Как правильно стареть?
Геронтология
Юлия Каленичина:
Здравствуйте, дорогие друзья! Вновь в эфире программа «Точка приложения» и с вами мы, ее ведущие, Оксана Михайлова и Юлия Каленичина. И сегодня мы говорим о здоровье пожилых людей. Гость нашей программы Вера Ростиславовна Шастина – главный врач Госпиталя ветеранов войн №2, кандидат медицинских наук, доцент кафедры общественного здоровья и здравоохранения Сеченовского университета. В последнее время очень популярна тема здоровья пожилых людей, что такое гериатрия и чем эта наука занимается?
Вера Шастина:
Многие века люди мечтали о бессмертии, но в какой-то момент все-таки поняли, что изобрести эликсир бессмертия невозможно. Мы бы тогда столкнулись с еще большими проблемами на нашем Земном шаре. Тем не менее, многие люди в течение последних 100 лет думают о том, как же сделать так, чтобы человек жил дольше. И существует такая наука – геронтология, которая изучает биологические и социальные, психологические аспекты старения, изучает различные теории старения. Это междисциплинарная наука. Гериатрия – составная часть геронтологии, которая занимается тем, что изучает заболевания, сопряженные с пожилым возрастом, и помогает людям жить дольше, но не просто жить дольше, а качественно жить дольше.
Оксана Михайлова:
Гериатрия от терапии отличается тем, что тот же самый врач, но который больше заточен на людей старшего возраста?
Юлия Каленичина:
Со ссылкой на возраст.
Вера Шастина:
Но мы же не удивляемся тому, что наших детей и внуков лечат педиатры. В детском возрасте есть свои и физиологические, и психологические особенности, и люди, которые учатся врачевать детей, учатся на специальных педиатрических факультетах. А что касается пожилого населения...
Юлия Каленичина:
А какой возраст – пожилое население?
Вера Шастина:
Старше 60 лет. От 60 до 74 лет – пожилой возраст, старше 75 лет – старческий возраст. Читай приказ №1067н, новый, свежий, от декабря 2019 года, который дает это возрастное уточнение. Но, опять же, все очень относительно. Есть люди, которые стареют раньше, а есть люди, у которых биологический возраст гораздо моложе, чем возраст по паспорту, и наоборот, есть люди, в 40 лет при определении биологического возраста которых можно уже схватиться за голову и начать лечить, потому что это полиморбидный, то есть это пациент, который имеет несколько хронический заболеваний.
В Москве достаточно хорошо поставлена история с помощью таким людям, которые имеют несколько хронических заболеваний, в поликлиниках. Это выделенные специальные кабинеты. И люди не стоят в общей очереди, а приходят к этим врачам. Именно этих врачей, равно как и врачей общей практики, обучили такому предмету, как гериатрия, что очень важно, потому что все равно преобладают люди пожилого возраста. С возрастом люди обрастают хроническими заболеваниями. И в поликлиниках есть патронажная помощь для таких пациентов. Но важно еще, чтобы у этих людей была возможность лечения в стационаре, где бы им проводилась профилактика возраст-ассоциированных заболеваний. А кого отправлять в стационар? Здесь очень важно проводить комплексную гериатрическую оценку и, выявляя пациентов со старческой астенией, давать им направление из поликлиники на те койки, которые у нас есть в госпитале, есть в Первом госпитале, в Третьем госпитале, у моих коллег.
Оксана Михайлова:
У нас их три в Москве?
Вера Шастина:
Три госпиталя для ветеранов войн. У нас самое большое отделение, 135 коек. Мы открыли это большое отделение 1 июля 2019 года, и оно пользуется достаточно большим спросом. К нам направляют людей из поликлиник, и мы помогаем нашим пациентам перейти на немножко новое качество жизни. Мы помогаем им с подбором лекарственной терапии. Мы помогаем им с оценкой их физических возможностей, даем определенные рекомендации, что очень важно, потому что люди, перешагнув некий возрастной барьер, нуждаются в дополнительных рекомендациях.
