Медик и программист в одном ВУЗе. Цель? Задачи?

Анастасия Удилова:

Добрый вечер! В эфире передача «Медицина будущего» и ее ведущие Олег Дружбинский и я, Анастасия Удилова. Тема сегодняшней передачи «Медик и программист в одном ВУЗе. Каковы цели и задачи данного проекта?» В гостях у нас сегодня Федорова Юлия Вячеславовна – доктор экономических наук, профессор, директор Международной школы «Медицина будущего» и заведующая кафедрой экономики и менеджмента Сеченовского университета. Добрый вечер, Юлия Вячеславовна!

Юлия Федорова:

Здравствуйте!

Олег Дружбинский:

Добрый вечер! Очень хорошо, что Вы здесь, потому что Вы как раз тот самый человек, который, как нам кажется, больше всего знает про медицину, ведь Вы работаете со студентами, у Вас большой педагогический опыт. Первый вопрос: студенты меняются?

Юлия Федорова:

По большому счету, студенты остаются теми же самыми.

Олег Дружбинский:

Обалдуями, извините?

Юлия Федорова:

Разные бывают. Они меняются только тем, что они быстрее нас адаптируются к новой реальности, то есть они гораздо больше читают, они гораздо больше воспринимают информации, они быстрее воспринимают информацию, и они быстрее реагируют на все новые вызовы времени. И иногда это тяжело для профессорско-преподавательского состава, потому что они иногда не успевают за тем, что уже есть в голове у студентов.

Олег Дружбинский:

То есть пока Вы читаете лекцию, студент у себя в телефоне что-то загуглил, уже все знает и начинает задавать хитрые вопросы?

Юлия Федорова:

Примерно так и есть. То есть скорость поглощения информации у них гораздо выше, чем у нас.

Олег Дружбинский:

Это, конечно, здорово. Но давайте поговорим о Международной школе «Медицина будущего». Расскажите, что это и куда это будущее идет.

Юлия Федорова:

Международная школа «Медицина будущего» – это отдельный факультет в Сеченовском университете, который изначально был создан как Центр инновационных образовательных программ «Медицина будущего» и на котором сначала традиционно учились только врачи, а точнее, студенты, которые учились на программе «Лечебное дело». Проект был нацелен на то, чтобы выбрать из старших курсов, то есть мы берем на 4 курс тех студентов, которые уже показали себя ответственными в учебе, то есть средний балл – не меньше 4,5, которые уже склонны к научно-исследовательской работе. И изначально мы все-таки ориентировали их на клиническую деятельность, на то, что они должны стать высокопрофессиональными врачами. Так продолжалось несколько лет, и эти первые выпуски у нас уже были, и мы ими очень гордимся. Обычно из выпуска у нас процентов 90-95 имеют красные дипломы. Все поступают в аспирантуру. И еще, что нам очень приятно: процентов 50-60 имеют медаль «Преуспевшему». Это медаль, которая у нас есть в Сеченовском университете, которая дается тем студентам, которые все годы обучения, а это, на минуточку, шесть лет, учились только на отлично. И мы ими, конечно, очень гордимся, они наш золотой фонд.

Олег Дружбинский:

Просто мои аплодисменты. Действительно, столько красных дипломов. Теперь открывайте карты. Чему Вы их там учите?

Юлия Федорова:

Во-первых, они у нас работают в малых группах, то есть это не такие большие группы, как на лечебном факультете. Это группы порядка 10 человек. С ними работают самые лучшие преподаватели университета, с ними работают визитирующие профессора, которые приезжают в наш университет. Обязательно знание иностранного языка на уровне В2 как минимум. И к ним приезжают специалисты, которые читают лекции на английском языке, то есть они узнают информацию о новейших достижениях медицины из первых уст. Для этих студентов у нас преимущественно организованы международные стажировки. То есть мы ставим себе задачу, чтобы каждый из этих ребят, а набираются достаточно небольшие потоки, обязательно хоть раз выехал в клинику либо в научную лабораторию за рубеж, в ВУЗы, которые являются нашими партнерами, и тоже посмотрел там на те новые технологии, новые методы и методики лечения, которые есть.

Олег Дружбинский:

Вы выпускаете все-таки ученых-исследователей или врачей?

