Интегральная медицина на страже здоровья

Муслим Муслимов:

Вечер добрый, дорогие друзья! С вами Муслим Муслимов на канале Mediametrics в передаче «Медицинский менеджмент». В гостях у меня Багыева Гульбахар Ходжаевна. Тема у нас сегодня «Спокойствие, только спокойствие: интегральная медицина на страже здоровья». Гульбахар Ходжаевна – академик медико-технологических наук РФ, врач-невролог, вертебролог, медицинский директор Клиники интегральной медицины HBP group, президент Российского общества специалистов органо-тканевой и плацентарной терапии, доктор медицинских наук. И я думаю, еще есть на целый лист Ваших регалий, которые мы не будем перечислять. Очень благодарен за то, что в Вашем плотном графике нашлось время, чтобы поделиться наработанными материалами и знаниями. Первый вопрос для освещения нашим зрителям такого термина: «интегральная медицина». Давайте поясним, что включает этот термин и для чего он нашей науке в целом и отрасли медицины нужен.

Гульбахар Багыева:

Спасибо большое, что Вы меня сегодня пригласили. Я даже в названии своей клиники «HBP group», которое переводится как «профессионалы здоровья и красоты», вывесила, что клиника интегральной медицины. Мы подразумеваем классическую аллопатическую медицину и плюс традиционные восточные техники, которые объединяются в реабилитации пациентов. И это должно быть междисциплинарным подходом, когда мы можем применить разные методики реабилитации, которые оздоравливают организм, и поднятие адаптационных возможностей организма. Такое емкое название.

Муслим Муслимов:

Стали ли люди болеть как-то по-другому, или они стали более требовательны к различным форматам гаджетов или кураторам здоровья? Есть ли этот тренд?

Гульбахар Багыева:

Я думаю, что да, и за этим будущее. Развиваются современные цифровые технологии. И то, что я вижу, что очень плотно скоро войдет в наш график работы – это то, что мы будем держать связь с нашими пациентами при помощи новейших гаджетов, которые будут у нас на руках, у пациентов, и мы с можем осматривать их дистанционно и давать коррекцию и переключать на своих коллег. Я думаю, что за этим будущее, наши разработчики идут в этом направлении. Но это хоть и мировой тренд, но я хочу отметить, что наше здравоохранение на пути к этому, и я только приветствую.

Муслим Муслимов:

Коллеги, с которыми мы взаимодействовали и анализировали законопроект телемедицины, говорили о том, что ребята, неужели вам не хватает WhatsApp? Количество специалистов, которые консультируют своих пациентов удаленно, через мессенджеры, просто огромное. Дело в том, что сейчас и облачные сервисы в виде контроля базы информации по тем или иным обследованиям, и курации со стороны врача для пациентов открыты, и многие международные клиники это предлагают. Есть ли у Вас личная потребность в рамках цифрового поля в каких-то гаджетах? Или что-то хотелось уже внедрить в своей клинике?

Гульбахар Багыева:

Я над этим думаю, потому что у меня часто пациенты прилетают из разных регионов России, и не только России, из-за рубежа, и учитывая, что они какой-то краткий срок могут находиться у меня в клинике, дальше надо постоянно пациентов вести. И мы практикуем у себя в клинике скайп-конференции, ведение пациентов дистанционно. Они потом прилетают, если нужно, сдают анализы, и дальше мы ведем пациентов, чтобы они находились постоянно у нас. И таких пациентов много.

Муслим Муслимов:

С какими патологиями к Вам обращаются?

Гульбахар Багыева:

По специальности я невролог, в свое время преподавала на кафедре неврологии с курсом медицинской генетики и нейрохирургии. В начале своей деятельности на базе Института неврологии, физиотерапии и курортологии еще в Туркмении в нас заложили междисциплинарный подход, и мы рассматриваем пациентов полностью. Я нейрогенетик, ко мне могут обратиться с головной болью, но когда начинаешь разбираться – там куча проблем, и ты начинаешь лечить все остальное. Мы должны лечить пациента – не его симптомы и поддерживать симптоматически его здоровье, а мы должны найти причину и эту причину устранить. Мы должны повысить качество жизни пациента за счет того, что мы должны превентировать и не допустить развитие хронических соматических заболеваний.