Оксана Михайлова:
У вас Госпиталь ветеранов войн. Возрастные люди – это основной контингент, а есть же люди более молодого возраста, другие войны, они тоже являются вашими пациентами?
Юлия Каленичина:
Других войн, не только Великой Отечественной войны.
Вера Шастина:
Конечно. Это участники боевых действий, лица, приравненные, участники ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, члены семей. У нас достаточно широкий контингент. В последнее время, еще при открытии этих гериатрических отделений, нашим контингентом стали и возрастные пациенты, независимо от того, принимали они участие в боевых действиях или нет. И плюс мы очень активно сейчас работаем со станцией скорой и неотложной помощи. Мы открыли госпиталь в круглосуточном режиме для приема больных по профилю гнойной хирургии, терапевтические профили. Мы принимаем 3 дня в неделю до 23 часов, остальное время в часы с 9 до 20, то есть мы по профилю «травматология» тоже работаем со скорой помощью. Это все нацелено на тот контингент, который старше 60 лет. Женщины старше 55 лет, мужчины старше 60 лет.
Юлия Каленичина:
Их могут не только как ветеранов привезти, а просто как возрастных людей по скорой помощи?
Вера Шастина:
Да, абсолютно.
Юлия Каленичина:
Что такое комплексная геронтологическая оценка? Что она в себя включает?
Вера Шастина:
Есть стартовый тест «Возраст не помеха». Он состоит из 7 основных вопросов. Здесь доктор определяет наличие или отсутствие одного из основных гериатрических синдромов – синдрома старческой астении. Их всего более 85, разные авторы дают разную оценку. Но здесь очень важный момент – определить, есть ли у человека потеря веса, есть ли у человека изменения настроения, случаются ли у него падения, травмы, что у него со зрением, со слухом, есть у него недержание мочи, нет недержания мочи. Буквы, заключенные в этом названии теста, напоминают доктору, что нужно проверить. И если человек не набирает баллов по этим вопросам, то есть он на все вопросы отвечает отрицательно («Я не падаю», «У меня хорошее настроение», «Я не потерял в весе», «Я нормально вешу», «Слышу»), тогда это 0 баллов, и у человека нет этого синдрома. 1-2 балла – это уже нас настораживает. 3 и более балла – мы уже готовы положить к себе на геронтологическую койку и с этим человеком работать, для того чтобы подобрать ему лекарственную терапию. Ведь все исследования лекарственных препаратов обычно проводятся с людьми трудоспособного возраста. И если мы понаблюдаем за нашими пожилыми людьми, мы видим, что они буквально горстями употребляют медикаменты, которые им выписывают узкие специалисты во время визитов к ним. Кардиолог выписывает это, невролог это, офтальмолог это. В итоге получается горсть таблеток, полипрагмазия, то есть излишняя выписка лекарств.
А у пожилых другая физиология, у них другие способности выделительной системы. Почки, печень работают по-другому. Есть специальные тесты, которые позволяют определять, насколько нужно или не нужно в пожилом возрасте принимать разного вида медикаментозные препараты, насколько они синергичны, или они вызывают отрицательное воздействие на организм человека. А гериатры знают эти вещи. И у пожилых людей особая фармакокинетика лекарственных препаратов, и это тоже одна из причин, по которым мы подбираем пациентам специальное лечение. Иногда приходят к нам пациенты из поликлиники и говорят: «Вы знаете, у меня все время вот такое высокое давление. Как мне не могут подобрать адекватную гипотензивную терапию?» А иногда мы думаем: а нужно ли еще более снижать это артериальное давление? Возможно, для этого конкретного пациента в его возрасте мы подберем такую терапию, в которой он будет себя чувствовать достаточно бодрым для того, чтобы вести активную жизнь.
Юлия Каленичина:
Давайте посмотрим короткий видеосюжет по этой оценке.
- Хорошо. Сейчас по моему сигналу нужно будет спокойненько идти. Итак, приготовились?
- Отлично! Хороший ход. Глеб Николаевич, Вы знаете, что это за прибор?
- Молодец! Здесь что нарисовано?
