Педиатр: как семейный врач

Д. Волянская:

Программа «Онлайн прием», в студии я, Дарья Волянская. У нас сегодня в гостях Евгений Ликунов, семейный врач, врач-педиатр, врач общей практики. У нас сегодня интересная тема. Мы сегодня с вами хотели поговорить о семейной медицине и задать вам, как врачу–педиатру самые важные вопросы о здоровье детишек.

Евгений, у меня сразу к вам первый вопрос. В принципе, семейная медицина для нашей страны не является чем-то новым, это не секрет. Еще в конце XIX века, начале XX века семейный врач был основным доктором, который наблюдал всю семью, и детей, и взрослых. С приходом советской власти понятие семейный врач кануло в лету, население предпочитало лечиться непосредственно в больницах, поликлиниках. Можете рассказать для наших зрителей, что такое семейная медицина, чем она отличается от консервативной медицины в общем плане, какие преимущества есть у семейной медицины?

Е. Ликунов:

С большим удовольствием отвечу на ваш вопрос. Модель семейной медицины в России, все-таки, уже не семейная медицина уездных врачей XIX века. Это модель американская и отличается тем, что личный врач, семейный получает необходимы документы. Он либо врач-педиатр, просто узкоспециализированный, либо он врач широкого профиля, для этого ему нужно подтвердить свою специализацию, пройдя специальные сертификационные курсы, циклы по специальности «врач общей практики» или «врач семейной медицины». Такие специальности сейчас готовятся в крупных городах, в Москве, в Питере, в Казани, и, соответственно, такое образование получить сейчас не проблема.

Отличие от врача-терапевта или врача-педиатра в государственной поликлинике в том, что семейный врач является ключевой фигурой в работе с семьей. Он врач-координатор, он координирует действия с другими узкими специалистами, с врачом УЗИ, с другими диагностами. Семейный врач должен обладать большими профессиональными и практическими навыками, в том числе для того, чтобы правильно, качественно работать. Как правило, врач общей практики - это педиатр, который в дальнейшем получает переподготовку по семейной медицине, по терапии. В России сейчас уже огромное количество семейных врачей, в основном в крупных городах, и огромное количество выпускников сертификационных специализированных курсов по семейной медицине. То есть сегодняшняя профессия далеко не нова.

Д. Волянская:

Нет ли опасений, что, в общем-то, врач-педиатр - это узкоквалифированный врач и детский организм от взрослого отличается. Как может один доктор лечить всю семью? Ведь есть узкопрофильный специалист, какие-то исследования, для этого, может быть, в ту же больницу пойти?

Е. Ликунов:

Понимаете, если мы говорим об амбулаторно-поликлинической практике, когда семейный врач ведет амбулаторный прием в медицинском кабинете, специально оборудованном, то, в принципе, его практики и навыков хватает для того, чтобы вылечить респираторные инфекции, вылечить ангину, вылечить легкую инфекцию мочевых путей. Если речь идет о госпитализациии и лечении в профильном учреждении с диагнозом стационарным, безусловно, семейный врач только дает направление и направляет в стационар с конкретным диагнозом. Он не занимается лечением сложных больных, как детей, так и взрослых в своем кабинете.

Д. Волянская:

Евгений, когда идешь в поликлинику к педиатру наблюдаться. Сейчас же есть нормативы временные по осмотрам. 18 минут, из них 10 – заполнение формы и 8 минут на осмотр. Какие ограничения есть у семейного врача-педиатра?

Е. Ликунов:

Семейный врач - это врач не для большого, не для широкого пользования, так скажем, поэтому продолжительность приема занимает не менее 30 минут. Иногда, если попадается сложный пациент и нужно провести еще дополнительные исследования, УЗИ, заборы, мазки и т.д., прием может продолжаться до часа.

Д. Волянская:

Евгений, семейный врач, семейный педиатр – это роскошь для богатых, так сказать, не для всех?

Е. Ликунов:

В американской и европейской модели медицины сегодня есть клиники, очень дорогие, брендовые, у них семейный врач — это роскошь. Очень высокая стоимость его годового обслуживания и очень высокий дорогостоящий прием. Если мы говорим о враче, семейном враче, который прошел свою специализацию и работает сам на себя, то он доступен для любых категорий.

Д. Волянская:

Это у нас в стране?

Е. Ликунов:

В стране, да. В Америке, в Европе, в Швейцарии – это другое совершенно. У нас семейный врач доступен всем людям, которые готовы оплатить его услугу.

Д. Волянская:

Можете примерно в цифрах сказать, во сколько обходится в месяц, в год, семейный доктор?

Е. Ликунов:

Семейный доктор для ребенка от нуля до года при самом дорогом варианте обходится в 50 тысяч рублей в год, а при самом дешёвом варианте обходится где-то в 15-20 тысяч, если он просто приходит в клинику и семейный врач не выезжает на дом. Для взрослых семейный врач обходится примерно в 30 тысяч в год.

Д. Волянская:

Где найти семейного врача? Как, вообще, это происходит? Например, я хочу всей семьей, с детьми обслуживаться у семейного доктора. Что мне нужно сделать, куда бежать, как этот процесс происходит?

