Пигментная патология у детей

Дерматология

Екатерина Крюкова: Здравствуйте, дорогие друзья. Это программа «Онлайн прием». Мы обсуждаем самые разные вопросы медицины. Сегодня наша тема – пигментные патологии у детей. В этом разобраться мне поможет Королева Татьяна Валерьевна, это врач-дерматолог, детский дерматолог, дерматовенеролог, онкодерматолог в том числе. Здравствуйте, Татьяна.

Татьяна Королева: Здравствуйте.

 

Екатерина Крюкова: Я так понимаю, важно подчеркнуть то, что Вы занимаетесь детскими патологиями, активно об этом пишете, собираете курсы, просвещаете мамочек?

Татьяна Королева: Да, совершенно верно.

 

Екатерина Крюкова: И хочется понять, почему Вы этим занимаетесь, в том числе по части пигментных образований, родинок, почему это важно, в чем заключаются риски.

Татьяна Королева: Именно в плане детства существуют свои особенности. Почему? Потому что если взрослому человеку мы можем удалить новообразование, используя местную анестезию, то в детстве необходимо просчитать все риски. Учитывая возраст, необходимо подавать общий наркоз, особенно маленьким деткам. Учитывая, что детки не мотивированы, им не объяснишь, чтобы они полежали спокойно, ровно, здесь идет речь уже об уровне операции, об объеме операции и так далее.

Очень часто мамы приходят с желанием удалить ту или иную родинку, и моя задача и задача моих коллег, во-первых, диагностировать, является ли этот невус доброкачественным и стоит ли подвергать риску ребенка, учитывая, опять же, подачу общего наркоза с целью удаления доброкачественного новообразования. Либо же в том случае, если это новообразование с риском к озлокачествлению, то здесь уже не стоит вопрос ожидания, мы уже четко по жизненным показаниям ребенка оперируем.

 

Екатерина Крюкова: Мы имеем новорожденного ребенка, у него врожденный невус, и маму это начинает волновать в эстетическом смысле, что будет с этой родинкой, что это такое. И вот она приходит и задает вопрос. Касаясь младенческих родинок, какие к ним подходы, чем они могут быть опасны, если это не меланома? Зачем их наблюдать?

Татьяна Королева: Врожденные новообразования – это крайне редко, это казуистические случаи, но врожденные образования не озлокачествляются, это пожизненные доброкачественные новообразования.

Если представить себе ситуацию, что их ежедневно расковыривать и использовать деструктивную методику, все равно это новообразование не озлокачествится. Оно будет стимулироваться и расти, но к озлокачествлению не имеет никакого отношения.

Очень много родителей приходят с врожденными новообразованиями у детей, и в последнее время эти случаи участились. Скорее всего, это связано с тем, что родители просто более внимательны, и диагностика сейчас на таком высоком уровне, чем раньше. И в зависимости от расположения, от локализации этого образования мы в дальнейшем уже понимаем, какая тактика должна быть.

Эти образования тоже подразделяются на маленькие, крупные, гигантские, которые могут занимать одну и более анатомических областей. Соответственно, если это малое новообразование или крупное образование, мы его наблюдаем. Я убеждаю родителей, что пока ребенок маленький, риск подачи общего наркоза не оправдан. Когда ребенок уже подрастет, тогда под местной анестезией можно его иссечь. Но опять же, никаких удалений лазером или другим методом здесь не должно быть. Это только иссечение с последующим гистологическим исследованием. За это ратуют и онкологи, и онкодерматологи, которые всерьез занимаются пигментной патологией.

В том случае, если это гигантский невус, который занимает одну и более анатомических областей, то здесь уже мы понимаем, что это нарушение внутриутробного развития, и ситуация более значимая. Почему? Потому что родители пытаются спасти своего ребенка и максимально иссечь это образование поэтапными операциями. Сейчас тенденция сводится к тому, чтобы не трогать эти образования, потому что даже после иссечения на рубцах все равно проступает пигмент. И уже дальше не известно, как он себя поведет, в какой части что может быть – это первый момент. Второй момент – обязательно у таких деток должна быть консультация, динамическое наблюдение у офтальмолога, у невропатолога и, возможно, МРТ или КТ как головного мозга, так и костей.

