Организация урологической службы в больнице РПЦ

Денис Мазуренко:

Добрый день, уважаемые друзья! Очередной выпуск передачи, посвященный урологии. Сегодня мы пригласили в гости друзей из клиники Святителя Алексия, называется «Центральная клиническая больница Московской патриархии». Заведующий хирургическим отделением Игорь Дизенгоф, мой однокурсник, и Даниил Тузов, мой однокашник, соратник из Боткинской больницы, уролог, кандидат наук. Очень опытные специалисты в своих направлениях. Спасибо большое, что вы откликнулись.

Очень интересное направление – клиника, которая относится к патриархии, у кого-то сразу же с учетом политических вопросов вызывает отторжение, кого-то, наоборот, восхищается, кто-то считает, что ты туда зайдешь, и тебя там заставят молиться. Третьи думаю, если мусульманин или иудей, тебя выкинут оттуда с позором, а то и побьют. Очень много всяких глупостей вокруг этого вопроса. В западных странах, в Европе, Америке, образование и медицина давно являются приоритетом различных религиозных организаций. Они не делят пациентов, не делят врачей по кастам. В прошлой передаче я рассказывал докторам историю, как я учился в Лонкайлонском еврейском госпитале, меня даже ни разу не спросили, почему, когда я переодевался, у меня крестик православный висит. Там лежали пациенты и мусульмане, и христиане, и атеисты, также врачи различные. В силу своей урологической жизни я столкнулся с нашим однокурсником, другом, Алексеем Заровым – главным врачом, с чьей легкой руки сейчас эта больница начала активно развиваться. Я хочу передать слово Игорю, который расскажет об истории больницы.

Игорь Дизенгоф:

Эта больница – идеальный вариант, когда богатые люди, в данном случае купцы, вкладывают деньги в благотворительность, здравоохранение, лечение больных. Так оно и должно быть. Во всем мире так, у нас, к сожалению, не всегда так.

Денис Мазуренко:

У нас до революции все больницы были основаны кем-то?

Игорь Дизенгоф:

Совершенно верно, и наша больница одна их таких больниц. Она была основана купцами Медведниковыми больше 115 лет назад, образовалась богадельня для помощи самым малообеспеченным слоям населения. После революции сформировалось полноценное лечебное учреждение – больница. До 1992 года называлась 5-ая больница комитета здравоохранения города Москвы.

Денис Мазуренко:

Относилась к Москве, было рядом 2 больницы, с одной стороны Первая Градская, практически напротив друг друга.

Игорь Дизенгоф:

В 1992 году комитетом здравоохранения больница была передана на баланс Русской Православной Церкви. Значимых изменений, связанных с тем, что больница стала ведомственной, не произошло. В больнице появился попечительский совет, который следил за ее устройством. Совет возглавляет Патриарх. До сих пор больница находится под присмотром Патриарха. Несмотря на то, что больница ведомственная, оказывает помощь в рамках системы ОМС, точно так же, как любые городские больницы.

Денис Мазуренко:

Вы и в ВМП сейчас хотите входить по целому ряду направлений?

Игорь Дизенгоф:

Уже вошли. Скорая помощь может к нам привезти больного, к нам можно обратиться по направлению из поликлиники, просто прийти к нам.

Денис Мазуренко:

Есть приемное отделение, экстренная помощь?

Игорь Дизенгоф:

Да. Есть клинико-диагностический центр, наша собственная поликлиника, куда можно прикрепиться.

Денис Мазуренко:

В принципе, не отличаетесь от любой хорошей московской городской больницы.

Игорь Дизенгоф:

Мы отличаемся тем, что у нас есть попечительский совет, в больнице есть 2 храма. Если скорая помощь привезла, абсолютно все равно – православный, мусульманин, никакого значения не имеет.

Денис Мазуренко:

У вас нет получше палат для православных, для католиков похуже?

Игорь Дизенгоф:

Нет. Разумеется, так как больница ведомственная, то у нас в больнице лечится духовенство.

Денис Мазуренко:

Так же, как в железнодорожной железнодорожники лечатся, водники в водных.

