Современные тренды в организации здравоохранения

Организация здравоохранения

Елена Женина:

Программа «Терапевт рекомендует». С вами я, Елена Женина.

Алексей Безымянный:

И я, Алексей Безымянный.

Елена Женина:

Гость нашей сегодняшней программы Николай Прохоренко – кандидат экономических наук, первый проректор Высшей школы организации управления, один из организаторов конференции «Организация здравоохранения 2019» и модератор одной из сессий. Сегодня в программе мы поговорим о том, какие существуют тенденции развития организации здравоохранения, куда мы движемся, какие есть отличительные особенности, и, может быть, поделимся секретами, в каких регионах есть чем хвастаться, а каким нужно что-то доработать. Расскажем о том, из каких сессий и каких круглых столов будет состоять программа конгресса по организации здравоохранения, почему туда стоит идти, или, как минимум, посмотреть в записи материалы, которые будут выложены на сайте. Спасибо, что нашли время прийти к нам на эфир!

Николай Прохоренко:

Спасибо, что пригласили!

Алексей Безымянный:

Итак, самый главный вопрос: на каком месте в мире находится российское здравоохранение? Стоит ли плакать, рыдать, или все-таки есть надежда на то, что мы движемся, и движемся поступательно, в правильном направлении?

Николай Прохоренко:

Очень интересный вопрос в том плане, что он сразу навел меня на ассоциации с фразой, которую я прочитал совсем недавно. Фраза, если не ошибаюсь, Марка Твена, который говорил о том, что любое сравнение огорчает. Какое место занимает Россия в рейтинге? Могу сказать, что нет ни одного рейтинга, который бы удовлетворял большинство его участников, вольных или невольных. Рейтинг удовлетворяет, наверное, лишь того, кто занял первое место, потому что, уже начиная со второго, люди могут себя чувствовать в той или иной степени обиженными. В мире применяется огромное количество рейтингов и ориентируются, конечно, на те, которые кажутся большинству специалистов обоснованными, проверенными временем и фактически подтвердившими свою значимость в том плане, что их прогноз оправдывается через какое-то время. Опять же, недавно выяснили, что 97–98 % экономических прогнозов никогда не выполняется, 2 % выполняется, на них и надо ориентироваться.

Россия занимает, конечно, далеко не самые первые места, скорее всего даже, они одни из последних. Связано это в первую очередь с тем, что уровень развития медицинской помощи в мире измеряют по двум основным направлениям. Это показатели здоровья, которые в конечном итоге измеряются в ожидаемой продолжительности здоровой жизни…

Алексей Безымянный:

Именно в ожидаемой, не показателях текущего года?

Николай Прохоренко:

Показатель рассчитывается по формуле по текущему году. Формула сейчас обсуждать не будем. То есть, у нас есть некая структура смертности в настоящий момент. Если такая структура смертности останется на протяжении долгого-долгого времени, то человек, родившийся в текущем году, предположительно умрет через 72,7 года, как у нас, — так по формуле считается. Смертность зависит, конечно, от суммы всех причин, от которых люди умирают. Получается так, что у нас уровень общей смертности больше 1000, а в США, например, он около 550.

Елена Женина:

А иммигрантов тоже считают?

Николай Прохоренко:

Нет. Если он не гражданин, то нет, он попадает в статистику смерти той страны, откуда прибыл. Считают граждан. Поэтому, если сравнивать именно по конечному параметру, ожидаемой продолжительности жизни, то мы, понятно, далеко не на первом месте. Есть страны, где живут и дольше. У нас было 72,7 лет. Сейчас последних данных по 2018 году еще нет, они будут опубликованы к лету.

Елена Женина:

На первом месте Великобритания по продолжительности жизни.

Николай Прохоренко:

Я сейчас не скажу, но все-таки, наверное, Япония, там порядка 82. Есть клуб восьмидесятников, мы уже точно знаем, туда не попадаем. Мы больше смотрим на наше окружение, я имею в виду новые страны Евросоюза, которые были социалистическими, стали членами Евросоюза и резко прибавили в ожидаемой продолжительности жизни при ВВП на душу населения примерно таком же, как у нас.