Муслим Муслимов:

Если говорить о формате стресса и влиянии его на организм человека, насколько Вы сейчас замечаете, что этот фактор нарастает у населения и как с ним бороться?

Гульбахар Багыева:

Я занимаюсь вертебрологией, я занимаюсь всей сосудистой патологией и всей нейродегенерацией. Могу сказать, что 90 процентов – это психосоматика. 90 процентов нашего населения страдает психосоматическими расстройствами, которые надо корректировать.

90% населения страдает психосоматическими расстройствами, которые надо корректировать

Муслим Муслимов:

Один из моих учителей говорил 99 процентов. Когда ему задавали вопрос и говорили: «А если пожилой человек поскользнулся зимой и упал, сломал ногу, это разве психосоматика?» Он и в этом случае говорил, что это психосоматика, потому что стресс приводит к дополнительному напряжению, значит, это дополнительная активность мышц, которые должны были быть в расслаблении, соответственно, хрупкость кости увеличивается, из-за этого возникает перелом. Скажите, а как с ним бороться? Какие рекомендации или методы Вы используете в своей практике в клинике?

Гульбахар Багыева:

Во-первых, беседу пациента с врачом никто не отменял. 30 лет врачую и 30 лет говорю одно и то же: режим труда и отдыха, должен быть сбалансированный сон, потому что надо, чтобы вырабатывались наши основные нейрогормоны. Обязательно должен быть с утра контрастный душ, для того чтобы заставить работать рецепторы кожи и через них вегетативную нервную систему, чтобы она работала и сопротивлялась. Меньше гаджетов. Больше гулять. В год обязательно один-два раза должен быть чек-ап. Самая большая проблема, что наше население не любит делать чек-апы и отсматривать те параметры, когда еще можно предупредить. Ну, и активный отдых, хотя бы лечебная физкультура, и каждые 40 минут встать и сделать какие-то легкие движения, чтобы немножко расслабиться.

Муслим Муслимов:

Касательно чек-апа, я с Вами абсолютно соглашусь. Есть у нас приказы №83 и №302, это диспансеризация и ежегодный профилактический осмотр. И реально найти человека, который проходит постоянно, сдает анализы, контролирует свои параметры организма, очень сложно. Таких людей практически нет, даже в окружении медицинских специалистов. Насколько здесь пропаганда или позиция Минздрава или вышестоящих органов должна быть более активной? Как население заставить мыслить о том, что это действительно необходимо?

Гульбахар Багыева:

В последнее время я вижу тенденцию, что люди это уже понимают. Есть целый определенный слой людей и пациентов, которые настроены на чек-апы, только не знают, где их правильно сделать. А то, что касается наших ЛПУ, я бы, может быть, чек-ап расширила. Кроме классических базовых клинических, я бы еще ввела какие-то показатели, которые являются биомаркерами определенных заболеваний, например, гомоцистеин, какие-то генетические анализы, которые делаются раз в жизни и которые могли бы показать склонность и, опять-таки, помочь нашим коллегам врачам, которые находятся в первом звене, в выборе тех же сердечно-сосудистых препаратов, гипотензивных средств, потому что там есть определенная переносимость к статинам. И вот в этом плане нужно больше информировать наших врачей, проводить среди них обучение, люди должны понимать, что раз в год они это должны делать.

Муслим Муслимов:

Как человеку определить, что он находится в стрессовом факторе? Многие люди находятся в таком постоянном состоянии, особенно трудоголики, им даже сложно отличить, в стрессе они или не в стрессе. У меня даже такой случай был, когда один из моих близких друзей пришел ко мне в кабинет, мы с ним общаемся, дискутируем. Я говорю: «Слушай, твой стрессовый фактор на пике. Зайди к мануальному терапевту». И он говорит: «Ты знаешь, ощущение, как будто я в отпуске побывал». Но изначально запрос человек не формирует. Как понять, находится ли он сейчас в глубоком стрессовом факторе и нужна ли ему помощь?