Юлия Федорова:

По диплому они, естественно, врачи, то есть поскольку ВУЗ государственный, и мы, прежде всего, следуем государственному федеральному образовательному стандарту, то в дипломе у них написано «Врач-лечебник». И прежде всего они врачи. Но уже третий год у нас есть еще проект, который называется «Врач-исследователь», когда мы набираем студентов на 1 курс, и это студенты – так называемые 300-балльники, то есть которые сдали ЕГЭ на самый высокий балл – в районе 300, у каждого экзамена – 100 баллов. У них тоже есть в анамнезе, как говорится, победа в олимпиадах, у них есть уже школьные достижения. И их мы с 1 курса готовим к исследовательской работе. У них в учебном плане достаточно много дисциплин, связанных с наукометрией, с методологией научных исследований, с медицинской статистикой. Естественно, они тоже получат диплом «Лечебное дело» (врача), но все-таки мы надеемся, что они пойдут не в практическое здравоохранение, а в науку, в аспирантуру, в наш Научно-технологический парк биомедицины, то есть у них мозги заточены именно под то, что какую-то научную деятельность с 1 курса вести. И этот проект длится у нас уже третий год. И вот сейчас мы как раз подводим итоги. Мне очень приятно, что в этом году у нас все наши студенты написали порядка 50 статей в высокорейтинговых журналах, то есть, к примеру, у меня на кафедре мы с трудом написали 6 статей на всех сотрудников, потому что это очень трудоемкая и тяжелая задача.

Олег Дружбинский:

А еще и не пускают в журналы. Слышал я такую штуку.

Юлия Федорова:

По разным специальностям по-разному, но сейчас мы подвели итоги, 50 статей – я считаю, что это очень хороший результат.

Анастасия Удилова:

А в зарубежные?

Юлия Федорова:

В том числе и в зарубежных высокорейтинговых (Q1, Q2). И, честно говоря, я даже не ожидала, потому что это очень большой прирост с прошлого года. То есть они нацелены на то, чтобы не просто проводить исследования, но и публиковаться, естественно, в соавторстве пока еще с преподавателями кафедры, со своими научными руководителями.

Олег Дружбинский:

Юлия Вячеславовна, о чем они пишут?

Юлия Федорова:

Пишут обо всем, о чем угодно. То есть система такая, что они на 1 курсе начинают закрепляться за каким-нибудь научным кружком. Это чаще всего научные кружки тех кафедр, которые ведут на первых курсах, начиная с анатомии, гистологии, физиологии. Также мы им бесконечно предлагаем разные проекты, которые реализуются в университете, и как связанные напрямую с клинической деятельностью, так и не связанные. Дальше, проходя через все дисциплины учебного плана, они уже к курсу 3-му определяются со своим научным направлением и закрепляются за своим научным руководителем. И дальше это может быть, в принципе, все что угодно: как любая клиническая дисциплина, так и те направления, которые реализуются у нас в парке биомедицины.

Анастасия Удилова:

Насколько мне известно, выпускается специалист по персонализированной медицине. Это что за специалист? Каковы его компетенции? Какова зона ответственности?

Юлия Федорова:

Для этого у нас есть в университете Институт персонализированной медицины и Клиника управления здоровьем. То есть персонализированная медицина – это новая парадигма здравоохранения, так называемая 4П, где планируется, что специалист, который в этой области работает, применяет лечение, использует методики, которые подходят конкретно для каждого человека. То есть на основе, например, генетического паспорта можно скорректировать. Можно прогнозировать, какие болезни данного человека, скорее всего, ждут в будущем на основании прошлых исследований, скорректировать это, чтобы эти заболевания у него наступили с меньшей вероятностью, а также скорректировать его лечение, исходя из тех предрасположенностей, в том числе генетических, которые у него есть. Для этого у нас в учебном плане есть дисциплины, связанные с клиническими и фундаментальными основами персонализированной медицины. Но это новые направления, и, в принципе, так, чтобы где-то в штатном расписании было написано, что это персонализированный врач или еще что-то, этого нет. Это звучит очень амбициозно, на самом деле, но мы считаем, что за этим будущее, что эти специалисты потребуются отрасли через 5-10 лет.

Анастасия Удилова:

Просто для меня не совсем эта специализация понятна, потому что знаний с каждым годом все больше и больше, и как раз идут процессы специализации по узким направлениям, чтобы врач не распылялся, а конкретно ориентировался глубоко в одном определенном направлении, а здесь получается, что персонализированный врач – это врач, который должен знать все, хорошо и глубоко, по типу врача общей практики.