- Слушайте, Вы все тесты у нас пройдете сейчас.
Оксана Михайлова:
Вера Ростиславовна, расскажите о современных технологиях гериатрии.
Вера Шастина:
Если мы обратимся к последнему приказу (№1067), это использование и цифровых технологий, и телетехнологий. И мы над этим сейчас очень активно работаем, потому что мы прекрасно понимаем, что пожилые люди не всегда мобильны. И для нас было бы прекрасным выходом из положения, если бы мы могли объединять аудиторию и проводить специальные занятия, тренинги, рассказывать, отвечать на вопросы – для этого совершенно не обязательно людям приходить, то есть давать консультации, – это то, над чем мы сейчас активно работаем. И мы обязательно это воплотим в жизнь.
Вторая история, она немного не по приказу, но мы же понимаем, что для того чтобы заинтересовать человека и ему хотелось жить дольше, должны быть какие-то стимулы. Я тут всегда вспоминаю свой каждодневный визит в отделение реанимации, когда после операции лежат пожилые пациенты, и которые скорее просятся выписаться домой, потому что у 100-летнего дедушки у правнука свадьба, а летчица, которой 102 года, избавилась от камней в почках, и у нее тоже неотложные дела дома. Стимулы должны быть обязательно. Должны обязательно образовываться новые нейронные связи. Человек должен все время получать новую информацию и картинки. Как и в детском возрасте, у человека должна продолжать развиваться мелкая моторика, потому что это тоже очень серьезно влияет на его состояние, на его когнитивные функции.
И поэтому к нам пришла в головы такая мысль: а почему бы не воспользоваться современными технологиями? Я говорю сейчас о шлемах виртуальной реальности. Сразу оговорюсь, это не входит в порядок лечения старческой астении и не определен никакими приказами. Но очень осторожно, с помощью медицинских психологов, учитывая все противопоказания, только при наличии информированного добровольного согласия и только тем, кто хотят, дают возможность использовать эти шлемы, проводные и беспроводные, для того чтобы наши пациенты покоряли Эверест, для того чтобы наши пациенты путешествовали по Лувру, Эрмитажу, рисовали картины Шишкина. И эффект совершенно потрясающий. Во-первых, у них появляется огромное желание повторить эти сеансы. Во-вторых, они говорят о том, что когда они выпишутся, они обязательно внукам, правнукам расскажут, что они одевали эти шлемы виртуальной реальности и как это здорово. И самая главная наша медицинская цель, и я знаю, что это используется и в медицинской реабилитации широко, – это использование мануальных пультов управления, с помощью которых они рисуют, ставят флагштоки, борются с акулами. Вот такая дозированная эмоциональная художественная нагрузка – это просто прекрасно.
Юлия Каленичина:
Пациентам нравится это?
Вера Шастина:
Очень.
Оксана Михайлова:
Мы подготовили специальный видеосюжет про эти шлемы.
- Даже листья сбил. Кошмар! Хулиган!
-Наверх посмотрите. Еще потолок к тому же разгромил.
- Это очень интересно. Неожиданное решение. А сачка нету – бабочек поймать?
- Посмотрите, куда захотите бросить.
- Ну, ребята, вы даете. Простудишься, понимаешь.
- А теперь мы уже с вами находимся непосредственно, участники.
Юлия Каленичина:
Замечательный сюжет. У человека глаз горит.
Вера Шастина:
Возраст, на самом деле, абсолютно не помеха, потому что когда я общаюсь со 100-летними, а у нас лежат и такие. В Москве около 600 людей, перешагнувших этот рубеж, и их специальным образом изучают в федеральном геронтологическом центре. Составлен регистр москвичей, которые прожили 100 и более лет. И я иногда просто поражаюсь. Их надо очень серьезно научно изучать, потому что это такая каста людей, которые фору дадут многим 50-летним. Это я говорю на основе своего личного общения с пациентами нашего госпиталя.
Оксана Михайлова:
Как можно госпитализироваться в ваш госпиталь, в гериатрическое отделение?