Гульбахар Багыева:

У себя в клинике мы используем небольшие тесты, когда пациент может буквально за две-три минуты на них ответить. Это дефицит нейротрансмиттеров. И я задаю иногда простые вопросы: «За сколько минут вы засыпаете?», «Как быстро вы уходите в сон?», «Просыпаетесь ли за ночь?», «Можете ли вы расслабиться или у вас думки в голове?» И когда человек говорит: «Я все время думаю о работе». И примерно я понимаю, что если человек за 15 минут не засыпает, если он ложится поздно, если он, наоборот, заснул и за ночь проснулся несколько раз, я уже могу примерно понять, что больше: тревожности или депрессорного элемента, в стрессе он находится или нет. Иногда даже могу специфические вопросы задать. Они говорят: «А почему вы спрашиваете?» Я говорю: «Даже по этому я могу определить, насколько вы находитесь в стрессе».

Муслим Муслимов:

А что за специфические вопросы?

Гульбахар Багыева:

«Какой у вас стул? Запор или наоборот, диарея?»

Муслим Муслимов:

А если говорить о системе санаторно-курортного лечения, как Вы к этому относитесь и даете ли Вы своим пациентам рекомендации по комплексному подходу к отдыху? Если даете, то куда направляете? Есть ли санатории в России, с которыми Вы работаете?

Гульбахар Багыева:

Когда я была еще ординатором, аспирантом, у нас был полный цикл, когда пациент лечился в острой фазе, затем его отправляли на санаторно-курортное лечение. Обязательно должно быть санаторно-курортное лечение. Мы знаем, что был период, когда было не до того, чтобы пациенту по санаториям ездить. Вот эту культуру, я думаю, надо вернуть. Я вижу положительную тенденцию в том, что сейчас мы начинаем поднимать санаторно-курортное лечение, потому что организм не может восстановиться за две недели. Как минимум три-четыре недели человек должен реабилитироваться. Нужно нашему населению эту культуру привить, чтобы не просто ездили на отдых и лежали на море смотрели, а все-таки еще и получали процедуры, которые будут восстанавливать нервную систему.

Организм не может восстановиться за две недели. Как минимум три-четыре недели человек должен реабилитироваться.

Муслим Муслимов:

Можете порекомендовать какие-то санатории?

Гульбахар Багыева:

Сейчас в Геленджике открылась очень хорошая клиника «Ланцетъ», которая проводит полностью реабилитацию, там новейшие технологии. Диагностика, лечение или реабилитация приравниваются к европейским стандартам. Сейчас дорога в Крым есть, и все наши санатории, которые были в Советском Союзе, сохраняются. И я знаю, например, своих коллег, которые по старой памяти ежегодно ездят в Краснодарский край водичку попить и реабилитироваться. И там все это сохранено. Другой вопрос, что обновить надо какие-то вещи, повысить уровень. И Подмосковье тоже неплохо.

Муслим Муслимов:

Если говорить о новых методиках диагностики и лечения, какие бы Вы процедуры рекомендовали для прохождения нашим пациентам?

Гульбахар Багыева:

Могу порекомендовать процедуры, которые у меня есть в клинике. Первая – это гипокситерапия. Есть процедуры для опорно-двигательного аппарата. Это и лазерные технологии, это и ударно-волновая терапия, это и гипокситерапия, то есть в этом плане я все оборудование поставила экспертного уровня, для того чтобы не отъезжая далеко на два часа пациент приехал и получил все процедуры.

Если говорить про гипокситерапию – это профилактика. Не нужно ездить в горы. Можно поднять свои резервные способности, пролежав 30-40 минут под маской, где тебе подбирается индивидуальная программа за счет того, что делается тест, и твои резервные способности повышаются. Это профилактика сердечно-сосудистых заболеваний. Это профилактика, опять-таки, легочных, бронхолегочных заболеваний. Это снятие стрессов, потому что даже пациенты с паническими атаками на этих процедурах чувствуют себя лучше. Это восстановление топ-менеджмента, которым некогда много времени тратить, куда-то ездить, и параллельно мы капаем капельницы, свои методики у меня есть, за два часа в день в течение 10-15 дней они реабилитируются. Это пациенты с нейродегенеративным заболеванием, с болезнью Паркинсона. И у меня есть пациенты, которые два раза в год обязательно эти процедуры проходят.

