Актуальные вопросы борьбы с курением

Екатерина Крюкова: Сегодня у нас в гостях Павел Стоцко – врач, специалист по общественному здоровью и здравоохранению. Мы бы хотели обсудить актуальные вопросы борьбы с курением, и я хотела бы открыть разговор двумя новостями. Минздрав России заявил, что ограничение курения в общественных местах оказалось самой действенной мерой по снижению числа курильщиков в России. По его словам, в России наиболее комплексный антитабачный закон. Это первая позитивная новость. Вторая более спорная: Минздрав желает приравнять курение электронных сигарет к обычным, отнести электронные сигареты к классическому антитабачному закону. Павел, прошу Вас высказать мнение по данным новостям. Расскажите, пожалуйста, что вообще входит в комплексный антитабачный закон в России?  

Павел Стоцко: Хочется сказать, что, действительно, этот закон действенный, эффективный и очень актуальный. Не смотря на всю тривиальность темы, можно сказать что табак — это основная причина бедности и основная причина смертности во всём мире.

Екатерина Крюкова: Почему бедности?

Павел Стоцко: Потому что люди, которые потребляют табак, умирают преждевременно. Каждый второй, кто потребляет табачные изделия, потребляет никотин, умирает, не дожив какие-то определённые годы. Как правило, он умирает в трудоспособном возрасте, соответственно, не может обеспечить свою семью и оставляет своих близких без финансовой поддержки. К тому же, приобретая на протяжении всего опыта курения заболевания, он увеличивает нагрузку на систему здравоохранения, которая начинает всё больше забирать денег из бюджета, соответственно, не отдавая их на какие-то другие социальные нужды. Тем самым курение становится немаловажной угрозой для экономики страны.

Екатерина Крюкова: Так страховка в США стоит дороже для тех, кто курит. На таких людей смотрят как на пожирателей бюджета.

Павел Стоцко: Да, да, именно поэтому. Но я не очень согласен с такой политикой. Потому что людей, всё-таки, нельзя ограничивать в доступе к медицинской помощи. Но, в тоже время, это является эффективным. В США и во многих странах Европы здоровый образ жизни является приоритетом номер один, потому что дешевле не заболеть, чем потом оплатить себе страховку в двойном размере. Федеральный закон, который был принят уже довольно давно, подразумевает, что курение, употребление табачных изделий запрещено в общественных местах: школы, порты, автобусные остановки, общественный транспорт в принципе, университеты, офисы. Везде курение должно быть запрещено, везде оно должно быть табуировано. Это действительно эффективно, люди начинают чувствовать себя некомфортно от своей вредной привычки. У них появляется сознание, что проще, наверное, бросить курить, чем каждый раз выбегать в тридцатиградусный мороз на улицу чтобы сделать несколько затяжек. Своего рода, искусственное выведение из зоны комфорта. Это действительно эффективно.

Нельзя сказать, что это полноценные меры, одного запрета на курение в общественных местах, конечно, недостаточно. Нужно бороться и с рекламой, нужно помогать людям бросить курить, нужно обеспечивать доступ к никотин-замещающей терапии в том числе. Пожалуй, так. Федеральный закон ещё можно дорабатывать. Очень замечательно, что поступают инициативы комплексной борьбы с табакокурением и с его последовательными сотоварищами, которые вроде как заявляют, что они не табак, но тем не менее успешно финансируются табачной промышленностью – те самые электронные сигареты. Поэтому я считаю абсолютно правильно, что электронные сигареты приравнивают к обычным. По крайней мере, пока не доказана их безопасность или пока не доказана их какая-то лечебная функция в борьбе с никотиновой зависимостью, их нужно держать на расстоянии и лучше всего ограничивать производителей электронных сигарет по тем же правилам, по которым мы ограничиваем производителей табачных сигарет: запрет рекламы, в первую очередь, запрет стимулирования доступа табачной продукции на полки магазинов. Детям в первую очередь. Были раньше сигареты, которые содержали вкус шоколадов, вкус фруктов. Табачных производителей заставили отказаться от производства таких сигарет, потому что они привлекали, в первую очередь, детей. Но мы знаем, что электронные сигареты, в том числе и никотин содержащие, имеют очень разнообразные вкусы, по-моему, до 8 тысяч разных вкусов, оттенков и ароматов. Ребенок может захотеть просто попробовать и потом приобрести зависимость от никотина, либо психологическую зависимость от безникотиновых сигарет, стать тем самым заложником ситуации, когда у него перестанет хватать денег на капсулы, картриджи для электронной сигареты, он перейдёт на обычные, потому что они более доступны.

