Здоровье - основная ценность человека. Своевременность - главный критерий
Стоматология
Юлия Геворгян:
В эфире программа «Улыбка на миллион» и с вами компания Мастредент. Сегодня у нас в гостях врач-имплантолог, челюстно-лицевой хирург Давид Давидович Геворгян.
Доктор, скажите, пожалуйста, основная ценность человека – это здоровье, а своевременность – это главный критерий. Что за «своевременность»?
Давид Геворгян:
Несомненно, своевременность является важнейшим критерием, я думаю, в большинстве областей, но в сегодняшней встрече речь пойдет о здоровье, где самое главное – это профилактика. Большинство заболеваний и осложнений можно избежать с помощью обычной профилактики. Просто люди, к сожалению, не осведомлены.
Юлия Геворгян:
Какая именно профилактика? Что имеется в виду именно в стоматологическом здоровье?
Давид Геворгян:
В стоматологическом здоровье имеется в виду, что все у нас начинается с обычного кариеса. Если своевременно лечить обычный кариес, то можно избежать таких жизнеугрожающих состояний, как флегмона и абсцесс.
Юлия Геворгян:
Флегмона и абсцесс – это, видимо, уже совершенно запущенные, крайние случаи? Это гнойные заболевания?
Давид Геворгян:
Да, совершенно верно. Все начинается с обычного кариеса, как я уже говорил. Если своевременно его не пролечить, то потом появляется пульпит, далее периодонтит, далее абсцесс, флегмона, и далее уже как повезет, потому что далее жизнеугрожающие состояния вплоть до реанимации. Люди в таком состоянии по скорой помощи попадают в челюстно-лицевой стационар вместо того, чтобы своевременно обратиться за помощью в стоматологию.
Юлия Геворгян:
Расскажите вообще, чем занимается челюстно-лицевая хирургия?
Давид Геворгян:
Челюстно-лицевая хирургия – это хирургия непосредственно лица, шеи. Хирургическая стоматология тоже входит в челюстно-лицевую хирургию.
Юлия Геворгян:
То есть это касается всего, кроме глаз и мозга? Я простым языком абсолютно.
Давид Геворгян:
Простым языком можно и так сказать.
Юлия Геворгян:
Уши?
Давид Геворгян:
Ушами, как непосредственно органом, занимаются ЛОР-врачи. Если пластика ушей, именно непосредственно ушная раковина, то этим занимаются челюстно-лицевые хирурги и пластические хирурги.
Юлия Геворгян:
То есть, челюстно-лицевые хирурги и пластические хирурги, в принципе, держатся за руки? Или это синонимы?
Давид Геворгян:
Не совсем так. Они за руки, скорее, держатся, чем синонимы. Хотя, челюстно-лицевая хирургия включает в себя элементы пластической хирургии. Врожденные дефекты, врожденные пороки недоразвития или приобретенные после травм, аварий или после неудачных операций, или после того, как человек своевременно не обратился за помощью и не пролечил кариес и приехал в челюстно-лицевой стационар. Там у врачей стоит совершенно другая цель. У них нет времени, нет возможности помогать человеку и одновременно думать об эстетике, о том, как дальше у него будет заживление происходить, как он будет выглядеть, какое у него будет качество жизни. В стационаре главное для врачей – это спасти жизнь, и у них нет времени на что-то большее.
Юлия Геворгян:
То есть, например, пациентка попадает к челюстно-лицевому хирургу с серьезным воспалительным процессом и ее приходится оперировать снаружи. Каким образом потом будет выглядеть ее лицо, в принципе, мало кто думает в тот критичный момент.
Давид Геворгян:
В тот момент об этом никто не думает вообще. Думают, как спасти жизнь человеку. Это основная цель и основная задача.
Юлия Геворгян:
Как можно довести себя до такого состояния, чтобы попасть в отделение челюстно-лицевой хирургии, еще и по скорой помощи, еще и с риском для жизни?
Давид Геворгян:
В челюстно-лицевом стационаре, как и любой доктор, мы собираем анамнез у вновь поступивших. Как правило, в челюстно-лицевой хирургии, если это не драка и не травма, то подавляющее большинство говорят: заболел зуб, три дня болел, появилась припухлость, думал, само пройдет, таблетки пил, анальгин грыз, еще что-то. Все, на что способен, на что горазд. В итоге раздувает. В простонародье это называют «флюс». «вторая голова» вырастает рядом, большой отёк.
Юлия Геворгян:
А люди думают, что сейчас оно само по себе пройдёт.
Давид Геворгян:
В этот момент люди уже не думают, они уже в полупредсмертном состоянии вызывают скорую помощь, потому что предел. Это момент, когда человек, действительно, обращается за помощью. Вот что самое страшное. Люди должны обращаться за помощью не когда больно, а чтобы больно не было. Нужно заранее, заведомо.
Юлия Геворгян:
Вот в этом и есть своевременность и профилактика.