Юлия Федорова:

Ну, это немножко не врач общей практики. Но у нас основная задача – перейти от вот этой узкой специализации к тому, чтобы они обладали междисциплинарными компетенциями, чтобы они могли искать информацию, получать информацию, очень легко ориентироваться в тех новейших тенденциях, которые есть в здравоохранении. И, например, для этого в учебный план введена такая технология, такая методика, как эссе, то есть всем эссе представляется, как что-то весьма скучное, но у нас был проект, и идет сейчас, с британскими университетами, у них эссе – это часть учебного плана. То есть в эссе предполагается, что задается какая-то задача, какой-то вопрос, но для того, чтобы его решить, ты должен применить знания из разных дисциплин. Это не просто ты сдаешь экзамен по определенной дисциплине: выучил его в ночь перед экзаменом, сдал, благополучно получил свою оценку и забыл, как обычно и бывало раньше, когда дисциплины первых трех лет, по сути дела, оставались очень крепким фундаментом, но потом они дальше не продолжались. Сейчас у нас задача, чтобы они могли в любой момент времени вот эти знания и из физиологии, и из биохимии, и из морфологии подтянуть.

Задача – перейти от узкой специализации к тому, чтобы студенты обладали междисциплинарными компетенциями, чтобы они могли искать информацию, легко ориентироваться в тех новейших тенденциях, которые есть в здравоохранении.

Олег Дружбинский:

Чтобы человек лучше ориентировался и знал, где найти информацию. И, знаете, это справедливое мнение, что всего знать нельзя, но, по крайней мере, надо знать, где это можно получить.

Анастасия Удилова:

И к кому направить.

Юлия Федорова:

И это самая главная задача – чтобы они не боялись искать и знать, что где-то эта информация есть, задавать вопросы, правильно формулировать вопросы в том числе, потому что от правильно сформулированного вопроса зависит правильный ответ. Вы задаете хорошие вопросы – и получаете хорошие ответы, это тоже искусство, на самом деле, и ему никто не учит. То есть если даже в поисковике правильно задать запрос, то ты найдешь ту информацию, которая тебе нужна. Если ты знаешь, какого человека спросить, ты найдешь ту информацию, которая тебе нужна.

Анастасия Удилова:

Направление современного обучения идет не только относительно обучения врачей-медиков, врачей-исследователей, но Вы также приглашаете к себе студентов других специальностей. С чем это связано? Каковы тенденции в современной медицине, которые заставляют Вас идти по этому направлению?

Юлия Федорова:

Это связано, прежде всего, с тем, что наш ВУЗ вступил в программу повышения международной конкурентоспособности – программу «5-100», которая поддерживается государством. И эта программа предполагает, что университет должен быть первым не только на российском рынке, что, в общем-то, у нас не отнять, но и узнаваемым на международном рынке. И когда мы начали проводить исследования в этой сфере, то обнаружилось, что чисто отраслевых ВУЗов международного уровня, которые известны на мировой арене, очень мало, вот чисто медицинских ВУЗов. В основном, это классические университеты с давней историей, где на разных факультетах обучаются студенты по самым разным специальностям, и это дает им вот этот синергетический эффект.

Анастасия Удилова:

Что значит «5» и что значит «100»?

Юлия Федорова:

«100» – это означает список университетов, входящих в 100 первых университетов мира, то есть это рейтинги, их достаточно много. «5» – это те 5 российских ВУЗов, которые должны войти в эти рейтинги.

Олег Дружбинский:

И Вы за это боретесь?

Юлия Федорова:

Мы за это боремся, причем всеми силами.

Олег Дружбинский:

Я понимаю, что это тяжелая нагрузка, а еще ведь надо учить.

Юлия Федорова:

И вот в связи с этим мы немножечко переменили вектор нашего развития университета, и теперь задача, что мы не только медицинский ВУЗ, но и ВУЗ, который позиционирует себя, как университет в сфере биомедицины, а биомедицина – это гораздо более широкое понятие, чем здравоохранение и медицина. И в этой связи возникла идея, которая была, прежде всего, ректором предложена и поддержана Ученым советом, что нам нужно готовить специалистов, так сказать, околомедицинских специальностей, которые стоят рядом с врачом в современном здравоохранении и в современной биомедицине. Оказалось, что это очень амбициозная задача, потому что потребовались новые компетенции, которых у нас, может быть, даже на тот момент и не было, но мы по этому направлению пошли, первый набор провели.