Е. Ликунов:

Вариантов два. Первый вариант: вы можете прикрепиться к семейному врачу в многопрофильной клинике. Как в брендовые, как по страховке, так и купить программу наблюдения в конкретной многопрофильной клинике. Второе – вы можете найти ряд семейных врачей, которые сейчас, сегодня уже в Москве практикуют, имеют лицензии, имеют ИП и работают на себя, снимая, арендуя помещение либо в медицинском центре, либо в помещении, которое полностью сертифицировано и стандартизировано. У него уже свои программы наблюдения, у него, у семейного врача договора на госпитализацию, на диагностику, на консультации смежных специалистов. Скажем, здесь объемы наблюдения небольшие, этот врач не может взять огромное количество пациентов, но его цены значительно ниже относительно брендовых многопрофильных.

Д. Волянская:

В чем преимущества первой модели и второй? Какой вариант наиболее предпочтительный и удобный для пациентов?

Е. Ликунов:

Для пациента удобна модель, чтобы врач был один, чтобы семейный врач не менялся, это первое и второе, чтобы команды врачей, которые работают с этим семейным врачом, были одни и те же.  Профессионалы с 10-15-летним стажем, кандидаты наук, но чтобы ребенка осматривал один и тот же ортопед, или окулист, чтобы в динамике можно было четко понимать через 10-15 лет, когда пациент будет уже взрослым, чтобы можно было передать, перейти из детской сети во взрослую.

Д. Волянская:

У таких врачей есть градация по возрасту детей, или вы детишек наблюдаете всех возрастов, от нуля до восемнадцати?

Е. Ликунов:

Я могу сказать, что по закону я наблюдаю всех от нуля до 18, но из моего опыта, в основном приходят родители с детьми до года и приходят родители с детьми от трех до семи лет, до поступления в школу. Почему от нуля до года? Потому что это самое тревожное время для родителей. Много нужно ставить прививок, много осмотров, много ультразвуковых исследований, а с трех до пяти, до семи лет дети в основном болеют, потому что начинают ходить в детский сад.

Д. Волянская:

Евгений, на ваш взгляд, чем принципиально семейный доктор, семейный педиатр отличается от обычного? Есть различие в подходе, исходя из вашего опыта?

Е. Ликунов:

Я могу назвать пять пунктов различий. Первый пункт: семейный врач действует по мировым стандартам, европейским, а не по стандартам, которые придуманы конкретным учреждением. Это первое. Он работает в рамках доказательной медицины. Второе: семейный врач очень достаточно борется за свой авторитет, потому что его авторитет напрямую зависит от количества новых пришедших пациентов, он работает на себя и он должен работать хорошо. Третий момент, семейный врач несет ответственность как медицинскую, так и юридическую; он работает независимо от медицинского учреждения, ответственности на нем лежит еще больше, потому что отвечает за здоровье пациента только он. Ни главный врач, ни начмед и т.д.

Д. Волянская:

Евгений, а как всё происходит? Мне кажется, это ведь и с психологической точки зрения огромная нагрузка. Вы сколько семей ведете, например, сейчас в вашей практике?

Е. Ликунов:

Я могу сказать так. Если мы говорим о детях от нуля до года, то я веду где-то около ста пятидесяти детей и больше стараюсь не брать.

Д. Волянская:

То есть вы наблюдаете детей и взрослых? Или только детей?

Е. Ликунов:

Нет, смотрите. Преимущественно я, конечно, наблюдаю детей, потому что у меня опыт в педиатрии около 12 лет. Взрослых я наблюдаю по программе ежегодной диспансеризации, лечению острых заболеваний и направлению к нужным смежным узким специалистам. У меня есть годовые программы по взрослым, но преимущественно тревожат родителей маленькие дети, которые часто болеют.

Д. Волянская:

Вы принимаете в клинике, в своем кабинете? А на дом вы выезжаете?

Е. Ликунов:

В кабинете, да. На дом выезжаю, естественно.

Д. Волянская:

Осмотры проводите? Это входит в программу? Или это отдельно оговаривается? Как это происходит?

Е. Ликунов:

Безусловно, для удобства врача, для удобства семьи осуществляются осмотры по заболеваниям на дому, если нет необходимости в заборе анализа крови, рентгене, ультразвуковой диагностике. В программу наблюдения, например, от нуля до года, входит десять ежемесячных плановых патронажей с измерением окружностей, взвешиванием, обсуждением вопросов прикорма. Примерно 10-12 раз. К более старшим детям и взрослым очень часто я выезжаю в медицинские офисы, очень часто я выезжаю в гостиницы смотреть взрослых пациентов. Там, в основном, плановых осмотров нет, если мы говорим о взрослых, там есть осмотр по острым заболеваниям.

Д. Волянская:

Но, Вы, Евгений, наверняка на телефоне 24 часа в сутки. Молодая мама – это самый страшный пациент. Это постоянные звонки: «Боже мой, он покакал два раза, а не 3», «Как менять памперсы?» или ещё что-то. Вы всё время должны быть на связи и готовы к такой атаке.

Е. Ликунов:

Действительно, я себя позиционирую как доктор, который работает 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Но мне в основном звонят, конечно, по вопросам медицины, а не по организационным вопросам. Мой патронаж продолжается, наверное, около часа, за это время мы успеваем обсудить все вопросы прикорма, памперсов. Как постричь ногти, какие препараты для уменьшения колик дать правильно и т.д. Поэтому, в основном, текущие вопросы медицины. Мобильная связь используется, когда ребенок заболел, мы обсуждаем, как до моего приезда, или до приезда скорой снизить температуру, снизить проявления кишечной колики, если мы говорим о детях, или снизить высокое артериальное давление взрослому.

