Существуют ли пациенты, которых приходится отговаривать от хирургии?

Если брать наш центр имени Герцена, то большинство больных имеет рецидивы опухолей или продолженный рост, их лечили в других специализированных клиниках. Наш профессиональный социум достаточно дружный, очень хорошая профессиональная среда именно в нашей специальности, и врачи знают, кто и чем занимается, и присылают их в наше подразделение.

Есть две категории больных. Первая категория – больные, которым можно помочь, но они отказываются, а мы их уговариваем, просим согласиться на лечение. Мы можем помочь, можем спасти им жизнь. Мы пытаемся объяснить, что если они придут через шесть месяцев, то им уже не поможешь. Таких больных много.

Вторая категория – больные, которым уже не помочь, но они настаивают на лечении. И в силу непонимания законов биологии опухоли просят отрезать немного опухоли, удалить ее. Приходится отказывать, потому что операции бывают невыполнимые, если это сделать, человек просто погибнет. Зачастую бывают конфликтные ситуации. Пациент настаивает на лечении, оно невозможно, но ему сказали, что эту операцию обязательно сделают, его уже настроили. Здесь решение всегда совместное. Не один хирург принимает решение в онкологии, там ещё радиолог, лучевой  терапевт, химиотерапевт. Каждый пациент обсуждается на консилиуме. Для того и существует онкологический специализированный стационар, обращаться нужно всё равно. Не нужно думать, что не помогут, надо идти. Иногда мы не можем помочь, нам приходится часто отказывать. Но резервы всегда есть, это не только хирургические методы, есть химиотерапия, регионарная, внутриартериальная химиотерапия, таргетная терапия, лучевая терапия. Вариантов много, мы пытаемся помочь людям, помогаем им, вылечиваем, существенно продляем людям жизнь.

Раньше пациенты отказывались от хирургического лечения, которое зачастую является основным, и уходили на химио- и лучевую терапию. Микрохирургическая трансплантация тканей позволила человеку восстановить функцию, сохранить жизнь и вернуть его на прежнее место работы. Многие создают семьи. Очень сложная категория больных с опухолями ротоглотки или гортаноглотки, приоритет здесь за консервативной терапией, но рецидивы бывают. Гортань – это средство коммуникации, очень много людей имеют разговорную профессию. И человеку, который проработал лет 30, достиг успехов, говорят, что удалят гортань, он теряет все: общение, работу, привычный образ жизни, себя. Мы делаем трахеопищеводное шунтирование, используем голосовые протезы. Мы возвращаем людям голос, в России это давно выполняется во многих клиниках. Люди стали соглашаться на операцию, потому что они возвращаются к нормальной жизни, к работе. Очень многие работают на серьёзных должностях, преподают, читают лекции.

Если удалён пищевод, то человек не может кушать, не может разговаривать, он обречён на то, что не сможет сказать ни слова, никогда не попробует любимую пищу. Микрохирургическая трансплантация позволяет этот вопрос решить. Берём фрагмент кишечника, например, толстую кишку, пересаживаем её, восстанавливаем человеку возможность питаться. Удаление гортани, глотки, части пищевода – это калечащие операции. Пациент начинает нормально питаться, нормально жить, потом мы используем голосовой протез, шунт, человек начинает разговаривать. Получается, что по онкологическим показаниям выполнена серьёзная операция, удалена гортань, глотка, часть пищевода. Но спустя два-три месяца он нормально питается, нормально разговаривает, живёт своей жизнью.