Особенности лечения геронтологических больных с сосудистой патологией

Ксения Бутова:

Здравствуйте, дороги друзья. В эфире программа Mediаdoctor «Сосудистая хирургия», в студии Ксения Бутова. В последнее время масштабы старения населения приобретают все больший характер. По официальным демографическим прогнозам, к 2030 году доля населения старше 65-ти лет и более составит около 18%. Поэтому сегодня мы решили затронуть очень актуальную тему – особенности лечения геронтологических больных с сердечно-сосудистой патологией. В нашу студию мы пригласили кандидата медицинских наук, сердечно-сосудистого хирурга, заведующего отделением сосудистой хирургии Госпиталя ветеранов войн №1 Абасова Максима Зафаровича. Здравствуйте, Максим. Рада приветствовать Вас в нашей студии.

Максим Абасов:

Здравствуйте.

Ксения Бутова:

Что же включает в себя понятие геронтологический больной?

Максим Абасов:

Здравствуйте, Ксения. Спасибо огромное, что пригласили, и очередной раз хочу сказать спасибо этому проекту, Mediametrics, который, насколько я знаю, на чистом энтузиазме, на безвозмездной основе проводит вот такие лекции, эфиры, и проект очень замечательный.

Геронтология – это наука, которая изучает психологически-социальные аспекты, биологические аспекты старения, как можно повлиять на старение, можно ли отстрочить это старение. Для чего это изучается? Естественно, для того, чтобы каким-то образом продлить жизнь. Мы знаем, что люди живут в среднем в России 70 лет, 80, где-то и больше. Предполагается, что люди могут жить до 150-ти лет. Всемирная организация здравоохранения делит людей по возрастам, и к старческому возрасту относит пациентов от 75 до 90 лет, а пожилой – это уже в районе от 60 до 75, а 90 и выше уже считается долголетием.

Ксения Бутова:

Какой средний возраст пациентов в Вашем отделении?

Максим Абасов:

В сосудистой хирургии показатели средние, такие же, как по всему госпиталю. У нас в отделении 89 лет – это средний возраст, не удивляйтесь, на самом деле, так оно и есть. По госпиталю приблизительно то же самое, плюс минус один год.

Ксения Бутова:

Какой самый максимальный возраст пациента был в Вашем отделении?

Максим Абасов:

Могу похвалиться – 101 год, один был 100 лет, один – 101 год. Многие сейчас удивятся, так как 100 лет – это очень редко можно встретить. Но в нашем госпитале часто встречаются пациенты, которым уже за 100 лет.

В нашем госпитале часто встречаются пациенты, которым уже за 100 лет.

Ксения Бутова:

А эти пациенты активные?

Максим Абасов:

Скажем так, к этому возрасту у них, конечно, много сопутствующих заболеваний, но в большинстве своем это самостоятельные люди, которые могут передвигаться, кто-то при помощи трости, ходунков, но, по крайней мере, они себя обслуживают. Для такого возраста, я думаю, этого достаточно.

Ксения Бутова:

С какими патологиями чаще всего Вы сталкиваетесь в Вашем отделении? С какими нозологическими формами обращаются к Вам пациенты?

Максим Абасов:

В двух словах хотелось бы сказать про отделение сосудистой хирургии нашего госпиталя. Оно развернуто на сорок коек, имеются четырехместные, двухместный, одноместные палаты, условия для пациентов. А нозологии, которые у нас встречаются, это атеросклероз, потому что сейчас на первом месте во всем мире атеросклеротическое поражение.  Могут поражаться не только сосуды в нижних конечностях, но и верхние, и сонные артерии, весь организм состоит из сосудистой сети, поэтому могут поражаться и почечные артерии, и коронарные. Помимо атеросклероза бывают пациенты с сахарным диабетом, вследствие чего у них тоже бывают поражения артерий мелкого и крупного калибра.

