Инвестиции в патронажную отрасль

Организация здравоохранения

Герман Клименко:

Добрый вечер, уважаемые слушатели! Сегодня у нас очередной выпуск передачи «Цифровая Россия». В гостях у нас сегодня, давайте начнём сперва с ведущих, Максим Черешнев, я выступаю в роли Председателя совета Фонда развития цифровой экономики, Максим - член совета, то есть мы с ним вдвоём представляем Фонд развития цифровой экономики. А в гостях у нас сегодня Алексей Сабадаш. 

Алексей Сабадаш:

Добрый вечер!

Герман Клименко:

Вы у нас занимаетесь патронажной историей, председатель совета, или как у вас называется. 

Алексей Сабадаш:

Председатель правления ассоциации патронажа, чтобы было проще. 

Герман Клименко:

Мы сегодня представляем ваш проект поисксиделки.рф и говорим об инвестициях в очень странную отрасль. Мы так начались хорда, меня вообще, кстати, пока я занимался, когда я был как советником, когда я шёл в медицину и около медицинские истории, меня всегда спрашивали: Гера, зачем ты туда идёшь? Я всегда говорил, что там самая непаханное история. Где можно, мы уже перепахали, мы перепахали рынок такси, мы перепахали рынок литературы, мы перепахали рынок СМИ, банки пали к нашим ногам. Сегодня мы хотели бы переговорить, то есть медицина, вот я три года занимался медициной и ни разу не сталкивался с патронажем. Ни разу не сталкивался. Вот после общения с Алексеем я пришёл к выводу, что зря не сталкивался. Если сама медицина у меня вызывал впечатление огромного неизвестного для нас технологического рынка, который от нас скрывали, то рынок патронажа, вроде бы, казалось бы, сиделки, вроде бы, казалось бы, уход, вроде бы, казалось бы, история, ну, подумаешь, пожилые люди. Но вдруг тема вибрирует сейчас с огромной частотой, история на выборах, связанная с социалкой, по большому счёту, социальная тематика, они крайне острые. Мне кажется, что современный тренд на инвестиции... У нас был недавно в эфире «Близкие.ру», господин Коровин, это который из рынка, из нашего же рынка клиент пришёл к вам, а мы с удовольствием хотели бы вам предоставить слово, как вы хотите прийти к нам. И на самом деле, посмотреть, у кого получится лучше. Мне кажется, Алексей, мне бы хотелось, чтобы вы немножечко рассказали чуть-чуть про вообще проект и, на самом деле, хотел бы даже больше поговорить, потому что вряд ли мы узнаем что-то новое. Проект вроде бы понятен, это агрегация или аккумуляция сиделок, проблема большая, все, кто старше 50 лет, когда ты с ними начинаешь разговаривать, при слове «сиделки» у всех меняется лицо. У меня буквально, так как я чуть-чуть в Фейсбуке на эту тему написал, мне начинают присылать ссылочки. Сегодня мне Лёша Синельников прислал ссылочку на историю, где сиделка хорошая, но конфликт в семье приводит к тому, что надо опять менять. То есть это вообще очень больная тема. С кем не поговори, в попытках уберизации все попытались, в мире, по-моему, несчетное, сотни попыток, но тем не менее рынок сиделок по-прежнему здравствует в том виде, в котором он был. Как у нас бюрократия от Ивана Грозного идёт, мне кажется, у нас сиделки оттуда же откуда-то идут. Вот что вы на этом рынке хотите сделать, что вы можете предложить инвестору? В свободном режиме, у нас вами сейчас не бизнес-план, то есть у меня основная задача попробовать обратить на эту тему внимание. 

Алексей Сабадаш:

Безусловно, сам рынок ухода, не сиделок, а ухода, так принято называть в профессиональной среде все-таки, и само слово «сиделка» используется скорее по старинке. Наверное, действительно, со времён Ивана Грозного и первых приказов. Я хочу напомнить, что, во-первых, в стране уделяют всё-таки пристальное внимание, и государство в том числе, рынку ухода. И совсем недавно, в августе был принят профессиональный стандарт «помощник по уходу» и в профессиональной среде теперь принято называть «помощник по уходу», хотя в стандарте в скобках написано «сиделка», чтобы люди не путались, кто это и что это. Вы действительно правы, я думаю, что с этой проблемой сталкивается большинство людей, не только кому за 50, потому что, как правило, их старшие родственники попадают в категорию тех, за кем надо ухаживать. Хочу напомнить, что на данный момент в Российской Федерации около 36 млн. пенсионеров, всего 36. И из них около 10 млн. по старости, а остальные есть по инвалидности, по потере кормильца и так далее. И вот эти 10 млн. - это люди, за кем действительно надо в той или иной мере ухаживать. Поэтому с этой проблемой, наверное, каждая третья семья сталкивается в повседневной жизни. 

Герман Клименко:

Давайте попробуем переформулировать вопрос. Мы знаем, что в Москве сейчас, вот мы совершили революцию, я буду сейчас, как от индустрии говорить. Мы совершили революцию на рынке такси, было 6000 таксистов когда-то, сейчас их 60.000. И мы видим в городе очень много таксистов, считаем, что это потрясающий, эффективно развивающийся рынок. Сколько в Москве сиделок? В Москве, в России, то есть каков этот рынок, надо же чем-то сравнивать. Я понимаю, что не очень хорошо сравнивать тёплое с красным. Но тем не менее, если мы с вами допустим посчитаем, что в Москве 20.000 сиделок, примерно как-то, 100.000 сиделок - другая цифра, 300.000 - третья.

Алексей Сабадаш:

Точную цифру не скажет никто. 

Герман Клименко:

Никто вообще, я согласен. 