Елена Женина:

От чего зависит продолжительность жизни с точки зрения здравоохранения?

Николай Прохоренко:

Хороший вопрос. Агентство Bloomberg, индекс и рейтинги которого чаще всего упоминаются, учитывает в основном финансирование здравоохранения на душу, ожидаемую продолжительность жизни и общие доходы населения, которые определяются как ВВП страны, поделенный на количество жителей.

Алексей Безымянный:

То есть, общие доходы населения влияют напрямую на продолжительность жизни?

Николай Прохоренко:

Да, и от условий жизни, естественно, зависит. В условия жизни включаются и образ жизни, наши привычки, плюс экология и прочее.

Алексей Безымянный:

Доступность медицинской помощи?

Николай Прохоренко:

Доступность – это система здравоохранения. Веса распределяют следующим образом: около 35–40 % относят на социально-экономические условия, около 30 % - это условия жизни и образ жизни, и около 30 % — здравоохранение.

Елена Женина:

Опять же, увязано с экономикой.

Алексей Безымянный:

Образ жизни, физически, процент населения, который занимается спортом...

Николай Прохоренко:

Спортом занимаются везде 3–5 %. У нас звучат показатели 30–40 %, но мы под спортом понимаем несколько другое. Спорт – это когда вы прикреплены к спортивному диспансеру, вас датчиками обвешивают раз в неделю, вы проходите строгий контроль именно своего состояния, по специальной программе, на специальном оборудовании, в специальном помещении, территории этим занимаетесь. То, что у нас, это физкультура определенного рода, более-менее интенсивная. Спорт не относится к здоровью.

Алексей Безымянный:

В прошлом или позапрошлом году обнародовали результаты одного из самых многочисленных исследований в Швеции. Принимали участие14 000 мужчин и женщин. По результатам исследования определили, что занятия спортом 3 раза в неделю по 40 минут продлевают жизнь на 4 года.

Николай Прохоренко:

Так оно и есть. Если не заниматься физической активностью и заниматься оптимально, то, действительно, разница составляет даже 7–8 лет. В Швеции выборка, может, была специфичная. Мало того, надо учитывать эффект базы, то есть изначального уровня. В Швеции развиты институты и социальные, и общесоциальные, они давно существуют. Люди относятся ответственно к своему здоровью. Поэтому сравнивать прирост, который мы можем получить на столь организованной популяции и на нашей, очень сложно. Если мы займемся собой так, как они, то мы получим больший прирост.

Алексей Безымянный:

Вопрос ответственности, кто несет ответственность за свое здоровье в Швеции: государство или сам пациент?

Николай Прохоренко:

А вы ответили: вы сказали «свое». Ответственность кто несет? Конечно же, человек.

Что такое ответственность? Конечно же, человек должен отвечать за свою и жизнь, и здоровье самостоятельно, она ему и нужна, она ему и дана в единственном числе, раз и навсегда. Но, государство, если оно претендует на социальную роль, как минимум, должно сделать для этого всё от него зависящее. Что может сделать государство? Оно может, во-первых, правильно распределить деньги по приоритетам, то есть между экономикой, между развитием, наукой, всем-всем, культурой, медициной, соответственно – это первое. Второе – создать условия для того, чтобы люди могли пользоваться тем, что распределило государство. В первую очередь, это общественные фонды потребления; говоря экономическим языком —дорожки, скверы, чистый воздух, набережные и возможность, скажем, купить экологически чистые продукты; также возможность получить информацию о своем образе жизни, чтобы увеличить продолжительность жизни. Плюс, система здравоохранения, в которую легко попасть, она должна быть доступной. Медицинская помощь должна быть качественной, она должна быть очень тесно интегрирована со всеми другими службами — со службами ухода, с работодателями, со всеми сферами, потому что человек у нас в больнице бывает малое количество времени, а всё другое он в других общностях – в семье, на работе, друзья.

Елена Женина:

Ориентируясь на критерии, о которых вы сейчас рассказали, у нас ситуация со здравоохранением складывается неплохая, потому что доступность и качество оказания медицинской помощи, во всяком случае, если мы говорим о Москве, у нас очень хорошая. Москва, к сожалению, не показатель для всего, но в Москве скверы и парки есть, информация о продуктах тоже существует. Где-то даже реализованы телемедицинские технологии, когда пациент может мониторить себя, свое здоровье, общаться с врачом. Школы здоровья проводятся постоянно.