Юлия Каленичина:
Вы сказали, что по скорой, а из поликлиники?
Вера Шастина:
В гериатрические отделения, как правило, это плановая госпитализация по направлению из поликлиник. У нас нет такого строгого деления по округам. Мы находимся в Юго-Восточном округе, поэтому к нам и Юго-Восточный, и Центральный округ, но здесь главное, чтобы было направление из поликлиники. И поликлинические врачи проводят этот тест («Возраст не помеха») и при наличии симптомов старческой астении – это прямое показание к госпитализации.
Оксана Михайлова:
Потом они получают это направление, и запись существует?
Юлия Каленичина:
Через колл-центр записываются?
Вера Шастина:
Да, у нас существует запись. У нас существует приемное отделение, как и везде. Так как это плановая запись, мы учитываем всегда пожелания пациентов по времени – когда им удобнее, и стараемся рационально выстроить.
Оксана Михайлова:
Любую информацию можно получить на сайте госпиталя?
Вера Шастина:
Конечно.
Юлия Каленичина:
Очень много сейчас говорят об оказании высокотехнологичной медицинской помощи лицам старше 60 лет. Столько споров, соцсети взорваны. Расскажите о новинках, о политике сегодняшнего дня.
Оксана Михайлова:
Оказывается ли эта высокотехнологичная помощь людям старше 60 лет?
Вера Шастина:
А как же! Наш госпиталь, являясь многопрофильным стационарным учреждением, оказывает высокотехнологичную медицинскую помощь по профилям травматологии, нейрохирургии. Самому старшему пациенту, который у нас в декабре был прооперирован, по профилю травматологии с заменой сустава на эндопротез, 92 года. В этом году ничего для нас абсолютно не меняется. Я думаю, людей немножечко сбил с толку новый приказ по гериатрии №1067. Но профиль «гериатрия», профиль «нейрохирургия» и профиль «травматология», а также другие профили – это совершенно разные профили. И работа по этим профилям определяется разными приказами. Скажем, новый приказ (№824) по ВМП определяет, разъясняет правила, как получать помощь, и там никаких возрастных ограничений нет. Единственное, что может быть, это наличие серьезнейших сердечно-сосудистых рисков, которые просто не позволят человеку провести ту или иную операцию. Мы сейчас опять получили новый приказ по ВМП, где нам дается 50 квот на высокотехнологичную медицинскую помощь по травматологии, 30 по нейрохирургии, и это будут в первую очередь люди старшего возраста.
Оксана Михайлова:
Можно сказать, что это просто неправильная трактовка нового приказа?
Вера Шастина:
Трактовка в профиль гериатрии, не подразумевает оказания ВМП. Но другие профили да. И в Постановлении Правительства Российской Федерации о государственных гарантиях получения бесплатной помощи расписаны все виды ВМП, которые есть, источники финансирования, которые есть. И все это будет продолжать иметь место в полном объеме для людей старше 60 лет.
Оксана Михайлова:
Можно ли ложиться на операцию в возрасте 70+? Опасно ли это?
Вера Шастина:
В гериатрии вообще очень правильный индивидуальный подход и пациентоориентированный подход к каждому пациенту. И в 70 лет есть пациенты с высокими сердечно-сосудистыми рисками, а есть пациенты, которым просто необходимо улучшить качество жизни, заменив коленный сустав на эндопротез. И даже в 92 года, я помню этого ветерана Великой Отечественной войны, который на второй день после операции, впервые за 20 лет встав, то есть он 70 лет ждал того момента, когда же он сможет пойти, и он маршировал по коридору нашего девятого этажа с палочкой. Это было такое безумное счастье! И потом он написал проникновенные слова нашим сотрудникам. Ну что такое 70 лет? Я хочу сказать, что мои 60 уже случились. Возраст – он не просто биологический, он еще и в нашем сознании. 70 лет – это тот возраст, когда можно активнейшим образом принимать участие в жизни, участвуя в проекте «Московское долголетие».
Юлия Каленичина:
Расскажите об этом проекте.