Анастасия Удилова:

А какие специалисты?

Юлия Федорова:

Их сложно даже выговорить изначально было. Это специалисты в информационных системах и технологиях. Это специалисты в механико-математическом моделировании, как это ни странно звучит. Это специалисты в материаловедении и технологиях материалов, в наноматериалах. И самое загадочное – это интеллектуальные системы в гуманитарной сфере. То есть вот эти 5 новых направлений мы открыли, начали набор, как в бакалавриате, так и в магистратуре. И за это я тоже отвечаю.

Анастасия Удилова:

То есть поступают школьники по ЕГЭ или после какого-то периода обучения?

Юлия Федорова:

В бакалавриат поступают школьники по ЕГЭ, то есть это один уровень образования. И в магистратуру поступают, соответственно, люди, у которых уже есть базовое образование.

Олег Дружбинский:

Пока Вы говорили об этом широком спектре новых медиков и ученых, которые, я надеюсь, скоро выйдут, я думал вот о чем. Как было бы здорово: заходишь, например, в рентгеновский аппарат или тебя загружают в капсулу, потом оттуда вытаскивают, и у тебя уже – раз, на экране все возможные патологии, которые могли бы быть. Потому что где-то там, в базе данных уже лежат все возможные варианты. Вот посмотрите внимательно: легкие, посмотрите здесь. Потому что там уже связались с этой базой, а в этой базе сотни тысяч образцов, по которым можно сравнить это фото. Я понимаю, почему нужны программисты и механико-программисты.

Юлия Федорова:

Механико-математическое моделирование.

Олег Дружбинский:

Я понимаю, что это все непросто, но когда-то ведь мы к этому придем. Хочется у Вас узнать, когда?

Юлия Федорова:

Вопрос, конечно, сложный. Я люблю фантастические фильмы и активно их смотрю. Но можно сказать, что мы, на самом деле, не можем предсказать точный момент наступления этих событий, потому что, как показывает практика, все у нас меняется гораздо быстрее, чем мы это ожидаем. И какие-то технологии, которые нам казались даже 5 лет назад совершенно футуристическими, уже становятся обыденностью.

Если отвечать на этот вопрос, мы можем обратиться к «Атласу новых профессий», то есть у нас есть в Интернете исследования, которые касаются – какие профессии будут востребованы через 5, 10, 15, 20, 30 лет. И, вероятно, эти люди, которые этот «Атлас» готовили, проводили какие-то исследования, по крайней мере, я в это верю. И те профессии, которые там перечислены в сфере здравоохранения, на первый взгляд сейчас кажутся совершенно футуристическими. Это молекулярный диетолог, например. Или специалист по киберпротезам. Или специалист по редактированию геномов.

Олег Дружбинский:

Этого же никогда не было просто.

Юлия Федорова:

Это совершенно новые для нас профессии, но технологии развиваются настолько быстро, что мы не можем даже себе предположить, когда эти киберпротезы или эти специалисты по редактированию геномов, на самом деле, уже начнут работать в отрасли. Вполне возможно, что это будет и прямо завтра, может быть, через пять лет.

Олег Дружбинский:

То есть те ребята, которые у Вас учатся, выпустятся и начнут редактировать геном. Ведь об этом раньше страшно было подумать, а теперь пожалуйста.

Юлия Федорова:

Я надеюсь, что они выйдут и начнут их правильно редактировать и не принесут вреда, по крайней мере, этические моменты никто не отменял. Но то, что даже за то время, пока я занимаюсь этим проектом «Медицина будущего», у нас очень много появилось тех возможностей, которых не было раньше, это абсолютно точно. То есть те специалисты, которые у нас работают в Научно-технологическом парке биомедицины, творят будущее, хоть это и пафосно звучит, но, на мой взгляд, это так.

Анастасия Удилова:

А такая модель образования в рамках медицинского ВУЗа есть за рубежом или это наша задумка?

Юлия Федорова:

Вероятнее всего, все-таки есть, потому что у нас есть реперные университеты, на которые мы равняемся, но я уже сказала, что в основном это модель классического университета, многопрофильного, у которого просто больше возможностей совмещать под одной крышей специалистов из разных специальностей. У нас, конечно, все-таки медицинские компетенции, и для нас те сферы, которые я обозначила, пока еще не такие проработанные.