На втором месте, по нашим данным, варикозная болезнь, это хроническая венозная недостаточность, посттравматические болезни, вплоть до язв. На базе нашего отделения имплантируют кардиостимуляторы пациентам с редким ритмом. Мы должны понимать, что если пульс менее 60, уже надо задуматься, пациент начинает предъявлять какие-то жалобы, скажем, головокружения, слабость, потеря сознания. Чаще всего именно в таком возрасте нужно ставить стимуляторы.

Ксения Бутова:

Максим Зафарович, давайте поговорим про атеросклероз, потому что чаще всего геронтологические больные сталкиваются с этой патологией, практически у всех она присутствует, и хотелось бы узнать от Вас, какие особенности, симптомы протекают у данной группы пациентов, как Вы их диагностируете? С чего Вы начинаете лечение в своем отделении с таким диагнозом?

Максим Абасов:

Пациент проходит минимальное обследование. Это общий анализ крови, биохимический анализ, все пациенты проходят кардиограмму в обязательном порядке, с атеросклерозом УЗИ сосудов нижних конечностей, сонных артерий, также производится реовазография. Наш госпиталь оснащен эндоваскулярными методами, мы можем выполнить пациентам ангиографию, когда вводится контраст, и мы можем видеть каждый мельчайший сосуд, тонкость, вплоть до миллиметра, насколько имеется сужение сосуда. И в зависимости от этого уже принимать решение о методике лечения.

Ксения Бутова:

Какие артерии Вы проверяете этим методом, и проверяете ли сердце?

Максим Абасов:

Обязательно, тем более, если учитывать, что вообще после 50 лет пациентам рекомендуют проводить коронарографию, когда мы исследуем именно сосуды сердца на предмет атеросклеротического поражения. Часто бывает, что пациенты бессимптомные, у них нет никаких жалоб, на сердце они вообще не жалуются, но при обследовании мы выявляем, что там значимые стенозы, что может привести к инфаркту, и уже в обязательном порядке этим пациентам рекомендуется стентирование этих сосудов.

Помимо сердца, как я сказал, сонные артерии в обязательном порядке и артерии нижних конечностей, начиная с крупных артерий, это бедренные, подвздошные. Когда мы исследуем аорты, мы смотрим еще и почечные артерии, потому что это может привести к гипертонической болезни, к сужению почечных артерий. И тоже бывает, что после стентирования почечной артерии у пациента уже гипертоническая болезнь отступает.

Ксения Бутова:

После того, как выявили и поставили диагноз, как Вы начинаете лечить пациента, какие консервативные методики существуют, и какие особенности они имеют для больных геронтологического профиля?

Максим Абасов:

Особенность геронтологических пациентов заключается в том, что достигая рубежа от 90 лет и старше, у них уже багаж сопутствующих патологий очень большой, минимум 4-5 нозологических форм заболеваний имеет каждый пациент.

Особенность геронтологических пациентов заключается в том, что достигая рубежа от 90 лет и старше, у них уже багаж сопутствующих патологий очень большой, минимум 4-5 нозологических форм заболеваний имеет каждый пациент.

Ксения Бутова:

Какие чаще всего сопровождают атеросклероз?

Максим Абасов:

Ишемическая болезнь сердца, это цереброваскулярная болезнь, гипертоническая болезнь, сахарный диабет – это минимальное количество, которое я назвал. Помимо этого, у них, естественно, могут быть другие сопутствующие заболевания – хронический панкреатит, холецистит. Просто есть такая статистика, что минимально по 4-5 нозологических единиц к этому возрасту уже есть.

Если бы был, допустим, молодой пациент, и мы выявили поражение 2-3 стадии, тут уже никаких вопросов нет, его надо оперировать. Но у молодого нет такого сопутствующего заболевания, которое ему помешает оперироваться, а в старческом возрасте нам приходится собирать целый консилиум – это невролог, кардиолог, анестезиолог, хирург, может быть, эндокринолог при необходимости – и решать, насколько он перенесет эту операцию, можно ли его оперировать в данной ситуации, может быть, лучше консервативное лечение провести либо малоинвазивное. Поэтому сложности есть и надо к каждому пациенту, конечно, индивидуально подходить.

