Об опыте успешного сдерживания эпидемии коронавируса в Республике Корея

Новая серьезная угроза нынешнего столетия в лице COVID-19 на этот раз не застала правительство Республики Корея /РК/ врасплох. К этому времени страна в нижней части Корейского полуострова /неофициальное название - Южная Корея/ уже накопила опыт борьбы с несколькими волнами птичьего гриппа, а также атаками атипичной пневмонии, тяжелого острого респираторного синдрома /SARS/, включая ближневосточный респираторный синдром /MERS/ в 2015 году. За все это она заплатила не только огромными финансовыми убытками, но и десятками потерянных человеческих жизней.

Необходимость осмысления вирусных угроз была обусловлена также физико-географическими и социальными условиями, которые напрямую влияют на санитарно-эпидемиологическую обстановку. При небольшой площади государства /всего 100210 кв км, что практически равно территории нашей Ростовской области/ численность населения страны ныне достигла почти 52 млн человек. Если средняя плотность населения составляет 517 человек на кв. км, то в реальности корейцы живут более скученно, поскольку основная часть территории занята сопками и горами. 

В 2015 году в разгар вирусной эпидемии на Ближнем Востоке южнокорейские власти и медики совершили ряд роковых просчетов:

- они не включили Бахрейн, откуда в РК вернулся «нулевой пациент», в список пораженных MERS стран, соответственно не проверили его и потеряли на этом несколько важнейших дней;

- лечили пострадавшего от обычного гриппа,  в то время, как от него по цепной реакции заражались десятки людей;

- медики вовремя не сделали ему пробы на  наличие коронавируса;

- анализ на инфцированность проводился с помощью официально утвержденной тест-системы,  которая давала результат намного медленнее, чем уже имевшийся, но официально не зарегистрированный и не разрешенный к применению тест;

- когда вспышка уже набирала обороты, власти утаили от населения всю конкретную информацию об инфекции, включая количество зараженных,

                                               - 2 -

географию распространения коронавируса, какие больницы и госпитали лучше избегать тем, кто часто вынужден их посещать.

     Власти опасались, что в случае огласки могла начаться паника, а также пришлось бы закрыть на спецобработку ряд крупных медицинских учреждений типа госпиталя «Самсунг», и что создало бы дефицит койко-мест. Результатом всех провалов стало то, что РК получила в итоге почти две сотни заболевших и около 40 человек умерших. Скандал разразился громкий и его результатом стало принятие ряда законов, подкрепленных полученными на горьком опыте рекомендациями, что позволило минимизировать последствия и потери в ходе нынешней атаки COVID-19.

     В частности, власти страны осознали необходимость информационной открытости и гласности. В данном случае имеется ввиду максимально быстрое и полное информирование своих сограждан через СМИ и личные электронные гаджеты о появившейся угрозе для здоровья и жизни. Следствием этого стали внесенные в действующий закон о контроле и профилактике заболеваний новые положения, разрешающие всестороннее информирование граждан РК о появившихся в стране инфекциях.  

Поскольку в борьбе с распространением эпидемии огромное значение имеет временной фактор, то, согласно положениям одного их принятых правительством Южной Кореи законов, медицинским учреждениям было дано разрешение на проведение при необходимости тестов с использованием экстракорпоральных методик, не получивших официального одобрения.   

Надо отдать должное южнокорейским властям, которые моментально отреагировали на первые же сообщения о вспышке неизвестного вируса в китайском Ухане. Уже в начале января с подачи руководства  страны Корейский центр по контролю и профилактике заболеваний /The Korea Center for Disease Control and Prevention - KCDCP/ в круглосуточном режиме начал проверку прибывающих из Уханя во всех крупных пунктах въезда в страну.  Правда, как потом выяснилось, корейцы не подумали о том, что некто мог побывать в Ухане, затем переехать в другой город и уж оттуда прилететь в Южную Корею. 

 Источником появления коронавируса в Стране утренней свежести стали представительницы слабого пола. В первых числах января этого года в столичном международном аэропорту Инчхон перехватили прилетевшую из Китая женщину с высокой температурой тела, у которой позже,  20 января подтвердили COVID-19. Затем свой вклад внесла церковь – пожилая прихожанка закрытой религиозной общины Синчончжи /что можно перевести как «Новые небеса и земли»/ из четвертого по величине города Тэгу. Она неоднократно отказывалась от сдачи анализов и скрыла свое пребывание в Ухане вместе с другими членами этой крупной секты. Потом именно в Тэгу и соседних городках полыхнуло коронавирусом.