Олег Дружбинский:

Просто традиционно и в Европе, и в Америке есть университет, там есть просто медицинский факультет и есть факультет искусств и кибернетики. Но медицинский факультет выпускает врачей, а у нас только медицинская история в Сеченовском. И к ней теперь надо дополнительные – не назовем их факультетами, но специальности присоединять надо.

Юлия Федорова:

Это так и есть. И сейчас мы очень много активно сотрудничаем с теми ВУЗами, которые являются профи в подготовке технических специалистов. Это и МФТИ, и университет Баумана, и МИФИ, потому что у них есть те компетенции, в которых мы изначально были не сильны. И вот, например, такая модель, тоже технология образования как хакатон, когда в одном флаконе соединяются студенты разных специальностей, и они генерируют какие-то идеи. Технари пытаются это потом воплотить. Медики корректируют, каким это образом лучше сделать. Эта модель очень интересная. Сейчас мы привлекаем студентов из этих вузов, поскольку наши еще только на 1, 2 курсе – они еще просто маленькие. Но, я думаю, когда они у нас дойдут до 3, 4 курса, мы будем делать эти хакатоны и эти междисциплинарные проектные команды внутри университета.

Олег Дружбинский:

Вы сказали, что культурно-интеллектуальная система у Вас есть. Что это такое?

Юлия Федорова:

Речь идет о применении искусственного интеллекта, машинное обучение.

Анастасия Удилова:

А какая связь с гуманитарием?

Юлия Федорова:

Эта специальность просто так называется по федеральному государственному образовательному стандарту.

Анастасия Удилова:

Не придумали ли они новый стандарт?

Юлия Федорова:

Изначально это была компьютерная лингвистика. Сейчас мы говорим о том, что это может быть применимо и для социологии, и для каких-то психологических вещей. И это направление самое, на мой взгляд, футуристическое.

Олег Дружбинский:

А я очень хорошо себе представляю эту картинку. Вот что-то ты закашлял, простудился. Ты спрашиваешь свою колоночку: «Колоночка, что-то я кашляю». Она мне человеческим голосом отвечает: «Давно? Вечером? С утра кашляешь?» Я говорю: «Да нет». «Кашель твой мне не нравится. Сейчас я свяжусь. Вот эту таблеточку я тебе уже заказала. Сейчас тебе привезут. Пей ее два дня и посмотрим».

Юлия Федорова:

Вполне возможно.

Анастасия Удилова:

Может быть, даже в телефоне, как мобильный помощник.

Олег Дружбинский:

То есть будет некий искусственный интеллект в виде чат-бота или еще чего-нибудь. Причем он мне человеческими словами будет говорить, а не страшными медицинскими, которые я иногда не понимаю.

Юлия Федорова:

Да, имеет смысл собраться через 5 лет и посмотреть, будет ли у нас у каждого такая колоночка.

Анастасия Удилова:

Созрела необходимость в социуме привлечения в медицину специалистов не только медиков? Потому что, с одной стороны, это может быть понимание ситуации, что когда-то в дальнейшем это пригодится, за этим будущее, а вот сегодня уже есть такая потребность, в связи с тем, что есть определенное мышление у врачей, и это может мешать?

Юлия Федорова:

Очень большая эта потребность. Ну, хотя бы тот пример о цифровой медицине и об информатизации здравоохранения. То есть если раньше это было на уровне компьютера, куда нужно было просто занести информацию, то сейчас медицинские информационные системы и телемедицина развиваются настолько быстро, что нужны именно специалисты, которые знают специфику этой сферы. И это не врачи, это информационщики, но которые заточены под проекты в медицине. То же самое, например, с материаловедением. У Вас, наверное, в голове, что технологии материалов – это сопромат.

Сейчас медицинские информационные системы и телемедицина развиваются настолько быстро, что нужны именно специалисты, которые знают специфику этой сферы. И это не врачи, это информационщики, но которые «заточены» под проекты в медицине.

Анастасия Удилова:

Я далека от сопромата.

Юлия Федорова:

Строительство мостов или еще что-нибудь. На самом деле, это искусственные материалы, которые нужны тоже для медиков. Но у нас этим занимается Институт регенеративной медицины и искусственные органы, 3D Printing, все то, что связано с созданием новых материалов, которые можно использовать в здравоохранении. И, естественно, это не врач. Вы не создадите новый материал, я так думаю.