Екатерина Крюкова: Сложно сравнить, но возможно. Никотин безусловное зло, даже не стоит обсуждать. Мне бы хотелось поговорить о безникотиновом потреблении электронных сигарет. При кажущейся безвредности, всё-таки, последние данные подтвердили, что термическое разложение пропилен-гликоля и глицерина — это два основных компонента в составе жидкостей для электронных сигарет – высвобождают два вещества, акролеин и формальдегид. В незначительных количествах, но они являются токсичными для организма. Это последняя новость. Они оказывают воздействие на центральную нервную систему, вызывают слезотечение и проявляют мутагенные свойства.

Павел Стоцко: Это самое безопасное из того, что они вызывают на самом деле. «Воздействие на нервную систему» – очень абстрактно звучит; на самом деле у человека начинают просто отмирать нервные клетки и перестаёт функционировать так, как должен функционировать. Это действие исключительно формальдегида. Формальдегид — это токсин, понятны его свойства, понятно его действие. Для него есть антидот в случае передозировки.

В электронных сигаретах при нагреве высвобождается формальдегид – опасный яд, действующий на центральную нервную систему и вызывающий мутации

Екатерина Крюкова: Это сколько же его накопиться должно? Формальдегида.

Павел Стоцко: Зависит от способа доставки его в организм. Мы знаем, что через легкие в организм попадают все газы. Очень доступно они проходят очень тонкий альвеолярный барьер, попадают непосредственно в кровь, и обогащённая этими газами кровь тут же попадает непосредственно в мозг. Всё. Поражение центральной системы моментальное, буквально одна, пять секунд достаточно, чтобы вся нервная система получила свою дозу отравления. Естественно, это может быть небольшая доза, когда вы, например, работаете с формальдегидом в лаборатории в средстве защиты, вы получаете её не в таких дозировках, как если вы её вдыхаете. Вам нужно через час работы обязательно сделать перерыв, выйти на свежий воздух. Но, когда вы вдыхаете формальдегид в себя, что можно сказать?..

Екатерина Крюкова: И, всё-таки, продукты горения, которые образуют сигареты, наверное, и более опасны, их побольше, чем в электронных?

Павел Стоцко: Сложно сравнить продукты горения и действие формальдегида. Потому что формальдегид — яд, продукты горения — тоже яд. Как говорится, выбирайте, от чего хотите умереть: от более безопасной смерти или от более опасной?  Говорить-то здесь особо не о чём. Рекламные заявления производителей электронных сигарет, которые говорят, что у нас исключительно пар, что всё очень безопасно – просто ложь. Производители табачных изделий много врут и сейчас их примеру уподобляются производители электронных сигарет.

Екатерина Крюкова: Просто неосвоенное поле для исследования, для работы. Все эти жидкости, все электронные сигареты не имеют должной сертификации, нет безусловно надёжных исследований об их вреде или об их пользе. Так что, говорить пока что-то сложно. Но лично мне кажется, что усиливающаяся истерия вокруг продавцов электронных сигарет и подобной продукции — это некоторая зависть наших законотворцев к рынку, который растёт изо дня в день. Молодые предприниматели, на мой взгляд, очень конкретно притесняются, им обещают ввести дополнительные акцизы, дополнительные ограничительные меры на продажу своих изделий.

Павел Стоцко: Увеличение налогов — один из самых эффективных способов борьбы с последствием курения табака. В том числе и с электронными сигаретами. Потому что они, всё-таки, нацелены на доставку в организм никотина по большей части. Либо формальдегида, если это безникотиновые сигареты.

Екатерина Крюкова: Может быть, мы сначала разберёмся, что это такое? Просмотрим всё это в клинике и только потом будем запрещать, назначать налоги, акцизы и так далее, и так далее?