Давид Геворгян:
То бишь профилактика. Раз в полгода обязательно необходим осмотр как у стоматолога, так и у врача общей практики – у терапевта. Это необходимо делать по-любому всегда и всем и каждому. Ведь мы проходим ТО автомобиля раз в год. Правда, в большинстве своем люди проходят его, чтобы не нарваться на штраф. Здоровье тоже «оштрафует», но с этими штрафами труднее справиться. Здоровье купить нельзя. Вылечить болезнь намного сложнее, чем предотвратить эту болезнь. Просто для этого нужно приложить немножко, совсем немножко усилий.
Юлия Геворгян:
То есть вы считаете, что если человек действительно соблюдает все меры профилактики, обращается к доктору, приходит на осмотр раз в полгода, то можно избежать серьезных патологий?
Давид Геворгян:
Да, огромного количества. В стоматологию человеку достаточно приходить раз в полгода на осмотр, соблюдать профгигиену, обязательно соблюдать все рекомендации. Еще самое важное в отношениях врач-пациент ― лечение всегда должно быть в тандеме. Если не будет сотрудничества, то толку тоже может не получиться.
Юлия Геворгян:
Что вы имеете в виду под тандемом врач-пациент?
Давид Геворгян:
Пациент должен слушать доктора и выполнять все его рекомендации, не бояться задавать вопросы. Лучше отвечать на глупые вопросы, чем потом исправлять глупые ошибки. Глупые ошибки бывают с такими серьезными последствиями, что не всегда все поправимо.
Юлия Геворгян:
Вы имеете в виду, что пациенты, порой, не соблюдают все рекомендации специалиста?
Давид Геворгян:
Да, зачастую это так. Даже бывает, и обманывают: говорят, что принимают препараты, те же антибиотики. Про антибиотики идет много споров, но, опять-таки, как хирург говорю: в хирургии без антибиотиков не получится. Если хирург назначает антибиотики, значит, антибиотики надо принимать.
Юлия Геворгян:
Для чего пьют антибиотики профилактически?
Давид Геворгян:
Для профилактики послеоперационных осложнений, для того чтобы победить воспаление, которое уже есть. Мы операционно воспаление снимаем, все промываем, с помощью анестетиков непосредственно обрабатываем рану, и, плюс, назначаем препараты, чтобы далее дома на этапе заживления и восстановления пациент снимал воспаление и боролся с болезнью.
Юлия Геворгян:
Есть пациенты, которые не соблюдают, действительно? Обманывают, говорят: «Я пью, все хорошо у меня, доктор, все замечательно».
Давид Геворгян:
Да, действительно, не соблюдают. Потом приходят с новым воспалением, и опять приходится думать, бороться с осложнениями.
Юлия Геворгян:
Давид Давидович, стоматология хорошего качества, в общем-то, недешевое удовольствие. Во-первых, современные материалы стоят определенных средств, опыт и руки доктора тоже стоят, это же годами приобретенное, заработанное. Может быть, люди пренебрегают профилактикой из соображений экономии, как вы считаете?
Давид Геворгян:
Причины есть разные, начиная с экономии. Здесь, конечно, такой вопрос стоит. Но, XXI век, ни для кого не секрет, от малых до великих, что сейчас в стоматологии цены колеблются от бюджетных до элитных баснословных. Это так и есть. Но, в городе Москве точно есть возможность абсолютно для каждого человека найти себе стоматологическую помощь.
Юлия Геворгян:
То есть из каждого сегмента человек может найти своего специалиста?
Давид Геворгян:
Да, по-любому. Есть как государственные, так и частные. Частные тоже есть бюджетные клиники. Хорошие специалисты есть везде.
Юлия Геворгян:
И в бюджетных клиниках, и в частных клиниках есть хорошие специалисты, верно. Скупой платит дважды, получается?
Давид Геворгян:
Скупой платит дважды, совершенно верно. На практике это происходит так. Человек приходит в стоматологию, у него болит зуб. Взрослый, серьезный мужчина, а у него в полости рта проблемы глобального уровня.
Юлия Геворгян:
А во рту помойка, извините за выражение. Я своими словами.
Давид Геворгян:
Когда ты ему объясняешь, раскладываешь по полочкам: что, как, зачем и почему, что его ожидает, если он пренебрежет тем, что ты ему расскажешь, – ему все равно. Он встает и говорит: «Ладно, я пошел. Будь, что будет». И как с этим бороться?
Юлия Геворгян:
Люди не понимают, что полость рта находится в голове. Мозг совсем рядышком.
Давид Геворгян:
Да, грубо говоря, так и есть. Глаза, уши, нос, горло, мозг.
9:40
Юлия Геворгян:
Каким образом могут произойти негативные воздействия на уши, глаза и, – не дай бог, конечно, – мозг?