Игорь Дизенгоф:

У нас духовенство. Встретить во дворе больницы священника в подряснике или монахиню, или лежать в одной палате со священником в порядке вещей. Вы никогда не поймете, что вы лежите в особенной больнице.

Денис Мазуренко:

В распорядке нет молитвы в обязательном порядке?

Игорь Дизенгоф:

Нет.

Денис Мазуренко:

Недавно знакомая девочка из знакомой семьи ездила в католический лагерь во Франции, все было хорошо, но по утрам заставляли молиться. Она говорит: «Я не католичка, я православная». Ей говорят: «Неважно, все равно молись».

Игорь Дизенгоф:

Обычная хорошая больница и очень теплая.

Денис Мазуренко:

Я часто там бываю, немного помогаю развивать урологическое направление, которое для больницы является новым. Консультанты были, а чтобы оказывать высокотехнологичную серьезную помощь, не было.

Игорь Дизенгоф:

Только в августе мы вышли на уровень оказания ВМП, и сейчас урология усиливается с Вашей помощью, с помощью наших специалистов сформирован довольно мощный центр урологии.

Денис Мазуренко:

Даже с приходом опытных специалистов без хорошего оснащения нельзя оказывать высокотехнологичную помощь. Важно правильно провести диагностику, прежде чем назначить правильное лечение. Какими возможностями располагает больница РПЦ?

Даниил Тузов:

Достаточно широкий спектр, весь набор услуг существует, начиная от старта – это ультразвуковая диагностика, аппарат последнего поколения, он доступен.

Денис Мазуренко:

КТ (компьютерный томограф)?

Даниил Тузов:

Изначально ультразвук. Человек приходит, достаточно простой путь госпитализации. Безусловно, не один ультразвук, у нас есть экспертный аппарат. Человек с входа может быть осмотрен урологом за короткое время, никаких задержек.

Денис Мазуренко:

У вас очень хороший УЗИ-диагностик, важно иметь такого специалиста. Современный компьютерный томограф не так давно появился, была проблема. Компьютерный томограф 64/128 срезовый?

Игорь Дизенгоф:

Да, очень хороший, с возможностью реконструкции и сосудистого режима.

Денис Мазуренко:

МРТ?

Игорь Дизенгоф:

МРТ у нас есть, если есть необходимость, то МРТ мы выполняем.

Денис Мазуренко:

МРТ не самый новый, но для ваших задач вполне обеспечивает. Для онкоурологии он не подходит, но при онкологии простаты редко бывает ургентная ситуация. Пациент может поехать в другие места и сделать по договоренностям. Экстренная диагностика – это идет речь о компьютерной томографии, если мы берем хирургию. Если нейрохирургия, то внутритестового хватает, чтобы поставить диагноз, если на какие-то вопросы не ответила компьютерная томография.

Касаемо других методов диагностики. В июне пришло оборудование, мы долго его ждали, оснащение в основном ведущих немецких брендов. Какие сейчас возможности делать операции? Урология состоит из целого ряда аспектов, это и женская урология, и мочекаменная болезнь, и аденома, андрология, онкоурология. По онкоурологии у нас есть очень хорошие связи. Доктор Воробьев, заведующий онкоурологией, никогда не отказывает и помогает. Также большой опыт работы с академиком Лораном и профессором Лукьяновым в Боткинской больнице. Сколько Вы выполнили совместного удаления простаты по поводу рака?

Даниил Тузов:

Большое количество, но это отдельная тема для разговора.

Денис Мазуренко:

Такое сложное направление, но пока я думаю, к этому придет. У вас встречаем ведущих онкологов и людей, которых просто так на улице не встретишь. Мне нравится эта больница, с одной стороны, врачебное свободомыслие, где человек может не задумывается о прессинге со стороны начальства. Я как-то заехал к Алексею, мы шли по коридору, и кто-то мимо проходил из приемного отделения, и когда узнал, что я уролог, сказал, что можно он посмотрит УЗИ, там какой-то бедолага поступил, у него яичко опухло, Заров смутился, я говорю: «Нормально, давайте посмотрим». Посмотрели, дали записи, они со слов все записали, нет проблем. Можете представить, в той же Боткинской больнице встретить главного врача очень трудно. У вас действительно очень здорово. Подойти к главному врачу и вежливо, но настойчиво что-то попросить, что сейчас необходимо, это нормально.