Врожденные новообразования – это казуистические случаи. Врожденные образования не озлокачествляются, это пожизненные доброкачественные новообразования

Екатерина Крюкова: Это при гигантском невусе такие рекомендации?

Татьяна Королева: Да, это при гигантских невусах, обязательно смотрим оболочки головного мозга, нет ли там тоже пигмента, глазное дно смотрим, нет ли там пигмента, и так далее. Вообще тема врожденных гигантских невусов очень глубокая, и здесь прогнозов нет.

 

Екатерина Крюкова: Это как?

Татьяна Королева: Мы просто наблюдаем пожизненно такого ребенка и, собственно, все.

 

Екатерина Крюкова: Вы рекомендуете вести ребенка к детскому дерматологу после определенного возраста, стараться не совершать лишних движений до скольки лет?

Татьяна Королева: У меня другие мерила – доброкачественное или злокачественное.

 

Екатерина Крюкова: В случае доброкачественных?

Татьяна Королева: Да, если мы говорим про доброкачественное новообразование, если оно никому не мешает жить, ни ребеночку, ни родителю, оно находится в том месте, где оно не видно, не трется, не подвергается никакому воздействию, то в случае достижения совершеннолетия можно иссечь это образование под местной анестезией.

В том случае, если оно травмируется, было хотя бы однократное кровотечение, то здесь мы уже задумываемся, консультируемся с онкологами, то есть справку, документ никто не отменял еще в нашей стране. Должен быть документ с рекомендацией на иссечение или с рекомендацией на динамическое наблюдение, ну и дальше по ситуации.

 

Екатерина Крюкова: Если родинка ничем не мешает, к Вам родители с чем-то приходят, на что-то жалуются, Вы какие-то манипуляции проводите. А что представляет опасность, на что нужно обратить внимание? С чем приходят и за что Вы беретесь, какие показания будут к удалению?

Татьяна Королева: Когда родитель приходит с жалобой на любое новообразование у ребенка, первое, что я делаю, это раздеваю ребенка полностью. То есть я прошу раздеться до трусиков, но залезаю в любую складочку, я смотрю от макушки до кончиков пальцев ног, полностью, межпальцевые промежутки и осматриваю все новообразования, которые только есть у этого ребенка. И после осмотра я уже пристально смотрю то, что беспокоит маму. Поверьте, не всегда это то, на что должно быть обращено ее внимание, потому что зачастую ее беспокоит большое новообразование. Все большие новообразования, что больше 5 миллиметров, должны быть под более пристальным вниманием.

Все большие новообразования, больше 5 миллиметров, должны быть под пристальным вниманием

Но существуют новообразования, на которые нужно обратить еще более пристальное внимание, если оно очень темное и может быть очень маленьким. И как правило, оно может локализоваться либо на ногах, на нижних конечностях, либо на волосистой части головы. У детей мало кто занимается такой локализацией, как волосистой частью головы, но из личного опыта могу сказать, что обратилась девочка двух лет с жалобами на зуд. Зуд был сильнейший уже в течение двух недель, и маме сказали, что это аллергический дерматит, но в итоге оказалось, что это глистная инвазия. Мы пролечились, и потом уже, когда я ее осматривала второй раз, увидела новообразование на макушке. Оно мне не очень понравилось. В следующий раз я пригласила их через 2 месяца, пригласила родителей, всех раздела, посмотрела – ни у кого таких образований нет, только у девочки. И когда я сделала, кроме дерматоскопии и визуального осмотра, фотодерматоскопию, это фотографирование через дерматоскоп, которое позволяет нам визуализировать, изменяется ли это образование во времени или нет, так вот, при сравнении этих двух снимков я увидела, во-первых, признаки роста, во-вторых, появление еще других признаков, которые меня очень насторожили. И было подозрение на раннюю меланому. Конечно, я онкодерматолог, но тем не менее, все равно консультация онколога у нас должна быть всегда. И онколог подтвердила мои опасения, мы направили эту девочку на иссечение этого новообразования. Оказалось, что это невус Рида, это крайне редко встречающаяся форма невуса у детей, тем более такой локализации – на волосистой части головы, то есть большая находка. На эту тему была написана статья, и мы выступали с постерным докладом на конгрессе. Очень многие заинтересовались этим случаем.