Алексей Сабадаш:

Никто не скажет, она не учтена в государственном статистическом учёте, безусловно. Я хочу напомнить, что рынок ухода состоит из трёх сегментов: государственного, благотворительного и коммерческого. В моём понимании лично, как человека, в Москве, наверное, около 5, в Москве и московской области около 5 млн. сиделок работают в 3 сегментах. Эта цифра, наверное, близка к истины. 

Герман Клименко:

По России всё-таки 5 млн., всё-таки Москва у нас 20 млн жителей. 

Алексей Сабадаш:

Да-да, по России. Около 5 млн. человек работает. 

Герман Клименко:

А платно или бесплатно, это уже другая история. 

Алексей Сабадаш:

Ещё раз, государственные, благотворительные и коммерческие, это всё вместе, в трех секторах. Наверное, цифра близкая, на мой взгляд, кто-то скажет больше, кто-то скажет меньше. 

Герман Клименко:

Я слышал разные оценки, они колебались 6 млн., 4 млн., но в целом, если мы от этой цифры возьмём 20 % и посчитаем, что это Москва и Московская область, мы получаем под 1 млн. сиделок в Москве и Московской области. То есть цифру именно в глобальном смысле, если мы сейчас возьмём, как рынок таксистов, 60.000 и мы все дружно убиваемся. Есть правда каршеринг, который у нас Максим очень любит. 

Максим Черешнев:

Это прогрессивная история. 

Алексей Сабадаш:

Я ещё пока не использую каршеринг, поэтому не могу судить каршеринг и уберизацию такси. 

Герман Клименко:

Я, честно говоря, тоже пока не дошел. То есть у нас получается рынок. А вообще, какие зарплаты у сиделок? 

Алексей Сабадаш:

У нас на сайте ассоциации, кстати сказать, зарплаты эти озвучены, потому что одна из целей ассоциации, это донести до общественности, до людей, которые нуждаются в уходе некие, скажем, в том числе и финансовые составляющие работы, которые мы считаем приемлемыми для общества и, в том числе, для сиделки, как работника. Могу сказать, что средняя месячная зарплата сиделки составляет около 25.000 руб. в Москве. 

Герман Клименко:

В Москве. 

Алексей Сабадаш:

Да. Безусловно, что оплачивается труд её больше, чем 25.000. Почему, потому что есть работодатель, не всегда самозанятая сиделка, это иногда выступают различные предприятия ухода и они, естественно, не будем лукавить, берут некую надбавку за свои услуги. Поэтому речь может идти, к примеру, о 35.000 в месяц, соответственно, из них 25 получает сиделка, оставшуюся часть получает за свои услуги предприятие по уходу. 

Максим Черешнев:

Вы знаете, на самом деле, те, кто не сталкивался, когда мы говорим про такси, в такси очевидно был хаос. В такси все пользовались, пытались дозвониться, диспетчер каким-то образом вызывала, искала место. 

Герман Клименко:

У меня был секретный телефон, кстати. Кстати, по сиделкам всё ещё хуже, я тебя уверяю. 

Максим Черешнев:

Как история обстоит с сиделками, и как структурирован рынок сиделок сегодня?

Алексей Сабадаш:

На рынке сиделок, я наверно я не открою большой тайны... 

Герман Клименко:

Не сиделок, помощников. 

Алексей Сабадаш:

Помощников. Вы говорите «сиделки», я разговариваю на вашем языке. Помощников по уходу. Есть две, фактически, формы работы. Первая форма, она присутствует, это самозанятые сиделки, это люди, которые на тех или иных правах, каких-то договорных отношениях работают с прямым физическим лицом, обеспечивая услуги по уходу. Это одна категория. Вторая категория, это люди, которые работают на предприятиях ухода. Там, к радости или, к сожалению, существует две формы или два вида договорных отношений. Условно, в среде специалистов мы их разбиваем, как патронажные службы и патронажные агентства. Патронажные агентства, это те, кто обеспечивают, как и кадровые агентства, поиск работника, его передачу работодателю, беря за это комиссию. И на этом его услуга ограничивается. Это патронажное агентство. Патронажная служба, это те службы, в штате которых состоят работники, они обеспечивают их работой, и трудовой договор в этом случае заключается долговременный между предприятием и человеком, который нуждается. 

Герман Клименко:

В нашей терминологии патронажная служба - это таксопарк, а патронажное агентство - это. 

Максим Черешнев:

Диспетчерская. 

Герман Клименко:

Диспетчерская. 

Алексей Сабадаш:

Фактически, это так. 

Герман Клименко:

Это не диспетчерская, это Uber, называется так. Мы говорим, поисксиделки.рф, это что?

Алексей Сабадаш:

На самом деле, история создания «поисксиделки», она, скажем так, витала в воздухе, почему, потому что на всех уровнях: в министерствах государственных, в департаментах, в среде специалистов по уходу всегда существовало какое-то мнение, на первый взгляд фантазийное, о создании единой информационной площадки патронажа. Куда человек, не важно, нуждается он в услугах или он специалист, который хочет получить какие-то данные о предприятиях, об образовательных процессах или о чем-то, он может прийти и найти ответ на свой вопрос. Вот такая некая единая площадка всю жизнь фантазийно существовала в головах как государственных чиновников, так и коммерсантов различного толка. 

Герман Клименко:

Мы к этой мысли, мы так смотрим, нас обвиняют, мы только к этому сейчас приходим, правильно? Мы были далеки, а теперь решили посмотреть. 