Игорь Дизенгоф:

Это очень помогает в работе. Если есть необходимость, нам идут навстречу, приглашают любых специалистов, в свою очередь и нам специалисты идут навстречу. Здесь все организованно, любого сложного пациента можем проконсультировать, обследовать, получить рекомендации по лечению от лучших ведущих специалистов, в том числе и по урологии.

Денис Мазуренко:

Какую помощь вы сейчас можете и готовы оказывать и даже начали? Я знаю, что запускаете высокотехнологичную операцию.

Даниил Тузов:

С учетом приобретенных инструментов, необходимого оборудования сейчас есть возможность выполнения операций при мочекаменной болезни, при камнях в почках, камнях в мочеточниках. Имеется тулиевый лазер последнего поколения, набор инструментов для выполнения чрескожного удаления камней, миниперка. Также с учетом наличия лазера можно выполнять малоинвазивные операции на предстательной железе, имеется в виду и иннуклиации.

Денис Мазуренко:

Можно делать операции при простате любого объема. Раньше все равно мы упирались в объем: кто-то говорил 80, 100, кто-то 120 кубов. Но если большая простата, то лучше делать открытую операцию. Появление лазерной технологии, современных эндоскопов немаловажно, очень хорошая стойка.

Даниил Тузов:

Arthrex Full HD 4К 3D. Все, что нужно нашим докторам, специалистам.

Денис Мазуренко:

Современные ксеноновые осветители очень мощные, больше 300 люмен.

Игорь Дизенгоф:

Налобные Dr.Kim.

Денис Мазуренко:

Микроскопа еще нет?

Игорь Дизенгоф:

Не все сразу.

Денис Мазуренко:

Эти операции уже не те, которые делаются в большинстве клиник России. Даже чрескожные операции нестандартные, когда ставится перкутанное удаление. Раньше считалось, лучше бы проколоть сантиметровую дырочку в почке и удалить камень, чем делать разрез. Сейчас делаем дырочку 3-4 мм так, что кровотечения практически не будет. Да, придется повозиться побольше, но для этого появились новые современные лазеры. Тулиевый лазер обладает невероятным режимом до 1600 импульсов. Это режим дастинга, то есть распыления. Камень даже не надо вытаскивать, он выпаривается и превращается в пыль, для этого не надо большой дырочки. Кардиохирургии у вас нет пока?

Игорь Дизенгоф:

Нет. У нас есть сердечно-сосудистая хирургия, мы занимаемся крупными периферическими сосудами.

Денис Мазуренко:

Флебология в основном?

Игорь Дизенгоф:

Флебологией занимаемся. Радиочастотная облитерация сейчас современный и актуальный метод лечения варикозной болезни.

Денис Мазуренко:

Тулиевым лазером можно поработать, светодиоды используют в основном. В клиниках, в которых проводится стентирование сердца, появляется огромное количество пациентов на антикоагулянтах, которым нельзя никакие методы применять. Эти малоинвазивные методики являются крайне опасными. Например, стандартная трансуретральная резекция аденомы простаты рискованна, она достаточно кровавая. Обычно чрескожное удаление камня тоже несет большие риски. Тулиевый лазер хорош в плане пациентов с высокими рисками кровотечения, потому что он формирует надежные тромбы. Он уступает гольмиевому лазеру по обработке ножек. Эти 2 технологии, конкурирующие между собой. Для пациентов, принимающих коагулянты, с компрометированными осложненными и с риском кровотечения предпочтительнее тулиевая технология, это первое.

