Какие тренды характерны для российского здравоохранения?

Здравоохранение в ближайшее время будет совершенно другим, потому что меняется отношение к себе, к обществу, к технологиям, которые открываются. Все знают про глобальные вызовы, о которых мы говорим: и демографические, и геополитические, и климатические, и иммиграционные. Это означает, что возникают такие инфекции, о которых мы даже не знали, здравоохранение уже отвыкло от них, и накапливается куча всяких неинфекционных проблем. Это означает, что меняется потребность в самой системе здравоохранения и способах лечения, которые теперь уже не соответствуют тем технологиям, которые накопились. Нужно внедрять новые технологии, для этого нужно очень много денег. Денег сейчас мало, экономические отношения меняются, деньги становятся дорогими, их начинают искать, начинает расти конкуренция за деньги. Это означает, что в системе здравоохранения резко растет конкуренция не только за финансовые и технологические ресурсы, но и за кадровые. Сегодня в мире не хватает 7 миллионов врачей. К 25 году будет не хватать уже около 20 миллионов.  

Как происходит большой круговорот врачебного персонала? Из России лучшие доктора уезжают в Восточную Европу, из Восточной Европы – в Западную, из Западной Европы – в Израиль, из Израиля – в Соединенные Штаты, а в Россию приезжают из Средней Азии. Если мы не придумаем, как наших врачей заинтересовать и оставить в России, то не сможем решить проблему обеспечения врача в каждый дом. Это означает, что нам нужно будет искать новые технологии организации медицинской помощи, нужно будет все менять. У нас в ФАПах (ФАП - фельдшерско-акушерский пункт) и в поликлиниках некому будет работать. Мы сейчас испытываем колоссальную нехватку во врачебном персонале. У нас 720 тысяч штатных единиц, чуть больше 540 тысяч физических лиц замещают эти должности. Значит 1,6 нагрузка на врача. Есть специальности, в которых недостаток колоссальный, причем это хорошие специальности, это детские онкологи, которых страшно не хватает.

Есть субъекты федерации, в которых вообще нет ни одного детского онколога. Это диабетологи, лучевые диагносты. Это означает, что мы стоим перед ситуацией, когда накапливается много вызовов, нужно что-то делать. Чем дольше мы бездействуем, тем хуже становится ситуация. Одновременно мы становимся более грамотными, умеем пользоваться интернетом, по крайней мере, большинство населения Российской Федерации. У нас больше смартфонов на душу населения, чем в Германии, например. Это означает, что мы прекрасно знаем, что где-то появился хороший препарат или новая технология. Мы тоже хотим, чтобы она у нас была. И поэтому так интересуемся поездками в Израиль, в Германию, в Соединенные Штаты для лечения, не зная, что у нас тоже иногда это лечение можно получить. Если Министерство здравоохранения не придумает, каким образом наших людей с нашими проблемами лечить здесь, организационно, кадрово, финансово, то деньги уедут туда. Вместе с медицинским туризмом будут выкачиваться деньги из России, и мы получим пустые стены без пациентов, потому что пациенты будут уезжать вместе с врачами.