Анастасия Удилова:

Вы рассказывали про врачебное мышление, что здесь есть тоже некие ограничивающие моменты. Когда меня учили, мы были тогда еще далеки от информационных технологий, это было 10 лет назад. Даже еще мое молодое поколение уже достаточно ригидно по отношению к восприятию, к современным инновациям.

Юлия Федорова:

Это оправдано, потому что, на самом деле, врач не должен быть сильно креативным. Он должен действовать по протоколам, по стандартам. И если он будет каждый раз изобретать что-то новое и придумывать здесь и сейчас, то, я думаю, что это добром не кончится. И изначально это просто самосохранительное поведение о том, что надо спросить старших товарищей, нужно собрать консилиум, нужно посоветоваться, нужно принять взвешенное решение, потому что за этим здоровье человека и жизнь человека. Видимо, это оправдано исторически, потому что если врачи будут экспериментировать, то не думаю, что это будет хорошо. Но, с другой стороны, для этого нам и нужны специалисты других специальностей, которые мыслят по-другому, их учат по-другому. И нам нужно, чтобы врач тоже понимал, что в каких-то вещах, в каких-то сферах он может свою инновационность и креативность включать и ее расширять.

Олег Дружбинский:

Действительно, если стандартная болезнь, я думаю, каждый врач с ней разберется, но ведь бывает, 10-15%, когда врач просто не знает что-нибудь. Ему надо бы посоветоваться. Ему надо бы кого-то привлечь и у искусственного интеллекта спросить совета. Вы говорите, что привлекаете педагогов со стороны для обучения этих групп, и из-за границы тоже. А кто у нас ездит преподавать?

Юлия Федорова:

У нас достаточно большое количество иностранных преподавателей, которые трудоустроены в университете. Практически на каждой кафедре – один, два, три. Причем это именно профессионалы своего дела с хорошей научной составляющей, не абы кто. За этим очень серьезно следят, чтобы нанимали на работу только достаточно высокопрофессиональных сотрудников. И помимо этого, это так называемые визитирующие профессора вплоть до Нобелевских лауреатов.

Олег Дружбинский:

Визитирующие – это приезжающие на семинар?

Юлия Федорова:

Да, на какой-то кусочек. Вплоть до Нобелевских лауреатов, то есть у нас есть проект «Nobel Tаlks @SechenovUniversity». Это проект, когда мы приглашаем Нобелевских лауреатов в сфере медицины в этой области, которые читают лекции для наших студентов.

Анастасия Удилова:

А студенты лучшие слушают эти лекции или все, кто обучается?

Юлия Федорова:

Студенты слушают то, что интересно. Регалии, конечно, важны, но если человек не может заинтересовать аудиторию, если он при всех его академических достоинствах не может найти контакт с аудиторией, то они очень быстро это дело просекают.

Олег Дружбинский:

Ученый может быть и ничего, а как выступальщик никакой.

Юлия Федорова:

Да, но стараемся, чтобы это были не просто профессионалы, но и те люди, которые могут популярно объяснить это студентам, потому что понятно, что они еще, может быть, не все знают, не на таком высоком уровне. Но если мы их заинтересовываем, то тогда они могут дальше совершенствоваться в этом направлении.

Анастасия Удилова:

Что такое «академическая мобильность»? Вот я вычитала такое интересное словосочетание. Раскройте секрет, что это такое?

Юлия Федорова:

Академическая мобильность – это наше все, потому что это означает, что университет открыт миру, и, соответственно, мир открыт университету. У нас есть много программ академической мобильности, и это как входящая мобильность, так и исходящая мобильность. То есть я уже говорила о том, что у нас задача, чтобы каждый наш студент выехал хотя бы раз за границу. Это не самоцель, что он просто выезжает за границу в качестве какого-то там туризма, медицинского или образовательного. Задача в том, чтобы он что-то там увидел. Это и программа летней производственной практики, то есть у нас есть очень большое количество университетов-партнеров, которые нам присылают студентов, и, соответственно, мы по обмену отправляем к ним. В частности, в прошлом году летом студенты у нас выезжали в Харбин, это Китай, Болгария, Сербия. Армения, Белоруссия. И этот набор стран меняется раз от раза. Это производственная практика. То есть они выезжают на практику в клиники за рубежом.

Есть программа индивидуальных стажировок. Например, буквально в пятницу у нас прошла итоговая конференция, которая была посвящена итогам поездки студентов в Великобританию. Это грант, который выиграл университет в Британии. И мои студенты, которые как раз мои подопечные, выезжали на разный период (от двух недель до месяца) в лучшие британские ВУЗы по какой-то научной проблематике. Естественно, что индивидуальная стажировка намного сложнее, потому что ты остаешься один на один.