Николай Прохоренко:

Наверное, одна из самых интересных тем. Мало того, она еще и свеженькая, горяченькая, я могу сказать. На участие в конференции «Оргздрав 2019», которая будет проходить 24 и 25 апреля, на вчерашнее утро было записано 540 или 550 человек участников, если не больше, со всей России. 85 регионов у нас никогда не получалось, но 60 – 70 всегда присутствуют. Это главные врачи, представители министерств, это могут быть и руководители частных медицинских организаций, могут быть просто специалисты, IT-специалисты, это те самые руководители бизнесов, которые тесно интегрированы с медициной – производители лекарств, научные организации, учебные организации. То есть всё, что является собственно медициной, и всё, что вокруг нее, представляет интерес. На конгрессе впервые будет представлен наш рейтинг, разработанный совместно с PricewaterhouseCoopers, рейтинг эффективности здравоохранения регионов. Он отличается от индекса Bloomberg, который оперирует буквально 4–5 параметрами и дает, в принципе, верное, но очень общее сравнение между странами. Bloomberg говорит, собственно, об одном: если правительство будет уделять внимание благосостоянию народа, будет способствовать здоровому образу жизни и изменению его условий в лучшую сторону, выделять больше денег на здравоохранение, то продолжительность жизни будет выше. Это вроде бы абсолютно понятно. Но, одно дело — слышать, а когда мы видим четкую корреляцию, кривую, показывающую, когда в наших прежних национальных проектах больше выделялось на здравоохранение, то у нас продолжительность жизни точно гуляла по кривой регрессии: больше денежек – больше жизни, меньше денежек – меньше. Она так и гуляет.

Алексей Безымянный:

Но, мы увидели прямую зависимость по увеличению продолжительности жизни от ограничения табачных и алкогольных продуктов? Она оказалась эффективной, хотя, казалось бы, эта мера, она лежит на поверхности.

Николай Прохоренко:

Увидели. Она в мире признана самой эффективной в отношении борьбы с этими вредными привычками, совершенно точно.

Алексей Безымянный:

Даст прямую взаимосвязь с увеличением количества населения, занимающимся физическими нагрузками?

Николай Прохоренко:

Даст. Если коротко отвечать, то даст, а если брать чуть расширенно, то отдельным пунктом европейской стратегии по здоровому образу жизни стоит знаете, какой? Внедрение в общественное сознание понимания необходимости расширения повседневной физической активности. Очень длинно. Именно повседневной. Это означает: ходьба пешком, велосипед, прогулка с собакой, с ребенком, работа на даче, плавание – то, для чего не нужно специальное оборудование, не нужны чаще всего крыши над головой, не нужны стройки дорогих ФОКов и остальных спортивных дворцов и, как правило, не нужны специальные люди, которые будут следить за занимающимися. Все это было, правильно вы говорите.

Елена Женина:

У нас была производственная гимнастика, у нас была зарядка в школах.

Николай Прохоренко:

Это болевая точка. Сейчас все говорят о необходимости возрождения школьной медицины, производственной медицины. Сейчас очень много делается в этом направлении. Но, у нас получилось так, что сама система здравоохранения сейчас крайне неоднородна. Да, есть государственная, есть частная медицина, которая у нас отчитывается лишь в той части, которая относится к выполнению программ государственной гарантии, то есть ОМС. В отношении других направлений, сугубо коммерческих, отчетность тоже идет, но не такая, как в государственной системе. Еще у нас существует ряд ведомственных медицин. Например, российская железная дорога всегда имела собственную, огромную медицинскую сеть, у других значительно меньше.

Алексей Безымянный:

Крупные корпорации, в том числе государственные.

Николай Прохоренко:

Да, и у Газпрома есть свои медицинские организации, у любой крупной корпорации есть свои медицинские центры. Получается так, что общих сведений в отношении даже количества врачей, профилей, и в отношении объемов медицинской помощи, которую получает наше население, собрать в едином месте никто не может. Даже Pricewaterhouse.