Давид Геворгян:
На лице у нас очень богатое кровоснабжение и иннервация, поэтому все очень легко и быстро распространяется. Времени там вообще катастрофически не хватает. Как только запустился гнойно-воспалительный процесс, его остановить уже можно только с помощью хирурга и как можно быстрее, потому что развиваются они обычно реактивно.
Юлия Геворгян:
И в какую сторону рванет – никто не знает.
Давид Геворгян:
Никто не знает. Есть определенные пути распространения, так скажем, то есть инфекция от определенных зубов распространяется в определенную область. Схема простая: зуб заболел – и вот воспаление. Если бы зуб не болел, если бы его раньше вылечили – не было бы воспаления.
Юлия Геворгян:
Что делать человеку, если он уже запустил все, уже есть воспалительный процесс? Не обязательно же сразу флегмона? Вообще, за сколько примерно времени может развиться флегмона, например, после пульпита?
Давид Геворгян:
От суток до недели, месяца. По-разному бывает.
Юлия Геворгян:
То есть, все индивидуально. Но доля риска все равно есть, что и за сутки может развиться.
Давид Геворгян:
Да, и такое бывает. С чего началось? Говорят: «Сегодня утром зуб заболел». А вечером его привезли. За целый день он пожевал пару анальгинов, раздуло, приехал.
Юлия Геворгян:
Это все из-за пульпита или периодонтита? То есть воспаления нерва.
Давид Геворгян:
Всё начинается с кариеса, раньше. Кариес ― это хронический очаг инфекции в полости рта непосредственно на одном из зубов, может быть, на нескольких. С кариеса развиваются все воспалительные процессы. Инфекция там живет, и, если ее не убрать, своевременно не обработать зуб, то она будет дальше развиваться.
Юлия Геворгян:
А кто-то думает: «Ну, ладно, сейчас у меня кариес – ничего страшного. Сейчас я поковыряю вилочкой (зубочисткой) – и все будет замечательно».
Давид Геворгян:
Зубы удаляют самостоятельно собственноручно дома. Сломался зуб – и пальцами. Плоскогубцами себе зубы выдирают. Что только люди не делают! То, что это неправильно, – это ничего не сказать.
Юлия Геворгян:
Давид Давидович, а каким образом могут быть задействованы глаза? Я хочу понять, какая связь. Допустим, у пациента отек, например, в области шестого зуба. Не важно, какого. Как он может повлиять?
Давид Геворгян:
Далеко ходить не будем, допустим, клыки на верхней челюсти. Если на зубе, именно на клыке верхней челюсти начался кариес, затем пульпит, периодонтит. Периодонтит ― это воспаление на верхушке корня, а в области верхушки корня клыка у нас есть собачья ямка. От нее очень близко до глазницы. Там пути распространения, времени много не потребуется.
Юлия Геворгян:
Какие последствия могут быть? Конъюнктивит?
Давид Геворгян:
Конъюнктивит, а может быть флегмона орбиты – это самое страшное. Из-за флегмоны орбиты можно потерять глаз. Орбита – это полость, в которой находится глазное яблоко. Если будет флегмона орбиты, то возможно и потерять глаз вообще.
Юлия Геворгян:
Видимо, если кариес на жевательных зубах, то это может отразиться на слуховом аппарате?
Давид Геворгян:
По-разному стреляет. От разных зубов в разные области. С зубов нижней челюсти все спускается в шею.
Юлия Геворгян:
Там же есть серьезные и лимфоузлы, и артерии.
Давид Геворгян:
Как сказал мой один доктор: у нас есть тело и есть голова, и есть вот эта штука, которая соединяет эту голову и тело. Эта штука называется шея. В ней проходит, естественно, все самое необходимое, это сосуды и нервы, и позвоночник со спинным мозгом. Вообще, шея напоминает своего рода накрученную шаурму. Мышцы, фасции идут, друг на друга накручены, как лаваш. Через шею проходят сосуды, нервы, соединяющие голову и тело. Пути распространения идут непосредственно с зубов нижней челюсти, а с шеи все спускается вниз. Это называется медиастинит – еще более страшное осложнение, когда воспаление с шеи переходит в грудную полость.
Юлия Геворгян:
Это тоже может произойти от инфицирования зубов?
Давид Геворгян:
Да, все начнется с обычного кариеса нижней шестерки. Кариес не полечили – начался пульпит. Пульпит, возможно, не сильно беспокоил, или как-то побеспокоил. В общем, сама пульпа. Прошло, пациент не обратился за помощью, а оно перешло в хроническую стадию.
Юлия Геворгян:
Боль сама по себе стихла, человек дальше живет.
Давид Геворгян:
Стихла, да. Дальше у него из пульпы идет инфекция, спускается по корням, по каналам ниже, выходит за верхушку корня, и начинается периодонтит, воспаление в самой челюсти. Затем уже из челюсти. Так же, человека побеспокоило чуть-чуть и само прошло. Так бывает. Организмы у всех индивидуальные. Кто-то с кариесом бежит сразу, потому что ему очень больно, а у кого-то бывает, и раздувает, а им не больно. Они приходят и говорят: «Как-то вроде ненормально выглядит». У всех разный порог чувствительности. Бывает, что с шеи спускается в грудную полость. Такие тоже приезжают в стационар.