Д. Волянская:

Евгений, на ваш взгляд, чем врач-педиатр кардинально отличается от других врачей? Какими качествами он должен обладать?

Е. Ликунов:

Врач-педиатр изначально отличается тем, что он работает с пациентом, который не умеет говорить в основном или не может выразить свои мысли. В этом сложность работы врача-педиатра. Это первое. Второе то, что маленькие дети очень часто болеют, здесь, когда ты смотришь на болеющего ребёнка, нужно обладать такими качествами, чтобы проявить субординацию в семье, объяснить маме, потому что она очень тревожна на тот момент, когда болеет ребенок, как правильно себя вести, какими дозами снизить температуру. Нужно обладать даром убеждения и иметь небольшой авторитет в семье, чтобы, действительно, прислушивались и папа, и бабушка, и няня, как правильно лечить пациента. Действительно, врач-педиатр очень сильно отличается. Почему? Я общаюсь со многими терапевтами, они звонят мне. Они врачи, имеют диплом, сертификат и большой опыт, но они не умеют лечить детей, а точнее, они боятся лечить. Возможно, они умеют, но они боятся. В моем понимании настоящий семейный врач – это, всё-таки, прежде всего педиатр, который в дальнейшем выучился на терапевта. Потому что в моем понимании, если человек был терапевтом 10 лет, а потом он вдруг решил стать педиатром, действительно, ему будет сложно.

Педиатру легче стать семейным врачом, чем терапевту, потому что терапевт мало знаком с педиатрией.

Д. Волянская:

Евгений, на мой взгляд, врач-педиатр – это еще, прежде всего, очень хороший психолог. Потому что мало того, что с ребенком нужно уметь во время приема найти контакт, он маленький, плачет, он, как вы говорите, не умеет разговаривать, еще и маму успокоить, и папу, и всю семью. У Вас есть свои приемы? Вы приезжаете в дом, или к Вам приходят на прием, ребенок кричит, не может успокоиться, а Вам его посмотреть надо.

Е. Ликунов:

Приемов несколько. Во-первых, я не надеваю халат. У меня хлопчатобумажная одежда, сменная постоянно, и у меня нет халата подозрительного, который очень сильно раздражает и пугает детей. Это первое. Второе, в кабинете есть игрушки, у меня есть в сумке всегда в заначке несколько маленьких игрушек, наклеек, пластырьков, всевозможных интересных медицинских приспособлений. Кстати, у нас таких нет, они все пришли из-за границы, и мы их заказываем из-за границы, они приходят, мы ими развлекаем, успокаиваем ребёнка. В-третьих, нужно обладать некой харизмой, чтобы дети действительно любили, чтобы внешний вид располагал к доверию, улыбнуться нужно в ответ. Прежде чем провести осмотр, нужно немножко пообщаться. Пообщаться с мамой, пообщаться с папой, тогда ребёнок поймет, что ему ничего не угрожает и он действительно будет готов к качественному осмотру. Конечно, надо уметь работать, это тоже приходит не на первом году.

Д. Волянская:

Евгений, почему вы решили стать врачом? Почему вы выбрали именно эту специализацию?

Е. Ликунов:

Объясню по двум причинам, почему я выбрал педиатрию. Во-первых, я считаю, что педиатрия - это профессия, в которой ты видишь результат своей работы. Дети растут, они растут, они болеют, они выздоравливают, они формируются, созревают. Ты видишь, как они идут в детский сад, как они идут в школу, как поступают в институт. Здесь выраженная прогрессия развития. Во-вторых, в моём понимании всегда было интересно работать с детьми. Мне, на самом деле, со взрослыми сейчас становится интересно, потому что я во многом педиатрию уже некоторые вопросы изучил, и хочется большего, больше охватить. Но дети — это очень интересные существа и с ними интересно работать, с ними интересно проводить осмотр, интересно вникать в проблему. Дети в корне отличаются, конечно, от взрослых. С ними интереснее, чем с брюзжащими, 60-тилетними, с хроническими заболеваниями взрослыми.

Д. Волянская:

Очень искренний ответ. Спасибо вам за него! Евгений, вы давно уже в педиатрии, с детишками давно работаете. Какое есть самые распространенные заблуждения родителей относительно здоровья детей, на Ваш взгляд? Ведь, масса мифов, убеждений.

Е. Ликунов:

Я думаю, что самое большое заблуждение сегодняшних родителей, что если их ребёнок постоянно болеет 10, 12, 14 раз в год, то во взрослой сети он будет абсолютно больным хроническим пациентом. Это заблуждение, которое я очень часто обсуждаю с родителями. Современный ребёнок болеть будет, особенно, который организовано ходит в детский сад, болеть будет часто и далеко не у каждого ребенка будет осложнение. Чтобы родители понимали: дети болеют.

Д. Волянская:

Возвращаясь к разговору о семейной медицине, я хотела у Вас спросить: как быть в ситуации, если врачу общей практики попадается случай серьезного заболевания, или вы не уверены в диагнозе? Как вы поступаете в таких случаях?