Но это к вопросу, что, во-первых, нужно полностью раздевать и смотреть обязательно весь кожный покров. Ну и во-вторых, дермаскопии, фотодерматоскопии позволяют нам во времени отслеживать и не совершать ошибок, либо иссекать – то, о чем мы сначала говорили, смотря какое новообразование, либо динамически наблюдать, потому что у детей есть склонность к разрешению новообразований. В этом году это в виде узелка образование, через 2, 3 года оно может регрессировать, стать точкой. Это одна из особенностей детской пигментной патологии.

 

Екатерина Крюкова: Вы рекомендуете всем детям осматриваться у такого врача, осматривать волосистую часть головы, ноги, спину?

Татьяна Королева: Да, попку обязательно.

 

Екатерина Крюкова: Абсолютно всем?

Татьяна Королева: Абсолютно всем.

 

Екатерина Крюкова: Какая периодичность должна быть?

Татьяна Королева: Впервые ребенок осматривается, когда попадает к дерматологу или к онкодерматологу, к тому специалисту, который занимается вообще пигментной патологией, который ее знает, разбирается в этом, раз в полгода. В том случае, если при троекратном осмотре все одинаково, ничего не изменяется, то я уже рекомендую приходить раз в год на осмотр.

При этом из своего опыта могу сказать, что лучше смотреться в осенний период времени, но через месяц после активной инсоляции. Если ребенок в летний период уезжает куда-то, не раньше, чем через месяц я готова его осмотреть. Потому что солнечное излучение – самый главный фактор риска, провокатор развития или появления любых пигментных образований. Они могут быть меланоцитарные, немеланоцитарные, неважно. Но тем не менее, для обывателя, для родителей это неважно, какого оно характера, оно просто появляется, и их это беспокоит, им не нравится. Поэтому раз в год – это уже после того, как я поняла для себя по поводу данного конкретного ребенка, что все в порядке.

У взрослых немножко другая тактика. Есть сейчас оборудование, аппараты, которые позволяют производить полное фотографирование кожи, и эти снимки во времени также сравниваются. С детьми такой метод не удался. Я в 8 месяцев пыталась его внедрить, но к сожалению, не удается. Ребенок растет, и фотографии я не могу сопоставить. Поэтому приходится каждый раз осматривать. Но это не плохо, это хорошо.

Солнечное излучение – самый главный фактор риска, провокатор развития или появления любых пигментных образований

Екатерина Крюкова: Вы же вручную еще делаете фотографии фотодерматоскопом и можно, в принципе, сравнить?

Татьяна Королева: Обязательно, да. То, что меня как-то беспокоит, что называется внутренним чутьем или каким-то опасением, я сразу говорю родителю о том, что это образование достойно нашего с Вами пристального внимания.

На что мы обращаем внимание? На цвет, на края, на симметрию либо асимметрию, изъязвлялось, не изъязвлялось, кровоточило, не кровоточило, травмировалось, не травмировалось, когда появилось, за сколько выросло. Последние 6 месяцев в приоритете. Если мне мама говорит, что да, оно темное, но как появилось когда-то, столько такое и есть, это успокаивает. Если мне мама говорит, что точка появилась и выросла, и я уже вижу образование достаточно большое, то принимаем решение.

 

Екатерина Крюкова: Это мы двигаемся в сторону описания признаков меланомы?

Татьяна Королева: Да.

 

Екатерина Крюкова: Давайте поподробнее об этом поговорим. Как можно своими глазами это пронаблюдать и отвести ребенка к врачу? И хочется коснуться того, что заболевание редкое.

Татьяна Королева: Среди детей уже не редкое, к сожалению. За прошлый год в одном только медицинском центре, где были осмотрены дети именно по пигментной патологии, 6 меланом. Это очень много. Это не 1, не 2 случая, это 6.

За прошлый год в одном только медицинском центре, где были осмотрены дети именно по пигментной патологии, 6 меланом

Екатерина Крюкова: А семейным анамнезом было отягощено?