Павел Стоцко: Когда производители, особенно, продвигающие свой продукт незаконными способами, заявляют: «Наш продукт безопасен», они должны доказать, что он безопасен. Иначе их продукт не должен поступать на рынок. Здесь логика простая. Мы не можем продавать что-то с недоказанной безопасностью. Я не могу, например, придумать какое-нибудь вещество, которое я хочу продавать людям, и я не могу выйти на рынок и продавать его, если у меня нет сертификата безопасности. А его никто не выдаст.

Екатерина Крюкова: Я согласна с Вами, но это касается жидкостей. Мы можем оставить такой прибор, как атомайзер? Это не электронные сигареты готовые, одноразовые, а прибор, который генерирует пар, собственно.  Мы можем оставить его как самостоятельный продукт? А с жидкостями мы разберёмся уже отдельно, когда их проверим надлежащим способом.

Павел Стоцко: А какой смысл этого парогенератора? Если люди хотят что-то продавать, они должны доказать безопасность продукта. Это политика, которой придерживается Всемирная организация здравоохранения, политика, которой придерживается Всемирный торговый союз. Мы не можем допустить, чтобы здоровью людей что-то угрожало.

Екатерина Крюкова: То есть по-хорошему, все существующие ларьки с такими жидкостями, с приборами одноразовыми, расплодившиеся за пару последних лет, нужно убирать и демонтировать?

Павел Стоцко: По-хорошему, я бы не относился к этому, как к добросовестному бизнесу. Эта ниша не очень этичная, не очень моральная, которая способствует снижению качества жизни у людей и с популяризацией курения. Если они смогут доказать, что их продукт безопасен, то пожалуйста, вы сможете продавать его по специальным правилам, в том числе и по Федеральному закону. Если вы пропагандируете свой товар как способ отказа от никотина, отказа от курения стандартной сигареты, то, может быть, ваши электронные сигареты должны продаваться по рецепту врача. Если вы хотите занять такую нишу бизнеса, то welcome, пожалуйста! Но продавать всем подряд электронные сигареты — конечно, должно быть недопустимо, потому что это просто популяризация курения.

Екатерина Крюкова: А почему мы продаём тогда обычные сигареты? Фактически, ни одна страна не ввела полный запрет на распространение и употребление сигарет.

Павел Стоцко: К сожалению, это очень сложно. Инициатива Минздрава, инициатива ВОЗ, они всегда очень человеколюбивые, но их очень сложно лоббировать. Лоббировать при условии жёсткого, иногда даже криминального влияния промышленников, производящих сигареты, табачные изделия. Теперь уже и электронные сигареты. Напомню: 3 миллиарда стоит рынок электронных сигарет во всём мире. 3 миллиарда американских долларов. Поэтому очень привлекательные суммы на этом рынке, определённые, конечно, налоги идут с производства сигарет, действительно, они неплохие.

В странах, где налоги на табачные изделия повышаются, экономика государства растёт. Но, увеличивая налог на 10% в развитых странах, мы снижаем потребление табака на 4%, а в странах со средним и низким уровнем дохода, на 5%. Люди перестают покупать эти сигареты, потому что возрастает цена. К сожалению, прибыль, доход от налогов с табачных изделий примерно в 175 раз больше, чем расходы антитабачную систему, на борьбу с табакокурением. Когда государство сможет увеличить финансирование антитабачных инициатив, будет не только принимать законы, но и стимулировать средства массовой информации, например, обсуждать эту тему, стимулировать общественные организации предлагать какую-то альтернативу курения, тогда, может быть, мы сможем побороть до конца производителей табачных изделий. Но сразу всё не решается, сразу не получится, но перспективы есть. Мы знаем, куда мы идём, мы знаем, какие у нас цели. Главное, нам сейчас не сбиваться с намеченного курса и не прикрываться словами о поддержке малого бизнеса, «давайте, будем на коленках скручивать сигары». Не очень красиво.

Екатерина Крюкова: Если смотреть отстранённо на ситуацию, мне кажется движение вейперов даже народным. Вейперы же сформировались из бывших курильщиков. Многие публичные лица, которые рассказывают о своём интересе или о своём бизнесе в этом деле, говорят о том, что резко и категорически прервали свою никотиновую карьеру, перейдя на электронные сигареты. Мне это кажется, в принципе, неплохим толчковым шагом для избавления от изначально губительной привычки. Может быть, он н совершенен, может быть, товары не сертифицированы, но они могут произвести переворот в обозримом будущем.