У молодого нет такого сопутствующего заболевания, которое ему помешает оперироваться, а в старческом возрасте нам приходится собирать целый консилиум и решать, насколько он перенесет эту операцию, можно ли его оперировать в данной ситуации.

Ксения Бутова:

Если больному показано оперативное лечение, какова Ваша тактика? Делаете ли Вы открытые операции под общим наркозом, либо стараетесь все-таки минимизировать риски и делать под местной анестезией, либо эндоваскулярные вмешательства?

Максим Абасов:

Больше пациентов подвергается эндоваскулярным вмешательствам, потому что они переносятся пациентами, даже нашего возраста, очень легко, это проводится под местной анестезией. Что касаемо больших операций, то это уже будет решаться на общем консилиуме. Конечно, у наших пациентов геронтологического возраста всегда будем стараться минимизировать послеоперационные осложнения, риски, не каждый пациент перенесет общий наркоз, учитывая сопутствующие патологии. Поэтому мы стараемся минимизировать объем операции.

Ксения Бутова:

 То есть Вы стараетесь больше делать уклон на стентирование. Давайте поговорим про эту методику, расскажите, что она из себя представляет, и  в какие артерии Вы можете поставить стенты пожилому человеку?

Максим Абасов:

Методика уже не новая, это во всем мире пользуется популярностью. Она немножко большую хирургию уже на себя оттянула, раньше процент был меньше, может быть, 20-30%. Сейчас уже можно с уверенностью сказать, что 50 на 50, а если брать старческих пациентов, то большее количество идет эндоваскулярная. Методика заключается в том, что через небольшой прокол под местной анестезией либо через бедренную артерию, либо через локтевую, лучевую проводят катетер. Находим тот участок, который мы хотим обследовать,  вводится туда контрастное вещество, в основном, это йодсодержащие препараты. И благодаря этим йодсодержащим препаратам мы можем на компьютере детальнее изучить все эти сосуды. Находится этот участок стеноза, сужение сосуда, где плохой кровоток, и туда ставится стент, такая небольшая пружинка, разной длины бывают, разных диаметров, в зависимости от сосуда и поражения. В какие сосуды мы можем поставить – это сонные артерии, почечные артерии, артерии нижних конечностей, бедренные, в принципе, можем и в берцовые артерии, даже ставят наши васкулярные хирурги в почечные и коронарные артерии сердца для предотвращения инфаркта.

Ксения Бутова:

Производятся ли у Вас открытые реконструктивные операции?

Максим Абасов:

Да, на сосудах нижних конечностей проводят открытые операции, на сонных артериях, это имеется в виду шунтирование, подколенная аорта, бедренно-подколенное шунтирование либо пластика артерий, если есть возможность удалить эту кальцинированную бляшку.

Ксения Бутова:

А есть ли какие-то возрастные ограничения для оперативного лечения в Вашем отделении?

Максим Абасов:

Не только в нашем, во всем мире возраст не считается ограничением для операции. Ограничением могут быть только сопутствующие патологии, тот багаж, который они накопили за эти годы, поэтому мы всегда взвешенно подходим к этому вопросу.

Возраст не считается ограничением для операции. Ограничением могут быть только сопутствующие патологии.

Ксения Бутова:

Случаются ли осложнения, и какие отдаленные результаты оперативного лечения, какой прогноз на жизнь?

Максим Абасов:

Осложнений летальных не было, по крайне мере, в нашей практике. Учитывая возраст пациентов, плохое заживление послеоперационных ран, восстановительный период хуже протекает в этом возрасте, только из-за этого могут быть какие-то проблемы.

Ксения Бутова:

Хотелось бы перейти к варикозной болезни. Какие особенности лечения существуют в Вашем отделении, и как Вы диагностируете данное заболевание?