Юлия Геворгян:
Это тоже челюстно-лицевая хирургия?
Давид Геворгян:
Да, это челюстно-лицевая хирургия.
Юлия Геворгян:
Я, честно говоря, всегда думала, несмотря на то, что я уже давно работаю в этой сфере, что флегмона – это заболевание, так скажем, людей без определенного места жительства. По-моему, я ошибалась?
Давид Геворгян:
Да, к сожалению. В большинстве случаев это так, но, к сожалению, не всегда так.
Юлия Геворгян:
Мне казалось всегда, что это «грязная» болезнь, с которой нужно очень сильно постараться, чтобы попасть в стационар челюстно-лицевой хирургии. Но, оказывается, что, в общем-то, все люди, которые обращаются за помощью к стоматологу, рискуют попасть и в стационар челюстно-лицевой хирургии.
Чем еще занимается именно челюстно-лицевая хирургия? Допустим, попал человек с флегмоной или с абсцессом, вы оперируете. Я правильно понимаю? Убираете всю грязь, да?
Давид Геворгян:
Когда идёт воспалительный процесс, то да, все смывается, промывается.
Юлия Геворгян:
А если это чистый? Как это называется у вас правильно?
Давид Геворгян:
Чистый. Еще в нашей области бывают травмы, естественно. Это драки и просто различные травмы, аварии и падения. Такие случаи тоже есть, но подавляющее большинство случаев – это именно одонтогенная причина, которая связана с зубами. Еще есть врожденные пороки развития, дефекты.
Юлия Геворгян:
Что такое «врожденные пороки развития»? Это волчья пасть?
Давид Геворгян:
В простонародье, да, так говорят. Это у нас называется расщелина, один из видов. Могут быть еще различные синдромы, когда половина черепа отстает в развитии. Одна половина, правая и левая, развивается нормально. Дети рождаются уже такими, с недоразвитой половиной лица.
Юлия Геворгян:
А как челюстно-лицевая хирургия занимается скелетом? Это же скелет, или нет?
Давид Геворгян:
Это лицевой скелет. Лицевой скелет входит в челюстно-лицевую хирургию. Это травмы; при переломах выполняются реконструктивные пластические операции лица, непосредственно лицевого скелета.
Юлия Геворгян:
Давид Давидович, я знаю, что челюсть состоит из множества костей, косточек. Или нет?
Давид Геворгян:
Нет, это не так. Верхняя челюсть состоит из двух косточек, нижняя из одной. На лице много мышц, и много кровоснабжения на лице.
Юлия Геворгян:
Насколько я понимаю, челюстно-лицевая хирургия – сложная специализация. Когда оперируют челюсть, когда начинают собирать, например, после аварии, то это ювелирная работа, верно?
Давид Геворгян:
Конечно. Когда идет серьезная реконструктивная крупная пластическая операция, когда реально привозят людей, которых не узнать: нет пол-лица, полголовы нет. Челюстно-лицевые хирурги все восстанавливают, собирают. Лица иногда вообще заново собирают.
Юлия Геворгян:
У врачей челюстно-лицевых хирургов есть понятие, что-то связанное с треугольником. Что это такое?
Давид Геворгян:
Треугольник есть на шее. Вы, наверное, имеете в виду носогубный треугольник? Это «треугольник смерти». Говорят, что в этой области нельзя ни в коем случае давить прыщи, потому что это чревато и опасно жизнеугрожающим осложнением – тромбозом кровеносного синуса. Здесь очень близко расположенный сосудистый бассейн. Мы давим прыщик перед зеркалом чаще грязными руками. Но, даже если чистыми руками, все равно, выдавливая прыщ снаружи пальцами, человек выпускает гной. Он прорывается наружу, но он может и внутрь ткани уйти, и в глубину пойти. Если он пойдет в глубину, как раз, в области носогубного треугольника очень близко находятся сосуды головного мозга, и это уже будет предсмертное состояние. Такие случаи нет, к счастью, на практике мне не попадались, но в истории есть.
Юлия Геворгян:
Моя самая любимая тема: восьмые зубы. Очень интересная, сложная тема. Расскажите про восьмые зубы с позиции именно челюстно-лицевой хирургии.