Муслим Муслимов:

Выездной медицинский туризм от года к году у нас уменьшается, во всяком случае, по словам нашего министра здравоохранения Вероники Игоревны Скворцовой, каждый год идет снижение людей, уезжающих на лечение за рубеж. Как Вы считаете, что топ-менеджеры крупных компаний ищут в зарубежных клиниках и чего не хватает в России?

Гульбахар Багыева:

Я думаю, что комфорт и качество обслуживания. Хотя и у нас занимаются реабилитацией на высоком уровне, в последние годы стали ездить к нам. Я знаю такие учреждения.

Муслим Муслимов:

А кто чаще всего ездит?

Гульбахар Багыева:

Та же Европа, Израиль. Уже начали возвращаться те пациенты, которые исконно ездили туда, теперь стали ездить сюда, чтобы пройти здесь быстро. Во-первых, по деньгам это дешевле, во-вторых, качество не страдает и лечение абсолютно не хуже.

Муслим Муслимов:

На какие услуги прежде всего люди могут приезжать?

Гульбахар Багыева:

Я буду говорить за себя, за ту же неврологию. У меня был пациент, который живет между двумя странами. Он работает в России, и он гражданин Израиля. Он получал лечение там. И по реабилитации, и по суставам, и по оборудованию. Когда он поискал в России, нашел у меня в Москве все три аппарата, которые он получал там, то же введение гиалуроновой кислоты в суставы, он приехал и сказал: «Вы знаете, я промониторил клиники в центре Москвы, есть три аппарата. Мне не надо вылетать туда». Когда он узнал наши цены, он сказал: «Еще приятный бонус».

Муслим Муслимов:

Насколько Вы ощущаете отсутствие достойных кадров? В целом образование в рамках подготовки такого рода кадров насколько у нас страдает и как можно его скорректировать?

Гульбахар Багыева:

Могу так сказать, что последние 20 лет у нас из врачей делали узкоспециализированных специалистов.

Муслим Муслимов:

Мелкодырочных, как говорит один мой знакомый.

Гульбахар Багыева:

Мой подход другой. Я обязательно смотрю на кругозор, насколько он начитан и насколько он может работать, междисциплинарно думать, и насколько он готов к получению знаний. Из 15 эндокринологов я отобрала только одного, который смог ответить на мои вопросы.

Муслим Муслимов:

Какое количество людей у Вас в штате?

Гульбахар Багыева:

Мы всего два года как открылись, но сейчас мы расширяем штат, и у нас уже в арсенале около 25 врачей, и мы сейчас планируем увеличиться вдвое.

Муслим Муслимов:

Следующий вопрос касательно микробиома человека и синдрома дырявого кишечника. Насколько часто синдром встречается? Как с ним бороться? И как не доводить до проявления такого синдрома?

Гульбахар Багыева:

Последний тренд в медицине обсуждают практически все специальности, и неврологи в частности – это синдром дырявого кишечника. Что мы подразумеваем? Наш микробиом – это отдельное животное. Мы его выявили. И его вес – два килограмма. Если говорить о работе кишечника, то здесь мы должны отметить то, что это нейроэндокринно-иммунный орган. И на сегодняшний день пересматриваются многие вещи. Дело в том, что мы привыкли думать, что нейротрансмиттеры развиваются в головном мозге только гипоталамо-гипофизарными связями. Сейчас выясняется, что более 40 нейротрансмиттеров вырабатываются в кишечнике, отвечающие за тот же серотонин, мелатонин, за триптофан, за хорошее настроение. Плюс, когда идет хроническое воспаление в кишечнике, у нас снижаются резервные способности, иммунитет падает, что сразу бьет по всем органам и системам. Неправильное питание, идет неправильное выведение токсинов, зашлакованность, хроническое воспаление. А мы говорим о том, что хроническое воспаление бьет по иммунной системе. Вот оно и уходит в синдром хронической усталости и во все остальное. Мы видим, что это увеличивает количество тех же деменций, Альцгеймера, болезнь Паркинсона, болезнь аутизма. Это если мы говорим об увеличении больных. Все, что касается болезней нейродегенерации соединительной ткани, воспаления суставов, артрозов, артритов, мигреней, головных болей, та же репродуктивная способность организма – это все регулирует микробиом.