Максим Абасов:

По поводу варикозной болезни это будет, в первую очередь, ультразвуковая диагностика, УЗИ сосудов, проводятся маршевые пробы, чтобы выявить недостаточности клапанового аппарата венозной системы. И уже непосредственно выбирается объем операции конкретно под каждого пациента, смотрят, какие поражения имеются в виду, какие сопутствующие заболевания, насколько выдержит. В основном, стараемся минимизировать. Если бы в молодом возрасте мы сделали большую флебэктомию под эпидуральным наркозом, под общим наркозом, то уже в таком возрасте, 90 лет, не хочется усугублять состояние пациента. Поэтому стараемся минимизировать, по принципу не навредить пациенту.

Ксения Бутова:

С варикозной болезнью уже тяжелой формы пациенты обращаются за помощью, потому что в своей практике я видела тех, кто старше 80-ти, с очень тяжелой запущенной варикозной болезнью, где уже изменение кожи, индурация, липодерматосклероз и все из этого вытекающее.

Максим Абасов:

К сожалению, да. Не скажу, что много таких запущенных форм, но встречаются процентов 20, может быть 30, не более того. Чтобы уже совсем запущенность, как Вы говорите, флебиты, кровотечения из вен, язвы, все-таки не доводят.

Ксения Бутова:

Просто очень часто я сталкивалась с тем, что в поликлиниках или других городских больницах пациентам отказывают в оперативном лечении по поводу варикозной болезни в виду возраста. Есть ли у Вас какие-то ограничения?

Максим Абасов:

Многие пациенты старческого возраста приходят к нам уже с таким диагнозом и говорят, что нам отказывают, нигде нас не берут. Наш госпиталь как раз и создан для таких ветеранов. В городской больнице, когда рядом лежит тридцатилетний пациент, естественно, на девяностолетнего никто внимания не обращает. Наш госпиталь направлен на лечение пациентов старческого возраста, и поэтому мы не отказываем. Они у нас оперируются, бывает, что пациенты сомневаются, а надо ли мне в 90 лет оперироваться, приходится разъяснять, что если и дальше так же все оставить, то может ухудшиться, могут язвы появиться. Естественно, это уже утяжеляет состояние пациента.

В городской больнице, когда рядом лежит тридцатилетний пациент, естественно, на девяностолетнего никто внимания не обращает. Наш госпиталь направлен на лечение пациентов старческого возраста, и поэтому мы не отказываем.

Ксения Бутова:

Какое оперативное лечение Вы проводите, какие методики лечения используете в своей практике при лечении варикозной болезни?

Максим Абасов:

Мы выполняем кроссэктомию, флебэктомию – это удаление полное, либо коротким стриппингом, частично вену удаляем, либо минифлебэктомия, какой-то участок вены, либо перевязка бывает перфорантных вен, когда основной ствол перевязан, потому что эта перфорантная вена может вызвать трофические язвы у пациента.

Ксения Бутова:

Есть ли осложнения в послеоперационном периоде у тяжелых пациентов, заживают ли у них раны на гиперпигментированной коже, что Вы для этого проводите?

Максим Абасов:

Именно на таких участках, где есть индуративное поражение и перенесенный флебит, скорее всего, не стоит делать разрез, мы лишний раз стараемся сделать на тех участках, где будет лучше заживать.

Ксения Бутова:

Очень много пациентов в пожилом возрасте перенесли тромбоз глубоких вен. Обращаются ли к Вам пациенты с посттромботической болезнью, и как Вы ее лечите у данной группы пациентов? Есть ли какие-то особенности в лечение и подходе?

Максим Абасов:

Да, у нас встречаются пациенты с посттравматической болезнью, многие в более молодом возрасте перенесли тромбозы вен и с этим живут. Лечение у нас консервативное в таких случаях, пациенты получают капельницы, помимо этого у них компрессионная терапия, ежедневные перевязки.