Алексей Сабадаш:

Я далёк от мысли, что уберизация сиделок когда-то будет, я сразу отвечу на этот вопрос, может быть, потом разъясню, почему. На самом деле, площадка поисксиделки.рф обеспечена не с точки зрения работы, она обеспечена с подачи информации. Где можно найти сиделок, которые обеспечивают услуги. Сама площадка проверяет качество работников, которые подают свои резюме. Есть специальные критерии проверки, они, к сожалению, не очень большие, но тем не менее, на наш взгляд действенные. Есть предприятие по уходу, которые также, это не значит, что это только предприятия, входящие в различного рода ассоциации, некоммерческие партнёрства. Это все предприятия свободные на рынке ухода, единственное, их тоже резюме проверяется, этих предприятий. Есть соответственно люди, представляющие отдельные услуги реабилитации, абилитации и прочие вещи. Есть образовательные предприятия, которые обучают как специалистов отрасли, так и родственников, которые самостоятельно, это известный термин, «лица, оказывающие уход, Lou т.н. История с ними печальная, Lou всегда в обществе ассоциируется с цифрой 1200 по понятным причинам, страшная цифра для нашего государства, к сожалению. Всю информацию можно найти там. Мы считали, что это действительно может стать единой информационной площадкой, возможно, это будет поддержано государством. И мы открыты, как база данных для государственных предприятий, которые могут там размещать на абсолютно бесплатной основе. И этот же ценз для благотворительных организаций, безусловно, бесплатное размещение всех видов информации о деятельности, услугах, территориальном нахождении и так далее. Вкратце это действительно единая информационная площадка патронажа, если можно так выразиться. 

Герман Клименко:

Я просто на всякий случай взял калькулятор, пока здесь вы рассказывали, предположил, что если бы 1 млн. сиделок были бы платные, и стоила бы эта услуга 1000 руб. в день, то это был бы 1 млрд. рублей в день выручки. Ну, надо же хоть как-то оценить. Понятно, неважно сейчас, кто платит, кто-то платит, то есть это может быть семья, которая выделяет ребёнка, ещё что-то. 

Алексей Сабадаш:

Государство. 

Герман Клименко:

Да, причём это мы сейчас говорим именно о сиделках. Не о тех, востребованный уход, это вторая часть, там есть много разных историй. Там есть те, кто действительно, как это в американской конструкции называется «бесплатные помощники по уходу». В Америке их там 34 млн. оценивается. То есть примерно 17 млн. живут в домах без помощи медсестёр. Так вот это, по большому счёту, 360 млрд. в год, это практически 5 млрд. $ выручки, которая уходит в этот сектор. Каким путём она попадает, мы единственное, что мы не знаем, какая часть из них коммерческая, какая часть из них благотворительная, какая часть из них государственная. Я например, у меня например, мыслительный процесс со стороны, что это процентов 15-20 должно быть. Потому что в Москве очевидно проще заработать, чем либо поручать детям, либо добиться от государства бесплатных историй. Мне так кажется, что тысяч 200 платных сиделок, это вполне себе реальная история в коммерческом секторе. 

Максим Черешнев:

С точки зрения рынка и с точки зрения оценки бизнес-проекта есть одна принципиальная проблема. Когда мы говорим про рынок такси, такси заказывают, если мы берём единицу такси, то в день его заказывают 20-30 раз и оно ездит постоянно на вызовы. А сколько длительность работы средней сиделки, как часто заказывают сиделку? 

Алексей Сабадаш:

опять-таки, вот это, наверное, на мой взгляд, самый сложный вопрос уберизации сиделок. 

Герман Клименко:

Airbnb - вполне нормальный подход, это ближайшая кстати ассоциация, это не совсем Uber, это больше, потому что, наверное, за вас подскажу, там основная история всегда идёт, там сиделка, это мы говорим «сиделка», вот рынок такси, если мы сейчас будем отсюда уезжать и закажем, приедет, мы в него сядем, потому что мы все стандартизированы. Может быть, нас немножко смутит фамилия таксиста, но тем не менее мы сядем и уедем. По стандартам он включит музыку, попросит нас пристёгнуть ремень. А сиделка - это, извините, масса сложностей. 

Алексей Сабадаш:

Я, если вы не против, расскажу 3-минутную историю, чтобы понять разницу между уберизацией такси и уберизацией сиделки. Я заказываю такси, не буду называть сервис, Я.такси назовём его условно. 

Герман Клименко:

Здесь можно. 

Максим Черешнев:

Фактически, вы прорекламировали Яндекс.Такси.

Герман Клименко:

Я считаю, что Яндекс, это одна из лучших наших компаний, здесь нет никаких историй. Но если вы собираетесь ругать, давайте скажем что-нибудь другое. 

Алексей Сабадаш:

Нет, я не собираюсь ругать сам Яндекс, потому что с точки зрения техники уберизации там сделано всё идеально, это на мой взгляд обывателя. С чем я сталкиваюсь при заказе такси. Причём сталкивались неоднократно. Я заказываю машину, но какой сидит там водитель, я не знаю. И здесь речь не о национальности, фамилии, хорошо он говорит по-русски или плохо. С чем я столкнулся, они приезжают, если я стою на дублёре Ленинградки, или Ленинского, или ещё где-то, как правило, не с первого раза. А если я опаздываю. То есть у меня срок ожидания из 3-4 минут превращается в 12-20. Теперь смотрите, о чём я хотел сказать в корреляции к сиделкам. Ошибка в сиделке - это ошибка в уходе, это здоровье человека. Там важно техническое состояние машины. Наверное, проверяют и водителей, я не очень в тонкостях. 

Герман Клименко:

Пытаются, у нас единственная страна, где предрейсовые. 