Павел Стоцко: Отлично! Я только «за»! Я правда «за». Если они смогут произвести переворот, я буду действительно рад. Люди будут отказываться от сигарет, вдыхать безопасный пар и потом, может быть, совсем от него отказываться. Но, к сожалению, безопасного пара не существует на планете. Всё, что человек вдыхает — вредно, особенно, если оно синтезировано электронно. К сожалению, так. Дышать нужно чистым воздухом, свежим. Ничего насильно в себя впихивать не следует, тем более, когда вы что-то вдыхаете. Это сразу непосредственно попадает в мозг. Те ребята, которые отказались от курения, им же ничего не стоит, у них хорошие доходы от продажи своих сигарет – проведите клинические исследования, докажите, что ваши электронные сигареты безопасны, что они не токсичны. Если вы это докажете, вам любой разрешит их продавать. Правда.

Екатерина Крюкова: Слушайте, этому движению один-два года, а уже подняли такую истерику. Уже хотят им отрывать головы.

Павел Стоцко: Электронные сигареты существуют с 2004-го года. То есть довольно давно.

Екатерина Крюкова: Они не были раскручены в России до этого момента.

Павел Стоцко: В России не были, да. Но рынок вырос до 3-х миллиардов долларов по всему миру. Шесть тысяч производителей этих электронных сигарет. Это немыслимо.

Екатерина Крюкова: Я правда считаю, что это связано с благими намерениями производителей и распространителей.

Павел Стоцко: Нет. Это дешёвый продукт, который можно собрать у себя в гараже и продавать за большие деньги, в том числе и детям. Я не из тех людей, кто каждый раз поднимает панику по поводу: «А давайте, подумаем о детях», но здесь это действительно важно. Потому что привлечение людей, которые никогда не курили, вдруг каким-то элементом, напоминающим курение, а может быть, даже и никотинсодержащим, которые вызывают зависимость и токсично влияют на организм – просто преступно. Я не могу никак поддержать молодых ребят, которые только начали. Я могу сказать только одно: ребята вы не с того начинаете. Вы должны заботиться о своём здоровье, о здоровье своих близких, и, в первую очередь, о здоровье людей, кому вы предлагаете свой продукт. Всё-таки, это не тот бизнес, которым следует заниматься. Тут, как говорится, тёмная сторона. Несмотря на то, что там есть печеньки и другие неплохие доходы, на эту сторону лучше не переходить.

Екатерина Крюкова: Насколько я знаю, существующие торговые точки категорически детям не продают. Якобы, негласный закон сейчас среди подобных заведений.

Павел Стоцко: Проблема в том, что они в одном месте не продают детям, а другом месте можно через интернет заказать. Это абсолютно доступно для любой категории граждан, любой возрастной группы. То же самое мы проходили, когда боролись и продолжаем бороться с производителем табака. Они в лицо тебе говорят, что мы против всякого теневого рынка, мы за то чтобы детям не давали сигареты, а на самом деле, и судебное разбирательство с производителем табачных изделий показали, вскрыли документы, внутренние переписки довольно крупных компаний, которые доказывали обратное. Крупные компании поддерживают теневой бизнес. Сейчас всё больше и больше у производителей табачных изделий возрастает интерес, и неспроста, к электронным сигаретам, потому что электронные сигареты – это ступенька к нормальной, «взрослой» сигарете.

Крупные табачные компании поддерживают теневой табачный бизнес

Екатерина Крюкова: Я вас поняла. К теневому бизнесу ещё что относится, кроме лоббирования электронной продукции?

Павел Стоцко: В том числе и продажа этих сигарет всем категориям граждан. Ужасающие условия труда на табачных плантациях. Мы знаем, что там до сих пор используют детский труд. Это развивающиеся страны, страны с очень низким доходом. Ребёнок, чтобы как-то финансировать свою семью, идёт работать на табачную плантацию, работает там в адских условиях, приобретает болезнь так называемого зелёного табака.

Екатерина Крюкова: Что за болезнь?