Второе, крупные камни почек у этих пациентов вообще нельзя, все фистулы у большинства пациентов были после стандартных перков. Хотя описаны фистулы и после пункции иголкой, все может быть у пациентов. Но доказано, чем меньше диаметр, тем меньше осложнений. Для этих пациентов располагают технологии миниперк и ультра-миниперк, для которой закуплены миниатюрные наборы. Маленький диаметр наружной трубочки, внутри которой находится микроскопическая видеокамера, как волосок, в 200-300 микрон волокно лазера, подается жидкость, и при необходимости микрощипчики или корзиночка, которая захватывает. Оснащение непростое, достаточно хрупкое, дорогое. Вы пошли в ОМС и ВМП. ОМС и ВМП покрывает расходы. Расходка и инструментарий очень дорогин. Какие сейчас возможности в хирургии, гинекологии и других направлениях в клинике?

Игорь Дизенгоф:

Возможностей много, особенно много возможностей у смежников – урологических, гинекологов и проктологов. Выполняется большое число разнообразных операций гинекологами, все операции лапароскопические, это и влагалищная ампутация матки, и расширенная экстирпация с придатками. Наша большая смежная проблема – это опущение органов, недержание мочи.

Денис Мазуренко:

Операция Берча.

Игорь Дизенгоф:

Это делают и проктологи, и гинекологи. Хирургия самая разнообразная, в том числе ВМП, мы делаем реконструктивные операции на толстой кишке, занимаемся опухолями толстой кишки. Мы делаем весь стандартный набор экстренной хирургии, ущемленные грыжи, острые аппендициты, все, что привозит Скорая помощь. Мы делаем плановые операции при гигантских грыжах, в том числе послеоперационных вентральных, все лапароскопически. Весь объем абдоминальной хирургии мы делаем, операции на поджелудочной железе при хронических панкреатитах.

Денис Мазуренко:

Онкологию сами делаете и много приглашаете.

Игорь Дизенгоф:

У нас есть такие лидеры российской хирургии, которые в особо сложных случаях приезжают, участвуют в операциях, сами оперируют. Вся современная хирургия в нашей больнице представлена: и проктология, и гинекология, и урология.

Денис Мазуренко:

С приходом Алексея Зарова начала сильно развиваться и артроскопия. Помимо того, что он главный врач, он травматолог, артроскопист. Ортопедией он занимается или нет?

Игорь Дизенгоф:

Да. Очень сильное травматологическое отделение, с центром хирургии кисти, реконструктивной пластической хирургии, и очень сильные специалисты. Каждый день 5-6 эндопротезирований тазобедренных, коленных суставов, артроскопия любых суставов, пластическая хирургия. У нас работают довольно известные в Москве травматологи-ортопеды. Валентина Анатольевна Калантырская – руководитель центра хирургии кисти, которая приехала к нам из Ярославля. У этих специалистов есть сформированные потоки больных и реноме, к ним пациенты идут.

Денис Мазуренко:

Достаточно сильная неврология и паллиативная помощь.

Игорь Дизенгоф:

Одно из главных достижений нашей теперешней администрации то, что больница возвращается к тому, чем она должна была заниматься, если она все-таки ведомственная, – уход за самыми тяжелыми пациентами.

Денис Мазуренко:

От которых все отказываются, которые никому не нужны, которые не могут находиться дома.

Игорь Дизенгоф:

В больнице открыто 2 паллиативных отделения. Одно федерального уровня, другое...

Денис Мазуренко:

Хоспис.

Игорь Дизенгоф:

Хоспис – это немножко другое, но в понимании обывателя да. Есть выездная служба по уходу за пациентами с БАС, это самые тяжелые пациенты. В этих паллиативных отделениях проявляются доброта и милосердие.

Денис Мазуренко:

Вы и БАСом занимаетесь, это же тяжелейшая патология, несчастные люди, которые внутри живут, а снаружи не могут шевелиться.

Игорь Дизенгоф:

Сформирована служба, в том числе и выездная. Эти пациенты не одиноки, стайками вьются наши сестры милосердия, наши патронажные сестры-волонтеры.