Вера Шастина:
Мне просто очень повезло в этой жизни. В свое время я общалась со многими возрастными людьми, которые говорили о том, что столько еще сил есть. Вышли на пенсию, с внуками занимаемся, но так хочется научиться чему-то новому. Пошли компьютерные технологии. Люди стали путешествовать. Понадобилось знание языков. И вообще не хочется сидеть дома. Что бы придумать? И волею судьбы, став членом общественного совета этого движения, я понимаю, какое огромное великолепное дело сделано в городе, потому что абсолютно бесплатно для людей, за счет средств городского бюджета люди имеют возможность заниматься творчеством. Кстати, на площадке госпиталя мы тоже имеем спортивные секции, секцию скандинавской ходьбы, гимнастическую секцию. И это сочетание лечения и занятий. Они ко мне пришли и говорят: «А мы еще рисовать хотим». Мы открыли для них площадку арт-терапии. И на обновленной территории нашего госпиталя по весне они смогут рисовать на пленэре. Сейчас пока эти занятия внутри госпиталя. То есть люди хотят общаться, люди хотят коммуницировать. И как это здорово, между прочим, и для среднего поколения. Раньше люди за 80 ждали, когда же вернется с работы сын или дочь, чтобы переговорить. Люди приходят усталые, и эти конфликты в семьях.
Оксана Михайлова:
Не до разговоров.
Вера Шастина:
А здесь у человека прекраснейшая возможность в среде равных и по возрасту, и по увлечениям, потому что формируются группы по увлечениям, мало того, браки. Уже несколько десятков браков организовалось, потому что вдова, вдовец, потеряна эта связь, и тем не менее. А бальные танцы! Вы знаете, я просто плачу, когда присутствую на этих конкурсах и финальных показательных выступлениях бальных пар. Никогда не скажешь, что им 70, 80. А какая мотивация! Если что-то не так с суставами: «Я обязательно должен соперироваться, потому что я должен танцевать. Я хочу».
Юлия Каленичина:
А изучение языков, пение!
Вера Шастина:
Насколько это хорошо влияет на здоровье, ведь это новые нейронные связи. Это возможность развития и сохранение, упрочение здоровья. И с ними как интересно! Мы же это все делаем для себя. Мы же понимаем, что рано или поздно наши дети, наши внуки и наши правнуки все равно будут достигать этого возраста, и не за горами тот день, когда Москва станет мегаполисом 80+. Ведь каждые последние десять лет мы прибавляли по полгода средней ожидаемой продолжительности жизни. И это потрясающий успех. А еще мы помним, что к 30 годам нас в России будет все и больше, 60-летних людей, старше трудоспособного возраста, и это проблема и социальная, и экономическая, и медицинская, и поэтому не готовить гериатрические кадры нельзя, и не думать о том, как мы будем правильно лечить этот пласт нашего населения, как мы будем правильно решать эту демографическую проблему, тоже нельзя. Последние 5 лет гериатрия набирает обороты, и, может быть, это надо было делать еще чуть пораньше, но то, что мы уже этим занимаемся, это очень хорошо.
Юлия Каленичина:
Тогда немножко про кадры. Кто составляет медицинский персонал вашего учреждения?
Оксана Михайлова:
Как кадры подбираете, ведь это же должен быть коллектив?
Вера Шастина:
И я хочу сказать с гордостью, что у нас отличный коллектив. И не только врачи, которые работают в гериатрических отделениях, получили это образование, но очень многие наши врачи, более 30 в прошлому году получили дополнительное усовершенствование, повышение квалификации по профилю гериатрии. И в этом велика роль нашего главного геронтолога и гериатра Ольги Ткачевой, что во все образовательные блоки включен блок гериатрии для медицинских институтов, потому что мы понимаем, что это наше будущее. Педиатрия, терапия, гериатрия – это выстроенная жизнь с точки зрения медицинской помощи.
Оксана Михайлова:
В этом вопросе не могу не спросить про сестер.