    Согласно официальным данным, по состоянию на 1 марта в Южной Корее было отмечено свыше 3500 подтвержденных случаев заболевания коронавирусом, почти 95 тыс. человек были помещены в карантин, около 20 человек скончались. Как сообщали СМИ, более половины всех случаев заболевания так или иначе были связаны с уже упомянутой сектой Синчончжин.

     Этот закрытый культ был основан в 1984 году «бессмертным пророком» Ли Ман Хи, число его последователей в РК, Китае, Конго, ЮАР и Коста-Рике достигает 300 тыс человек. Практика обрядов оказалась самой подходящей для передачи инфекции – адепты должны сидеть плотно друг к другу на полу,  их руки при этом лежали на плечах соседей, очки или маски были запрещены. При этом последователей учили «не бояться болезней».

Во многом, именно фанатизм  верующих способствовал тому, что южнокорейские власти ужесточили законодательство и ввели в стране уголовную ответственность за нарушение правил карантина, если это привводило к заражению других граждан.     

Ближе к концу февраля в стране  закрылись школы и университеты, полностью опустели спорткомплексы, многочисленные парки, детские сады, также действовал запрет на проведение массовых мероприятий и сборищ. Но при этом, власти не ограничивали передвижения сограждан.

Повсюду появилась наглядная агитация в виде постеров, информирующих о трех способах мер предосторожности. В частности, граждан призывают постоянно носить маски, прикрывать рот при кашле и более полминуты не смывать мыльную пену с рук. Буквально повсюду, в учреждениях и точках общепита, на остановках автобусов, на вокзалах, в аэропортах, на станциях подземки и вплоть до подъездов и лестничных площадок жилых домов, появились емкости с дезинфицирующими средствами для рук. Как и в Китае, по улицам и общественным местам передвигались установки, распыляющие средства химической дезинфекции. Словом, в воздухе запахло если не войной, то  хлорсодержащими растворами. 

     Горькие провалы во время вспышки MERS в первую очередь показали южнокорейским властям важность и необходимость современной диагностики в деле успешной борьбы с различного рода эпидемиями. Выводы  были своевременно сделаны и как только СOVID-19 начал распространяться по стране все силы и ресурсы были брошены на то, чтобы охватить тестированием максимально возможное количество людей. Как писали местные СМИ, ежедневно анализы на  инфицирование коронавирусом сдавали до 20 тыс человек, что в пересчете на душу населения вывело Южную Корею в мировые лидеры /до 5 тыс тестов на 1 млн жителей/. Этому помогло и то, что руководство Корейского центра по контролю и профилактики заболеваний, воспользовавшись принятыми ранее поправками в законодательство, дало добро на использование тестов, не прошедших официальную процедуру утверждения. Поскольку COVID-19 оказался новой разновидностью коронавируса, то и эффективные подходы к противодействию инфекции и методики его выявления создавались буквально на ходу. Так в РК появилась  методика  из трех «тотальных Т»,  от английских слов: trace — отследить потенциального больного, выявить все его возможные контакты с другими людьми; test — взять у «подозреваемых» анализы и быстро получить результат; и treat — излечить.

Основой успеха стало также то обстоятельство, что фармацевтика РК продемонстрировала гибкость, оказалась в состоянии в кратчайшие сроки отреагировать на новые вызовы и резко увеличить производство наборов тестов на коронавирус.

В кратчайшие сроки во всех уголках страны были развернуты пункты для диагностики. В СМИ появились фото таких пунктов /drive-through-clinic/, где, по аналогии с «макдональдсами» или «бургер-кингами», тест можно было сдать в режиме «драйв-ин», то есть не выходя из автомобиля. К началу марта численность протестированных в Южной Корее приблизилась к 50 тысячам, тогда как за океаном в США в это время счет шел лишь на сотни.   

Параллельно с созданием новых средств диагностики, на Юге Корейского полуострова, как сообщило в мае агентство Ренхап, приступили к проведению клинических испытаний семи имеющихся в распоряжении медиков лекарств. Цель исследований заключалась  в определении их пригодности для эффективного лечения коронавируса. В этой связи официальный Сеул выразил надежду на то, что первые положительные результаты появятся уже к концу нынешнего года и лекарства будут запущены в производство. Одновременно ведутся работы по созданию

вакцин от COVID-19, которые, по мнению корейских ученых могут появиться к концу 2021 года. Правительство также разрешило организациям Корейского Красного Креста брать образцы биоматериалов, в частности, крови, для проведения клинических испытаний и исследований. Ранее этим правом пользовались исключительно медицинские учреждения.