Е. Ликунов:

Во-первых, если мы говорим об инфекционном заболевании, скажем, подозрение на менингит, подозрение на тяжелую кишечную ротавирусную инфекцию, то обязательно нужно вызвать бригаду скорой медицинской помощи на себя, чтобы госпитализировать пациента в стационар даже с подозрением на инфекционный диагноз. Этот пациент не лечится амбулаторно в кабинете, он лечится в стационаре. Это первое. Второе, бывает на дому сложная ситуация, когда ты приходишь на осмотр и видишь тяжелого пациента. Можно сдать экспресс-анализ мочи быстро в лаборатории в течение 30-40 минут, чтобы заподозрить диагноз. В-третьих, есть ситуации, когда вообще не нужно ехать на осмотр или ждать, пока пациент доберется до кабинета. Этого пациента нужно быстро госпитализировать в стационар с помощью скорой, не дожидаясь осмотра семейного врача. Ситуации абсолютно, конечно, бывают разные.

Д. Волянская:

Мы с вами начали говорить о международном опыте и вот, на мой взгляд, интересная тема, интересный вопрос. Я, когда готовилась к интервью с вами, стала читать, что у нас, уже в истории новой России, первые семейные кабинеты появились в 1996 году, и, в общем-то, практика широко развивалась.  В Европе вообще всё очень давно налажено и факт, что там люди доверяют семейным врачам, причём, доверяют иногда даже больше, чем специалистам в клиниках по страховке, куда попасть вообще невозможно.

На мой взгляд, существует некий миф о европейском здравоохранении, которое безотказное и широкое. Я, например, как человек, который долго жил в Европе, много где, могу сказать, что даже по очень хорошей страховке попасть к врачу, к очень хорошему специалисту может до трех – четырех месяцев затянуться. То же МРТ сделать вообще очень сложно. Как правило, там люди лечатся у семейных врачей. Если простуда или обострение хронического заболевания, человек может позвонить своему врачу по телефону, быстро попасть на прием, тот выписывает ему рецепт, даже по интернету, на основании присланных анализов. То есть телемедицина, о которой мы сейчас все давно говорим. Этот рецепт тут же, автоматически поступает в аптеку с помощью информационной системы к провизору, она его выписывает и у человека даже нет необходимости идти к специалисту. Как у нас обстоят дела, вообще, с доверием к семейному врачу и с развитием этого института?

 Е. Ликунов:

Я вам могу сказать, что у нас в свое время, где-то в девяностых годах, доверие к врачу очень сильно упало. Это было связано с тем, что мы, действительно, очень сильно отстали в медицине от зарубежных стран, это в основном Америка и Европа. Сейчас, в двухтысячных годах доверие к врачу восстановлено, как правило, доверие к врачу частной медицины, так и доверие к врачу федеральных крупных медицинских центров. Поэтому с доверием к врачу сейчас проблем нет, особенно в крупных городах, потому что, действительно, высококлассные специалисты в крупных городах есть, это я вам говорю точно. В регионах, конечно, другая ситуация.

Что касается вопроса о том, чем отличается там семейный врач от обычного врача. Всё-таки, обычный врач подвержен влиянию администрации своей клиники, поэтому к нему немножко доверие падает. Людям это не нравится, что определённые стандарты приема, определённое количество спектров анализов, остальное за деньги и так далее, очередь на МРТ, как вы сказали выше. В частной медицине мы, всё-таки, доминируем в сервисных моментах.

Д. Волянская:

То есть, более индивидуальный, профессионализированный подход.

Е. Ликунов:

Действительно, подход, но и мало того, что подход, но и всё-таки мы здесь работаем. Разница вся в том, что мы не работаем на потоке. Мы работаем на определённых количествах семей, на рекомендациях. У нас самая лучшая рекомендация семейного врача не Интернет, не Facebook, не Instagram. Это рекомендации семей, которые наблюдались в течение нескольких лет.

Семейный врач работает не на потоке пациентов, а на рекомендациях семей, которые наблюдались ранее.

Д. Волянская:

Сейчас семейные офисы оснащены диагностическим оборудованием? Что-то изменилось?

Е. Ликунов:

Я сейчас объясню позицию, почему нет позитронно-эмиссионного томографа в кабинетах семейных врачей. Потому что это не нужно. Семейный врач выполняет роль координатора. Он лечит ЛОР-патологии, он лечит вирусные респираторные инфекции, но он не лечит сложные диагнозы. Он направляет в смежные учреждения к конкретным профильным врачам. Во-первых, нет необходимости в сложном оборудовании, а во-вторых не ставится семейным врачом задача лечить такие диагнозы.

Д. Волянская:

Семейный врач выдает бюллетени, направления на анализы, льготные рецепты?

Е. Ликунов:

Семейный врач, лицензированный, выдает все медицинские документы, которые заявлены в лицензии, в том числе листки нетрудоспособности, справки в бассейн, пионерский лагерь, для поступления в ВУЗ и так далее. На что у него есть лицензия.

Д. Волянская:

Диспансеризацией семейной врач тоже занимается?

Е. Ликунов:

Да, врач направляет. Он направляет к маммологу, к гинекологу, к хирургу-ортопеду, к офтальмологу. Сам семейный врач не может заниматься диспансеризацией, потому что у него на это нет лицензии. У него есть лицензия только на амбулаторный прием как педиатра, так и терапевта.