Алексей Сабадаш:

Но сиделка - это человек, который, безусловно, должен обладать навыками и трудовыми функциями. Подготовить это за 3 дня невозможно. То есть мы все учились, худо-бедно умеем ездить на машине у кого есть право и так далее. Даже люди, которые занимаются, назовём это слово, занимаются уходом в течение 2-3 лет, если их не обучать на каком-то образовательном хорошем уровне правильном, они, во-первых, и замыливаются, назовём это так. Во-вторых, они не умеют делать это правильно. Это проблема, страшная проблема российского рынка. И те немногочисленные школы, которые здесь занимаются уходом, они должны работать на постоянной основе, создавая такой отряд сиделок или помощников по уходу, которые будут когда-то действительно составлять профессиональную часть этого рынка. У нас в мечтах есть, например, создание реестра помощников по уходу, сначала ассоциации патронажа, а потом Российской Федерации, в котором можно было бы учесть критерии, в том числе образовательные, критерии опыта, критерии рекомендаций. И по сумме этих критериев можно сказать, что эта сиделка, если одного из них хотя бы не будет, то эта сиделка - непрофессиональный человек. А допускать к работе непрофессионального человека, это не водитель такси, хотя и он может наделать бед. 

Герман Клименко:

Знаете, вы правильно сказали, идея очень простая, каждый из нас может стать водителем такси, каждый из нас. Но не каждый из нас может стать сиделкой, потому что там очень разные люди, пациенты у сиделок принципиально разные. Есть дементные, есть Альцгеймер, есть больные, есть дети. 

Алексей Сабадаш:

На мой взгляд, убер в посиделках возможен, если речь идёт не о помощниках по уходу, сиделках, а скорее компаньонах. Вот в компаньонах, я абсолютно соглашусь, что это история на уровне уберизации, скажем так. Я кстати с ней сталкивался, допустим, она очень распространена. 

Герман Клименко:

Я бы так сказал, уберизировать надо не сиделок, уберизировать надо тех, кто заказывает сиделок. Попытки уберизировать то, что является уникальным, потому что люди приезжают к вам домой, если это домашние сиделки, люди в больничках, это соотношение характера. Тут как раз не обойдёшься. Доехать можно на ком угодно, но когда вы приводите к своему родному человеку сиделку, которая должна жить с ним полгода, год, три месяца, не важно, это всегда очень сложная история. То есть поэтому заказчики, а заказчики, их надо уберизировать, это да. Потому что, по крайней мере, рынок в этом смысле, он очень жёсткий и самое главное, вы правы в одном, что он в отличие от таксистов, мы можем, не приехало одно такси, закажем другое. Если вам сиделка нужна сегодня, к сожалению, вы не можете отменить. Вам в 4 часа дня нужно, чтобы кто-то приехал, куда вы от этого денетесь. Поэтому здесь победит, как я понимаю, то агентство или та история, та структура, которая сможет гарантированно поставлять, у нее должны быть какие-то источники, должны быть какие-то коллаборации с другими патронажными службами. У вас это как планируется?

Алексей Сабадаш:

У нас, на самом деле, ассоциация существует именно с точки зрения того, что каждая патронажная служба оказывает помощь друг другу. Не секрет, что все мы люди, все мы ходим под богом, кто-то может заболеть, кто-то может уехать, у сиделки может случиться какая-то неприятность. 

Герман Клименко:

Да, и вообще, им надо отдыхать иногда. 

Алексей Сабадаш:

Ну, с отдыхом здесь проще, в порядочной патронажной службе как раз наоборот, календарный график рассчитано очень чётко. Сиделка там не может сидеть 29 дней по 24 часа и так далее. Это очень чёткий расчёт, насколько она выходит, сколько она отдыхает, нормативные данные, которые прописываются в договоре с клиентом, ему разъясняется сущность этого сразу, чтобы он понимал. А вот дело патронажной службы, это замена этих сиделок, организация их работы по графику, организации отдыха, организация предписаний всех, которые есть и т.д. Вот, скорее, речь идёт об этом. В данном случае, на мой взгляд, убер, это действительно похоже на патронажное агентство. То есть отдал и забыл. Но в патронажном уходе или в уходе просто не существует такого понятия «отдал и забыл». У меня, кстати, был один из разговоров очень интересных с одним из руководителей патронажного агентства. Его теория такая, что я говорю: это же страшно, когда ты сдаешь сиделку, и дальше тебя не интересует то, что происходит дальше с тем, за кем ухаживают, с самой сиделкой. Он говорит: какая разница, даже если она убежит, они все равно придут ко мне. То есть на рынке я настолько известен, у меня рекламные данные и так далее, что куда им деваться тем, кто нуждается в уходе, всё равно эти родственники придут. Это, конечно, негуманный способ постановки ухода и, на мой взгляд, он, конечно же, не цивилизованный, скажем так. 

Максим Черешнев:

Давайте посмотрим глазами инвестора на проект.

Герман Клименко:

Давай посмотрим. 

Максим Черешнев:

Мне хочется понять, о каких цифрах инвестирования в проект мы говорим, и какие ожидаемые параметры будут в самом проекте?

Алексей Сабадаш:

Сам проект, раз уж здесь разрешено говорить некие примеры, на самом деле, это такой мини Авито в отрасли ухода. То есть это специфический рынок и более там ничего нет. То есть всё, что не относится к рынку ухода, на этом сервисе не присутствует. С точки зрения инвестиций речь идёт о 5-10 млн. рублей, которые будут использованы на раскрутку, доработку этого сервиса, на организацию рабочего пространства, штат, который будет там работать не очень большой. И продолжение диалога, в том числе, и с государством, скажем так, чтобы наполнять агрегатор данными. 

Герман Клименко:

А вы видите инвестора одного или можно к вам прийти, собрать по 300 тысяч рублей 10 человек скинулись, например. 

Алексей Сабадаш:

Я приветствую и ту, и ту форму. Как человек, я более доверяю всегда работе с кем-то одним инвестором. Конечно, наверное, более цивилизованный подход, это и множество инвесторов, он рассматривается. Все виды и формы хороши в этом случае. 

Герман Клименко:

Максим. Ты начал задавать вопрос, продолжай. 

Максим Черешнев:

Дальше, параметры самого проекта, что будет в результате, что будет через год, что будет через два, три года, сколько будет сиделок в нём, какой ожидается оборот, на чем зарабатывать, какая бизнес-модель?