Павел Стоцко: Это заболевание, которое распространено у сборщиков, в том числе, среди детей, которые работают на табачных плантациях. Когда они собирают влажные листья табака, либо как-то с ними контактируют, никотин проникает через кожу в кровь и вызывает токсические воздействия. Поскольку они работают с этим каждый день, практически, с утра до вечера, дозировки никотина в крови у таких детей очень сильно повышаются. Появляется головная боль, головокружение, они начинают терять сознание, скачет давление, появляется аритмия, поражаются нервные системы и эндокринные органы. Вот чем занимаются табачные компании. К этому, к сожалению, сейчас стремятся производители электронных сигарет. Вот почему я говорю, что это не тот путь. Они встают на скользкую дорожку. Я очень рад что наши власти обращают на это внимание. Кстати, вспомнилось, помимо борьбы с табаком сейчас, наконец-то, в правительстве услышали про продажи спиртовых настоек. «Боярышники» всякие в аптеках. На косметические средства, наконец-то, правительство обратило внимание, повесят на них и акцизы и определённый запрет на продажу. Не то, чтобы совсем запрет, а ограничение. Такие же ограничения должны быть у любой продукции с недоказанной безопасностью, либо с доказанным вредом, в том числе и электронные сигареты.

Екатерина Крюкова: Это какое-то бесконечное закручивание гаек вокруг человеческих слабостей.

Павел Стоцко: Да, это так. Это один из способов влияния на массы людей. Если мы хотим сохранить здоровье населения, если население пока недостаточно информировано о том, как вести более здоровый образ жизни, как отказаться от курения, если население пока ещё не везде имеет доступ к медицинской помощи, когда специалист помог бы ему бросить курить, например, то мы принимаем такие, казалось бы, закручивающие гайки меры. Но это одно из первых звеньев, которое мы должны вкрутить в общую машину борьбы с распространением табака, борьбы со смертностью и борьбы с нищетой.

Екатерина Крюкова: Павел, человек по мере развития истории искал способы «забалдеть», скажем. Каждый раз что-то запрещали, каждый раз человек находил новые варианты. Так случилось с препаратом тропикамид, глазные капли, которые сейчас употребляют бывшие героиновые наркоманы, что несёт за собой очень неприятные побочные эффекты: быстрое развитие воспаления, опухоль и быстрая смерть. Мне кажется, что такие меры должны иметь какое-то логическое обоснование.

Павел Стоцко: Наша передача направлена на защиту общественного здоровья, на то, чтобы зрители узнали, насколько те или иные современные веяния, изменения в законах, изменения в медицине, современные достижения влияют на их здоровье. Поэтому, на мой взгляд, мы не должны поддерживать чьи-то низменные потребности, желание кайфануть. Пригласив сюда нарколога, пригласив сюда психиатра, мы можем с ними обсудить способы избавления людей от зависимости.

Екатерина Крюкова: Почему человек, в принципе, стремится к аутодеструктивному поведению?

Павел Стоцко: Почему стремится — вопрос уже к психологу или психотерапевту. Мы, к сожалению, работаем с последствиями, когда человек понимает потом, что его жизнь, по сути, заканчивается, и что он не может отказаться от своей вредной привычки. Мы знаем, что большая часть никотинозависимых людей стремится бросить курить. Я не знаю ни одного человека, который курит и знает, что курение вредит его здоровью, и который не хочет бросить курить. Все хотят. Другой вопрос, что они не могут, или не знают, куда им обратиться.

Екатерина Крюкова: Скажите пожалуйста, а в международном опыте есть программы поддержки никотинозависимых людей, обеспечение препаратами, возможно, психотерапией.

Павел Стоцко: Конечно, есть. Во всём мире практикуется; помимо психологических групп, работают наркологи, работают психотерапевты. Есть никотинозамещающая терапия с доказанной эффективностью, это пастилки, леденцы, жвачки, пластыри. Их эффективность доказана. Не скажу, что она так уж сильно влияет на отказ человека от курения. Все эти пластыри и жвачки назначаются доктором, и, пока человека доктор контролирует, человек как бы сдерживается. Когда он уходит домой, по достоверным данным исследований, через два месяца он возвращается к потреблению сигарет, в среднем, через два месяца. Поэтому, если кто-то хочет бросить курить, то во многом это исключительно волевое решение. Человек должен быть замотивирован, нужно прочитать о последствиях курения, поговорить с докторами, посмотреть на статистику смертности. Я уже не говорю об упомянутой здесь зависимости героиновых наркоманов.