Ксения Бутова:

Вы говорили, что в Вашем отделении также устанавливают электрокардиостимуляторы. Что это такое, какие показания к данной операции и какие особенности лечения у геронтологических больных, и как часто эти пациенты обращаются к Вам за помощью?

Максим Абасов:

На этой встрече должен был присутствовать, но по личным причинам не смог, доктор медицинских наук Махалдиани Зураб Борисович, он занимается этой проблематикой. Пациенты в 90 лет должны понимать, что у любого организма все равно есть какой-то ресурс. У нашего сердца тоже существует свой ресурс, учитывая, что оно должно сокращаться огромное количество раз, и к 90 годам это уже миллионы и несколько миллионов раз оно сократилось. Со временем либо сам миокард мышечно ослабевает, либо артериальный узел, который подает импульсы к сердечному сокращению, ослабевает. Это приводит к тому, что в норме наше сердце должно сокращаться от 60 до 90, при патологии встречаются такие пациенты, у которых пульс 40 и даже меньше, попадаются пациенты, у которых пульс 30. Да, они с этим живут, они не понимают, что голова кружится, слабость, теряют сознание. Бывает, что они даже не обращаются за лечением, думают, что это старость, и спокойно к этому относятся. А когда надо снять даже банальную кардиограмму, выявляется такой редкий ритм, и в любой поликлинике их сразу же направят к специалистам по установке электрокардиостимуляторов. Процедура не сложная, тоже под местной анестезией, пациенты старческого возраста все это переносят хорошо, они сразу чувствуют результат после того, как установили стимулятор, и пульс у них вместо 30 стал 60.  Если нам надо, мы можем и 70 сделать, если необходимо снизить, и 60 можем сделать. И после этого пациент уже понимает, что причина была не в старости, а то, что сердце уже немножко устало работать.

У нашего сердца существует свой ресурс, учитывая, что оно должно сокращаться огромное количество раз, и к 90 годам это уже миллионы и несколько миллионов раз оно сократилось.

Ксения Бутова:

А на сколько лет устанавливается электрокардиостимулятор?

Максим Абасов:

В среднем, считается около 10 лет, поэтому рекомендуется пациентам раз в год приходить к своему хирургу, чтобы он мог проверить параметры, как работает кардиостимулятор, насколько у батарейки осталось заряда. Если так раз в год приходить, то, я думаю, на 10 лет, бывает, что и больше хватает, бывает, что и меньше, в зависимости от заряда. Иногда бывает, что сердце начало само сокращаться, в этот момент кардиостимулятор в спокойном режиме, он дает сердцу сокращаться, если вдруг сердце начинает биться меньше 60, тогда он начинает включаться в работу.

Ксения Бутова:

Хотелось бы поговорить о психологическом аспекте. Существуют ли какие-то особенности общения с геронтологическими пациентами и с их более молодыми родственниками?

Максим Абасов:

Конечно, есть особенности. Вы же понимаете, что старики, как дети. Для такого возраста им важно больше доброе слово, их можно обидеть даже одним необдуманным взглядом, может быть, врач сказал, что по анализам есть какие-то изменения, и человек подумает, что у него все плохо, он начинает сам себе выдумывать заболевания.

Что касаемо родственников пациентов, то это как отношение к геронтологическим больным, складывается в разных регионах по-разному. Скажем, где-нибудь на Востоке либо на Кавказе к пожилым людям особое отношение, уважение, почет, а в западных странах, в Америке считается, что человек сам должен заработать себе на старость и потом в старости уйти в дом престарелых и никому не мешать. Поэтому у нас родственники тоже разные попадаются, кто-то действительно почитает своих старших, а некоторые даже не интересуются, как там их отец, мать или бабушка, дедушка.

На Востоке либо на Кавказе к пожилым людям особое отношение, уважение, почет, а в западных странах, в Америке считается, что человек сам должен заработать себе на старость и потом в старости уйти в дом престарелых и никому не мешать.