Елена Женина:

Цифровизация, наверное, должна помочь, когда у нас будут единые базы данных?

Николай Прохоренко:

Я думаю, помочь должны политическая воля и понимание того, что, если мы хотим что-то знать системно о явлении, то на это явление надо посмотреть со всех сторон и оставить как можно меньше темных пятен. Как минимум, собрать информацию. У нас огромное количество врачей, которые вообще ушли из профессии, отучившись. Они где-то оказывают медицинскую помощь какого-то объема и какого-то качества, а государство про них не знает.

Елена Женина:

Но сейчас же прописаны стандарты оказания медицинской помощи, стандарты качества.

Николай Прохоренко:

Но они же не для частников.

Елена Женина:

Вы хотите сказать, что частная медицина не подчиняется стандартам?

Николай Прохоренко:

Она впрямую не обязана подчиняться. Другой вопрос, что стандарты оказания медицинской помощи должны быть едиными для, во-первых, всех форм собственности, а, во-вторых, не должны зависеть от источника оплаты. Понятно, когда работают в ОМС – единые правила. Абсолютно неважно, человек платит или государство — стандарты должны быть абсолютно едины, потому что это оказание медицинской помощи, признанное должным на международном уровне. Наполнение услуги, технологические карты, контролируемые параметры, рекомендации, объем, периодичность — все, что связано и с оказанием медицинской помощи, и с сопровождением человека по его жизни дальше.

Алексей Безымянный:

Всё должно быть утверждено Минздравом, как единый документ с требованиями по исполнению, в том числе на региональном уровне.

Николай Прохоренко:

Утвержден Минздравом – безусловно, да, но разрабатываются рекомендации и стандарты, как правило, врачебными ассоциациями. Без них не обойтись. В Великобритании общность врачебных ассоциаций создавалась и складывалась несколько сотен лет; мало того – они пропитаны очень серьезной гордостью за свое имя. Поэтому именно там наиболее строгие судьи в отношении дефектов оказания медицинской помощи и очень строгие судьи в отношении качества разрабатываемых методических материалов. У нас же должно пройти время. Если сравнивать длительность периода, которым мы этим занимаемся, с их, предположим, институтом NICE, который является у них главным, – это несравнимые вещи. Нам предоставляется прекрасная возможность сделать значительно быстрее, потому что очень много придумано до нас, как говорил известный герой. Надо брать этот опыт, брать разработанные документы, тем более, что их никто не скрывает, они не являются никакой коммерческой тайной, не являются средством зарабатывания денег. Другой вопрос, если речь идет о внедрении, об обучении, – там, может быть, и требуются специалисты, которым надо есть и которым надо платить. Но сами материалы опубликованы в открытом доступе — пожалуйста, пользуйтесь, называется.

Алексей Безымянный:

Давайте, поставим некие векторы и определим, в каком направлении мы движемся, чего нам ожидать через 3 года и насколько разное здравоохранение в разных регионах. Мы видим, что есть регионы, отличающиеся своей системой не только государственного, но и частного здравоохранения, в первую очередь. Безусловно, Москва – это отдельный регион, который нельзя ни с кем сравнивать, в целом.

Николай Прохоренко:

Нет, почему? По уровню благосостояния и по параметрам можно сравнивать с Нью-Йорком. Москва любит сравнивать себя именно с российскими регионами, но по уровню благосостояния нужно сравнивать со столицами развитых стран. Москва отстает, по эффективности вложения средств есть еще куда стремиться, скажу так. Безусловно, лучше, чем в других регионах. По нашему рейтингу Москва оказалась на одном из первых мест, не будем говорить, на каком. Да, совершенно заслуженно, речи нет. Но, сравнивая, например, Москву по продолжительности жизни с Ингушетией или с Дагестаном, я слышал, что департамент здравоохранения Москвы гордился достижением того, что продолжительность жизни достигла того уровня, который в наших кавказских республиках. Но там уровень благосостояния гораздо меньше. На эти деньги жители Москвы могли бы получить большее количество лет жизни.