Я работал с людьми, употребляющими наркотики (правильно говорить — люди употребляющие наркотики). К сожалению, они все действительно хотят отказаться от своей зависимости, но их зависимость стала уже физиологической. Когда зависимость от сигареты исключительно психологическая, никотин не вызывает сильной зависимости, просто это превращается во вредную привычку. На самом деле, бросить курить не так сложно, как бросить употреблять тяжёлые наркотики, физиологическая зависимость не развивается. Но люди, употребляющие довольно серьёзные наркотики, тоже, действительно, все хотят отказаться от своего способа кайфануть, в конечном итоге, они к этому приходят. К сожалению, мы здесь уже ничем не можем помочь, так же, как мы не можем помочь людям с хроническим обструктивным бронхитом, с хронической обструктивной болезнью легких, с эмфиземой легких – собственно, это последствия курения. С центральным раком лёгких и с раком других органов, которые вызывает никотин. Этим людям мы уже не можем помочь. Мы можем помочь людям, которые курят сейчас, либо тем, кто ещё не начал курить.

Екатерина Крюкова: Людей, столкнувшихся с зависимостью в своей жизни, сейчас мы говорим о никотине, было бы здорово собирать тематические группы, на протяжении года общаться, рассказывать о своих успехах, закреплять результат, например, раз в три месяца, полгода, чтобы после двух месяцев терапии больной не возвращался к сигаретам. Такие контрольные визиты на добровольной основе были бы очень полезными в лечении никотиновой зависимости. Может быть, кто-то сейчас прислушается и соберёт контрольную группу.

Павел Стоцко: Важно, чтобы всегда был человек, который вас поддержит, и, если это группа людей, то будет ещё лучше. Это мотивация, исключительно только она.

Екатерина Крюкова: Курение – ещё и социальная привычка, она, наверное, социально должна разрешаться. Было бы интересно над этим подумать.

Скажите пожалуйста, какие международные усилия сейчас прилагаются для борьбы с курением? 

Павел Стоцко: В 2005 году была принята рамочная конвенция Всемирной организации здравоохранения по борьбе с табакокурением.  Эту конвенцию поддержало на данный момент 180 стран. Напомню, в ООН у нас входит 193 страны; практически, большинство стран поддержало конвенцию, ратифицировали её, в том числе и Россия. С чего всё началось-то у нас, вся борьба с табакокурением? Потому что мировое сообщество, человечество осознало, что употребление табака – это угроза номер один для жизни на Земле, для человечества. Если в ХХ веке умирал миллион человек примерно, то к 2030-му году мы ожидаем, что будет умирать миллиард человек от последствий употребления табака. Сейчас ежегодно шесть миллионов человек умирают от последствий потребления табака, из них более шестисот тысяч умирает преждевременно из-за последствий потребления так называемого вторичного дыма. Поэтому, все мировые усилия направлены не только на то, чтобы снизить привлекательность табачных изделий, но и на то, чтобы людям, уже употребляющим табак, дать понять, что они должны это делать в специально отведённых местах, лучше наедине, чтобы никого вокруг не было. Например, 25% из шести миллионов человек, которые ежегодно умирают от последствий табака — это дети. Это дети либо те, которые сами курили, либо те, и по большей части те, при которых курят родители. Поэтому очень важно, чтобы и средства массовой информации доносили эту информацию до своей аудитории.

Естественно, принимаются меры на уровне правительства, как Федеральные законы, внесение поправок в Федеральные законы. Естественно, это не только деятельность Минздрава, этим должны заниматься и Министерство экономики, и налоговые службы. Мы должны увеличивать налоги для производителей табака. Это поднимет цену, это поднимет отчисления в бюджет, экономика только выиграет. То есть мы здесь в двойном плюсе: и люди перестают болеть, и мы получаем дополнительные отчисления в бюджет. Естественно, борьба с рекламой. Рекламы табачных изделий быть не должно нигде. Очень замечательно, что теперь в магазинах нельзя просто так подойти и взять с полки пачку сигарет, нужно в специальном отделе это делать. Я для себя очень жду, может быть, когда-нибудь у нас и алкоголь можно будет купить в специальном отделе. Как обычно люди выбирают алкоголь? Они приходят и читают, что на бутылке написано: где произведён, что такое. Либо берут то, что знают. Я считаю, что красочные этикетки разных алкогольных марок абсолютно не нужны для выбора качественно алкоголя. Но это я так, лирическое отступление о своих пожеланиях. Конечно до этого мы ещё должны дойти. Только комплексное действие на общегосударственном уровне. Не только Минздрав отвечает за здоровье людей, за здоровье людей отвечают все.