Алексей Сабадаш:

Там нет понимания, сколько будет сиделок. То есть задача, ещё раз говорю, стоит только одна, стать уникальным агрегатором на рынке ухода. Не могу сказать, что единственным, хотя наверное, с точки зрения агрегатора эта действительно уникальность заключается в стопроцентном охвате рынка. 

Максим Черешнев:

Хорошо, тогда какая будет бизнес модель по самому проекту?

Алексей Сабадаш:

Окупаемость этого проекта полтора года по расчётным величинам. 

Максим Черешнев:

Нет, на чем зарабатывать?

Алексей Сабадаш:

Зарабатываем мы на рекламе, здесь я приоткрою карты, для сиделок и для тех, кто нуждается в уходе, то есть это первая часть, скажем так, агрегатора. На этом этапе реклама бесплатная, размещение объявлений за исключением топовых. Здесь, к сожалению, речь будет идти именно о срочности, то есть... 

Герман Клименко:

Почему к сожалению, это нормальная практика.

Алексей Сабадаш:

К сожалению, потому что, как правило, на рынке ухода люди попадают в эту ситуацию очень неожиданно. И когда это нужно, расположение в топе, найти быстро, срочно, вот эти виды и формы, они платные, но их минимум. Речь идёт о рекламе только предприятий, коммерческих причём, которые оказывают услуги, которые хотят показать свою значимость на рынке, целеустремлённость и какие-то отдельные виды услуг.

Герман Клименко:

Насколько я понимаю, таблички, мы же сейчас не будем доставать таблички, то есть таблички, придет инвестор, мы все покажем. 

Алексей Сабадаш:

Конечно, в некотором смысле. 

Максим Черешнев:

Мы просто стараемся сделать так, чтобы инвестор посмотрел и понял, насколько ему интересно. 

Герман Клименко:

Мы понимаем процесс объём, сумма, в зависимости от суммы там доля большая, меньше, в зависимости от истории, и порядок цифр 5-10 млн. руб. 

Максим Черешнев:

Но что дальше, ещё пока не зажигает глаза инвестора, это как только мы слышим маленькие суммы инвестирования, сразу такой вопрос, а какие же суммы, до которых дойдёт вообще сам проект и где тот масштаб? Когда мы считали, получали 5 млрд. $, это всё вкусно и хорошо. 

Алексей Сабадаш:

Это хорошая сумма, но допустим, стоит ли считать. 

Герман Клименко:

Выручка, всё-таки не комиссия, там же считается с комиссии. 

Максим Черешнев:

Конечно. 

Алексей Сабадаш:

Около 500-700 платных объявлений стоимостью 1500 – 3000 руб. в месяц, вот цифра, которая может фигурировать в открытом доступе. 

Герман Клименко:

Достаточно реалистично. 

Алексей Сабадаш:

Реалистичная цифра, которую мы рассматриваем, как создатели этого проекта. 

Максим Черешнев:

Как дальше будет масштабироваться и расти проект?

Алексей Сабадаш:

Он уже масштабирован. Если зайти на поисксиделки.рф, можно посмотреть, что он сейчас в 16 городах информация представлена, мы готовы дойти до... 

Герман Клименко:

Кстати, любопытный вопрос, я читал специально, так как сиделка - такая история долгая. То есть в Америке есть целый такой раздел переездных сиделок. А вот у нас есть практика? Сиделка, допустим, из Владимира, то есть просто приезжает, если она подходит вам по параметрам, приезжает в Москву, поработает месяц и уезжает, например. 

Алексей Сабадаш:

Она повсеместно, эта практика, она повсеместна. Она характерна для территорий больших городов, это не только Москва. То есть чтобы было понятно, допустим, в Уфе и в Казани работают не казанские и не уфимские сиделки. Они работают из городов-спутников, Благовещенск и т.д., которые расположены рядом. И из, к сожалению, фермерских территорий, где часть работ была свёрнута и люди нуждаются в заработке в каком-то и жизни со своего огорода. Для Москвы история более интересна. Здесь действительно география, это, наверное, плюс 200 км, как вы правильно сказали, это и Владимир, ещё что-то. Безусловно, Москва, как правильно выразиться, дорогой город, и люди здесь получают достойные зарплаты и могут себе позволить несколько иные отчисления, в том числе, и в сфере ухода. Поэтому, скажем, я не зря сказал, что стоимость сиделки или заработок составляет 25.000, 35.000, это в договоре сумма фигурирует. Но кстати, давайте так ещё отвлечёмся немножко. Есть сиделки, которых сдают или условия, при которых 150-160 и 170 тысяч может фигурировать в месяц. Это комплекс услуг, который обеспечивает не сиделка, помощник по уходу, а патронажная служба, в том числе медицинские анализы и так далее. То есть здесь идёт речь о таком комплексе. И в регионах эта цифра безусловно ниже. То есть она может быть меньше, хотя, ещё раз говорю, VIP оказание услуг, оно тоже есть. Поэтому не секрет, что в Новосибирске стоимость по контракту может быть 120.000 руб. или где-то ещё. Это месячная оплата, в этом нет ничего удивительного, всё зависит от комплекса услуг, входящих в договор. 

Герман Клименко:

Наверное, я тут выступлю сейчас в роли доброго следователя, потому что Максиму у нас такой злобненький, это очевидно сразу. Где триллионы, какие..

Максим Черешнев:

Я всё-таки защищаю позицию инвестора, смотрю глазами фонда.