Татьяна Королева: Не могу ответить на этот вопрос, потому что это данные одного из наших корифеев, профессора. Но это огромное количество, это очень много, и с чем это может быть связано, сейчас не камень в огород родителей, я всех понимаю, очень поддерживаю, но тем не менее, почему-то недооценивается роль солнцезащитных кремов. А последняя тенденция, информация о том, что они влияют плохо на кожу, что они сами при воздействии солнца запускают канцерогенез. В мировой литературе этого нигде нет. Как только я услышала эту информацию, начала смотреть всю мировую литературу. Там ни слова, даже вообще намека нет на это. Откуда эта утка, не знаю, не могу сказать. Хочу успокоить всех родителей. Мало того, что успокоить, но и настоятельно рекомендовать использовать обязательно солнцезащитные средства, особенно если вы едете очень далеко в солнечное место, к экватору ближе, в Африку, в тропики – обязательно. Причем не забывайте мазать ушные раковины. Все ушки забывают мазать, ребеночек приезжает весь загорелый, а ушки обгоревшие, потому что панамочки надеваются или бейсболки, и ушки торчат не помазанные.

 

Екатерина Крюкова: А сколько SPF рекомендуете, 30, 50?

Татьяна Королева: Деткам не меньше 50. И сейчас такой огромный ассортимент солнцезащитных фильтров существует, что они есть в разных формах, и в форме спрея можно, очень удобно брызгать, и в форме кремов. Причем если раньше мы мазали SPF-фактор 50, то он оставлял белые разводы, это всегда было очень неприятно, то сейчас фирмы позаботились об этом, и препараты очень хорошего качества, для детей вообще на минеральной основе, не дающие аллергических реакций. Так что ассортимент широкий. Конечно, покупать нужно те марки, которые представлены в аптеках всего мира.

 

Екатерина Крюкова: Это не 100 рублей?

Татьяна Королева: Это не 100 рублей, но это здоровье наших детей.

 

Екатерина Крюкова: Это гарантия.

Татьяна Королева: Да, все познается в сравнении. И я знаю, что такое быть в декрете, знаю, что такое 50 рублей за ребенка, начиная с полутора лет, но тем не менее, откладывать и купить действительно тот препарат, используя который ты не будешь волноваться за жизнь своего ребенка, – это святое.

 

Екатерина Крюкова: А грудничков точно так же мазать нужно, как подросших? Они нормально реагируют на это?

Татьяна Королева: Обязательно. По поводу грудничков ситуация следующая: только если родители морально готовы куда-то ехать, грудничка же не оставишь, он на груди, подставлять под открытые лучи солнца – это вообще категорически запрещено. Это неправильно ни по каким критериям.

В плане витамина D, все личики открывают, чтобы витамин D выработался. По данным множества исследований, для маленького ребенка, для грудничка достаточно, чтобы кисти рук и лицо были открыты, и коляска или кроватка стояла в тени для того, чтобы выработалось должное количество витамина D. Не надо его раздевать на солнце под палящие лучи, потому что лучи есть B и A. A-лучи облучают весь организм. Поэтому на вопрос, нужно ли использовать солнцезащитный крем – обязательно.

Для маленького ребенка, для грудничка достаточно, чтобы кисти рук и лицо были открыты, и коляска или кроватка стояла в тени для того, чтобы выработалось должное количество витамина D

Екатерина Крюкова: То есть и крем, еще и костюм?

Татьяна Королева: Да, и сверху еще одевается рубашонка или еще что-то дышащее, хлопчатобумажное, обязательно панамки детям одеваются или закрывается коляска или люлька. Поэтому на прямые солнечные лучи точно нет, под зонтиком.

 

Екатерина Крюкова: Я у Вас прочитала, что обгорание в первые 3 года жизни – это серьезнейший фактор риска новообразования, меланомы?

Татьяна Королева: Да. Троекратное обгорание в возрасте до 3 лет увеличивает появление меланомы после 40 лет в 100 раз. Он что, будет помнить, что он обгорел до 3 лет? Конечно, нет. Неизвестно, родители будут с ним или нет.

Троекратное обгорание в возрасте до 3 лет увеличивает появление меланомы после 40 лет в 100 раз

Екатерина Крюкова: А совпадает локализация обгорания и очаг меланомы?

Татьяна Королева: Нет.

 

Екатерина Крюкова: Не обязательно?