Когда идет хроническое воспаление в кишечнике, у нас снижаются резервные способности, иммунитет падает, что сразу бьет по всем органам и системам.

Муслим Муслимов:

Топ-менеджер испытывает колоссальный стресс на работе, он не может быстро заснуть, помимо этого, нужно говорить о питании, оно в целом проблемное. Какие бы Вы, в первую очередь, дали рекомендации хотя бы по питанию? Мы осветили структуру санаторно-курортного лечения, мы понимаем, что нужно выделять большое количество времени, три недели примерно, для восстановления. Мы поговорили о новых методиках и о возможности взаимодействия в совокупности в лечении организма. Но есть ли какие-то элементарные правила, которые человек может взять на вооружение, для того чтобы не допустить проблем со здоровьем?

Гульбахар Багыева:

Здесь как раз можно поговорить о чек-апе. Я бы сказала, что обязательно нужно сдать такие анализы, как витамин D, посмотреть развернутый анализ на анемию. И мужчин, и женщин это касается, потому что я вижу хронический стресс не тогда, когда большой дефицит, а на уровне пограничных состояний.

Если есть проблемы с ЖКТ, обязательно сдать, может быть, по Осипову, хромато-масс-спектрометрический метод, на скрытую пищевую непереносимость и на период времени какие-то продукты вывести, то есть это должен работать диетолог с эндокринологом и специалистами, которые в этой области разбираются. Правильное питание – не есть фастфуд. Все-таки еда должна готовиться дома. Обязательно должен быть завтрак, обед и ужин, чего мы не делаем. Есть определенные часы, в которые человек должен принимать пищу. Но все равно по анализам мы корректируем, ведем пациента.

Муслим Муслимов:

В любом случае, индивидуальная работа.

Гульбахар Багыева:

В этом и суть. Принцип 4П в этом и заключен – в превентивности.

Муслим Муслимов:

Вы медицинский директор клиники. Отличается ли это от работы врача? Формат управления насколько легок для Вас? И какими Вы пользуетесь методиками и формами взаимодействия с коллегами?

Гульбахар Багыева:

Когда я просто врач, я четко знаю свою ответственность перед пациентом, я знаю, что у меня есть коллеги, которым я доверяю. Да, есть сложности, потому что когда открываешь свою клинику, ты несешь ответственность за всех людей, кто с тобой работает. И вот здесь должно быть понимание командной работы. Это касается как административного, так и всех врачей. Более того, у меня принцип такой, что все врачи должны знать все услуги, которые есть в клинике. И мы постоянно расширяем эти услуги, очень часто проводится обучение для врачей. Я их обязую к тому, чтобы они пришли, послушали лекторов, чтобы правильно интерпретировать те же анализы, умели лечить. И междисциплинарный подход никто не отменял. Самое главное, что я говорю, это поставить руки.

Муслим Муслимов:

Что это значит?

Гульбахар Багыева:

Это значит, что все врачи должны уметь работать руками и отпускать процедуры, если какого-то врача нет, чтобы они могли взаимозаменять.

Муслим Муслимов:

На аппаратные методики. Гульбахар Ходжаевна, есть ли Вы в Instagram?

Гульбахар Багыева:

Есть. Мы только начали развивать. Мы провели ребрендинг нашей компании, и группа подразумевает то, что у нас несколько направлений.

Муслим Муслимов:

Илья Магеря, может быть, Вы слышали эту фамилию, стал очень популярным и известным из-за того, что он разбирается в показателях крови, от витаминов, гормонов до всего остального. В Instagram он просто консультирует людей, у него есть свои клиники. И для меня, как для врача-хирурга, было удивительно за ним наблюдать в течение года, как они с командой развили эту концепцию, и развили ее до уровня того, что она действительно имеет большую потребность. Как Вы правильно сказали о том, что только на 15 эндокринологов появляется один, который действительно разбирается в ситуации. Но у меня вопрос будет лежать немножко в другом русле – в русле взаимодействия с коллегами из государственных больниц, поликлиник. Как Вы взаимодействуете с этим полем? Есть ли у Вас формы взаимодействия, которые в рамках делового формата осуществляются? И есть ли у Вас потребность взаимодействовать с научно-исследовательскими институтами?