Давид Геворгян:
Восьмые зубы, или зубы мудрости. Как сказал один мой знакомый доктор, «У меня к восьмым зубам есть поликлинический подход и есть коммерческий подход». Пояснил он это тем, что человек приходит с зубом мудрости в поликлинику, а его назад отправляют: «Ничего страшного. Ходите дальше. Зуб сам расшатается и выпадет». Даже если зуб кариозно разрушенный, или там есть воспаление на верхушке, но оно в хронической стадии и человека не беспокоит, или даже если зуб подвижен. Это грубейшая ошибка, так делать нельзя! Зуб сам не расшатается и не выпадет. Человек, скорее всего, поедет в стационар с тем, о чём мы говорили выше. От восьмых зубов, особенно на нижней челюсти, самые частые осложнения. Там распространение по областям, которые рядом находятся, самое частое, и там инфекция больше всего любит развиваться, для нее это излюбленное место. Есть единственный случай, когда зубы мудрости не нужно удалять, – это когда они выросли и встали прямо, ровно в прикус, что на нижней, что на верхней челюсти. Все четыре зуба. Никуда у них наклона нет: ни в щечную, ни в язычную, ни в какую сторону, не упирается в седьмой зуб и не растет в противоположную от седьмого зуба в сторону. Только тогда эти зубы, действительно, имеет смысл сохранять. Но, до кариеса. Как только на восьмых зубах появляется кариес, во-первых, сложно лечить: доступ далеко, неудобно. Во-вторых, его можно пролечить, но в итоге зуб все равно пойдет под удаление. Он не несет функцию. У нас эволюция идет к тому, что зубы мудрости должны пропасть, исчезнуть.
Юлия Геворгян:
Почему?
Давид Геворгян:
Ранее люди питались натуральным мясом. Они охотились и жевали грубую пищу. Для этого приходилось прилагать усилия. Были совершенно иной челюстно-лицевой аппарат, и вообще опорно-двигательный аппарат, он постепенно, со временем претерпевает эволюцию. Сейчас же у нас пища какая? Все тает во рту, на языке. Мы больше не даем нагрузку на зубы, которую давали раньше. Соответственно, уменьшается челюсть, деформируется, сами зубы становятся меньше. Восьмые зубы со временем, с эволюцией пропадут. Сейчас встречаются уже пациенты, у которых нет ни одного зачатка 8-го зуба. У меня лично тоже, у меня трех зачатков зубов вообще нет и не будет. Один только зачаток.
Юлия Геворгян:
К нам обращались пациенты, я видела сама своими глазами пациентов, которые были с перелеченными, залеченными восьмыми зубами.
Давид Геворгян:
Да, человеку пролечивают восьмые зубы еще и эндодонтически, умудряются, бывают такие терапевты, которые могут это сделать. Потом мы эти зубы все равно удаляем, у пациентов все равно выход один – зубы придется удалить. Зуб начинает крошиться, что значительно осложняет весь процесс. Пациенту тяжелее перенести и само удаление, и после, период восстановления тоже осложняется.
Юлия Геворгян:
А если зуб лежит, но при этом не болит?
Давид Геворгян:
Мы видим на снимке, как лежит зуб, какое он направление имеет. Можно по 2D-снимку определить, в каком направлении растёт зуб. Можно сделать 3D-снимок и увидеть зуб со всех сторон. Если зуб растет не в правильном направлении, то его надо убирать планово, заведомо, заранее, пока он не принес каких-либо неприятностей своему владельцу. А именно: если он врастет в седьмой зуб, то в итоге человек потеряет два зуба. Ему удалят и седьмой, и восьмой. А когда ему удалят седьмой – уже встанет вопрос об имплантации, потому что этот зуб нам необходим, он несет жевательную функцию. Здесь тоже скупой платит дважды.
Юлия Геворгян:
То есть, восьмые зубы нужно удалять?
Давид Геворгян:
Да, восьмые зубы нужно удалять по огромному количеству показаний.
Юлия Геворгян:
Есть противопоказания к удалению восьмых зубов?
Давид Геворгян:
Только если вообще противопоказания к операции в принципе.
Юлия Геворгян:
А если шестого, седьмого зуба нет? Все равно удалять?
Давид Геворгян:
Бывают моменты, когда отсутствуют. Если человек потерял жевательный зуб, который нужен, важен, шестой или седьмой, и при этом сразу протезированием не занимается, то восьмые зубы несут функцию, во-первых, как антагонисты к противоположной челюсти, и не дают потерять еще несколько зубов, а во-вторых, они получают нагрузку на зубы мудрости, на восьмые, и тем самым сохраняют косточку. Челюсть не рассасывается в той области и остается больше площадки потом для установки имплантатов непосредственно в шестой или седьмой (какой зуб вы потеряли). Но, после того как мы приходим на этап протезирования потерянных зубов, восьмые зубы удаляются все равно.
Юлия Геворгян:
То есть восьмые зубы, в принципе, приговорены? Доктор, бытует все-таки мнение, что все, созданное природой, все, что у нас есть в организме, – все нужно, даже аппендицит.