Д. Волянская:

Вопрос от зрительницы во время прямого эфира: может ли беременная женщина наблюдаться не в женской консультации, а у семейного врача, если, например, его офис находится прямо в ее доме?

Е. Ликунов:

Наблюдаться как у терапевта, она может. При этом, возможно и скорее всего, семейный врач подскажет грамотного акушера-гинеколога, к которому эта женщина будет ездить на плановые УЗИ и будет сдавать необходимые скрининги. Семейный врач этого делать не будет. С врачом можно будет посоветоваться в плане назначения и согласования каких-то лекарств совместно с гинекологом – скажем, терапевтические лекарства для снижения давления и так далее во время беременности. Эти вопросы можно обсудить. Далее, семейный врач будет знать, как протекала беременность. После родов – пожалуйста, мама придёт с ребенком под наблюдение к семейному врачу.

Д. Волянская:

Евгений, перейдём к жаркой части наших вопросов про детей. Сегодня идёт дискуссия по поводу прививок. Одна сторона жарко отстаивает мнение врачей-специалистов, что вакцинация — это опасная вещь и родители примкнули в этот же лагерь, что не надо детей прививать из-за последствий. Другие представители замечательной профессии говорят о том, что прививки необходимы и таким образом вы своих детей можете обезопасить. Но, к сожалению, сейчас всё больше и больше родители отказываются вакцинировать детей. Ваше мнение? Действительно ли прививки опасны и почему их нужно делать?

Е. Ликунов:

Разделение на два лагеря произошло, опять же, где-то в 2000 годах. Первый лагерь говорит о том, что «мы не будем делать никакие прививки в принципе, потому что считаем, что это происки, эксперименты буржуев и капиталистов над нашей страной, мы ничего делать не будем». Второй лагерь говорит о том, что «мы будем делать все прививки и, возможно, даже по американскому, по европейскому стандарту зарубежными, импортными вакцинами, сертифицированными и зарегистрированными в России». На сегодняшний момент второй лагерь - это крупные многопрофильные клиники, которые делают огромное количество импортных вакцин ребенку до года так же, как это делается в Европе и в Америке. Это лагерь, который делает всё. Что касается первого лагеря, людей, которые отрицательно относятся к прививкам в целом. Я думаю, что это мнение о тех прививках, которые были синтезированы в 1960-х годах и давали огромное количество осложнений. Люди, начитавшись в интернете, опыт своих знакомых, друзей, просто испугались и перестали делать какие-либо прививки. Но тут ещё много иммунологов подключилось, говорят: не доказана эффективность этих прививок и так далее и так далее.

Д. Волянская:

Но Вы как считаете, надо прививать? Что вы советуете? Если хорошие вакцины.

Е. Ликунов:

Во-первых, мы с вами уже решили, что вакцины должны быть импортные и должны быть зарегистрированы в России. Ребёнок должен быть, в первую, очередь здоров. Если у него есть желтуха, если у него есть инфекция мочевых путей, никакие прививки делать нельзя. Вначале желтуха должна уйти, а ребенок вылечиться от инфекции мочевых путей. Поэтому, основным, главным моментом является здоровье ребёнка, то есть полностью здоровый ребёнок без медицинских противопоказаний к вакцинации. Это первое. Второе, прививки должны быть сделаны, в основном, до года, потому что до года формируется стойкий пожизненный иммунитет к инфекциям. Лучше их сделать до года, когда здоров ребёнок. Обязательно, хотя это не входит в стандарт, нужно сдавать анализы крови и мочи. Не является стандартом перед вакцинопрофилактикой проведение анализов, но иногда мы находим интересные моменты, интересные случаи, поэтому анализ крови и мочи нужно делать.

Прививки должны быть сделаны ребёнку до года, потому что до года формируется стойкий пожизненный иммунитет к инфекциям.

Д. Волянская:

В России существует календарь прохождения медосмотров у специалистов, прививок для детей разных возрастов. На ваш взгляд, не устарела ли эта система? Какие осмотры, действительно, необходимы на разных этапах жизни ребенка?

Е. Ликунов:

Сейчас столкнулся с такой проблемой у нас в городских поликлиниках, я считаю, слишком много осмотров узких специалистов на первом году жизни. Порой, проводят осмотры в месяц, в три, в шесть в девять, в двенадцать огромное количество специалистов: ортопед, невролог, окулист, психолог, чуть ли не психиатр, ЭКГ, и всё это маленькому грудному ребёнку. В моём понимании обязательно нужно на первом месяце жизни выполнить УЗИ-исследование ребенка, пройти специалистов, обязательно окулиста, ортопеда, ЛОР-врача и невропатолога. В дальнейшем можно пройти в 6 месяцев и в год, если нет никаких медицинских показаний для более частого осмотра. Если ребенок здоров, самое главное, чтобы окулист в 6 месяцев не пропустил, запасы зрения бывают такие, астигматизм и сложные диагнозы, чтобы ортопед убедился, что нет дисплазии и незрелости тазобедренных суставов, чтобы невролог не пропустил расширение лимфорных пространств голове. Если ребёнок здоров, этого не будет, соответственно врач не пропустит.