Вера Шастина:
А без сестер гериатрическую историю вообще не вытащить, потому что сестры, средний медперсонал – это в основном те люди, которые и проводят многие виды гериатрических оценок, которые общаются с пациентом, которые вселяют в него уверенность, которые помогают ему после операции. Ведь все мы знаем, врачи, что мало соперировать, еще главное – выходить пациента, помочь ему. Они также проходят обучение.
Юлия Каленичина:
То есть у них не просто «медсестра общего профиля», а еще и с уклоном?
Вера Шастина:
Конечно.
Оксана Михайлова:
Медсестры, как педиатрические, так и геронтологические, это особые сестры. Так и должно быть.
Вера Шастина:
Они любят пациентов. Вот это слово «пациентоориентированность», которое сейчас достаточно много и долго уже употребляется, в таких отделениях, в работе в возрастными пациентами, как нигде имеет свою актуальность. И количество благодарностей, которые пациенты пишут нам, говорят, приходят ко мне, рассказывают. Иногда просто пишут: Маша, Лена и так далее. Это настолько трогательно. И я очень благодарна своему коллективу за то, что они такие. Мы и врачебные кадры стараемся подбирать с учетом того, как люди относятся к пациентам. И, конечно, степень профессионализма, потому что мы лечим этих людей, мы оперируем этих людей, и я очень хочу, чтобы показатели работы учреждения, такие как летальность, были абсолютно в тех рамках дозволенного, чтобы это были хорошее результаты.
Если мы беремся лечить этого пациента хирургическим путем, очень многие буквально заражаются. Я иду с обходом. Одна говорит: «Ой, меня прооперировали. Как здорово!» Вторая, которая сомневалась, говорит: «Да, я тоже решила. Доктор, мне можно?» – «Можно» – «Все, я решила. Я хочу». И это правильно. Мы же хотим добиться того, чтобы люди не просто долго жили. Долго жить – можно лежать. Мы хотим добиться того, чтобы люди жили качественно и чтобы они как можно дольше сохранялись без букета хронических заболеваний. А для этого что нужно? Проходить вовремя диспансеризацию.
Оксана Михайлова:
Они же в поликлинике проходят диспансеризацию. И это действительно не профанация. Это спектр специалистов. Важность диспансеризации в данном случае?
Юлия Каленичина:
И как часто ее нужно проходить?
Вера Шастина:
Все определено приказом Минздрава, но я хочу сказать, что на койках госпиталя для тех контингентов, которые у нас лечатся, это диспансеризация углубленная, ежегодная. Она тоже определена приказом. И женщины старше 55 лет, и мужчины старше 60 лет должны проходить ежегодную диспансеризацию. Но ведь обидно что? Что иногда наши молодые люди и люди среднего возраста не всегда ответственно относятся к своему здоровью. Ведь от нас, врачей, много зависит, от нашего профессионализма, общеизвестная цифра – 10-15 процентов, а от того, как человек сам к себе относится? Мы его, к сожалению, не можем заставить из-под палки прийти в поликлинику или в прекрасные «Шатры здоровья», которые в этом году просто побили все рекорды, когда люди приходили в парки и совмещали полезное с приятным.
Мы должны так воспитать людей, с помощью вашего радио прекрасного тоже, чтобы они хотели сами заниматься профилактикой тех заболеваний, которые, возможно, их ждут с возрастом, чтобы они понимали, какая у них наследственность, чтобы они не наступали на грабли. Если в роду был сахарный диабет – ну не ешь ты пирожные и не пей ты газировку в таком количестве, не зарабатывай сахарный диабет 2 типа.
У нас очень много проходит школ здоровья для лиц пожилого возраста. Мы им рассказываем, как в их возрасте надо к себе относиться, какие факторы риска бывают, как надо лечиться, как надо не допустить те или иные развития заболеваний. Это надо делать в любом возрасте. С детства приучать людям нашим культуру своего здоровья, отношения к себе, и тогда оно все сложится. Человек будет ответственно относиться к своему здоровью. К сожалению, мы не можем это прописать в 323 федеральном законе, и мы не можем наказать человека, если он не ответственно относится к своему здоровью, но внушить, воспитать в семье и в обществе это должны.