Кроме того, согласно сообщениям агентства Ренхап, правительство решило открыть при медицинских учреждениях и частных компаниях, которые занимаются исследованиями, лаборатории 3-го уровня биобезопасности, в которых можно будет работать с опасными вирусами.

Еще одним важным элементом системы трех «тотальных Т» стало всеобъемлющее с документальной фиксацией наблюдение со стороны местных властей и национальных органов здравоохранения за передвижениями людей, заразившихся коронавирусом. Причем все перемещения фиксируются с точностью до минуты. Такая слежка позволяла выявить людей, с которыми они контактировали, для последующего тестирования на COVID-19.

Такой тотальный контроль ведется тремя способами: с помощью мобильных телефонов, без которых жителей РК представить решительно невозможно, пластиковых платежных карт, а также камер видеонаблюдения. По первым двум параметрам корейцы занимают ведущие места в мире. Многие граждане страны имеют больше одного мобильника, к тому же купить «левую» сим-карту в стране практически невозможно. Также в Южной Корее нет мертвых зон, не обеспеченных мобильной связью: вышки операторов сотовой связи перекрывают всю территорию страны, включая отдаленные ее уголки.

Аналогичная ситуация и по пластиковым картам – Страна утренней свежести находится в числе мировых лидеров, поэтому платежи легко позволяют установить передвижения сограждан. Кроме того, по всем городам и весям установлены около 10 млн камер видеонаблюдения и одна камера приходится в среднем на пять с небольшим граждан. Так что от всевидящего ока государства носителям коронавируса никуда «не спрятаться, не скрыться».

Третьим тотальным компонентом стала заимствованная из времен нашей перестройки гласность. Дело в том, что органы власти на местах через СМИ, через SMS и, конечно же, с помощью специально разработанных приложений интернета распространяли для сограждан подробную информацию о передвижениях всех заболевших коронавирусом. То есть любой гражданин страны мог быстро выяснить, где находились носители вируса и каким маршрутом туда добрались. Для этого применялись бесплатные приложения для смартфонов и вебсайты. Устанавливались строгие требования, что при  случайном контакте с носителем вируса необходимо посетить врача, а при появлении признаков заболевания - поместиться в карантин. Несмотря на видимые нарушения прав граждан, с помощью такой огласки власти смогли не только сбить накал панических настроений, но и не ограничивать свободу передвижений сограждан.

Успешной реализации примененных властями мер способствовали свойственные обществам с конфуцианскими традициями культурные коды - самодисциплина людей, уважение к личному пространству других, действия на благо коммуны. В тяжелые времена корейцы всегда сплачивались, что помогало им выживать от нападок соседей на севере, востоке и западе.   

Благодаря строгому применению этих и других мер правительству РК удалось к маю 2020 года остановить быстрое распространение COVID-19.  Как отмечала газета «Кориа геральд» со ссылкой на Корейский центр по контролю и профилактике заболеваний, по состоянию на 5 мая в стране было выявлено  лишь 3 случая новых инфицирований коронавирусом. Всего жесреди заболевших на тот день было  10810  человек,  а число выписанных из изоляции достигло 9419 человек, еще 1135 пациентов находились на лечении.

По данным Государственной корпорации медицинского страхования /NHI/,  средняя стоимость лечения одного пациента составила от 2690 долларов США /легкая степень заболевания/, включая стоимость тестов и пребывание в больнице, и до 57 тыс долларов для критических случаев. В эту же сумму входила кислородная терапия, использование аппаратов ИВЛ или ЭКМО.

Для граждан РК все расходы на лечение покрывались на 80 % - медицинским государственным страхованием и на 20% - местными муниципалитетами.

В последний день апреля однопалатное Национальное собрание РК /парламент/ одобрило проект уже второго в этом году дополнительного бюджета в размере 10 млрд долларов, которые пойдут на нужды всех граждан страны в случае стихийных бедствий и помогут им справиться с экономическими невзгодами, вызванными нынешней эпидемией коронавируса.