Татьяна Королева: Мы ушли немножко в сторону, по поводу появления меланом. Они могут появляться как на заведомо не измененной коже, и они могут преобразовываться, развиваться из так называемых диспластических невусов. Вот диспластические невусы – это семейный анамнез. Допустим, у мамы диспластические невусы, у детей тоже диспластические невусы. У мамы уже из одного диспластического невуса, из множества сформировалась меланома. Конечно, детей мы смотрим каждые полгода, это 100%. А дальше как будут ходить.

 

Екатерина Крюкова: Как у нас выглядят диспластические невусы?

Татьяна Королева: Когда ребенок или взрослый раздевается, это сразу видно. Я когда еще только начинала учиться в университете, рассказы множества людей, которые меня окружали, заключались в том, что «я пришла к онкологу родинку показать, а он с дверей мне уже говорит: «У тебя все в порядке, иди»». И я с остальными людьми недоумевала, как же так. Когда я начала заниматься пигментной патологией, я поняла, почему. Потому что это называется правило десяти секунд, когда ты осматриваешь человека и сразу видишь, на какой невус нужно обратить внимание, даже если это синдром диспластических невусов. То есть сразу четко видно, есть что-то или нет.

 

Екатерина Крюкова: Хорошо, давайте поговорим об особенностях иссечения, лечения, удаления. Вы сказали, что у детей они совершенно особые, требуют тонкого подхода, деликатного. Давайте раскроем эту тему, в чем заключаются эти особенности?

Татьяна Королева: На сегодняшний день есть множество способов удаления, и одним из самых модных способов является лазерное удаление. Не всегда оно оправдано, потому что края иссеченного новообразования обугливаются, и мы можем пропустить какие-либо клетки.

То же самое касается и токового иссечения. Здесь все зависит от ювелирности того специалиста, который удаляет. Но самым идеальным, и все онкологи об этом говорят, правильным методом является иссечение в пределах здоровых тканей новообразования с последующим гистологическим исследованием, или же биопсия. Собственно, все, никаких не будет вопросов, сомнений, рисков.

 

Екатерина Крюкова: Скажите, а как это происходит? Вот, допустим, врач, онколог, дерматолог заявляет, что у ребенка есть 3 подозрительных невуса, которые мы хотели бы иссечь на хирургическом столе. Какой будет наркоз выбран для этого мероприятия? Может быть, это вообще на живую делается?

Татьяна Королева: Нет, конечно. Первое, на что смотрим, – возраст. Второе – размеры образования и доброкачественное оно или злокачественное. Если мы говорим про злокачественное, не учитывается время года. Это очень частый вопрос, а можно ли летом удалять. Если это образование является угрозой жизни и здоровью человека, то мы иссекаем тут же. И конечно, подается наркоз, это уже мы решаем с анестезиологами, какой, длительность, это уже стационарное лечение, я при этом не присутствую. Моя задача – диагностировать вовремя, ранняя диагностика меланомы и направить этого ребятеныша как можно быстрее на иссечение.

Если это доброкачественное образование, все в плановом порядке, мы слушаем, конечно, родителей, их пожелания. Но опять же, форма наркоза, как это все будет происходить, они обсуждают уже в стационаре.

Если это образование является угрозой жизни и здоровью человека, то мы иссекаем тут же

Екатерина Крюкова: Как можно диагностировать меланому самому? На что Вы опираетесь, в первую очередь?

Татьяна Королева: Как можно самому, начнем с этого. Как родитель может отличить или насторожиться, что его должно насторожить? У нас при осмотре это называется гадкий утенок, когда это новообразование не похоже на все остальные. Опять же, возвращаемся в правило десяти секунд, когда мамочка или папочка раздевают полностью своего ребенка, точно так же и осматривают его.

Если какое-то образование отличается от всех остальных, родитель уже пристально смотрит. Как я уже сказала, оно может быть очень маленьких размеров. Цвет в данном случае может быть разный. Настораживает разноцветность, это то, что распространено, и точно на что родитель самостоятельно может обратить внимание, потому что меланома бывает и розового цвета, это, по сути, гистологический диагноз.

Меланомы бывают апигментные, и ставятся они только посмертно. Но это уже взрослые. Так вот, первое, на что родитель обращает внимание и оценивает, это цвета. Все, что больше трех цветов, даже двух, пусть насторожит. Пусть лучше он приведет ребенка, и я или мой коллега, любой, кто владеет дерматоскопией, посмотрит дерматоскопом, оценит ситуацию.