Гульбахар Багыева:

Я никогда с ними и не прекращала работать. И если я смотрю пациента, вижу, что мне нужно обследовать его с определенной патологией, и я знаю, какие учреждения на чем специализируются и где лучше опишут – я отправлю в государственное учреждение. Если я вижу диагноз, и мне нужно, чтобы мои коллеги разбирали – я отправлю туда. Это и Институт неврологии, и Сеченовский, и Пироговский институт. То есть если я вижу патологию вестибулярного аппарата, я отправлю к тем специалистам, которые специализированно этим занимаются. Я считаю, что надо оказать качественную помощь. Есть контингент пожилых людей, я напишу рекомендации и скажу, что пройдите в поликлинику, эта услуга там бесплатная. И я считаю, это правильно. Никогда не надо жадничать пациентов. Самое главное – получить результат. И пациент будет всегда вам благодарен, когда он полностью обследуется, и ты получаешь мнение коллег.

Муслим Муслимов:

Насколько важна наука? И насколько необходимо заниматься молодым специалистам наукой? А второй вопрос – это вопрос касательно проблем болезни Паркинсона, какова ситуация с этим заболеванием в России?

Гульбахар Багыева:

Я хотела поблагодарить своих учителей и школу Института неврологии, которая сформировала меня, как ученого, потому что я ученый РФ, кандидатскую и докторскую защитила в Москве, и делала ее с Институтом генетики, поэтому у меня шифр: неврология, генетика, биохимия. Те основы, которые я сделала в докторской диссертации вместе со своими коллегами, и привели меня к микробиому человека.

В 2001 году мне дали тему по болезни Паркинсона молодого возраста, я думала: где же я найду столько молодых пациентов, которые заболели до 45 лет? Но когда я в эту проблему опустилась, то оказалось, что очень много недообследованных людей. И сейчас мы видим тенденцию, что болезни молодеют. Болезнь Паркинсона, Альцгеймера, деменция – это все нейродегенерация. Есть тенденция к росту, и это уже не чисто генетическое заболевание, которое передается по наследственному, по прямому типу, а все-таки есть аспекты, которые приводят к данным заболеваниям. Здесь мы говорим об эпигенетике (это и питание, и все остальное). И более того, когда я занималась докторской диссертацией, у меня были апробированы два антиоксиданта. Один – мексидант (или мексидол), который сейчас очень широко используется в стандартах медицины. А второй антиоксидант – это карнозин. И если вы сейчас будете отсматривать последние тенденции анти-эйдж медицины, то увидите, что карнозин является одним из факторов, который снижает уровень гликации. А у меня патент по карнозину с группой ученых «Способ лечения больных с болезнью Паркинсона карнозином». И это тоже наша разработка, МГУ. Карнозин – это дипептид, органопрепарат, он используется у спортсменов, рассматривается, как противоаллергическое средство. Мы его просматривали для того, чтобы посмотреть нейродегенерацию.

Муслим Муслимов:

А есть ли у Вас планы в науке в целом?

Гульбахар Багыева:

А мы и не прекращали. Мы у себя в клинике постоянно работаем. Вот один из принципов управления, о котором я говорю врачам. Должны быть молодые врачи, которые готовы развивать себя, которые делают работу, и в свободное время, когда нет пациентов, надо отсматривать литературу, сбор материала мы не прекращаем. У нас вышел еще один патент, он посвящен коррекции психосоматических ростов у пациентов, синдрома раздраженного кишечника. И мы постоянно собираем материалы. У нас есть учебный центр при клинике, где мы читаем лекции всем желающим по микробиому, по междисциплинарному подходу, по стрессу, по плацентологии. А это невозможно проводить, если у тебя нет собственного клинического и научного опыта.