Алексей Безымянный:

Сравнивая регионы, какие можно отметить по тенденциям и по успешному опыту реализации, в том числе международных протоколов здравоохранения?

Николай Прохоренко:

Наверное, такой классификации не существует, Алексей. Но можно говорить, что в каждом регионе есть чем гордиться. Есть, наверное, как и в других профессиях, свои «алмазы» и «бриллианты», и «драгоценные камни». Они разбросаны не только в Якутии. В Якутии тяжело в этом плане, потому что жуткие условия жизни, и денежек на то, чтобы их компенсировать, и на оказание медицинской помощи, все-таки недостаточно. Что касается других — есть традиционно сильные регионы в отношении медицины. Про Москву мы говорили. Традиционно сильный регион, безусловно, Санкт-Петербург, традиционно сильные сибирские регионы, как Новосибирск, в частности. Традиционно сильный Татарстан. То есть имеются регионы, которые давно и системно уделяют внимание и обучению врачей, в том числе организаторов здравоохранения, и оснащению лечебных учреждений. Там понимают, что этого нельзя сделать за год, за два, что требуются десятилетия, наверное, чтобы создать врачебные династии, чтобы создать в обществе, пусть в локальном, региональном, ту самую атмосферу уважения к врачам, несмотря на все неприятные моменты, которые происходят с людьми в клиниках, в поликлиниках. Есть мудрые руководители, которые понимают, что, внеся раскол между врачами и пациентами, проигравшими будут все. Выигравших в этом действии абсолютно не бывает. Кому-то кажется, что сейчас, может быть, народ отвлечется и не будет обращать внимание на другие вещи — я думаю, что это очень утопичная надежда.

Алексей Безымянный:

Если анализировать разные учреждения в регионах – успешные, отличившиеся в хорошем смысле своими нововведениями или реализованными проектами, цифровизацией ли, системой ли контроля качества, другими системами оснащения, может быть, информатизацией и прочим, – мы прекрасно понимаем, что большую роль играет руководитель, лидер. Во-первых, успех дел зависит от того, что он запланирует и как сможет вокруг себя сплотить команду. Традиционно сложилось, что главный врач в России, преимущественно, это практикующий врач. Возьмем даже московские крупные учреждения — мы видим, что главные врачи зачастую и оперируют, и смотрят пациентов, и на телевидении ведут различные программы, как практикующие врачи. Но при этом должность обязывает их быть еще и крепким хозяйственником, и управленцем, и экономистом. В частном здравоохранении, в других моделях здравоохранения в некотором смысле мы, может быть, частично соответствуем – европейским, британским, азиатским моделям, потому что многие сейчас ездят учиться и в Нидерланды брать успешный опыт, и в Сингапур, и в Корею, и так далее. Во многих странах мира главный врач, точнее, их даже может быть несколько, главных врачей, каждый отвечает за свое сугубо медицинское направление, а развитием медицинского центра, клиники, госпиталя занимается команда директоров, совет директоров.

Николай Прохоренко:

Собственники, да, как правило. Там управляет собственник или инвестор.

Алексей Безымянный:

Почему мы такую модель не используем у нас, в России?

Николай Прохоренко:

Хотя бы потому, что у нас доля, которая покрывается такой формой оказания медицинской помощи, именно частниками, очень мала. Она по количеству сейчас приближается к 7, может быть, 9 %, именно участников системы ОМС; все-таки, в ОМС оказывается основной объем медицинской помощи. По объемам даже до 3 % не дотягивает. У нас началось инвестирование в эту область, оно интенсивное, длительное. Инвесторы понимают, что вложенные деньги – крепкие, они не столь быстрые, но они крепкие деньги. Всё равно что хлеб печь — говорят, кто хорошо печет хлеб, еще никто не разорился по-настоящему в мире. Точно так же можно сказать про медицинскую помощь: кто оказывает качественную медицинскую помощь, никто не разорился. Это растущий сегмент рынка, безусловно.

Алексей Безымянный:

Можно сказать, что крупные медицинские центры и сети будут надежными для возврата инвестиций?