Форма здесь практически не играет значения, потому что может быть плоская в виде пятна, может быть выпуклая в виде папулы или узелка, отличить крайне сложно.

Дальше – асимметрия. Проводятся 2 оси по самым большим размерам этого новообразования, если оно асимметрично, тоже лучше пусть насторожит. Ну и изъязвления. Если вдруг случайно пошла кровь, никакой травмы не было – ноги в руки и бежим к врачу.

 

Екатерина Крюкова: Мы говорили о зуде сегодня. То, что родинки чешутся, это не нормальный признак, на это стоит обратить внимание?

Татьяна Королева: Когда новообразование чешется, это значит, что оно растет. Значит ли это, что оно злокачественное или доброкачественное, нам ответ даст только дерматоскопия. Клинически посмотрев на новообразование, те, кто занимается этим, могут сказать, что все в порядке, но все равно, я без дерматоскопа вообще жить не могу, я смотрю уже все, в том числе тот же самый псориаз. Если у меня какие-то сомнения, я ставлю дерматоскоп и вижу – да, это псориаз.

 

Екатерина Крюкова: Вам действительно удобно с этим прибором, потому что многие врачи признавались, что все на глаз видят, все и так понятно. Или это непосредственно уже для пациента, чтобы показать ему фотографию, показать ему в динамике рост его родинки или регрессию. Как Вам кажется?

Татьяна Королева: Этот вопрос должен выиграть на всех конкурсах, потому что в точку прямо вопрос задали. Почему? Потому что дерматоскоп позволяет произвести раннюю диагностику, на самом первом, начальном этапе, потому что у меланомы есть как горизонтальный рост, так и вертикальный рост. Нам нужно поймать на самой поверхности формирования вот этого…

 

Екатерина Крюкова: Эту глубину инвазии, Вы имеете в виду?

Татьяна Королева: Совершенно верно. И гистологически дальше мы смотрим, какая глубина по Бреслоу. Дальше мы понимаем уже, какая стадия меланомы. Соответственно, дерматоскоп нужен. Лукавят те, кто говорят, что видят все на глаз. На глаз видно тогда, когда уже все понятно. А нам все-таки интересна ранняя диагностика.

Дерматоскоп нужен. Лукавят те, кто говорят, что видят все на глаз. На глаз видно тогда, когда уже все понятно. А нам все-таки интересна ранняя диагностика

Екатерина Крюкова: Давайте бросим грустную тему и ответим на вопросы Ваших читателей. Наталья пишет, что принято решение удалять родинку ребенку. В какое время лучше это сделать?

Татьяна Королева: Мы уже затрагивали эту тему.

 

Екатерина Крюкова: После солнечных ванн?

Татьяна Королева: Здесь нужно понимать, доброкачественное это новообразование или злокачественное. Все, сразу от печки пляшем. Кем принято, на чем основывается? Просто так по желанию опять же, смотря какой возраст. Мы с этого начали сегодняшний разговор, что в детской практике каждый пункт имеет свое огромное значение.

 

Екатерина Крюкова: Насколько я помню, злокачественные мы будем удалять сразу, немедленно.

Татьяна Королева: Да.

 

Екатерина Крюкова: Доброкачественные после солнечного курорта.

Татьяна Королева: А нужно ли? Я всегда с родителем разговариваю.

 

Екатерина Крюкова: Видимо, там врач принял уже некоторое решение.

Татьяна Королева: На чем оно основано, понимаете?

 

Екатерина Крюкова: Нужно время.

Татьяна Королева: Да. Я понимаю суть вопроса, но услышьте меня. На чем основано это желание? Просто так родинку удалить, если она доброкачественная, какое она несет в себе зло, зачем? Это не зависит, разовьется когда-нибудь что-нибудь у этого ребенка. А просто так травмировать его, даже вот просто психологически…

 

Екатерина Крюкова: А висячие родинки, которые могут мешать, изъязвляться, эстетически?