Екатерина Крюкова: Манипуляции с оформлением сигаретных пачек возымели какой-то положительный эффект. Какие ещё подобные тенденции существуют? Какие практические приёмы?

Павел Стоцко: В 2016-м году, действительно, ВОЗ выступает в серьёзную борьбу с рекламой на пачках. Они говорят, что все пачки должны быть унифицированы, серыми. Довольно много стран уже приняло эту тенденцию, тенденцию сокращения рекламы на пачке и увеличения этих картинок. Мы все знаем ужасающие картинки негативных последствий потребления табака. Эти картинки действительно очень эффективны, их эффективность действительно доказана, потребление снижается, повышается интерес к последствиям. До сих пор, по данным исследований, проведённым в Южной Африке, только 37% потребителей табака знают, что никотин и табак может вызвать инсульт, например. То есть информационные таблички повышают интерес и к собственному здоровью. Это важно. Боролись с рекламой – пока такая тенденция. Ранее ВОЗ тоже принимал ряд инициатив: они стремились повышать акцизы, повышать налоги, вести какую-то пропагандистскую деятельность.

Информационное просвещение населения о вреде табакокурения имеет положительный эффект: число курильщиков снижается

Екатерина Крюкова: Меня, всё-таки, поражает цинизм ситуации. Почему существуют антимонопольные службы, но не существуют антитабачные службы, которые просто разбивали бы компании-монополистов, которые засели в каждой стране мира, пустили очень глубоко свои корни? Мы тратим большие деньги на антитабачное урегулирование, но не можем искоренить проблему на корню. Таких усилий в принципе не прилагается.

Павел Стоцко: К сожалению, мы живём в таком мире. Он не идеален да. Сейчас мы пытаемся искоренить проблему с электронными сигаретами на корню, в её зачатке. И тут нам говорят, что мы закручиваем гайки. А представляете, что будет, если мы вдруг закроем всю табачную промышленность?

Екатерина Крюкова: Очень интересный вопрос: что будет если мы закроем промышленность?

Будет анархия, расцвет чёрного рынка, наверное. Рост агрессии в обществе.

Павел Стоцко: Вот-вот, это будет, действительно, удар. Поэтому, лучше действовать информационным методом, когда люди постепенно откажутся от сигарет, либо сигареты станут настолько дорогими, что большая часть населения не сможет себе их позволить. Те люди, которые смогут себе позволить сигареты, я думаю, они достаточно умны, чтобы не позволять себе их.

Екатерина Крюкова: Для тех, кто курит, кроме упомянутых пластырей, есть эффективные рекомендации по лёгкому способу бросить курить?

Павел Стоцко: Эффективные рекомендации может дать только доктор, причём, специалист, нарколог. Я со своей позиции могу рекомендовать только исключительно обратиться к врачу.

Екатерина Крюкова: Международного стандарта не существует?

Павел Стоцко: Международные стандарты есть, они признаны наркологическими ассоциациями. Этим занимаются узкие специалисты. Всемирная организация здравоохранения, естественно, публикуют данные об эффективности тех или иных видов никотинзамещающей терапии. Но, ещё раз повторюсь, никотинзамещающая терапия, к сожалению, не избавляет от зависимости. Она лишь снимает последствия потребления продуктов горения, но никотин, если в организм поступает, своё вредное воздействие на организм всё равно оказывает. Поэтому, если отказываться от курения, то отказываться сразу и без всяких никотинзамещающих якобы средств.

Екатерина Крюкова: Что по поводу кальянов? Сейчас в Москве тоже предпринимательский тренд на открытие небольших помещений — кальянных, где за определённую плату вы в компании можете это употребить. Вредно? Нельзя? Не стоит?

Павел Стоцко: Любой дым вреден. Любой. В том числе и кальянный, и сигаретный, и электронно-сигаретный дым. Нет безопасного дыма, поэтому, если отказываться от курения, то надо отказываться от всех видов курения раз и навсегда.