Денис Мазуренко:

Я хочу людей отвлечь от каких-то глупостей, политических амбиций, наветов и сказать, что есть места, где религия, и в данном случае наша основная религиозная организация в России, имеет свою больницу. Придет время, и где-то будут открываться больницы, где люди могут проявить милосердие. Хочу обратиться к людям, которые хотят помочь. Совсем необязательно строить дополнительно храмы, может быть, их уже хватает, чем медицинской высокотехнологичной помощи нашим людям. Еще много чего надо покупать, это касается не только этой больницы, хотел бы, чтобы люди помогали всем больницам по России.

От себя добавлю, что я путешествую по России много лет, в большей половине регионов России я проводил обучающие операции. Я способствовал появлению современной эндоперкутанной хирургии в Ярославском регионе. Огромное количество регионов, где люди хотят чем-то заниматься, у них есть желание, но практические нет оборудования, они получают осложнения из-за того, что чего-то не хватает, и больница не может купить, либо нет денег, либо тарифы совсем маленькие, и такого очень много. В то же время обычная ситуация: рядом стоит ведомственная газпромовская, сбербанковская, эпловская больница, где нет больных, потому что ценник завышен, и там стоят последние стойки, эндоскопы, где сидят доктора, которые ничего не делают. Поэтому у меня крик души. Сейчас пришло время помогать больницам с аппаратурой, помогать врачам. Специалисты лабораторной диагностики также запросят улучшения. Паллиативная сфера – крайне важная помощь, эти люди постоянно нуждаются в огромном количестве расходных материалов, сменных катетеров, прокладок, нагревающих матрасах. Если в Москве появится рядом исламская больница, рядом иудейская больница, буддийская, будет только здорово. Все религии между собой на высоком уровне что-то делят, а на базовом уровне все ведущие религии в мире несут светлый посыл и настаивают на вере в единого Бога.

Даниил Тузов:

Помощь должна быть оказана всем и на любом уровне.

Денис Мазуренко:

Условия очень хорошие, больница хорошо отремонтирована, чистая, алмазами не выложена, но на хорошем уровне, выглядит современной. В операционной очень чисто, и все расходные материалы вы активно используете, отошли от многоразовых тряпочек, все одноразовое, закупается наборами, комплектами. Это чистый прагматизм, потому что удобно.

Человек решил обратиться, как он может к вам попасть? Если экстренно, он кровит, понятно, что его возьмут, экстренная помощь, всегда есть дежурный хирург, всегда окажет помощь. Если экстренно нужен уролог, позвонят Даниилу или другим докторам, которые на связи, и их вызовут. В плановом порядке ему нужно госпитализироваться, можно ли попасть на прием? Что с собой нужно иметь? Полис ОМС только Москвы или области, или любого региона России? Все равно оплата должна идти, кто-то за человека должен платить, ОМС или квоты Минздрава, или бюджетные деньги.

Даниил Тузов:

Так как мы оказываем помощь по ОМС, человек, имея на руках паспорт гражданина Российской Федерации, имеет право на оказание помощи.

Денис Мазуренко:

Человек с любым полисом, из любого региона может прийти?

Даниил Тузов:

Совершенно верно.

Денис Мазуренко:

Ему нужно иметь направление, или может просто прийти, зная, что у него аденома простаты или повышен онкомаркер ПСА, или камень в почках?

Даниил Тузов:

Может прийти на консультацию.

Денис Мазуренко:

Не потребуют справку в регистратуре, не скажут: «Идите за справкой 058/у или 605, пока не соберете список, мы Вас не возьмем»?

Даниил Тузов:

Есть разные варианты госпитализации, есть часы приема, пациент записывается через регистратуру.

Денис Мазуренко:

Все в интернете можно найти?

Игорь Дизенгоф:

Да, есть сайт, у 3-х отделений есть свой Фейсбук: «Первая Хирургия ЦКБ Св.Алексия», «Паллиатив ЦКБ Святителя Алексия» и «Травматология и ортопедия».

Денис Мазуренко:

Сейчас формируется центр урологии.

Даниил Тузов:

Будем очень рады сотрудничеству. Пациент может спокойно прийти и записаться на прием к урологу через регистратуру или завести амбулаторную карту.