Муслим Муслимов:

Если говорить о методиках международного профиля, международного плана, есть ли те методики, которые не применяются в России, но которые Вы считаете очень важными и перспективными на будущее, которые применяются в странах Европы?

Гульбахар Багыева:

Я думаю, да. Я находила, кстати, в журнале «Реабилитология» аппарат, который используется на языке, там много биологических активных рецепторов. Этот аппарат есть в Америке. Хорошие результаты через воздействие на язык, восстановление когнитивных функций и двигательных функций у пациентов с рассеянным склерозом и двигательным дефицитом. Я считаю, что за этим будущее.

Муслим Муслимов:

Но это электростимуляция имеется в виду?

Гульбахар Багыева:

Да. Я бы с удовольствием такой аппарат, если бы он был зарегистрирован, использовала.

Муслим Муслимов:

Есть ли сложность в регистрации оборудования?

Гульбахар Багыева:

Я не регистрировала, но я понимаю, что это трудоемкий процесс.

Муслим Муслимов:

Когда существует методика, аппарат, но нет возможности его применять в России, потому что есть сложности в плане регистрации?

Гульбахар Багыева:

Да. Мы пытались купить, но не смогли найти. Два года назад расширили спектр для применения той же традиционной китайской медицины через Госдуму, Минздрав, что не только неврологи и рефлексотерапевты могут этим заниматься, а могут врачи других специальностей пройти обучение и стать специалистами. Я считаю, что за этим тоже будущее, потому что методы действительно работают. Я дважды стажировалась в Гуанчжоуском медицинском университете на международном факультете в области косметологии, антиэйджинга, снижения веса, ожирения. И я думаю, эти методы мы просто плохо знаем.

Муслим Муслимов:

Как относитесь к голоданию?

Гульбахар Багыева:

Положительно, если все правильно сделано. Есть метод РДТ, который тоже наши эксклюзивно придумали и в свое время применяли.

Муслим Муслимов:

Это российский метод?

Гульбахар Багыева:

Да. И есть разработчики РДТ, консультируют.

Муслим Муслимов:

Дайте совет нашим зрителям, как меньше подвергаться стрессам и воздействиям извне.

Гульбахар Багыева:

Во-первых, надо пересмотреть многие мыслеформы. Надо, чтобы люди все ненужное из головы выбросили, умели слышать друг друга, в первую очередь, у себя дома, чаще разговаривали. Убрать гаджеты. Научились высказывать мысли и не держать в себе обиды. Обиды надо убрать, потому что обиды формируют весь тот психосоматический статус, который у людей есть. И я всегда говорю: разберитесь в себе, на кого имеете обиды. Убрать обиды, высыпаться, режим труда и отдыха. С утра обязательно контрастный душ, несмотря на то, какая погода. Это все очень легко делать.

Муслим Муслимов:

Есть мнение коллег, которые говорят: прорубь – это идеально, а вот с душем очень сложно.

Гульбахар Багыева:

Нет, не надо. Я считаю, что человек должен встать, пойти включить чайник и пойти в душ. И он по-другому воспринимает уже себя, у него настрой на работу по-другому, человек начинает себя бодро чувствовать. Это должно все доходить до автоматизма. Вечером я рекомендую многим делать релаксирующие ванны, та же хвоя. В аптеках продается концентрат, он тоже тонизирует нервную систему, лаванду. Можно включить музыку (релакс), полежать. Это должно быть как подготовка ко сну. И если человек это хотя бы будет через день делать и сможет выбрасывать с себя негатив, то все будет хорошо. Самая большая проблема, что люди не умеют расслабляться и получать удовольствие от того, что они просто беседуют. Обязательно нужен какой-то допинг. Допинг надо убирать.

Муслим Муслимов:

Благодарю Вас за ответы, за возможность поговорить. Пожелаю всего Вам самого наилучшего, реализации поставленных целей как в науке, так и в расширении штата, в достижении финансовых результатов, благодарных пациентов, которые слушают и выполняют рекомендации специалистов, и больше законченных случаев в Вашей деятельности. Спасибо Вам!

Гульбахар Багыева:

Спасибо Вам, что пригласили!