В качестве одной из мер по оказанию помощи населению при возникновении чрезвычайной ситуации в РК домохозяйства из одного человека получат по 330 долларов, из двух человек – по 490 долларов, из трех – по 650 долларов, из четырех и более человек – по 815 долларов. В этой связи в мае текущего года южнокорейское правительство приступило к подготовке по разработке третьего дополнительного бюджета.

Первоначально кабинет министров РК был настроен резко против предложений об оказании финансовой помощи всем без исключения домохозяйствам, однако позже между минфином РК и правящей Демократической партией по этому вопросу был достигнут компромис.

Ранее, в последней декаде марта, кабинет министров принял решение о том, что в апреле – июле все министры и их замы на 30 проц добровольно урежут свои месячные зарплаты. Эти средства пойдут на оказание помощи малому бизнесу, наиболее пострадавшему от эпидемии COVID-19. Эта же мера, сообщила газета «Чосон ильбо» со ссылкой на правительственные источники, касается не только премьер-министра Чон Сэ Гюна, но и президента страны Мун Чжэ Ина. В целом, урезание зарплаты коснется 140 высокопоставленных чиновников, среднемесячный доход которых превышает 8800 долларов.

Тем временем, ведущие борьбу с COVID-19 южнокорейские специалисты выявили новый феномен: когда спустя несколько дней и даже недель после полного выздоровления около 270 человек сдали повторные анализы, то тесты вновь показали положительный результат на коронавирус. По словам одного из экспертов Но Мён Дона, не было найдено достаточных оснований для того, что врачи столкнулись с повторной инфекцией или реактивацией нового коронавируса. К ложным срабатываниям теста может, по его словам, привести то обстоятельство, что тесты ПЦР не в состоянии отличить живой вирус от мертвого и это дает ложные срабатывания.             «ПЦР тестирование усиливает генетику коронавируса, а случаи рецидивов объясняются техническими ограничениями тестов с ПЦР, - подчеркнул этот специалист. – Период полураспада белка дыхательной клетки эпителия достигает трех месяцев и РНК-вирус в ней может обнаруживаться при использовании тестов с ПЦР спустя один-два месяца после гибели клетки».

Такую же оценку ранее дал Корейский центр по контролю и профилактике заболеваний, согласно которой пациенты с рецидивом коронавируса имеют малую или нулевую опасность передачи инфекции. По словам представителя этой организации, они располагают результатами тестов вирусной культуры, в ходе которых у выздоровевших пациентов не были обнаружены живые вирусы.

Таким образом, южнокорейские медики исключили возможность повторной активизации коронавируса из перечня причин рецидивов, подчеркнув, что вероятность повторной инфекции практически равна нулю по причине наличия антител, вырабатываемых в организмах пациентов. «Процесс, в ходе которого COVID-19 вырабатывает новый вирус, происходит только в клетках-хозяина и не проникает в ядро (геном). Он не вызывает хроническую инфекцию или рецидив», - отметил Но Мён Дон.

Другими словами, важный вывод, к которому, накопив к середине мая определенный опыт, пришли южнокорейские медики, заключается в том, что перенесшие коронавирус пациенты не опасны для окружающих, поскольку не передают возбудителя болезни другим людям. Соответственно власти отменили правило о том, что пережившие COVID-19 и показавшие затем положительный на него результат корейцы должны вновь подвергаться двухнедельному карантину.

К такому решению, как сообщила одна из руководителей Корейского центра по контролю и профилактике заболеваний Чхон Ын Гён, которую цитирует газета «Кориа геральд», они пришли в результате обследования почти 800 человек. Эти люди контактировали с 285 корейцами, у которых оказались положительные результаты тестов после выздоровления. По итогам обследования медики выявили всего три случая повторного заражения вирусом, причины которого пока неизвестны. Согласно данным этого центра, они брали пробы у около 100 пациентов с рецидивом и выделяли из них вирус для последующего культивирования, и в каждом случае получали отрицательные результаты.

«У нас нет четкого понимания, почему вирус обнаружен в тестах ПЦР. Тем не менее, вирус не был обнаружен в тестах образцов, которые дали положительный результат в тестах ПЦР», - цитирует газета «Кориа геральд» Хан Мен Гука, отвечающего за анализы на наличие инфицированности коронавирусом в Центральном штабе по противодействию стихийным бедствиям и безопасности РК. В этой связи пациенты с рецидивами будут освобождены от необходимости вновь проходить двухнедельную изоляцию. По состоянию на 20 мая в Южной Корее насчитывалось около 450 пациентов, у которых тесты во второй раз после выздоровления дали положительные результаты на вирус COVID-19. Об этом же заявил и высокопоставленный сотрудник минздрава РК Юн Тхэ Хо, который не видит оснований считать таких пациентов заразными.