Денис Мазуренко:

Огромное количество больниц оказывает бесплатную помощь, еще вначале мне Алексей Юрьевич сказал, что у нас принципиально оказание помощи идет бесплатно. Даже в городах запись в очередь, очень трудно попасть иногда. В Москве появляются новые центры, через 1-2 года там будет стоять очередь, на данный момент пока очереди нет. Сейчас имеет смысл сказать, что есть приходы. В приходе, даже если у человека нет денег, все, что надо – это взять билет на поезд и приехать.

Даниил Тузов:

И иметь паспорт.

Денис Мазуренко:

Либо позвонить и обратиться. Я думаю, есть форма, например, отослать документы по Email или по почте.

Даниил Тузов:

У нас есть почта у больницы, куда можно отправить письмо, и это письмо будет передано в соответствующее отделение. Есть телефон: (8 985)-305-30-54. Этот телефон начинает работать в 8:00 и заканчивает в 16:00 часов по московскому времени. По этому телефону можно сказать, чтобы пригласили уролога, никаких проблем нет.

Денис Мазуренко:

Я разговаривал со священником хутора Вертячий, несколько раз в году я езжу туда на базу, на рыбалку, хутор маленький, там небольшая церковь, по воскресеньям на службу приходят 15-20 человек. Появляются люди, которые болеют, батюшка обычно уже знает, у кого что болит, особенно про мужчин, и сами батюшки болеют, я их лечил, мужчины старшего возраста – наши пациенты рано или поздно, как и мы сами. Был момент, мы отправляли на Иваньковское шоссе, центр Минздрава. В приходе денег нет, но кто-то из владельцев баз оплачивал человеку билет на поезд, понятно, что не бизнес-класс. Человек приехал, мы его полечили, прооперировали, он вернулся обратно. Это очень здорово! Сейчас есть направление не просто в какую-то больницу, есть возможность быть направленным в свою профильную больницу. Я рекомендую развивать это направление, у вас же неисчерпаемые ресурсы.

Игорь Дизенгоф:

Больница уже начала внедрять. Около года назад был отправлен в командировку доцент кафедры хирургии. Нужно сказать, что на базе больницы несколько кафедр, это настоящее клиническое учреждение: кафедра хирургии Российского государственного медицинского университета, кафедра акушерства и гинекологии Российского государственного медицинского университета, кафедра травматологии и ортопедии и кафедра неврологии. То есть 4 кафедры имеют базу, и весь состав принимает участие в лечении. Около года назад Алексеем Юрьевичем был направлен в командировку доцент кафедры хирургии, один из наших ведущих докторов Георгий Александрович Варич в относительно отдаленный регион, в Мордовию, Саранск, и проводил там консультации. Была миссионерская поездка, и Георгий Александрович сопровождал одного из иерархов, и больные напрямую оттуда к нам.

Денис Мазуренко:

Из Института урологии ездили в Воронеж и пополняли количество койко-мест пациентами, пациенты получали высокотехнологичную помощь.

Игорь Дизенгоф:

Мы занимаемся и москвичами, москвичей много, но последние годы происходит рост количества пациентов из регионов.

Денис Мазуренко:

Трудно конкурировать с московскими больницами. Во-первых, в Москве уровень медицинской помощи в городских больницах сильно растет, и аппаратура закупается, и врачи, и образование в Москве серьезное. В той же урологии, Дмитрий Юрьевич Пушкарь, который постоянно проводит школы, эти школы построены на гайдлайнах, на рекомендациях европейских, российских. Люди, которые даже не читают, подтянулись на какой-то уровень, друг за другом. Поэтому в Москве не стоит ориентироваться полностью на москвичей. Русская православная церковь – это даже не Россия, это огромное количество приходов, даже в Японии большой приход, 200 000 православных. Там был священник, которого очень любили японцы, в начале XX века, за ним пошли очень много людей, до сих пор там к православию относятся с любовью. Пленные, которые там оставались и женились. Организация Русской православной церкви имеет более 1000 лет. Спасибо большое за эфир! Ждем всех на лечение. До свидания!