На первом месяце жизни обязательно нужно выполнить УЗИ-исследование, пройти специалистов: окулиста, ортопеда, ЛОР-врача и невропатолога.

Д. Волянская:

Для маленького ребенка не вредно такое количество УЗИ?

Е. Ликунов:

Мы с вами говорим только об обязательных исследованиях в месяц. В дальнейшем, если они будут не нужны, никто их делать не будет. Подчеркиваю, никто не делает УЗИ-исследование в месяц, в три, в шесть, в девять и в год. Никто их не делает, даже в городских поликлиниках.

Д. Волянская:

Евгений, как вы в целом оцениваете современное состояние педиатрии на постсоветском пространстве, в том числе и у нас? Есть положительная динамика или отрицательная в мировой геополитической карте?

Е. Ликунов:

Относительно 1990-х годов колоссальный прорыв в лечении онкогематологии в педиатрии, просто колоссальный прорыв. Мы научились лечить те болезни, которые лечат в Германии, в Израиле и в США. Что касается педиатрии, тоже есть большие успехи. Почему? Потому что многие врачи начали ездить учиться за границу, принимать опыт своих коллег, приглашать профессоров в Россию с лекциями, на консультации. Сегодняшняя педиатрическая медицина стала доказательной, очень много стандартов лечения мы переняли из-за рубежа и, соответственно, мы лечим также по их стандартам. Поэтому медицина на сегодняшний момент значительно стала лучше, как в педиатрии, так и по другим специальностям.

Д. Волянская:

В любой ли ситуации стоит обращаться к врачу? У ребёнка банальный насморк, вроде знаешь, как лечить, семь дней покапал, или как говорят, без капель за 7 дней пройдёт, с каплями за неделю.

Е. Ликунов:

Есть понятие острого заболевания, есть понятие медицинского показания к осмотру. Если это банальный насморк, можно позвонить своему врачу, обсудить проблему, он назначит мягкие капли и лечение. Если ребёнка лихорадит трое суток с высокой температурой, то ждать нормализации температуры не нужно. Должен быть проведён осмотр, потому что под маской высокой температуры может скрываться огромное количество болезней.

Д. Волянская:

А вы, кстати, часто консультируете по телефону? Некоторые врачи обычно отказываются, консервативны. А вы как – делаете, не делаете? Как вы к дистанционному консультированию относитесь?

Е. Ликунов:

Во-первых, скоро будет принят закон о телемедицине, о телеконсультациях. Я очень жду этого закона. Я объясню, почему. Потому что огромное количество моментов, которые грамотный, компетентный врач может обсудить с пациентом по телефону. Конечно же не назначения нейролептиков, конечно же, не лечение менингоэнцефалита по телефону, но бытовых моментов, вопросов выдачи медицинских документов, оформления всевозможных справок в разные инстанции – это, конечно, облегчит жизнь и пациенту, и врачу. Консультации по обычным простудным заболеваниям, загарам, всевозможным легким травмам. Безусловно, тогда врач будет более широко консультировать, причём, на законодательном уровне.

Д. Волянская:

Опять же, я могу сделать анализы в клинике и отправить вам.

Е. Ликунов:

Безусловно. Я могу вам такую вещь сказать. Когда речь идет о здоровом пациенте, мы спокойно можем это делать, а если речь идёт о пациенте с огромным количеством хронических сопутствующих заболеваний, то даже банальный анализ, возможно, необходимо консультировать в условиях клиники или кабинета, потому что, возможно, понадобятся дополнительные обследования.

Д. Волянская:

Вопрос от зрителей: нужно ли давать ребенку витамины, если да, то какие? Практически, все педиатры настоятельно рекомендуют давать детям. Нужен ли детям витамин Д, причём и летом, и зимой? Насколько это оправдано?

Е. Ликунов:

По поводу витамина Д.  Во-первых лучше давать водный раствор витамина Д, потому что он лучше всасывается и меньше побочных эффектов от него. Не маслянистый, а водный раствор. Например, «Аква Д3». «Вигантол» -  это масляный раствор. Это во-первых. Профилактику рахита нужно давать всем здоровым детям с месяца жизни обязательно, по мере взросления доза витамина Д увеличивается. Я в своей практике не видел тяжелых передозировок витамина Д, также, как я не видел рахита. Возможно это связано с тем, что нормальный уровень жизни и, всё-таки, рахитов ни у кого нет. Но профилактику мы даем.

 Д. Волянская:

 Раньше советские педиатры говорили, зимой надо, когда нет солнца. А сейчас и летом. Это действительно так необходимо?

Е. Ликунов:

Это действительно так. Объясню почему. Потому что мы живём не в Арабских Эмиратах, у нас нет большого количества солнца, это раз. Во-вторых, я вам скажу, с чем мы сталкиваемся, неонатологи-педиатры, что у детей незрелая работа желудочно-кишечного тракта и не всегда все необходимые продукты всасываются в должном объеме. Поэтому кальций в виде витамина Д, как источник формирования кальция, необходим. Просто единственное, что не надо давать 5-6 капель, как многие делают и вызывают передозировки. Нужно давать 1-2 капли в сутки здоровому ребенку. Особенно это актуально для мам, которые кормят грудным молоком, потому что в адаптированных смесях кальция и витамина Д значительно больше, чем в грудном молоке.