По данным за вторую декаду мая ежедневное  тестирование в стране выявляло менее 20  случаев инфицирования коронавирусом. По данным KCDC, общее количество заболевших в РК достигло почти 11100, а число погибших составило 265 человек.

Необходимо отметить, что на фоне общих впечатляющих успехов в борьбе по сдерживанию COVID-19 процесс возвращения к нормальной жизни в Южной Корее оказался довольно хрупким. «Виновником» стала расположенная в центре столицы улица Итхэвон с прилегающими кварталами – одно из самых популярных мест сеульской ночной жизни и основное место «тусовки» иностранцев, включая туристов. Именно там, по оценке властей, в барах и ночных клубах разной ориентации в период с 25 апреля по 6 мая произошла новая вспышка заражений коронавирусом.  

Скандал дошел до премьер-министра, который поставил задачу в течение недели найти всех посетителей девяти заведений и проверить их на COVID-19. Одновременно власти призвали всех, кто  побывал там, но не ответил на призывы властей, добровольно пройти тест на коронавирус. Извещения, в которых власти гарантировали анонимность, были разосланы также и на английском языке. 

В ходе кампании по борьбе с вирусом власти не забывают и о живущих в стране иностранцах

                                               - 9 -

Как, например, заявил сеульский мэр Пак Вон Сун, каждый раз, когда правительство объявляет о новых руководящих указаниях и мерах реагирования на эпидемию, городские власти распространяют изданные на 12 языках различные информационные указания.  Живущим в РК иностранцам, включая студентов и рабочих-мигрантов, бесплатно раздаются хлопковые маски и по пять сменных фильтров.

К концу марта только в главных воздушных воротах страны – столичном международном аэропорту Инчхон - были установлены 16 пунктов для тестирования в течение пяти минут прилетающих пассажиров на COVID-19.

Нарушающие правила самоизоляции граждане РК могут быть оштрафованы на 8100 долларов и лишены свободы на срок до одного года. Они также лишаются пособий в размере 980 долларов на семью из четырех человек, которые выделятся находящимся в самоизоляции.

В конце апреля южнокорейские власти предложили нарушителям правил обязательного домашнего карантина носить специальные электронные браслеты, позволяющие отслеживать их местонахождение. Такой браслет основан на протоколе беспроводной передачи данных Bluetooth и подключен к мобильному приложению для находящихся в карантине людей. Он посылает сигнал тревоги властям, когда браслет удаляется более, чем на 20 метров от смартфона. Те, кто отказывается носить такие браслеты, помещаются на время карантина в государственные учреждения и сами оплачивают свое проживание там в размере примерно 80 долларов в сутки. 

  Возвращаясь к 11 марта 2020 года, нужно отметить, что в день, когда ВОЗ объявила пандемию  коронавируса COVID-19, по всему миру новый тип вируса был зафиксирован у более чем 121 тыс. человек, более 4 тыс. зараженных умерли. В Южной Корее к этому дню было выявлено 242 инфицированных жителя, а в России - был подтвержден  лишь 31 случай заражения COVID-19.

     Из  ленты новостей «Ъ» на тот день: «В связи с тем,  что большинство заразившихся россиян ранее прибыли из Италии, Россия ввела временные ограничения на выдачу виз гражданам этой страны…». Статистику эпидемии Covid-19 в Российской Федерации приводить не будем, все цифры – в открытом доступе. Обратим лишь Ваше внимание, что после первой недели июня по заключению экспертов ВОЗ в России наконец-то удалось выйти на долгожданное «плато» с уровнем инфицирования до 9000 человек в сутки. В Южной Корее, тем временем, судя по всему,  наступило «плато» второй волны, с уровнем инфицирования в 50-80 человек в сутки и уровнем смертности – до 2-х человек в день.

      Впереди, по заключению Роспотребнадзора и Россию ждет неминуемая вторая «волна» эпидемии. Так что опыт Республики Корея в противодействии  Covid-19 нам будет еще полезен.