Николай Прохоренко:

При правильном управлении. Мы начали с правильного управления. В нём-то и беда. Когда мы, наша группа компаний, партнеры, более 25 лет назад начали заниматься медицинским контентом, начав с книжного издательства «ГЭОТАР» и продолжив современными формами обучения – это и виртуальный пациент, и дистанционная форма как вспомогательная, и тренажеры, и симуляторы, и все другие формы, которые помогают донести медицинские знания до непосредственного потребителя, – мы уперлись в то, что качество медицинской помощи определяется именно фоном, зависит в большей степени от организации, именно от организации управления. Личные ошибки исполнителей на всех уровнях, это и международный опыт в том числе, составляют не более 6 %, а 94 % - это системные пробелы, которые происходят на разных уровнях управления, начиная от заведующего отделением, уровня медицинской организации, и выше, то есть уровень организации самой отрасли и прочее. Поэтому идея создать высшую школу управления организации здравоохранением была продиктована тем, что мы очень захотели создать некий коллектив, пул единомышленников, и передавать то, что пропустили не только через свою голову, но и через сердце, чтобы пытаться как можно больше сделать подвижников с правильной постановкой задач и с правильной системой приоритетов и ориентиров.

Алексей Безымянный:

«Чтобы оставаться на месте, нужно двигаться вперед», - кажется, так Алиса говорила в сказке. Но для того, чтобы двигаться вперед, мы должны понимать, куда мы движемся. Есть определенные векторы, которые заданы министерством здравоохранения, правило четырех «П» и так далее. Какие существуют тенденции и вообще куда нужно двигаться?

Николай Прохоренко:

Тенденции министерством обозначены абсолютно правильно. Нынешнего министра можно много критиковать и критики сыплется много на Веронику Игоревну, но вектор-то абсолютно правильный, потому что она, как врач, прекрасно понимает цену и значимость и правильно написанным клиническим рекомендациям, и правильно организованной маршрутизации.

Алексей Безымянный:

И утвержденным медицинским сообществом, в первую очередь.

Николай Прохоренко:

Созданным медицинским сообществом и утвержденным министерством, потому что легитимность придает министерство. В частности, её личный вклад в создание центров по инсультам, сосудистым центрам, неоценим, если уж говорить. Но возможности и страны в целом, и определенного населения, и состава врачей, и условий, в которых они живут, не позволяют нам идти теми шагами, которыми хочется. Нужно, чтобы всё изменялось. Недаром же бихевиоризм, всё, что связано с принятием наших решений, с длительными изменениями в обществе, здравоохранение наиболее показательное в этом плане. Для того чтобы у нас все получилось так, как в западных странах, нужно, чтобы население, мы говорили уже, прониклось идеей ответственности за собственное здоровье. У нас очень много ребятишек идут в профессию по призванию, я думаю, что большинство, потому что это прекрасная, светлая идея, что тут говорить, безо всяких кавычек. Но человек, проучившись 7 лет, потом потратив денег на язык, на изучение, на дополнительные курсы, на овладение навыками, купив мастер-классы, обучение на рабочем месте, выйдя в практическое здравоохранение, вдруг начинает понимать, что уровень его благосостояния, дохода и возможности карьерного продвижения не зависят от его компетенции, в большей части. Иногда да, самородки пробиваются, есть врачи, кто на слуху. Они, безусловно, личности, которые смогли сделать себя в нашем пространстве. Но основная масса врачей сразу сталкивается с тем, что условия оказания помощи не совсем те, которые написаны в клинических рекомендациях, население, которое вроде бы должно быть ответственным за здоровье, за здоровьем не следит. Приходит поздно, как правило, не следует указаниям врачей, склонно верить в существование волшебной, переливающейся всеми цветами таблетки от всех болезней сразу. Патология развивается 10–15 лет, а вылечить ее надо если не за 3 дня, то за месяц, так и быть. Получается так, что доктор столкнулся практически с неразрешимыми проблемами. Здесь и проблема профессионального выгорания.

Алексей Безымянный:

Но это же проблема не молодого врача.

Николай Прохоренко:

Выгорание начинается через 5 – 7 лет. Сколько ему лет в этом возрасте?

Елена Женина:

Вы хотите сказать, что к 30 годам молодые врачи уже разочарованы в том, чем они занимаются?