Д. Волянская:

Любимый вопрос всех бабушек: нужно ли ограждать детей от домашних животных в семье? Есть ли ли болезни, которые животные действительно могут передать детям, кроме аллергии?

Е. Ликунов:

Сразу развею миф: у детей до трех – пяти лет не бывает аллергии на домашних животных, на шерсть домашних животных аллергии не будет. Поэтому питомцев заводить можно и, наверное, нужно.

У детей до трех – пяти лет не бывает аллергии на домашних животных.

Д. Волянская:

До 3 лет аллергия себя не проявляет, да?

Е. Ликунов:

Там другая аллергия. Там пищевая аллергия, связанная с незрелостью работы желудочно-кишечного тракта, незрелостью ферментов. А пыльцевая, или аллергия на шерсть домашних животных – это попозже, после 3 лет. Очень часто бывает, но после 3 лет. Что касается того, что животные могут передать токсоплазмоз и другие опасные болезни. Если домашнее животное наблюдается у ветеринара, если оно привито от всех основных болезней, то ребёнку оно не угроза.

Д. Волянская:

А если с улицы взял: «Ой, какой котёночек замечательный! Мамочка, можно он у нас поживет?»

Е. Ликунов:

Если ребёнок привит от столбняка, если котёночек не настолько неустроенный, то ничего страшного не будет. Часто кусали, часто царапали, но ни у кого ничего не происходило.

Д. Волянская:

Мой самый любимый вопрос, лидер от зрителей и родителей.  Есть ли рациональное зерно в моде кормить грудью до трех – четырех лет и спать вместе с ребенком?

Е. Ликунов:

Категорически нет. Лучше всего кормить до года.

Д. Волянская:

Правда ли, что после года молоко уже не обладает такими полезными свойствами, это вода просто?

Е. Ликунов:

Нет, оно обладает, но психологический момент очень важен. Очень сложно потом ребёнка от груди отлучить. Пока до года идёт основное прорезывание зубов, пока полностью не введен прикорм, правильно кормить грудью. Но в три года кормить грудью не нужно. Это не нужно как с психологической точки зрения, так и с точки зрения медицины. Но особенно неправильно, когда ребёнок спит вместе с родителями весь период раннего возраста. У ребенка должна быть своя комната, своя кроватка, в которой он должен спать.

Д. Волянская:

Критично ли совсем отказываться от грудного вскармливания? Какие могут быть последствия кормления ребенка смесью с самых первых дней его жизни?

Е. Ликунов:

Из ста кормящих мам у десяти, к сожалению, нет молока по каким-то причинам. Сегодняшние современно адаптированные смеси легко заменяют грудное вскармливание. Если по каким-то причинам нет молока, ребенок вполне будет развиваться на сухих смесях. Сегодня это не проблема.

Д. Волянская:

А с точки зрения гигиены есть риски? Смесь делаешь, качество воды, микробы могут туда попасть.

Е. Ликунов:

Нет. Во-первых, оборудование на сегодняшний день, сегодняшние стерилизаторы, баночки и так далее, позволяют кормить смесью чистой бутилированной водой, разводить этой водой смеси. Никаких проблем. Я не видел никаких проблем, чтобы инфекция была от смеси. Кстати, смеси, купленные в хороших аптеках, также все проверены, сертифицированы и поэтому никаких проблем.

Д. Волянская:

Прикорм. Можно ли начинать прикорм с баночного пюре, или лучше самим готовить? Как раньше, свеженькое.

Е. Ликунов:

Всё зависит от того, какое количество зубов у ребенка на момент введения прикорма. Если у него зубов нет, лучше с банок кормить, потому что гомогенная масса в банке полностью нравится ребёнку, она очень сильно измельченная. Вы на блендере так не сделаете.

Д. Волянская:

Я как-то пробовала из банки. Баночная такая гадость, брокколи! Есть просто невозможно!

Е. Ликунов:

Для взрослых это гадость, но дети с удовольствием едят баночные продукты, поэтому – не проблема.

Д. Волянская:

А мясо в банке – не крахмал ли там один?

Е. Ликунов:

Нет. Сегодняшние банки детского питания проверяются, они соответствует нормам, в отличие от взрослого питания.

Д. Волянская:

Должно ли питание ребенка отличаться от питания взрослых?

Е. Ликунов:

Оно отличается. Даже питание после года, которое уже приближено к взрослому, отличается достаточно. Нельзя есть орехи, нельзя есть соленые, жирные продукты, ограничить сладкое.

 Д. Волянская:

Иногда с молодыми мамами разговариваешь, они с гордостью сообщают: «А у меня в год уже я ему куриную ножку жареную в рот засунула, икры дала черной».

Е. Ликунов:

Бывает такое. Бывает, что родители кормят с общего стола и никаких проблем нет. Это их дело. Но в моём понимании до 3 лет примерно формируется работа желудочно-кишечного тракта, и до 3 лет по всем рекомендациям нужно соблюдать детский стол.

Д. Волянская:

А правда ли, что рекомендуется как можно дольше не давать детям сладкое и шоколад?

Е. Ликунов:

Совершенно правильно. Я объясню, почему. По двум позициям. Первая позиция – поджелудочная железа не готова к большому количеству сладкого, это первое, а второе – сладкое в большом количестве влияет на зубы. В-третьих, в моём понимании, сладкое есть во фруктах, в овощах, в кашах, не обязательно давать конфеты, шоколадки всякие.