Давид Геворгян:
Аппендицит нам нужен; уже доказано, что это важный иммунный орган. Ранее считалось, что это бесполезный отросток, так прямо и говорили: «Бесполезная штука. Лезешь в живот – удаляй аппендицит». Но ранее операции на живот были полостные, когда вскрывали брюхо от лобка до мечевидного отростка, и заодно убирали аппендицит. Но на месте у нас ничего не стоит, технологии развиваются, сейчас все операции переходят в эндоскопическое направление, эндоскопическая хирургия, когда с помощью нескольких проколов брюшной полости подходят непосредственно именно к той области, к тому месту, где имеется проблема. Аппендицит теперь никто не трогает просто так, если он не воспален. Аппендикс – это важный иммунный орган.
Юлия Геворгян:
Я почему этот вопрос задала? Потому что, если природой предусмотрено, то, наверное, предусмотрено было ранее.
Давид Геворгян:
Вы про восьмые зубы? Да, ранее они были необходимы.
Юлия Геворгян:
А сейчас уже необходимости в них нет, потому что у нас пища уже достаточно мягкая ― и пюрешки, и все, что хочешь. Мы уже, в принципе, ничего не грызем.
Расскажите, пожалуйста, про имплантаты. Имплантаты относятся к челюстно-лицевой хирургии, или это чисто стоматологическая область?
Давид Геворгян:
У нас хирургическая стоматология входит в челюстно-лицевую хирургию, поэтому и имплантация сюда, естественно, входит непосредственно.
Юлия Геворгян:
Именно дентальные. Я сейчас не про большие, как бивни мамонта, а про дентальные имплантаты.
Давид Геворгян:
Про дентальные имплантаты хотелось бы сказать, что лучшие имплантаты, которые есть, – это Astra и Straumann. Это две фирмы, которые имеют свою доказательную базу, что эти имплантаты действительно стоят более 25 лет. Это две фирмы, у которых имеется особой чистоты сплав титана, ни у кого больше такого состава сплава титана нет. Именно чистота сплава титана и отвечает за то, насколько долго эти имплантаты стоят и как именно они приживляются. Но, самое главное, мы внедряем инородное тело; в любом случае, вокруг инородного тела собственные ткани начинают рассасываться. Это естественный процесс.
Юлия Геворгян:
Каким образом внедряется имплантат? Он вкручивается в кость?
Давид Геворгян:
Да. Делается укольчик, анестезия. Укольчик неприятный, все остальное безболезненно. Потом разрезик. Открывается область челюсти, куда будет непосредственно установлен дентальный имплантат. Далее с помощью специальных инструментов делается ложе под имплантат. Высверливается. Это можно сравнить, в принципе, с тем, как вкрутить шуруп в стенку. Мы так же берем дрель, сверла разных диаметров, начинаем с маленького и доходим до нужного объема, останавливаемся и докручиваем туда шуруп. Так же и здесь.
Юлия Геворгян:
Это имитация корня.
Давид Геворгян:
Да, так и есть. Этот имплантат и есть имитация корня зуба, которую мы закручиваем, ее не видно. Имплантат во рту не видно. После имплантации во рту просто швы на том месте, где мы поставили имплантат, если мы не занимаемся одномоментно нагрузкой. Отдельная тема, мы ее, возможно, обсудим в другой раз. Самое важное, что здесь, опять-таки, идет речь о профилактике. Отсутствующий зуб – это тоже проблема, её нужно вовремя профилактировать, потому что она начинается, когда у нас отсутствует один какой-то зуб. Обычно все происходит так. У человека портится жевательный зуб. Шестой, чаще всего, потому что на них идет основная нагрузка. Так как человек не хочет своевременно лечиться, шестые зубы впоследствии теряются, их удаляют. Далее, если их не восстанавливать, то начинается цепочка: как только шестой зуб ушел – уходит седьмой, потом премоляры. Так потихоньку, потихоньку, сначала мы теряем жевательные сегменты, потом и до фронта добираемся. Соответственно, профилактика отсутствующих зубов невероятно важна, чтобы не допустить потери соседних зубов, как минимум. Когда у нас один зуб отсутствует, то его антагонист на противоположной челюсти начинает в это свободное пространство выдвигаться, то есть выходить из кости, подниматься выше уровня десны, оголяется корень зуба.
Юлия Геворгян:
Действительно, очень многие люди считают: болит зуб, удалил – все, зуба нет, ничего не беспокоит. Люди дальше живут припеваючи, ни о чем не думая. А получается, что это ошибка, потому что сдвигается весь зубной ряд.
Давид Геворгян:
Да, и так можно сказать. У нас соседние зубы начинают наклоняться в сторону отсутствующего зуба, а противоположные – выдвигаться в его сторону. Таким образом, эти зубы тоже подводят себя под удаление. Тогда надо будет восстанавливать уже не один отсутствующий зуб, а еще плюс соседние, которые потеряем. Плюс, в той области, где отсутствует зуб, отсутствует нагрузка на челюсть и кость начинает рассасываться.
Юлия Геворгян:
Если на кость есть нагрузка, она не рассасывается? Только в том случае?