Ксения Бутова:

Назначаете ли Вы физиотерапию в комплексе лечения сосудистых патологий, а также лечебную физкультуру? Как важна активизация пациента в его возрасте, важна ли она для выздоровления?

Максим Абасов:

Конечно, это комплексное лечение сосудистых заболеваний, мы всегда пользуемся физиолечением. Кстати, в госпитале у нас очень хорошие процедуры по физиолечению, у нас и магнитная терапия, лазер, назначаем электрофорез, даже гидромассажные ванны есть. Очень важна эта ранняя активизация в послеоперационный период пациентов именно в пожилом возрасте, потому что чем раньше он встанет на ноги и начнет ходить, тем у него будет меньше осложнений в послеоперационном периоде. И физиолечение тоже этому способствует, и ЛФК. Допустим, со второго дня уже надо активизировать, чтобы не было пролежней у пациентов, если они не буду двигаться и ходить, а все время лежать, будут ухудшаться артрозы со временем.

Ксения Бутова:

А как физиотерапия воздействует на микроциркуляторное русло, улучшается ли кровообращение?

Максим Абасов:

Да, кровообращение улучшается, трофика улучшается, питание тканей улучшается на фоне физиолечения. В принципе, старческий возраст не является противопоказанием к физиолечению. Единственная особенность, может быть, нельзя больших токов, но можно уменьшить дозировку и чаще выполнять эти физиопроцедуры.

Ксения Бутова:

Максим Зафарович, расскажите, как же попасть в Ваше отделение? Какие округа к Вам прикреплены и по каким льготам можно попасть в Ваш госпиталь?

Максим Абасов:

Ничего сложного нет. Госпиталь ветеранов войн относится к департаменту здравоохранения города Москва. Категории, которые приравнены к нам, это ветераны, участники Великой Отечественной войны, медалисты, которые получили медаль за оборону Ленинграда, герои социалистического труда, труженики тыла, помимо этого, все, кто участвовал в ликвидации Чернобыльской аварии, также имеются в виду участвовавшие в войнах интернационалисты, в Афганских событиях, Чеченских событиях, ближайшие родственники, вдова погибшего во время войны, узник концлагеря. Очень большой перечень, просто в поликлиниках не все знают об этом и не направляют к нам. Допустим, до 31 года рождения тоже могут практически все к нам бесплатно поступать, оплачивает все это бюджет, ничего платить не надо.

Для того, чтобы поступить, нужно направление из поликлиники и минимум документов – это паспорт, удостоверение ветерана и медицинское страховое свидетельство. Если вдруг по каким-то причинам поликлиника не направляет, и если бабушки, дедушки хотят получить обследование или курс лечения, то их родные могут найти нас в социальных сетях, Госпиталь ветеранов войн №1. Этот госпиталь у нас и Вконтакте, и в Фейсбуке, и у нас есть сайт ГВВ№1, сейчас в эру интернета никаких сложностей нет, всегда можно найти координаты. И они могут приходить к нам на обследование, на лечение. Мы всегда рады помочь.

Ксения Бутова:

А если у пациента нет льгот, может ли он обратится к Вам за лечением?

Максим Абасов:

Да. Но если не подходит под эти категории, то на платной основе может любой, даже не только москвич, но и приезжие могут обратиться не только в наше сосудистое отделение, у нас есть и другие смежные специальности. Госпиталь оборудован всем необходимым, мы выполняем высокотехнологическую медицинскую помощь по ВМП, у нас есть и московские, и федеральные квоты. Помимо эндоваскулярной, у нас есть компьютерная томография, магнитно-резонансная томография, рентген, УЗИ, физиолечение. И специалисты у нас и кардиологи, и неврологи, терапевтические отделения. По всем сферам можем обследовать пациента не хуже, чем в любой городской больнице, несмотря на то, пациент молодой или старый.