Татьяна Королева: Нет, если изъязвляются, то это уже не очень хорошо, здесь по жизненным показаниям мы делаем. Скорее всего, мама хочет услышать, что лучше это делать в осенне-зимний период. Я думаю, что ответ она знала заранее, но решила уточнить. Хотя только когда очень жарко не рекомендуется делать вообще какие-либо манипуляции, или в случае с барышнями, когда они созрели и у них происходит овуляция, в период менструального цикла тоже операции не делаются, откладываются.

 

Екатерина Крюкова: Некачественное удаление, недобросовестное удаление родинки может как-то повлиять на озлокачествление, усугубить или создать патологическую ситуацию?

Татьяна Королева: Скорее нет, чем да. Изначально изначально нужно понимать, есть ли там что-то плохое, дерматоскопически мы можем это понимать на ранних стадиях. Если там ничего плохого нет, то рецидив новообразования особенно часто наблюдается после лазерного удаления. Все очень любят и считают, что это модно и как-то лучше.

Рецидив новообразования особенно часто наблюдается после лазерного удаления

Екатерина Крюкова: Это просто быстрее и дешевле?

Татьяна Королева: Нет, это дороже. Почему-то существует такое мнение, что лазером моднее. На самом деле, это не так. Просто лазеры в 2000-х годах гремели, это было что-то новое, мы вроде как на мировом уровне.

Я могу Вам сказать, что очень много людей скончались после лазерных удалений. И в моем окружении тоже была такая смерть, когда человек просто ушел через 2 месяца после удаления, он никому не сказал, что он пошел удалить родинку, она ему что-то не понравилась, его не стало через 2 месяца. И потом, когда эту всю историю узнала жена, оказалось, что даже гистологию не взяли, и на вскрытии у него метастазы везде обнаружились. Поэтому если мы хотим что-то удалить, мы должны понимать, какое это образование – добро или зло. Если добро, да, очень часто бывают рецидивы, после лазера особенно. Тогда это иссекается все равно, после этот рубец с этим пигментом иссекается и на гистологию. Так должно быть.

 

Екатерина Крюкова: Давайте еще вопрос от Александра: «Имеет ли значение цвет родинки, если у нас он один, а не как в случае с меланомой? Красная – это как? Часто ли родинки нужно проверять, какого минимального обследования будет достаточно?»

Татьяна Королева: Визуального осмотра дерматолога, так как мы визуалы полностью. Вообще нет специфических анализов для того, чтобы четко поставить или подтвердить диагноз. В кожных заболеваниях все зависит от компетентности доктора, к которому ты пришел с новообразованием. Но дерматоскоп сейчас – это наше все, что позволяет первично диагностировать, доброкачественное новообразование или злокачественное. И цвет новообразования, в данном случае если он красный, то, скорее всего, это доброкачественное новообразование, особенно если это ребенок.

У взрослых немножко другая ситуация. Если ты видишь что-то розовое, остановись и подумай. И в этом случае, если ты видишь, что это не истинная гемангиома, как клинически, так и дерматоскопически, лучше иссечь с гистологией и быть спокойным, что там все хорошо.

 

Екатерина Крюкова: Интересный вопрос: «Есть ли смысл заклеивать подозрительные родинки пластырем, если загораешь?» Первый раз такое слышу.

Татьяна Королева: Да, очень актуально. Я очень часто это слышу. Пластырь не убережет ни от чего. Если это доброкачественное новообразование, то достаточно солнцезащитного фильтра SPF-50 плюс и сверху еще надевается белая рубаха или сарафан и закрывают полностью это новообразование. Как только ребенок или взрослый искупался, смыть эту соль и повторно нанести солнцезащитный фильтр, надеть светлую одежду, хорошо продуваемую. Вот такой алгоритм защиты должен быть при ультрафиолете.

Заклеивать нет необходимости, более того, мы создаем парниковый эффект, соответственно, мацерацию, то есть это новообразование трется и может травмироваться, тенденция будет к росту этого образования. Поэтому целесообразности в этом никакой нет.

 

Екатерина Крюкова: У нас время, к сожалению, подходит к концу. Я хочу поблагодарить Вас за эфир. У нас в гостях была Королева Татьяна Валерьевна, врач-дерматолог, детский дерматолог. Мы провели замечательную беседу, очень содержательную о пигментной патологии у детей. Спасибо, будьте здоровы и до свидания.

Татьяна Королева: Спасибо, всего доброго.