– Раньше бумажный дневник давал определенную зону комфорта в виде свободы. Сейчас получается более жесткая структура, где ребенок больше ограничен. Может быть, есть какой-то протест, или они совершенно естественным образом всё восприняли?
По моим ощущениям, как был процент родителей, условно 10-15%, которые проверяли бумажные дневники, читали, расписывались, так и остался. Еще условно около 50% работали с дневником под нажимом ребенка, или учителя, или классного руководителя, а 40% до него и не доходили, либо делали достаточно формально.
В качестве примера. Когда я был директором школы, очень многие дети в социальных сетях предлагали дружить с ними. Я человек общительный, поэтому редко оказывал в запросах на дружбу. Дети, которые предлагают подружиться, открывают тебе свою страницу, и ты открываешь им свою. Но на странице ведь всё написано языком, которым ребенок общается, выложены какие-то интересные ему вещи. На общешкольном родительском собрании я однажды попросил поднять руки родителей, которые читали или были на странице своих детей в социальных сетях. Рук были единицы. Я попросил родителей сделать одну-единственную вещь: выйти в интернет на страничку своего ребенка, чтобы посмотреть, что ребенок там пишет, что ребенок смотрит, с кем общается и как у него всё происходит. У родителей был шок.
Это говорит, о чем? О том, что родителям либо некогда, либо неохота, либо им не интересно. Поэтому, какой протест может быть у детей? Как интересовались 10-15% родителей, так и интересуются. Другие зоны комфорта появляются. Условия сейчас другие, а суть одна и та же.
© doctor.ru Все права защищены.