Николай Прохоренко:

Конечно, я думаю, что некоторые даже гораздо раньше. Говорят, 5–7 лет, но, может быть и 3. В каких-то больницах 3, в каких-то 7. Где есть наставничество, где есть коллектив, где есть идея и общая цель…

Елена Женина:

Наставничество, коллектив, идея относятся к организации здравоохранения?

Николай Прохоренко:

Они относятся к управлению, однозначно.

Елена Женина:

К управлению. А организаторы здравоохранения – это кто? Врач, управленец, экономист?

Николай Прохоренко:

Это отдельная профессия. Мы же не спрашиваем, кто токарь. Он токарь. Мы не спрашиваем, кто слесарь – он слесарь. Точно так же: кто он? Он управленец, организатор здравоохранения. Вся совокупность навыков и компетенций и характеризует его, как организатора здравоохранения и управленца. Если он не обладает какими-то из навыков – не знает основ экономики, не понимает, что такое клиническая эпидемиология, не знает основ медицинской статистики, если он не понимает основ управления коллективом и роль мотивации, не обладает навыками стрессоустойчивости и лидерской харизмой, – он не является управленцем. Он занимает должность, но он не настоящий, не компетентный, и жизнь доказывает это ему каждый день. Мы начали говорить в отношении того, куда мы идем, какие цели. У нас очень часто страдает целеполагание. Сейчас с целеполаганием на самом верхнем уровне относительно хорошо, потому что главной целью у нас стоит продолжительность жизни, тот самый параметр, именно продолжительность здоровой жизни.

Алексей Безымянный:

Какая цель сейчас по продолжительности жизни?

Николай Прохоренко:

78 лет к 2024 году. Сейчас у нас 72,7 по последним данным. Цель поставлена абсолютно верно, курс на клинические рекомендации правильный, курс на значительное увеличение финансирования по национальным проектам – абсолютно верный. Но, беда в том, что у нас система крайне инертна. Это даже не огромный корабль, это флотилия. Пока вся армада лишь строится в нужном направлении, они еще не плывут в одном направлении. Там еще броуновское движение.

Елена Женина:

У нас же дефицит врачей, дефицит специалистов, отдаленные территории, закрытые территории.

Николай Прохоренко:

С вашей точки зрения, почему сложился дефицит врачей, почему люди сейчас не идут в профессию, благородную, светлую, как мы говорили? Совершенно очевидно. Врач ведь тоже должен обладать определёнными качествами. Он должен всю жизнь учиться, он должен быть интеллигентом в хорошем смысле этого слова. Он должен быть стрессоустойчивым, должен быть очень сочувствующим человеком, обладать эмпатией высочайшего уровня. Еще очень часто он должен быть хорошим рукоделом, потому что это искусство, связанное с манипуляциями, никуда его не денешь. Вся эта совокупность факторов привела к тому, что на Западе и во всех странах поняли, что слой врача, однозначно, должен попадать в верхний слой среднего класса, high middle. Что такое верхний слой среднего класса? Есть денежные измерения, но мне кажется, они совершенно не правомерны, лучше качественное описание. Это человек, который уверен в своем будущем, который имеет благоустроенную квартиру для семьи у себя в городе и за городом участок, который имеет 2 машины на семью, который имеет возможность 2–3 раза в год выехать с семьей за границу, который имеет возможность обеспечить платную медицинскую помощь для своих детей и семьи и дать платное образование. Это характеристика среднего класса.

Алексей Безымянный:

Он должен быть обязательно уважаем среди других людей.

Николай Прохоренко:

Абсолютно точно. Он должен ощущать свою востребованность и подтверждение своей значимости – та самая вершина пирамиды Маслоу.

Елена Женина:

Но мы же не можем дать это человеку, с точки зрения государства мы можем дать только определёнными социальными пакетами.

Николай Прохоренко:

А что дать социальными пакетами? Зарплатой повысили средний уровень дохода медицинских работников, но до среднего класса врач не дотянул. Какой доход должен быть в Москве у врача, чтобы дать то, что я описал?

Елена Женина:

Подождите, мы сейчас про Москву говорим или про Россию, давайте определимся с понятиями.

