Тут речь идет о том, что есть некоторая разница, когда мы говорим про генетический тест, который я показывал, как пробирка, мы говорим о том, что мы берем условно здоровую ткань человека, здоровые клетки без соответствующих поломок в геноме, без повреждений. Изучая их, можем сказать об общей чувствительности организма к препаратам типа Варфарин, например. Когда мы говорим про назначение лечения онкобольным, мы говорим о том, что нам нужно взять именно образцы раковых клеток. Обычно делается биопсия, то есть врачи забирают маленький кусочек реально существующей у пациента опухоли и мы изучаем геном именно этой раковой опухоли. И тогда мы уже понимаем, что в этом геноме произошли такие-то поломки, значит, клетки стали функционировать вот так. И нам известно, что есть такой лекарственный препарат, который позволяет добиться хороших результатов в лечении именно для таких пациентов, для пациентов с такими поломками в геноме раковых опухолей. И тогда мы его назначаем, не мы, а врачи, конечно. Это немножко разные вещи. Поэтому мы, говоря про этот тест, тест для онкобольных, мы говорим про этап клинических исследований. Пока мы не говорим, как о практическом внедрении, здесь нужно еще массу времени потратить на то, чтобы показать его эффективность, зарегистрировать, и так далее.
© doctor.ru Все права защищены.