Герман Клименко:

Я же здесь, я не против, я тоже защищаю позицию инвестора, я просто добавляю то, что рынок, очевидно, только формируется, вообще рынок ухода для меня очень напоминает, я как-то в бизнесе с девяностых годов. Вот когда мы говорим про Яндекс, 2008 год, 300 диспетчерских, в каждой какое-то количество такси. Рынок патронажа, его вообще по-моему не существует, честно говоря, мы перед эфиром когда смотрели, что у нас происходит в домах престарелых, например, и когда мы приводим примеры наших успешных предпринимателей в этом бизнесе, речь идёт о единицах. А когда мы говорим про американские компании, мы же всегда должны сравнить, мы же все оттуда. Просто надо понимать, куда идут тренды. Понятно, почему этот тренд к нам пришёл. Мы когда-то в девяностых годах всё это вымели, сейчас просто все начинает стареть и возвращается проблема пожилых людей, только уже нам хочется, чтобы и о нас позаботились хорошо. Проблема в том, что в американской истории управляющая компания сидеками, сёстрами у них это называется, сестринские разные, начинается с цифры 90 тысяч первые топ-10, и в конце 30 тысяч сиделок под управлением. То есть реально у них порядка нескольких миллионов сиделок или профессиональных медсестёр, как они говорят, в управлении коммерческих компаний. У нас речь идёт о сотнях коек, то есть у нас рынок, его просто физически в этом смысле просто вообще нет. Условно говоря, если мы говорим о сформированном рынке, в Америке 6 млн. койко-мест, домов престарелых, это всё коррелирует достаточно плотно, то у нас 250 тысяч, хотя должно быть 2,5 миллиона минимум. То есть у нас просто в России вообще недостаток площадей для пожилых людей 2 млн. мест в домах престарелых. Нет их просто физически. Причём, это уже другая история, но они очень коррелируют, сиделки, уход. И мы только-только входим в этот рынок, Америка в этот рынок вошла 15-20 лет назад, за это время сформированы достаточно большие... А наши все сейчас люди, которые чиновники большие, насмотревшись прекрасных американских фильмов о достойной старости, серебреный век, они сейчас приходят и говорят: а где бы мне поселить маму, папу, дедушку. Им пока говорят: нет ничего. Вообще нет ничего, потому что это специальная история. Мы в этот рынок влезаем, и если говорить про инвесторов, то находимся в начальной стадии, извини, надо брать, по крайней мере, мне так кажется, именно в силу того, что. 

Максим Черешнев:

Алексей, вот вы как руководитель ассоциации патронажа, насколько чувствуете нехватку пансионатов на примере Москвы, Московской области?

Алексей Сабадаш:

Я как раз хотел добавить по этому вопросу. 

Герман Клименко:

Ужас, я бы сказал. 

Алексей Сабадаш:

Нет-нет. Это кстати, с точки зрения коммерции, это вообще не ужас, это перспектива, я бы так высоко выразился, с точки зрения коммерции. Смотрите, на самом деле, я хочу напомнить математические расчёты. В нашей государственной системе, слава богу, принято, что одна сиделка в стационарном уходе должна обеспечивать восемь человек, уход. Вот это цифра, она действительно цивилизованная, корректная, назовём так. Безусловно, есть рассказы страшные в интернете, я их тоже читаю, где в каких-то пансионатах сиделка одна на 25 человек. Поэтому что касается домашнего ухода? здесь сидел одна на одного. Вы задавали очень правильный вопрос по поводу того, сколько длится уход. Он может быть как круглосуточным, так может быть частичным. Как правило, патронажные службы оказывают от 3 часов, менее, это нерентабельно, к сожалению, тоже есть свои нормативы, мы вынуждены с ними считаться. Здесь речь о передвижении, надо понимать, что даже социальный государственный работник более двух-трёх человек не сможет обслужить, перебираясь территориально по Москве, это просто физически невозможно. Точно так же и сиделка. 

Герман Клименко:

Это большая проблема. 

Алексей Сабадаш:

Она не может территориально переезжать с места на место, затрачивая по 40 минут на перемещение. Это же тяжело, в конце концов, физически. Поэтому 3 места, это наверное, максимум, что она может в случае трех, скорее, это даже речь идёт о двух территориальных местах, где она оказывает эти услуги. Три, это как исключение, скорее всего. Это ответ на ваш вопрос. Что касается нехватки мест, я могу привести пример из жизни. В пансионате для пожилых людей «Союз» стопроцентная заполненность, в Свиблово, стоп-лист на 3 месяца вперёд. Вот чтобы было понимание. Это коммерция. 

Максим Черешнев:

То есть можно обратить внимание инвесторов, которые будут инвестировать в поиск сиделки, что помимо этого можно инвестировать и в дома престарелых, пансионаты. 

Алексей Сабадаш:

Вы знаете, инвестировать в отрасли ухода можно в различные компоненты, если можно подобрать это слово. Прежде всего, в недвижимость, раз уж мы начали с неё, действительно. На мой взгляд, вы абсолютно правильно сказали, отголоском нашей отрасли является советское время, это государственная система, частники появились в 90-е. На мой взгляд, тот взгляд на Америку, который бросают наши чиновники и прочие, он хорош. Но для того, чтобы этот переход свершился, коммерческое сфера, которая сейчас действительно, наверное, близка к нулю, должна завоевать 70 % этого рынка. И вот тогда можно будет передать. 

Герман Клименко:

Или государство, неважно кто. 

Алексей Сабадаш:

Я думаю, что трендом развития сферы ухода будет всё-таки контроль государственных структур за предприятиями ухода. Скорее, частного характера предприятиями. И наверное, эта функция более пристойна, цивилизованна государству с учётом тем более внешних экономических проявлений, я так мягко выражусь. Если бы я был, так скажем, государственным чиновником, я бы подумал об этом. В этом нет ничего страшного, это не предательство интересов Родины или людей или ещё чего-то, это просто управление, которое совершается на уровне государства. Можно управлять вот таким образом, вот таким. 