Олег Дружбинский:

А какой срок у них?

Юлия Федорова:

Разные бывают. От двух недель и до полугода. Бывают и годовые стажировки, на семестр мы отправляем, на год.

Анастасия Удилова:

Ребята ведь не отстают от программы? Потому что программа очень интенсивная в медицинском ВУЗе. Я помню, я боялась даже один день пропустить.

Юлия Федорова:

Это, конечно, да, но они у нас гениальные. И мы их предупреждаем обо всех рисках, которые они несут.

Анастасия Удилова:

Отработочку где-то прощаете им?

Юлия Федорова:

Да, но у них индивидуальный план ликвидации той задолженности, которая у них есть. И, в общем, никогда никаких проблем нет. Естественно, если это годовые стажировки, то чаще всего они уходят в академ и возвращаются на год позже. Если это до полугода, то строим им индивидуальную образовательную траекторию таким образом, чтобы они потом все нагнали и все отработали.

Анастасия Удилова:

А уровень английского поддерживается на протяжении всего обучения в медицинском ВУЗе?

Юлия Федорова:

Конечно, у нас есть очень много активностей, связанных с иностранным языком. Это дисциплины, которые встроены в учебный план, то есть у них обязательное, на каждом курсе язык есть. Это наши программы переводчиков в сфере профессиональных коммуникаций. Это Офис академического письма, где они могут совершенствовать свой научный стиль изложения. Это программа «The Doctor as a Humanist», где они тоже могут получать дополнительные компетенции. Мы их всячески поддерживаем, чтобы они этот язык совершенствовали. В идеале, конечно, это два языка, но английский в приоритете.

Олег Дружбинский:

Юлия Вячеславовна, у меня к Вам еще один вопрос. Вы – зав. кафедрой экономики и менеджмента Сеченовского университета. Чем занимается кафедра? Получается, это многопрофильный университет. Ведь где врачи и где экономика? Это же в разных местах.

Юлия Федорова:

Нет, это не в разных местах. Это в одном месте – в Сеченовском университете. У нас кафедра занимается обучением будущих врачей, то есть кафедра, которая ведет занятия на 1, 2 курсе, это стандартная экономика, то есть это самые базовые экономические компетенции, которыми должен обладать просто любой здравомыслящий образованный человек. Читать мелким шрифтом то, что написано в договорах.

Олег Дружбинский:

Кредитный договор?

Юлия Федорова:

Да. Не брать микрозаймы под бешеные проценты. Знать, что надо платить налоги, и какие-то базовые вещи, которые должны знать все. Потом, соответственно, на старших курсах у нас есть дисциплины по выбору, в зависимости от профиля, то есть на Фармации это может быть «Фармацевтический менеджмент», на Стоматологии это «Маркетинг в стоматологии», «Основы предпринимательства», в зависимости от предпочтений студентов. Это они уже выбирают сами, это дисциплины по выбору. Это что касается основных образовательных программ. И у нас есть специализированные программы, которые готовят конкретно экономистов и менеджеров. Это и бакалавриат, и магистратура для отрасли здравоохранения, то есть это управленцы, которые обладают знаниями об отрасли.

Олег Дружбинский:

Мне всегда казалось, что менеджер и врач – это разные люди. Вы знаете, у нас поликлиниками и больницами руководят главврачи. Но это врач, а ведь там огромное хозяйство. Может быть, он и врач-то будет никакой. Может быть, просто он хороший менеджер, и будет все тогда отлично у него. Вот что на самом деле лучше? Давайте порассуждаем, кто лучше во главе медицинского центра: врач или менеджер?

Юлия Федорова:

Традиционно. Если мы возьмем, например, театральную жизнь, то там есть худрук и есть директор театра. Директор театра занимается протекшими батареями, реквизитом, деньгами, худрук занимается художественным наполнением того, что происходит. Это в идеале самое лучшее сочетание. У нас традиционно главный врач – это и хороший профессионал (врач).

Олег Дружбинский:

Хирург, например.

Юлия Федорова:

Да, то есть он долго учился сначала в ординатуре, потом совершенствовал себя как профессионал, а потом неожиданно, или ожиданно, его назначают главным врачом. И хорошо, если это ожиданно, и хорошо, если у него есть скрытые способности. А чаще всего бывает так, что он попадает в ту среду, которая совершенно для него неизвестна. Это и закупки, это и деньги, это и хозяйственные вещи.