Д. Волянская:

Правда ли, что суп нужно каждый день есть? Это действительно острая необходимость?

Е. Ликунов:

Для ребенка после года, ближе к трем годам, действительно хотелось бы есть горячее, суп или рагу овощные на основе овощей, мяса и жидкости. Хотелось бы, всё-таки, каждый день давать.

Д. Волянская:

Насколько критично отсутствие мяса в рационе ребенка, если родители вегетарианцы и хотят воспитать ребёнка вегетарианцем? Вот у вас есть такие?

Е. Ликунов:

У меня есть такие семьи. Мы с ними договариваемся так, что первый год они кормят мясом, потому что оно необходимо для нормального роста и формирования, созревания ребенка, а уже дальше, например, в три года они могут заменить его на растительные продукты. Но все мои семьи до года кормят мясом.

Д. Волянская:

Тут же ещё моральный аспект. Как можно за человека, который ещё не может сам принимать решение, решить заранее? Вы не стараетесь отговорить, переубедить таких родителей? Ребенку давали хотя бы.

Е. Ликунов:

А они дают ребёнку. У меня таких проблем нет. Своему ребенку они мясо дают. Сами они не едят, а ребёнку до трех, до двух лет они мясо дают.

Д. Волянская:

Нужно ли вообще заставлять ребенка есть и почему дети иногда едят мало и отказывается от пищи? Что тут делать? Если здоровы.

Е. Ликунов:

Заставлять ребенка есть, чтобы это привело к истерике, какой-то фобии, не нужно. Ребёнок всё равно поест, когда ему нужно будет. Другой вопрос, что есть дети с анемиями, с хроническим заболеванием, для них есть понятие «диета». Они наблюдаются у диетолога, там нужно есть по определенным схемам и графикам. Там есть нужно обязательно. Здоровый ребенок может целый день побегать, не поесть, а вечером покушать. Проблемы нет, заставлять из-под палки или с ремнем не нужно.

Д. Волянская:

Если оба родителя аллергики? Есть ли способы снизить вероятность того, что у ребенка тоже будет аллергия?

Е. Ликунов:

Вы сами ответили на свой вопрос. Во-первых, сладкое не давать, не давать цитрусовые, не давать всякие экзотические продукты типа черной икры, морепродуктов, которые сегодня очень популярны. Стараться в период, когда ребенок болеет, не давать кучу лекарств, что в настоящее время очень сильно практикуется. Потому что в аптеках доступны все лекарства и люди покупают. Приходят к фармацевту, спрашивают по симптомам как лечить, и фармацевт выдаёт целый ряд лекарств, которые не нужны в принципе.

Д. Волянская:

Колики у ребенка – страшный период для всех родителей, родители его запомнят на всю жизнь. Опять же, в советское время считали, что всё пройдет, естественный процесс, потерпите, сделать ничего нельзя, вы месяц не поспите, а потом всё будет замечательно. Сейчас на рынке огромное количество капель, всевозможных лекарств. Не является ли это вмешательством в пищеварительную систему ребенка, если постоянно ему давать? Некоторые родители капают каждый час. Тут скользкий момент, как быть? Или лучше, действительно, пусть само пройдет?

Е. Ликунов:

Все современные дети незрелы по желудочно-кишечному тракту. Абсолютно не страшно, если мама по определенной схеме будет давать препарат для снижения газообразования в кишечнике. Все эти препараты безопасны, они на основе симетикона и давать их в правильные сроки можно и нужно. Это облегчит жизнь ребенка. Залечивать какими-то ферментами, огромным количеством пробиотиков не нужно, потому что после 3 месяцев произойдет созревание работы желудочно-кишечного тракта.

Д. Волянская:

Последний к вам вопрос. Живем в страшную информационную эпоху перенасыщения. Очень часто можно видеть детей уже с айпадами, с айфонами с шести месяцев, потому что родителям лень разговаривать и общаться, сидят в ресторане, всунули. Тут как быть? Действительно ли опасно для ребенка до года давать ему гаджеты, да и потом. Мультфильмы со скольки лет, всё-таки, показывать?

Е. Ликунов:

До года ребенку не нужно показывать телевизор и давать мобильные устройства

Д. Волянская:

Не до 3 лет?

Е. Ликунов:

До года точно. Далее можно постепенно смотреть телевизор, примерно минут 15-20 в день. Хорошо бы при этом, чтобы ребенок был абсолютно здоров, у него не было бы никаких ни астигматизма, ни миопии, и хорошо, чтобы это разрешил окулист, потому что часто окулисты ничего не говорят, а у ребёнка запас зрения слабый. Но до 3 лет желательно, конечно, ограничивать просмотры. После трех лет будет необходимость, потому что ребенка нужно будет готовить к школе, а в школе без этих устройств не обойдетесь, в принципе.

Д. Волянская:

Евгений, спасибо вам огромное за интересный разговор!

В эфире был канал Медиаметрикс, программа «Онлайн приём». У нас в гостях был Евгений Ликунов, врач–педиатр, врач общей практики. Мы сегодня говорили о семейной медицине и здоровье детишек.

Е. Ликунов:

Спасибо, до свидания!