Плюс, я очень надеюсь, что и социально-экономическая ситуация в стране сейчас будет все больше и больше развиваться в положительную сторону. Хорошее, качественное здравоохранение с отличными кадрами, как в Москве, хорошо бы, везде в стране, чтобы выровнять этот уровень, чтобы добиться хороших кадров, чтобы добиться хороших условий, их модернизировать. И тогда все те задачи, которые стоят в национальном проекте демографии, нам окажутся по плечу.
Оксана Михайлова:
Так как же правильно стареть?
Вера Шастина:
Стареть надо красиво. Стареть надо, осознавая, что твои года – это твое богатство. Вот я все думала: ну как я переживу 60-летие? Прекрасно. Я его пережила. Семья, дети, внуки, которые радуют. Работа, которую я безумно люблю и стремлюсь. Есть интересы, люблю путешествовать, люблю музыку, живопись, книги. И я думаю, что когда уже будет такое время, что я смогу просто передать свое детище кому-то еще, я найду, чем заняться в этой жизни. Связь поколений в семье. Мама, у которой мои внуки, – ее правнуки. Общение тесное с друзьями, познание чего-то нового. И не надо никогда искусственно себя сильно молодить. Каждый возраст имеет свои преимущества. Чувствовать себя в гармонии с самим собой в своем возрасте – это очень важно. Вот я чувствую себя в гармонии с самой собой.
Оксана Михайлова:
Скажите о дальнейшем развитии гериатрической помощи.
Вера Шастина:
Гериатрическая помощь будет развиваться. Она уже у нас развивается в городе серьезно. У нас растет количество кабинетов. У нас растет количество обученных кадров. И этот процесс будет идти. У нас развивается серьезное взаимодействие и преемственность между амбулаторно-поликлинической и стационарной помощью. В госпитале №3 создан геронтологический центр. Мы очень тесно работаем с федеральным научным центром. Мы изучаем зарубежный опыт. Группа моих врачей под руководством главного внештатного специалиста Надежды Рунихиной ездила в Италию, в Милан, обучалась зарубежному опыту. Старшая сестра ездила в Южную Корею, перенимала там опыт. Меня очень интересует опыт Японии с точки зрения гериатрии.
Юлия Каленичина:
Там много пожилых людей.
Вера Шастина:
Я думаю, что мы выстроим такую систему в городе, которая будет пилотом, возможно, и для других регионов. «Московское долголетие» как пилот в Москве, регионы подхватывают. Я думаю, что и выстроенная трехуровневая система гериатрической помощи в городе обязательно даст свои результаты.
Оксана Михайлова:
Для меня понятие «Госпиталь ветеранов войн» до сегодняшней передачи это была закрытая тема, не очень понятно, что это такое.
Вера Шастина:
А Вы приходите к нам.
Оксана Михайлова:
Если Вы позволите, мы сделаем передачу, потому что у вас окулисты, травматологи, гинекологи.
Вера Шастина:
К сожалению, так устроено, что женщины живут дольше мужчин в среднем на 7 лет. Поэтому как же быть без гинекологов? Женское здоровье в любом возрасте очень важно.
Оксана Михайлова:
И урологи.
Вера Шастина:
Мы сейчас делаем эндоваскулярное отделение. И поэтому я буду очень рада, если вы к нам придете, и мы покажем свой опыт.
Юлия Каленичина:
А мы будем рады, если Вы к нам еще придете и расскажете о своем учреждении подробнее.
Оксана Михайлова:
И мы отдельную передачу посвятили бы Госпиталю ветеранов войн. Для меня просто открытие. Мы придем, надо, чтобы люди видели и понимали.
Юлия Каленичина:
Решено, мы сделаем передачу о вашем госпитале.
Вера Шастина:
Наша аудитория замечательная, и радио у вас тоже замечательное, и я очень жалею, что много-много лет не ходила к вам на радио. Давайте дружить?
Юлия Каленичина:
Обязательно. Спасибо большое, Вера Ростиславовна! На позитиве прошла передача. До новых встреч!