Олег Дружбинский:

Но это ведь и попасть можно, если ты не разбираешься.

Анастасия Удилова:

И попадают.

Юлия Федорова:

Для этого у тебя есть зам по экономическим вопросам.

Олег Дружбинский:

Но этого зама надо еще проверять.

Юлия Федорова:

Главный бухгалтер и так далее. И в идеале, конечно, должен быть некий кадровый резерв, который мы готовим к тому, что он, может быть, впоследствии займет управленческую должность. И он должен обладать маломальскими управленческими компетенциями, понимать, как работать с персоналом, понимать финансово-хозяйственную деятельность. Естественно, он не должен быть главным бухгалтером и разбираться в счетах, но он должен, по крайней мере, понимать какие-то основы. Это в идеале. А чаще всего происходит так, что человек учится с колес, добирает те компетенции, которые ему необходимы. И если он самородок, значит все будет хорошо.

Олег Дружбинский:

Иногда бывают такие самородки. Он сам халаты не посчитал, деньги заплатил, а в итоге за ним пришли.

Юлия Федорова:

Для этого ему нужна, прежде всего, хорошая команда. То есть если есть люди, на которых ты можешь положиться в этом вопросе – значит, так и есть.

Анастасия Удилова:

Я, честно говоря, завидую современным студентам, потому что этих знаний мне очень не хватало, и вот это сейчас я вынуждена сама черпать в силу того, что мне это интересно.

Юлия Федорова:

Приходите к нам в магистратуру.

Анастасия Удилова:

И я считаю, что огромный пробел в управленцах в нашей стране – это отсутствие организаторских и менеджерских качеств и навыков. Люди просто не знают, как общаться с другими людьми и как сделать так, чтобы все работало и работало на результат.

Олег Дружбинский:

Ты говоришь, 10 лет назад училась, а этого не было?

Анастасия Удилова:

У нас была кафедра ОЗЗ.

Юлия Федорова:

Она и есть сейчас.

Олег Дружбинский:

А что это такое?

Юлия Федорова:

Кафедра экономики и менеджмента была создана в 2011 году.

Анастасия Удилова:

Я в 2008 закончила.

Юлия Федорова:

Так что Вы ее, вероятно, не застали.

Олег Дружбинский:

«ОЗЗ» – что такое?

Юлия Федорова:

Основы организации здравоохранения. Общественное здоровье и здравоохранение. На этих дисциплинах тоже дают экономику здравоохранения и организацию здравоохранения. У нас все-таки другая задача. Мы именно менеджеров готовим, экономистов. Не врачей.

Олег Дружбинский:

Просто связаны, работающие в этой специальности. Потому что как в любой специальности нужен синтез, то есть не получается, что ты выучился на кого-то, и все.

Анастасия Удилова:

Главный врач же не только контролирует организацию деятельности такого учреждения, как больница и финансовые потоки, он, в конце концов, руководит и лечебным процессом, потому что он участвует в консилиумах, за ним может быть какое-то решающее слово что делать с данным пациентом, потому что все приходят к главному врачу как к последней инстанции. Здесь должен быть симбиоз знаний.

Юлия Федорова:

Именно поэтому в России не ставили на такие позиции, как директор клиники, но традиционно главный врач – он, прежде всего, врач, потом уже главный.

Олег Дружбинский:

Интересная это история – то, что будет в будущем в нашей медицине. Просто хочется посмотреть, как эти замечательные ребята, которых Вы учите, уже выйдут и все порвут, в хорошем смысле.

Анастасия Удилова:

У нас в гостях доктор химических наук, доктор экономических наук. И все это направлено на улучшение нашей медицины, в нашей стране.

Олег Дружбинский:

Друзья, наша передача подошла к концу. Очень интересный был эфир, и поговорили про то, как растут вот эти молоденькие студенты, о которых Вы с таким теплом говорите.

Юлия Федорова:

Да, я их люблю.

Олег Дружбинский:

Спасибо Вам большое.

Анастасия Удилова:

Всего Вам доброго! В гостях у нас сегодня была Федорова Юлия Вячеславовна. Ведущие: Олег Дружбинский и Анастасия Удилова. Всего вам доброго! Здоровья!

Олег Дружбинский:

Будьте здоровы и счастливы!