Ксения Бутова:

Расскажите интересные клинические случаи из Вашей практики.

Максим Абасов:

Недавно у нас была пациентка, ей около 90 лет, у нее был артериальный тромбоз, это серьезное заболевание, при котором внезапно тромбируется крупный сосуд, и прекращается поступление крови в дистальное русло, в нижние отделы, что приводит к гангрене, к ампутации. Пациентка к нам обратилась буквально через неделю, не все пациенты у нас сразу обращаются к врачам. Поступила к нам, мы обследовали, сделали УЗИ, компьютерную томографию и пришли к выводу, что несмотря на то, что эту операцию надо было делать сразу, не откладывая, мы все-таки пошли на операцию и во время операции – практически вся артерия была забита – кровоток восстановили, достали оттуда длиной сантиметров 20 этот тромб из верхних и нижних отделов и выписали пациентку в удовлетворительном состоянии.

Ксения Бутова:

Хотелось бы узнать, какие общие рекомендации для больных старческого возраста, чтобы дожить до 100 лет?

Максим Абасов:

Рекомендации, в общем, не новые, всем известные, я, скорее всего, ничего нового не открою.

Ксения Бутова:

Может быть, в Вашей практике сложилось какое-то определенное мнение, свой спектр определенных рекомендаций, которые помогут жить долго и счастливо.

Максим Абасов:

Я скажу так, в первую очередь, не нервничать.

Ксения Бутова:

Многие, кстати, пожилые люди переживают, очень расстраиваются из-за того, что они остались одинокими.

Максим Абасов:

Почему я на первый план поставил состояние покоя, удовлетворения? Оно играет немаловажную роль. Кстати, вспомнился очень хороший анекдот, когда к долгожителю, который прожил 120 лет, приходит журналист и спрашивает: «А как Вы смогли прожить до 120 лет?» Он говорит: «Потому что я всю жизнь никогда, ни с кем, ни о чем не спорил». «Да не может такого быть, что Вы рассказываете». «Я совершенно с Вами согласен, Вы правы». Поэтому спокойствие и психологическое состояние покоя должно быть.

Второе – это двигательная активность. Все пациенты, даже не пациенты, все люди, которые хотят прожить долго, должны двигаться, минимум 2-3 километра в день ходьбы. Сейчас в современном мире адинамия, пульт от телевизора появился. Раньше встал, пошел, переключил, и это уже движение. А сейчас он лег на диван, у него пульт в руках, он пультом и свет может включить, и все выключить, и телефон под рукой, движения ограничены, поэтому в обязательном порядке двигаться. Движение – это жизнь. И регулярно, не то, что один раз пошел и все, на этой неделе хватит. Обязательно должно быть движение.

И третий фактор – это вредные привычки, курение, алкоголь, потому что курение способствует сужению сосудов, ухудшается кровоток сосудов. Алкоголь тоже никакой пользы сосудам не принесет. Свежий воздух, которого сейчас, к сожалению, мало осталось. Найти экологические районы в Москве, конечно, тяжело.

Ксения Бутова:

Это уже на дачу нужно ехать.

Максим Абасов:

Питание тоже надо смотреть, не переедать, есть больше рыбу. Потому что в той же Японии почему больше всего долгожителей, потому что там мясо практически не едят. Поэтому надо за питанием тоже следить, не есть, что попало, как говорил Омар Хайям, и не быть с кем попало.

Ксения Бутова:

Стоит ли употреблять витамины и биологически активные добавки?

Максим Абасов:

Я считаю, что не таблетки нужно принимать, а именно принимать какие-то продукты, содержащие эти витамины. Нет необходимости кушать таблетки, а лучше питаться нормальной едой, в которой содержатся эти витамины.

Ксения Бутова:

Спасибо большое, Максим Зафарович. В нашей студии был Максим Зафарович, завотделением Госпиталя для ветеранов войн №1. И с вами была Ксения Бутова, увидимся через неделю. До свидания.