Герман Клименко:

Я позанудничаю и просто подскажу вам ответ. На самом деле, развитие домов престарелых без, есть такой термин нехороший, линейный персонал, а это и есть те же самые сиделки, то есть просто физически невозможно. Ещё раз повторюсь, цифры, которые публично известны, в России 1200 спецучреждений, в Америке 40.000. Население Америке в 2 раза больше, разделили на 2, у нас должно быть 20.000 спецучреждений. Рынок, даже не то, я его не могу назвать гигантский, гигантский рынок, это когда у нас в интернете мы привыкли, в 2 раза можно вырасти, в 3. Вот то, что вижу я здесь, на этом рынке, причём надо понимать, что мы такие же, как и они. Мы точно так же, условно, пользуемся айфонами, айпадами, садимся, на Мерседесах катаемся.

Алексей Сабадаш:

И болеем болезнью Альцгеймера.

Герман Клименко:

Точно та же проблема, дома престарелых, у нас эта тема табуирована, а на самом деле, это место, это реально хорошая история для улучшения качества жизни пожилых людей. Все хотят своих родителей, все хотят своих пап, мам, бабушек и дедушек поместить в приличное место, чтобы там о них заботились, чтобы там был душик, чтобы там был врач. Потому что в квартире, это всё очень плохо. То есть просто нам ещё надо поломать этот тренд. Я очень хорошо, кстати, помню тренд домработниц и нянь. То есть когда 20 лет назад предложение завести дома домработницу, мы же из того времени, где социализм, где в булочную на такси не ездят. Сейчас, кстати, в булочную на такси вполне себе. То-есть есть вещи, вообще, Советский Союз был плохо ориентирован на сектор услуг, при этом сектор услуг не развивался. Сейчас няня, домработница, это абсолютно нормальный стандарт, обычная нормальная девушка, живущая в Москве, работающая хорошим дизайнером или программистом (то есть у меня есть такие знакомые) спокойненько в одиночку рожают, нанимают себе нянь. Там разные зарплаты, примерно кстати похожие все. И это такой нормальный оборот. Оборот по уходу, хотите, назовите их сиделками, хотите, назовите их помощниками, от этого суть не меняется. И рынок, он абсолютно гигантский. То есть даже не гигантский, надо тоже больше сказать, его нет. Если сравнивать с рынком такси, то это не 2008г., когда появился Яндекс и Uber, это 98-99-96, где-то там, когда можно было создать киоск, и он приносил прибыль. Мне кажется. 

Алексей Сабадаш:

Это сейчас происходит на рынке ухода, особенно стационарного. Я, к сожалению, должен сказать, что 90 % рынка стационарного ухода коммерческого сейчас в России, это коттеджный уход. Это признано как специалистами, видно государству, оно в той или иной мере к этому относится. Кстати, в доказательство своих слов, что государство всё-таки озаботилось этим вопросом, я хочу напомнить, что сейчас в 6 регионах Российской Федерации проходят пилотные проекты системы долговременного ухода, где как раз во главу угла ставятся вопросы систематизации действий, типизации предприятий и самих форм ухода и квалификации сотрудников. И вот, наверное, это попытка государства как раз посмотреть со стороны, а как это правильно сделать, с кем создавать ГКЧП и что дальше, по какой дороге дальше рынку ухода развиваться. 

Герман Клименко:

Я просто вижу, что Максим на негативе. Еще плюс, знаете, как хочу сказать, когда все лезут в рынок такси, там уже есть несколько компаний, которые с этого рынка уходят, потому что ожидают, что за каршерингом вслед придут роботы, которые будут водить. Вот рынок сиделок, помощниц, он точно, совершенно точно, по крайней мере, слово «никогда» в нашей жизни не надо произносить, но там сперва автомобили будут беспилотниками, потом у нас появятся нейрошнуры, нейрошунты и возможно, когда-нибудь появится робот по поводу, в Японии в этом плане... 

Алексей Сабадаш:

Они уже есть на красивых видеороликах, роботы по уходу частичному, подчёркиваю, но есть. 

Герман Клименко:

Это принципиальный момент, я имею в виду, что уровень риска, историй можем придумать сколько угодно. Можем рассказать о том, как уйдёт гостиничный бизнес, Airbnb победит или ещё что-то, А вот на рынке сиделок, если ты сможешь вот в этом проекте нарастить базу и сформировать класс сиделок, которые и образование, и обучение, ещё эти истории, по крайней мере, со стороны современных технологий нельзя придумать беспилотник-сиделку. Вот беспилотник в автомобиль впихнуть уже можно, там есть просто законодательная история. А вот если рассматривать сам по себе этот рынок, который немножечко диковат, но он гораздо больше, чем рынок такси и, на самом деле, он единственно, резонирует гораздо более таким... 

Алексей Сабадаш:

Я ещё хочу к вам обратиться, наверное, не как профессионал, безусловно, не влезая на вашу территорию. Но могу сказать страшные слова, вы либо на меня посмотрите косо, либо поправите. Я даже хочу сказать, что мне кажется, что технологию блокчейн можно было бы использовать на рынке ухода. Представляете, если бы путь сиделки прослеживался чётко, ясно и понятно от момента её входа в профессию. 

Максим Черешнев:

Тут мы затронули ещё государственную тему, важность социального обеспечения, социального ухода. В государстве реализуется, как вы знаете, программа «Цифровая экономика». У нас будет в ближайшее время в январе Russian Digital Forum, который посвящён программе «Цифровая экономика», и там есть сервисы цифровые так называемые. Уход за пожилыми людьми и сиделки в целом к какому сервису, есть ли такой сервис, есть ли такой digital сервис. Как это будет в вашем понимании? 

Алексей Сабадаш:

Я думаю, что такого сервиса нет, в принципе, и наверное, его можно назвать одним ёмким словом «патронаж». Оно действительно ёмкое, включает в себя как услуги ухода, так и различные... 