Давид Геворгян:
Она так рассасывается медленнее. Это естественный процесс, кость рассасывается постепенно у всех людей, у кого есть проблемы со здоровьем, такие как пародонтит, пародонтоз. У них кость рассасывается быстрее.
Юлия Геворгян:
Получается, надо есть грубую пищу: яблоки, твердые персики, мясо жевать?
Давид Геворгян:
Для профилактики, конечно, можно делать, но я говорю про отсутствующий зуб и отсутствие нагрузки именно на ту область, где отсутствует зуб. Тот участок челюсти начинает рассасываться и далее будет проблемно устанавливать туда имплантат, будет некуда закрутить: мы потеряем место. Чем больше проходит времени, тем меньше потом у нас места будет для того, чтобы восстановить этот участок. Соответственно, пациент теряет и свое здоровье, и время, и деньги, и вообще только хуже делает сам себе. Возвращаясь к вопросу про своевременность: раз в полгода приходить на осмотр к стоматологу, и раз в полгода, так же взять себе за правило, обязательно проходить общий осмотр. Сдать общий анализ крови, общий анализ мочи, сделать рентген легких, ЭКГ сердца. Зайти на осмотр к стоматологу. Вообще по организму, по телу посмотреть, как оно себя ведет. Это должно быть на государственном уровне, чтобы все люди, родители должны своим детям обязательно передавать, учителя, воспитатели, все должны детям прорабатывать, что профилактика – прежде всего, и что раз в полгода нужно сходить. Тогда человек не упустит ни одной болезни и серьезного заболевания не будет. Тогда мы избежим огромного количества серьезных осложнений. Болезнь проще предотвратить, чем вылечить, и, самое главное, возможно.
Юлия Геворгян:
А если врожденное что-то, например? Бывает, что даже у детей уже желтая эмаль, крошатся даже молочные зубки. Тогда что делать человеку?
Давид Геворгян:
С врожденными заболеваниями, как правило, работа будет вестись своевременно. Новорожденных сразу в стационаре начнут пролечивать – всё, с чем он родился. Тут мы, к сожалению, бессильны. Это другая тема, генетика. Затрагивать ее, я думаю, не стоит сегодня, в рамках нашей сегодняшней встречи.
Юлия Геворгян:
Как вы считаете, имплантаты сами по себе, это хорошая вещь?
Давид Геворгян:
Имплантаты на данный момент времени — это лучшая вещь, чтобы восстановить отсутствующие зубы. Если ты уже зуб потерял, то кроме имплантата других вариантов нет.
Юлия Геворгян:
А как же мостовидные протезы?
Давид Геворгян:
Мостовидные протезы, старые способы лечения усугубляют ситуацию и только портят все. Из-за них больше проблем. По итогу человек, опять-таки, лишится. Если он один зуб потерял и восстановил его, два соседних зуба не тронул, то эти два соседних зуба еще ему будут служить долго-долго. Потом он их пролечит, покроет их коронками, они еще послужат свое время, потом только он их удалит, поставит имплантаты. Если же он сразу их мостом покрыл, то через какое-то время он этот мост целиком, скорее всего, уберет, и уже надо будет восстанавливать участок на имплантатах под три зуба. Это уже больше имплантатов. Когда у человека мост, то у него есть промежуток между двумя зубами. В этом месте челюсть, опять-таки, рассасывается из-за отсутствия нагрузки.
Юлия Геворгян:
Доктор, скажите, почему вы выбрали именно челюстно-лицевую хирургию?
Давид Геворгян:
Челюстно-лицевая хирургия заключает в себя огромное количество областей. Это та область в медицине, которая включает в себя вообще всё. Тут есть и травматология, и воспаления, и стоматология, и общая хирургия, и пластическая хирургия. Здесь есть все.
Юлия Геворгян:
Общая хирургия как входит?
Давид Геворгян:
Гнойно-воспалительные процессы – это то же самое. Я имею в виду, крупная, большая хирургия.
Юлия Геворгян:
Расскажите о лечении под наркозом.
Давид Геворгян:
По поводу того, что люди удаляют зубы под наркозом? Как хирург хочу сказать, что, когда человек в сознании и помогает – так лучше, проще и правильнее для пациента удалять зубы.
Юлия Геворгян:
Люди по какой причине просят наркоз? По той причине, что они боятся боли? Или они не хотят долго сидеть с открытым ртом? Или они боятся вида крови? Но кровь все равно они видят, пусть в малых количествах.
Давид Геворгян:
Это страх. Страх, в первую очередь. Очень многие хотят: «Сделайте так, чтобы я заснул, проснулся, и у меня уже все было сделано нормально». Но люди не думают про послеоперационный период. Само удаление – да, оно может быть мучительным из-за того, что доступ далеко, щеку потянут, с открытым ртом долго посидеть можно. Да, бывают такие случаи. Но зато послеоперационный период протекает легче. То, что получается сделать при помощи пациента – менее травматично. Когда ты делаешь менее травматично, соответственно, послеоперационный период протекает легче.
