очень много фантастических рассказов. И там про мобильные телефоны либо какие-то средства коммуникации в конце 80-х было, вот, пожалуйста. 

Иван Шестаков:

Кто-то из писателей-фантастов рассказал, что будет телефон, вот такая панелька с яблочком. 

Олег Смирнов:

Про яблочко не знаю, было, не было. 

Иван Шестаков:

И в него можно вот так разговаривать с человеком. 

Олег Смирнов:

Материализовалось, поэтому фантазии каким-то образом прогнозируются либо программируются, как-то это все вытекает. 

Иван Шестаков:

И, как правило, технологии в гармонии с человеком. Нет такого, что нас смартфоны завоюют. 

Олег Смирнов:

Да, не кусается пока. А когда DASHA начинает затупливать, это просто скрипт ломается либо что? Какие-то курьезные ситуации происходили с искусственным интеллектом?

Иван Шестаков:

У Вас происходило такое, что, допустим, телефон тупит?

Олег Смирнов:

Бывает, сплошь и рядом. 

Ксения Ульянова:

Он зависает, а что с DASHA происходит?

Иван Шестаков:

DASHA периодически зависает, но мы ищем баги, работаем над их устранением, то есть обычный процесс. 

Олег Смирнов:

Какие-то курьезы происходили? 

Иван Шестаков:

Был курьез, мы для одной компании прозванивали заведения с целью подтверждения данных справочника. Есть определенная компания, она собирает данные о заведениях, и нужно было позвонить, спросить, какая у Вас кухня, какой средний чек, сколько посадочных мест. Мы звоним одному дяденьке, он такой кавказский дяденька. Мы ему говорим: «Здравствуйте, компания такая-то, давайте данные сверим». Он: «Давайте». Мы говорим: «Азиатская, средиземноморская кухня есть?» Он говорит: «Нет, грузинская». Мы его дальше: «OK, европейская, еще какая-то кухня есть?» Он говорит: «Нет, грузинская». Хорошо, опять какую-то кухню спрашиваем. Он говорит: «Нет, грузинская у меня, грузинская кухня». А у нас нет в скрипте, что есть вообще вариант грузинской кухни. И робот с него хотел получить ответ, несколько раз повторял одно и то же, он говорил: «Нет, грузинская, грузинская кухня». Это надо послушать, как-нибудь я выложу у себя на страничке в Фейсбуке, посмеемся.

Олег Смирнов:

Хорошо. Успехов в развитии. Время передачи вышло. 

Иван Шестаков:

Да, спасибо. 

Олег Смирнов:

Я думаю, что пускай DASHA говорит хорошо и качественно. Всем спасибо, до свидания. 

Ксения Ульянова:

До свидания. 

Иван Шестаков:

До свидания.