Герман Клименко:

Это Максим так просит вас помочь в организации одной из секций форума, связанной с социальной историей, с уходом, и поискать на рынке тех, кто мог бы на представить. Тут уже знаете, у него как-то всё попроще. 

Алексей Сабадаш:

Я бы с удовольствием повстречался и с господином Коровиным, о котором вы упоминали, и с рядом других. 

Герман Клименко:

Пригласим всех, естественно. 

Алексей Сабадаш:

На самом деле, вы знаете, как не смешно, но историяю цифровизации, если так можно выразиться, рынка ухода мы начали год назад. Правда, скажу честно, это была попытка цифровизации, речь идёт о телемедицине. Я, как один из людей, которые присматриваются, подчёркиваю, к рынку телемедицины со стороны, не как медик, не как профессионал, на тем не менее, для меня это интересная тема, я смотрю на неё очень внимательно. Ещё год назад мы попытались с одним из телемедицинских сервисов подумать об идее создания пакета услуг. Чего, казалось бы, проще, когда сиделка, набирая на коммуникаторе врача, консультируется или даёт возможность тому, за кем ухаживает моментально проконсультироваться в онлайн режиме с доктором. Пока, к сожалению, она не получила должного развития. 

Герман Клименко:

Вы не знаете, почему, мне кажется, потому что сам рынок сиделок является. Вот как только его удастся соединить, как только он станет массовым, как только появится первый игрок, хотя бы чуть-чуть сопоставимый с американским крупными игроками. Ну, не 90.000, давайте хотя бы 10.000 у кого-то реально будет сиделок, которых уже можно объединять, которых можно предложить врачебному сообществу, мне кажется, там сразу же всё и пойдёт. Когда это всё пока раздроблено, причём мелкодисперсно. Я знаю патронажную службу, ради интереса поспрашивал, 20 сиделок и прибыль. На этом рынке позволяется жить компаниям с 20 сиделками. Это фантастика. Это как примерно сейчас ты открыл киоск не на Кутузовском проспекте, а где-нибудь на задворках, а он прибыль приносит. 

Алексей Сабадаш:

Серьёзные патронажные службы обладает штатом 200 – 350 сиделок, штатом, подчёркиваю. 

Герман Клименко:

Нет, но тоже, простите, 200-300 при этом рынке. 

Алексей Сабадаш:

По соотношению ко всему объёму рынка, безусловно, эта доля . 

Герман Клименко:

Я про эту часть рынка в основном, про размеры. 

Максим Черешнев:

А где обучают сиделок, есть ли такой сертификат сиделки профессиональной?

Алексей Сабадаш:

История образовательного процесса в Российской Федерации сейчас, она, скажем так, на государственном уровне, к сожалению, не обеспечена. С принятием профессионального стандарта она получит своё развитие, потому что в дальнейшем следует... 

Максим Черешнев:

Кто принимает стандарты?

Алексей Сабадаш:

Стандарт принят Минтрудом, он утверждён Минтрудом, вступил в силу. 

Герман Клименко:

Ассоциация патронажа приняла, как я понимаю, большое участие в этой истории.

Алексей Сабадаш:

Мы принимали деятельное, я бы так, спасибо за комплимент, но мы принимали деятельное участие в его создании. Потому что мы считали, что он коснётся нашего рынка, мы попытались высказать своё мнение по поводу этого стандарта и так далее. Ряд процессов обучающих ведётся в медицинских колледжах с точки зрения ухода. Там есть программы определённые, которые посвящены именно уходу. В России действует несколько школ, созданных по инициативе различных медицинских организаций, благотворительных организаций. Они либо фокусируются на ряде заболеваний, как, допустим, заболевания БАС, там есть школа «Внимание и забота», которая действительно старается сконцентрироваться на этом аспекте заболевания, его особенностях, помогает родственникам очень серьёзно. Они выиграли сейчас президентский грант как раз с этой целью помощи родственникам тех, кто болеет. И само собой, что вот эти школы сейчас, они действуют, скажем так, на таких началах каких-то, даже не знаю, как правильно выразиться, общественных. То есть государственных школ нет. 

Герман Клименко:

Хорошо. На этом мы потихонечку закрываемся. Давайте я ещё раз о сформулирую. Мы сегодня представили вам в эфире сайт поисксиделки.рф, его создателя, Алексея Сабадаша, председателя руководителя Ассоциации патронажа. Мы поговорили сегодня в том, насколько этот рынок велик, насколько он перспективен. Мы говорим о том, что требуются инвестиции от 5 до 10 млн. руб. По запросу будут предоставлены документы. Любой заинтересованный в этой истории может написать либо мне, либо Максиму, либо Алексею. То есть здесь целом никаких особых сложностей не будет. Если вы совсем не игрок рынка, наверное, ближе к нам. Если вы игрок рынка или какой-то соучастник рынка, сразу же Алексею, пожалуйста, потому что вам будет проще договориться. Мне кажется, что рынок медицины вообще, как отдельное направление в нашем фонде, мы постараемся отдельно его выкатить, потому что мне представляется наиболее для инвесторов он привлекательный и эффективный. Потому что все мы лечимся, все мы здоровеем, и мечта всех нас по доллару с человечка в месяц, она только на медицине, по-моему, достигается. Спасибо. 

Алексей Сабадаш:

Вам огромное спасибо за то, что вы приближаете цифру к уходу, скажем так. Казалось бы, вещи далёкие друг от друга. 

Герман Клименко:

Там, на самом деле, очень много историй, просто в силу закрытости рынка мы туда никогда не ходили. Мне кажется, что сходить, вообще в медицину мы не ходили. Просто уход гораздо дальше, поэтому на этом мы сегодня заканчиваем . 

Максим Черешнев:

Хочется фразой: все вместе развиваем цифровую экономику. 

Герман Клименко:

Да. 

Алексей Сабадаш:

Ура.