Алексей Безымянный:

В Москве должно быть 122 000 рублей.

Николай Прохоренко:

122 000 на то, что я перечислил, не дает возможности никак. Доктор должен зарабатывать 500, 700 тысяч, как-то так. Таким образом получается, что врачи стали заложниками. Им вроде бы дали денег, и финансирование увеличили, столько денег тратится на оборудование, большое внимание, а врачи себя все равно не чувствуют средним классом. Не могут они выполнить те требования, которые к ним предъявляются, потому что они не средний класс. Пока эта ошибка и это противоречие не будут устранены, мы ничего не получим.

Алексей Безымянный:

Все очень просто: нужно больше зарабатывать денег и иметь возможность обеспечивать свою семью, - к пирамиде Маслоу. Николай, я попрошу вас анонсировать конгресс, рассказать коротко в течение 1–2 минут, что интересного будет, почему стоит прийти на конгресс «Организация здравоохранения 2019».

Николай Прохоренко:

Очень интересная площадка, она существует уже давно. Многолетний, уже традиционный конгресс, который мы стараемся сделать интересным для большинства экспертов, для большинства опинион-лидеров, руководителей нашего здравоохранения. Он отличается тем, что на нём никогда не бывает одной тематики. Всегда затрагиваются темы, которые мы, в частности, считаем наиболее актуальными для системы нашего здравоохранения в каждый из лет. В нынешнем году главной темой являются национальные проекты и всё, что с ними связано. Цели поставлены амбициозные, таких целей еще не было.

Елена Женина:

Да, через 3 года нужно завершить цифровизацию, сказал Алексей.

Николай Прохоренко:

Да, цифровизацию в том числе. Поэтому выделенные деньги не должны пропасть даром. Речь даже ни в коем случае не идет об «украсть», а речь идет о том, что они должны быть эффективно использованы на выделенные направления и цели. Обычно важные цели рассматриваются в первый день конференций и конгрессов, но нынче национальные проекты перенесены на 25-ое из-за оргвопросов Минздрава. 25-го будет официальный и государственный блок, а первый день конгресса пройдет под эгидой управления лучших практик и качества медицинской помощи, и оптимальных IT-решений. Также правовые взаимоотношения, и медицинские, все аспекты. Поэтому мы собираем отдельные сессии, которые будут идти в параллели. Их потом можно будет посмотреть участникам по регистрации, а для остальных мы просмотры, как правило, открываем через год. Сейчас многие люди смотрят с опозданием на год, но от этого актуальность не теряется. Но мы очень любим, когда люди к нам приходят живьем, потому что это отличная дискуссионная площадка, по признанию многих участников, когда есть возможность обменяться мнениями не только с трибуны, но и в перерывах, когда можно услышать точки зрения людей, которые задают тон отдельным направлениям, возглавляют огромнейшие успешные коллективы, причем, связанные не только с государством, но и с частным бизнесом, связанные с производством товаров для медицины и продукции, услышать людей, которые принимают или влияют на политические решения в нашей стране. Мы всегда с очень большим удовольствием ждем вас, представителей средств массовой информации, профессиональных, потому что профессиональных журналистов, как вы, как Vademecum, в частности, «Медвестник», не так-то много. Поэтому всегда приятно говорить с профессионалами своего дела, тем более, по таким тонким вопросам. Будет сессия, связанная с взаимоотношением врач – пациент, мы пытаемся собрать все стороны: и регуляторов со стороны государства, и участников оказания медицинской помощи с той и с другой стороны, и юристов, и силовиков, в частности. Мне кажется, что тема слишком горячая.

Елена Женина:

Спасибо, Николай! Спасибо большое за то, что вы пришли сегодня к нам. Успехов в проведении и успехов в решении.

Николай Прохоренко:

Спасибо вам, спасибо!

Алексей Безымянный:

Спасибо! Я напоминаю, что нашу программу можно просмотреть в записи или отправить своим друзьям и знакомым, выложить в Фейсбук и другие средства социальной активности.

Это была программа «Терапевт рекомендует». С вами были Елена Женина и Алексей Безымянный. В гостях у нас был Николай Прохоренко.