Юлия Геворгян:
Может быть, наоборот, пациент, который находится в премедикации, так скажем, не мешает? Или нет?
Давид Геворгян:
Он не мешает, но он не помогает. Мешает его отключенный челюстно-лицевой аппарат.
Юлия Геворгян:
Каким образом пациент может нам помогать на этом этапе?
Давид Геворгян:
Открывать рот, голову двигать так, как мне нужно, участвовать в процессе, помогать хирургу, чтобы хирург видел. Самое главное для хирурга – видеть ту область, в которой он работает.
Юлия Геворгян:
А если область, действительно, труднодоступна, тогда как? Зеркала?
Давид Геворгян:
Да. Придумываем разные зеркала.
Юлия Геворгян:
Получается, что челюстно-лицевому хирургу, или стоматологу-хирургу, в данном случае не имеет значения, проще удалить, допустим, фронтальные зубы, чем жевательные? Или нет?
Давид Геворгян:
Технически ― скорее, да, потому что у фронтальных зубов один корень, у жевательных зубов, как правило, не один корень. Как минимум это может затруднить процесс удаления. Но, вообще, для хирурга не имеет значения, какой зуб удалять, потому что принцип один и тот же везде.
Юлия Геворгян:
При удалении нужна физическая сила?
Давид Геворгян:
Иногда, но в основном нет.
Юлия Геворгян:
Удалить зуб может, в принципе, любой человек?
Давид Геворгян:
Я считаю, что зуб нужно удалять так, чтобы ты его пинцетом в итоге аккуратненько достал из ротовой полости. Не рвать, прямо как рвач, накладывает щипцы на мягкие ткани и вырывает с куском окружающих еще тканей. Нет, надо именно аккуратненько зубик достать и окружающие ткани максимально сохранить, как твердые, так и мягкие.
Юлия Геворгян:
Почему после удаления бывают отеки? Сильные отеки после удаления восьмых зубов?
Давид Геворгян:
Это послеоперационный травматический отек. Связан с реакцией организма на операцию, на разрез.
Юлия Геворгян:
То есть, отек после удаления не является чем-то опасным?
Давид Геворгян:
Всему есть пределы. Есть определённые нормы. Обязательно нужно наблюдаться у специалиста, который понимает, что является нормой, а что является осложнением и что нужно делать. Поэтому мы всегда назначаем осмотр на следующий день после любых операций.
Юлия Геворгян:
Давид Давидович, я понимаю, почему люди откладывают удаление восьмых зубов. Потому что бывает, что удаление восьмого зуба достаточно сложное. Я прекрасно понимаю, что, порой, имплантат гораздо проще и быстрее закрутить, нежели удалить восьмой зуб. Особенно если он лежит под костью или «похоронен» где-то там. Я, опять же, простым абсолютно языком.
Давайте, подведем черту, подведем итоги нашего разговора. Первое – восьмые зубы надо удалять. Надо брать себя в руки, понимать, что, возможно, будет сложное удаление. Возможно, нужно будет несколько дней пережить. Пропить медикаменты. Второе, самое главное, точнее, первое, это профилактика, если мы не хотим серьезных осложнений, серьезных последствий. Вообще, в целом. Сейчас мы говорим не только о стоматологическом здоровье – мы говорим о здоровье в целом, начиная с головы и до пят. Нужно проходить каждые полгода, так скажем, человеческое ТО.
Давид Геворгян:
Да. С детства. Все проблемы идут с детства. Профилактика должна быть еще, самое главное, своевременная. Не просто профилактироваться, а самого начала, как ты приобрел собственную осознанность, ты должен профилактироваться. Тебя родители должны приучить, общество. Закладываться с детства.
Юлия Геворгян:
Это культура. Ведь вы же мне рассказывали, что, например, в Америке отсутствует понятие «флегмоны». Значит, они не доводят до этого состояния, а мы доводим. Я имею в виду, в России. Люди страдают по своей глупости и из-за несвоевременного обращения к врачу.
Давид Геворгян:
Да, огромное количество одонтогенных осложнений. Одонтогенных, еще раз повторюсь, связанных именно с зубами, которые на самом деле можно исключить. Если общество захочет, с этой проблемой можно справиться. Всем вместе нужно с этим справляться.
Юлия Геворгян:
Люди должны понимать, что должны все проходить вовремя профосмотр, у стоматолога в том числе, потому что это голова, потому что это очень важно. У нас, в нашей компании, в которой мы с вами трудимся, я думаю, что с этим нет никаких проблем. Наши пациенты приходят на профосмотры раз в полгода. У них все благополучно. Будем надеяться, что все люди будут понимать важность своевременной профилактики.
Доктор, спасибо вам огромное, что вы сегодня были у нас в гостях! Спасибо за интересную беседу!
